— И вот теперь…, — закончила я, — Вы решаете, что со мной делать. Мастер очень много мне дал, но, самое главное, он научил меня управлять собой, и то, что я Вам рассказала, вовсе не результат моей прозорливости, а работа энергии. Голова такой же орган. Скажу честно, то, что «Особист» сидел в пеньке и жив, я сообразила только в процессе своего рассказа, а когда стреляла, была уверена, что в засаде находится снайпер. — Последнюю фразу добавила, чтобы Юрий Петрович сумел прийти в себя и не так сильно расстраивался.
Он затушил сигарету и, наконец, произнёс. — Ты знаешь, я не поверил рассказу снайпера. Слишком фантастично он звучал. Какое‑то переселение душ…, воскресший приятель, мистика. Но сейчас… У меня просто нет другого объяснения. Приходиться… Хотя, озвучить её я не решусь.
Молча крутанула пальцем, изобразив телефонный диск.
Он хлопнул ладонью. — Оля, перестань делать из старика идиота. С тобой невозможно разговаривать.
Мало, что ты испортила мне сценарий вербовки, который писали не самые глупые люди, ещё и сейчас… Да, именно. Всё там. — Он ткнул пальцем в потолок.
— А что делать? Подскажи, если ты такая умная. — Он не на шутку рассердился или сыграл, беря «на слабо».
— Я думала об этом: «Вот и настал момент истины. Или они разберут меня на атомы, пытаясь понять механизм произошедшего, либо»…
— Использовать меня в качестве ликвидатора не получится. Ведь, в принципе, разбирался со всеми Алексей. Сейчас он ушёл. И я, к сожалению, уверена, навсегда. Могу отмстить, защититься, но хладнокровно осуществить ликвидацию? Увы, нет.
— Второе. Разведка. — Ни образования, ни опыта, ни языка. Учить? А зачем? И так в Академии конкурс… Телохранитель — слишком мелко. Хотя, будь Вы представителем частного капитала, вполне приемлемый вариант. Но, для государства?
— Секс агент? Боюсь, тоже нет. И не по вопросам морали. Его сознание оставило слишком глубокий след в моем мозгу, да ещё память, в которой не только способы ведения разведдеятельности, но и личные моменты. Я, кстати, заметила, что стала несколько по–мужски рассуждать. Нет, не в «этом» плане. В смысле подхода к проблеме. И это станет помехой.
Юрий Петрович задумчиво смотрел на меня, прикидывая. Ясно было, что все мои доводы он и сам давно знал.
— Третье. Могла бы, конечно, исчезнуть. Но, быть нелегалом в родной стране. Уж совсем, ни в какие ворота. А что касается крючка. Они, там на верху, всё равно поднимут этот вопрос, и Вам придётся его со мной оговаривать. Так вот, крючок. Три покойника, как Вы правильно заметили, при двух свидетелях, это никакими пределами самообороны не объяснить. Пожизненное, не пожизненное, однако на три срока хватит. Чем не аргумент?
Можно даже не забивать голову, а оформить дело. Посадить легче всего. Но, без ложной скромности, надолго ли? Мне придётся бежать, уходить за границу. Искать работодателя. А тот потребует информацию… Оно Вам надо? Много, не много, но что‑то я ведь смогу рассказать.
— Наконец, последнее. Незатейливо ликвидировать. Это, конечно, вовсе неприемлемый для меня вариант. И тогда я, в свою очередь, с себя ответственность снимаю. Во всех смыслах. Сколько народа поляжет?
Это в том случае, конечно, если Вы представляете государство, а не собственную персону…
— Откровенно? — Собеседник задумчиво выстучал пальцами маршевый ритм, но мягкая поверхность скатерти поглотила дробь.
— Привычка. — Заметив мой взгляд, пояснил он. — Что ж, сказано. Что сказано, то сказано. Может и правильно, к чему хвост по кускам рубить? Долгие проводы, лишние слезы. Однако Вы ждёте, как я понимаю, моего ответа?
Генерал почесал бровь. — Скажу, как есть. На встречу я шёл с готовым решением. Однако Вы, случайно или, что более вероятно, сознательно, ответили на невысказанное предложение. Это правильно. Лишний отказ даёт меньше возможностей договориться.
Теперь вижу, учили капитана хорошо. Заставить меня поменять тактику на ходу, полбеды. А вот принимать стратегические решения теперь куда как сложно. Конечно, всё сказанное аксиома. Так понимаю, Вы озвучили ход рассуждений, чтобы ещё раз подтвердить сумасшедшую версию о…, даже произносить‑то дико. О переселении…, тьфу… Дурдом. Ладно, будем считать — сказал.
Он болтал о мелочах, но было заметно, что изощрённый мозг аналитика ведёт сложный расчёт вариантов. Я произнесла свою часть диалога почти на одном дыхании. Слова сами складывались в предложения. И только сейчас осознала, о чем идёт речь. А речь идёт о моем самом ближайшем будущем. Придётся ли мне спокойно лечь спать в уже привычном гостиничном номере, или в камере, а может, предстоит ночь в подвале какой‑нибудь хрущевки, прячась от погони.
От напряжения пробил озноб.
«Эк, угораздило. — Невесело подумалось мне. — Поесть напоследок, что ли? Когда потом удастся»?
Подвинула ближе тарелку с необычайно вкусным салатом и, не забивая голову церемониями, принялась за ужин. Однако краем глаза присматривая за жестами Юрия Петровича. — «Решение, каким бы оно ни было, проявится внешне, главное — не упустить момент к действию. Однако пока всё спокойно».
Генерал выкурил ещё одну сигарету. Затянутая пауза показала, что он и впрямь серьёзно размышляет. Наконец, его лицо успокоилось, решение созрело.
Я напряглась, продолжая ковырять в тарелке.
— Успокойтесь, он положил руку на мою ладонь, не будем же мы здесь устраивать вестерн. Никто тебя не собирается выводить из игры. Слишком глупо не воспользоваться таким подарком судьбы.
Давай ещё выпьем, а затем вернёмся к нашим баранам.
— Ты меня просчитала. — Слова дались ему нелегко. — Признаюсь, когда шёл сюда, собирался вербовать втёмную. Теперь понял, иметь дело с памятью одно, а с естеством, совсем другое. Никого за мной нет. Да и кто даст добро на разработку столь дикого варианта? Какой руководитель? «Особист», как ты его назвала, работал не только на фирму, но и на меня. Мы решили не выпячивать твою роль в этом деле. Но мне стало жаль прекрасной возможности.
Я предлагаю тебе сотрудничество. Лично со мной или с моей фирмой, что одно и то же. Мы занимаемся коммерческой разведкой, есть заказчик, есть исполнители. Принципы те же. Оплата совсем иная. Работа, конечно, рискованная, но, если до тебя доберётся комитет, единственный результат его действий будет твоя посадка. Никто не поверит в эту историю и не предложит тебе ничего. И ты, мне кажется, это понимаешь тоже.
Жить, как раньше, ты не сможешь. А без моего прикрытия, это не угроза, а констатация, тебе останется только одно, податься в бега.
Глава 3
«Атолл» — это не остров
Большая компания, государство в миниатюре. Свои законы, порядки, история, герои, шуты. Именно в такое мини государство, неторопливо обходя лужи на подсыхающем асфальте, я двигалась поступать на службу, как писали в старых романах. А по–нынешнему, устраиваться на работу.
Встреться мне сейчас кто‑нибудь из старых знакомых, не думаю, что он узнал бы в очкастой, чуть сутулой девице, прежнюю Ольгу, не без оснований считавшуюся первой красавицей школы.
Да и не было никакой Ольги из города Краснодара.
Ярким мартовским утром, по неприметной Московской улочке, знаменитой соседством с воспетым классиком Арбатом, шла Ирина Авдеева, выпускница Питерской Академии менеджмента и маркетинга. Шарашкиной конторы с громким названием, гнавшей поток девчонок из обеспеченных семей, которые могли выложить за раскрученное название десяток, другой тысяч евро. Умело сфабрикованный имидж обеспечил Академии солидное положение в российском рейтинге негосударственных вузов. Но, говоря откровенно, выпускницы этого храма науки поступали на работу, как правило, в родительские фирмы и корпорации, либо, на крайний случай, в компании партнёров, где проверку их знаний устраивать не рисковали.
Согласно легенде родители у меня были состоятельные и, возникни такое желание, ни на какую работу меня бы не отправили. Но отец вдруг решил, что дочь обязана сама попробовать встать на ноги. Поэтому, снял небольшую квартирку в Москве, правда в тихом районе, где стоимость квадратного метра равнялась цене комнаты на окраине. А протекцию в выбранной компании составили такие люди, что отказать им не решился даже могущественный олигарх, совладелец шикарного двадцатиэтажного офиса в центре столицы. Головной офис металлургического гиганта, спрут, который опутал своими щупальцами всю Сибирь и стремительно тянул к себе всё новые и новые куски, требовал огромного количества служащих. Мелкая услуга не стоила олигарху абсолютно никаких усилий. Тогда как отказ мог принести в обозримом будущем серьёзные проблемы.
Должность моя в архивном отделе называлась совершенно непроизносимо. Входящие, исходящие, опись. Протокол. Так и хочется закончить Папановским «Отпечатки пальцев…» Легенду питерской девчонки строили на памяти Алексея. Колодцы дворов и садики Чёрной речки. Неистребимый говор коренного Ленинградца. Да мало ли плюсов может дать чужая память. За основу взяли попавшую в аварию дочь известного Питерского бизнесмена. Машина, на которой она, возвращаясь из пригорода, попала в туман.
Шофёр из Дагестана, который вёз в город фрукты, поздно заметил стоп сигнал её машинки и на полной скорости смял легковушку в дрова.
Ирина, в состоянии клинической смерти оказалась в больнице, лежала в реанимации, поддерживаемая только аппаратами. Трагедия мобилизовала родителей Ирины на борьбу. Но через полгода, когда стало ясно, что вернуть жизнедеятельность организма не удастся, пришлось принять решение об отключении её от аппаратов. И вот тогда, хороший товарищ Ивана Авдеева пришёл к нему и попросил о необычном, даже кощунственном.
Я видела потом её фото, действительно, сходство поразительное.
Предприниматель сперва категорически отказался, но передумал. Замысел был прост, как сапёрная лопата. Мне нужна была новая биография, новая жизнь. Чем уж генерал убедил своего товарища, осталось неизвестно. Но, факт есть факт. Ирина умерла, но никто об этом не узнал. Я заняла её место. Лежала в больнице, начала выздоравливать. Поправлять здоровье отправили в закрытый санаторий.
Мне вся эта затея показалась глупостью. Из‑за денег — такие сложности?
Но, как ужиться с памятью бойца? Она меня в покое уже не оставит. Да и не только о памяти теперь шла речь. Всё естество понемногу менялось. Скука обыденной жизни утомляла больше, чем работа. Как наркомана тянет к порошку, так и мне хотелось испытать всплеск адреналина. Полгода изучения основ экономического шпионажа. На базовые знания разведчика информация легла без усилий. Немного практики, и вот он, первый экзамен. Собеседования и тест на полиграфе проскочила запросто. Мой шеф и это предусмотрел. Машина, обработав правдивые ответы, «свихнулась» и выдала абракадабру. Специалист дал краткое заключение. «Постэмоциональное восприятие». Говоря по–русски, насмотрелась девчонка сериалов. Соответственно отнёсся и служащий СБ, который меня проверял. Чисто, дочка уважаемого человека, солидные рекомендации, а то, что машина среагировала на юношеские заскоки в голове, так это пройдёт.
Задача стояла: внедриться, обрасти связями, понять скрытые механизмы работы. Иными словами, создать резидентуру. Об активном сборе информации или диверсиях речь не шла. Служба безопасности огромной корпорации построена по образу и подобию контрразведывательной структуры и хлеб ест, как правило, не зря. Первое время будет не просто присматриваться к новому работнику, но и временами провоцировать его. Каждый мой шаг или контакт станет поводом для анализа. Но, в то же время, рассиживаться и врастать годами в окружение времени нет.
Обязанности мои особой сложности не представляли. Труднее оказалось соответствовать уровню выпускницы. Некоторые моменты она знать по определению не могла. Днём я перебирала бумажки, болтала с девчонками из соседних отделов, шлёпала на компьютере, забивая кучу совершенно ненужных цифр. А вечером, придя домой, открывала ноутбук и начинала систематизировать.
«Сбор информации имеет свои законы и правила. Бессмысленно забивать компьютер всем подряд. Отбор и анализ всего, что происходит в разрабатываемом объекте. Тотальная и текущая информация позволяет составить впечатление об участниках, держит в курсе меняющихся событий. Конкретная — наполняет картину и отвечает на вопросы, косвенная — подтверждает или опровергает возникающие предположения.
И, наконец, оценочная — даёт возможность толковать события и прогнозировать их развитие.
Иными словами, до того как начать сбор самой информации о субъекте разработки, необходимо ответить на простые, но важные вопросы.
Что нужно узнать, где может находиться искомое, кто может знать или получить информацию и, наконец, как её получить. Для этого и нужны оперативные данные.
Исходная фактура может валяться в стопке бумаг на соседнем столе, то есть в открытом доступе, полузакрытой, предназначенной тем, кого она касается, и секретной.
Интересно, что порой секретная или ключевая информация ровным счётом ничего не стоит без открытой и полузакрытой.
Информация может быть обнаружена в самом невероятном месте или источнике. Цепочка её прохождения порой настолько замысловата, что невероятно ценные сведения можно обнаружить в самом обычном письме, лежащим в папке с архивной макулатурой.
Источники её — это в первую очередь люди, документы, средства связи, отношения между сотрудниками. Беседы, разговоры, сплетни.
Смешно было бы думать, что, только выйдя на работу, я начала лазить по чужим компьютерам и мусорным корзинам.
Первое и самое важное в работе нелегала — это проверка системы защиты. Наличие видеонаблюдения, уровень защиты, наличие агентов влияния администрации. Не секрет, что каждая уважающая себя контрразведка держит руку на пульсе своей поднадзорной организации. Лица, именуемые в народе стукачами, на самом деле позволяют выявить попытку проникновения гораздо качественнее любой видеокамеры. Конечно, при условии грамотного и добросовестного отношения к своему делу сотрудниками СБ.
С чего начала я? Конечно, с людей. Кадры решают всё — затёртый лозунг, тем не менее, весьма актуальный и сегодня.
Список сотрудников, их первичные данные добыть несложно. И в обнародованных сведениях, и в открытой служебной информации.
Конечно, самой мне не хватило бы ни сил, ни времени. Отправленный архивный файл на совершенно невинный адрес вернулся через несколько дней развёрнутой базой данных.
Данные на сотрудников прогонялись через огромные базы данных, которые включали не только факты их биографии, но и родственников, родных, а в некоторых случаях и знакомых. В результате анализа служебного положения, перспектив, профессиональных качеств, отбирались наиболее предпочтительные кандидаты на вербовку. Какой смысл вербовать девочку–бухгалтера, которая через полгода уйдёт в декрет, да и в работе неграмотна, безынициативна, туповата.
Людей для перспективной разработки предстояло отсортировать.
Здесь играет роль несколько факторов. Если нужен агент для проведения долгосрочного перспективного внедрения — это одно, тогда есть смысл присматриваться к молодым, перспективным кадрам. А для насущных оперативных действий больше подойдёт уже набравший опыт и соответствующий статус кандидат.
Только перечисление параметров, по которым необходимо провести всех кандидатов, заняло бы три страницы. Однако ошибка в этом деле куда дороже, чем в работе спецслужб.
Поскольку сотрудники СБ руководствуются примерно теми же критериями, но с противоположным знаком, то приходится постоянно иметь в виду, что лица, обладающие совершенно подходящим для вербовки набором качеств не всегда, а как правило, не годятся.
Если предположить, что среди сотрудников, обладающих конкретной ценностью, найден человек, страдающий неумеренной тягой к спиртному, имеющий долги, любовницу или, не дай бог, нетрадиционные сексуальные пристрастия, недовольный своей заработной платой, да ко всему ещё и в оппозиции к остальным сотрудникам.
Нужно быть полной идиоткой, чтобы его разрабатывать. Как агент он совершенно бесперспективен, в силу нестабильности поведения. Главное, он может сорваться и вылететь с работы. Во–вторых, если его не пасёт фирменная служба, то они профаны и бездельники. Что, конечно, бывает, но гораздо реже, чем успешнее фирма. И любой интерес, проявленный к такому сладкому кандидату, будет тут же засечён и правильно интерпретирован.
Разработка делится на несколько этапов
Предварительное изучение.
Я наметила несколько человек из отобранного списка. Средних лет, женщины. Официальные бумаги и данные на них были «пробиты» людьми Юрия Петровича. Рекомендации и психологические портреты, выложенные в сети, маскировались, поэтому, когда я, выйдя на какой‑нибудь совершенно безопасный сайт, знакомилась с ними, то никакой связи установить было невозможно. Допуская, что Сбшники с моей новой работы заинтересуются моими интересами в Интернет–пространстве, то ссылки им ничего не дадут.