К концу дня девушка чувствовала себя так, будто вытянула из болота чертову дюжину камней. Самое удивительное, что больше всего сил отнимали вовсе не колдовские манипуляции, а разговоры. Оказалось, и самцы, и – самое удивительное! – женщины постоянно нуждаются в утешительных словах. Будто она не ведьма, а… Впрочем, как можно было бы назвать таких утешителей, Айри и сама не знала – окружающий ее мир ничего подобного не имел.
Когда солнце склонилось к закату, она зашла на кухню и взяла немного еды. Наставница подивилась, что ведьма берет на двоих, но Айри ничего не стала объяснять. Потом, кое о чем вспомнив, вернулась в лечебницу и подобрала в кладовой рубаху и штаны самого большого размера.
Когда Айри вернулась домой, оказалось, что гостю уже не лежится. Он встретил ее в дверях, одетый в штаны и рубашку, оставшиеся от мамы Гиневир,– если не ростом, то комплекцией старая ведьма походила на него. Айри тут же заставила самца переодеться в принесенное, а попутно устроила ему нагоняй:
– Ты не ведьма. Тебе голубое носить не положено. Твой цвет – серый!
Март принялся оправдываться. Пришлось дополнить нагоняй советом:
– Когда тебя ругают, принято слушать склонив голову и молчать. И лишь в конце сказать: «Виноват, хозяйка. Прости!»
Совет гостю определенно не понравился – лицо самца скривилось,– однако, помолчав, он все-таки произнес:
– Виноват, хозяйка. Прости…– и добавил: – Я бы не вставал, если бы не умирал со скуки.
– Завтра не соскучишься,– пообещала Айри.– Утром поедешь со мной на ферму, а оттуда в Гнездо Бейр. Хозяйка хочет тебя видеть.
Найденыш оживился:
– Она хороша собой?
– Хозяйка? – Айри фыркнула. Завтра увидишь… А сейчас давай ужинать.
Она сняла крышку с горшка, в котором принесла пищу. Посмотрим, что там повар положил?.. Так, тушеное мясо и овощи с толчеными орехами алмик.
Сели за стол, некоторое время поработали ложками.
– Странный вкус у мяса,– сказал Март. Сладковатый какой-то. У вас что, в мясо сахар добавляют?
– Это свежезаколотый бычок,– пояснила девушка.
Март понимающе кивнул.
– Что такое сахар? – спросила Айри.
– Сладкое вещество. Как мед?
– Примерно.
– Похоже, к тебе возвращается память! – Айри лукаво улыбнулась.
– Похоже,– согласился Март. Вот только как сюда попал, вспомнить не могу. А надо бы…
– Ничего, вспомнишь. Хозяйка вернет тебе память.
Ей показалось, что эта новость не слишком понравилась Марту, но самец ничего не сказал. Лишь задумался, глядя в пространство перед собой.
– Ты тоже со мной поедешь? – спросил он наконец.
– Надеюсь, – пожала плечами Айри.
– Хотелось бы.
Айри почувствовала, как внутри рождается странное ощущение, сходное с тем, что испытала она полгода назад, когда вернула к жизни умершую поури – из этих разноцветных гусениц поури делали одежду и потому старались, чтобы они росли как можно дольше. Мама Гиневир тогда похвалила юную ведьму, но похвала была мелочью по сравнению с испытанным чувством. Девушка даже не знала, как его назвать…
Поужинав, она сменила гостю повязку на ноге, заставила пошевелить стопой. Лодыжка почти не болела.
– Бегать завтра еще не стоит, но ходить сможешь.
Март благодарно улыбнулся:
– Спасибо, хозяйка. Я твой должник. Нет, он был неисправим!..
– Самцы и так должники женщин! – Айри вновь фыркнула. Если хочешь завтра произвести благоприятное впечатление на Матерь Бину, молчи, когда тебя не спрашивают.
Глаза Марта округлились, будто Айри сказала нечто удивительное, но удивительное произнес он:
– Давай я помою посуду.
Самцы никогда не напрашивались на работу, поэтому настал черед делать круглые глаза юной ведьме. Но задумываться над очередной странностью уже не было сил.
– Помой,– милостиво разрешила она. Устала я сегодня…
Пока Март возился с посудой, она легла. Вспомнила, как вчера к ней пришла какая-то мысль, но саму мысль поймать снова не успела – мгновенно провалилась в сон.
А утром, когда они завтракали, Март сказал:
– У меня есть два вопроса.
– Какие? – Айри поморщилась: вчерашний разговор не произвел на гостя никакого воздействия.
– Почему самцы и так должники женщин? И почему я должен произвести на какую-то там Бину благоприятное впечатление?
Айри даже жевать перестала. Нет, найденыш, впереди тебя ждет еще много неприятностей, пока научишься себя вести…
– Она не «какая-то там Бина» – Старшая Матерь, хозяйка, руководительница всей фермы. И от нее во многом зависит, как отнесется к тебе Хозяйка Бейр.
– А если она ко мне отнесется плохо?..– Тогда тебя ждет…– У Айри язык не повернулся выговорить слово «смерть».– Тогда тебя ждут большие неприятности!
Мгновение Март смотрел ей в глаза, будто проверяя, не шутит ли. Убедился – не шутит. И улыбнулся:
– Виноват, хозяйка. Прости!
– Вот-вот! – Айри покивала. Что же касается должников… Женщины рождают самцов и позволяют им жить. Думаю, никто из вас никаким трудом не способен оплатить подобного долга. В какой-то степени это удается только производителям, но и тут нельзя забывать, что они получают от совокупления наслаждение.
Март крякнул:
– Выходит, если бы совокупление приносило им мучения, это было бы искуплением долга?
– Несомненно.
– Странная философия. Я бы сказал, людоедская…
– С твоей точки зрения – возможно. Айри пожала плечами. Только не забывай, что именно женщины тебя спасли, лечат, кормят и пока ничего не требуют взамен. Наткнись на тебя кто-нибудь из сервов, он бы и пальцем не шевельнул!
На этот раз Март смотрел ей в глаза намного дольше. И когда заученно произнес: «Виноват хозяйка. Прости!» – на его лице не было ни тени улыбки.
– Так впредь и говори,– одобрительно порекомендовала девушка. Только голову не забывай склонять!
Самец молча склонил голову. А ведьма почуяла приближающихся колесничих.
– Нам пора! – Она вдруг вспомнила про его странную одежду. Нуада! Твое белье осталось нестираным.
– Я вчера постирал! – просиял он.
– Тогда возьми с собой.
Март достал из-под подушки небольшой валик, сунул в карман штанов.
– Это моя одежда в сложенном виде,– пояснил он, заметив удивленный взгляд Айри.
Та лишь головой покачала: снова почудилось, будто она заглянула она в бездонный колодец. Может, он из жукоглазых? Но у тех, по легендам, не человечья кожа, а твердый покров, как у насекомых.
Они вышли из дома и остановились.
Колесница уже показалась из-за поворота, подкатила ближе. Старшина гужевых поклонился Айри и равнодушно глянул на ее спутника.
– Привет! – сказал тот, но ответа, естественно, не получил.
– Садись! – Айри шагнула к колеснице. Март двинулся следом и вдруг замер, заметив на задней платформе смертоносца. Лицо найденыша исказилось, но Айри руку бы дала на отсечение, что самец испытывает не столько страх, сколько отвращение. Как будто вместо паука-волка увидал гриб-головоног…
– Садись же!
Март забрался в колесницу и угнездился напротив Айри. Лицо самца стало теперь непроницаемым. Он прикрыл глаза и застыл, как Старшая Матерь, когда та связывается с Хозяйкой.
– Вперед!
Колесница тронулась. Потом колесничие перешли на бег и в такт шагам затянули «Как у серва откусили ногу левую совсем». Айри знала эту шуточную песню обычно вызывавшую у юной ведьмы хохот. Такие смешные стихи могла сочинить только женщина. А вот на этот раз почему-то было не смешно. Ведьма глянула назад. Поверх бурой волчьей спины между согнутыми лапами виднелся родной дом. Сегодня он показался Айри маленьким и невзрачным. Ведьма вздохнула – ей пришла в голову мысль, что она видит свое жилище в последний раз. Скажи ей кто-нибудь об этом вчера, она бы заплясала от восторга. А сейчас плясать не хотелось – уж скорее плакать… Впрочем, плакать ведьме не к лицу. Тем более когда тебе в затылок смотрит самец! Айри дождалась, пока дом скрылся за поворотом, напустила на лицо маску беззаботности и повернулась к спутнику:
– До фермы недалеко, быстро доедем. До Гнезда Бейр дорога будет подольше…
– Зачем с нами паук?
«Опять глупые вопросы,– подумала Айри.– Любовник он мой!..»
– Хозяин охраняет колесничих. Здесь, в лесу, на них могут напасть хищные насекомые.
– Как же ты ходишь одна?
– На меня они не нападут. Я же ведьма! А вот как тебя на болоте не сожрали, до сих пор поражаюсь!
Март пожал плечами и принялся с интересом смотреть в окошко. Как будто никогда не видел леса…
Ферма вызвала у него еще больший интерес. Найденыш во все глаза смотрел на дома и на людей. Особенно его заинтересовали наставницы и воительницы в коротких юбочках. Он глаз не отводил от обнаженных грудей, – штаны с рубашками женщины носили только в лесу, где было можно поцарапаться,– и Айри понимающе ухмыльнулась: в самце проснулась природа. Впрочем, одногрудые воительницы ему явно не понравились.
Колесница выкатила на площадь, и Айри увидела темно-красное одеяние Бины. Остановив гужевых, кивнула Марту:
– Вот Старшая Матерь Бина. Не забудь поклониться!
Они вышли из колесницы.
– Привет тебе, досточтимая Матерь!
– Привет и тебе, ведьма Айрис! – Бина воззрилась на незнакомца. Это он?
Нависавший над нею самец вдруг согнулся в поясе и отвесил низкий – чуть ли не до земли – поклон. Так кланялись лишь Повелительнице, и лицо Бины порозовело от удовольствия.
Потом она вдруг застыла:
– А ну-ка, скинь рубашку, серв!
Март послушался, стащил через голову рубашку.
Застыв лицом, Бина обошла его кругом, и Айри поняла, что глазами Старшей Матери смотрит сейчас на самца сама Хозяйка Бейр. А вокруг уже раздавались голоса наставниц и воительниц:
– Откуда такое чудо?
– Ростом бычок, мышцами серв, а лицом производитель. Не иначе иблисово создание…
– Брось, Нида! Иблис знаешь каких создает – от одного вида кровь в жилах стынет…
– А ты будто видела!
– В Родильном доме рассказывали… У кого три ноги, у кого пальцев нет…– Небось, воспитательница Гира. Она такого нарассказывает, месяц кошмары сниться будут.
В круг протолкалась старшина воительниц Бета по прозвищу Рыжая, здоровенная – выше найденыша – ширококостая грубиянка с крутыми бедрами и такой тяжелой грудью, что ее приходилось подвязывать. Глянув на самца, тряхнула рыжей гривой:
– Ой какой красавчик! Перед таким бы я не устояла.
Все прыснули. Усмехнулась и Айри – Рыжая ложилась подо всех сервов подряд, но чрево ее оставалось пустым, как у трехлетней девчушки. Лицо Марта стало вдруг пунцовым. Между тем Бина закончила «визуальный осмотр» найденыша, ожила:
– А ну-ка, сестры, работать! Нечего глазеть! Самца никогда не видели? Вам вчера бывшего производителя привезли, на него и глазейте!
– Такого не видели,– сказала Рыжая.
Тем не менее женщины начали расходиться – со Старшей Матерью не поспоришь. Рыжая, проходя мимо найденыша, повела бедрами и как бы случайно зацепила самца подвязанной грудью. Лицо Марта вновь налилось кровью.
– Пойдем со мной,– обратилась к ведьме Бина.– А ты,– она повернулась к самцу,– ни на шаг отсюда.
Они зашли за угол.
– Хозяйка ждет его…– сердце ведьмы трепыхнулось от разочарования,– и тебя тоже. Сердце вновь трепыхнулось, но теперь уже от восторга. Караван будет из двух колесниц,– продолжала Бина.– Вчера отвозили подросших бычков. Дорога выдалась спокойной. Но с вами все равно поедут два смертоносца. Кроме того, выделяю тебе четверых воительниц. Кого хочешь взять?
– Только не Рыжую! – вырвалось у Айри.– Кого дадите, досточтимая Матерь…
Бина внимательно посмотрела на ведьму, но язвительных замечаний не последовало.
– Должна тебя предупредить, ведьма Айрис, если с неизвестным самцом что-нибудь случится, всех вас ждет смерть. Даже смертоносцев, насколько я поняла. Похоже, Хозяйка очень заинтересована, чтобы этот тип добрался до нее целым и невредимым… Не знаю уж, кого ты нашла, но с подобным отношением к самцу встречаюсь впервые.
– Кто ж ему может угрожать,– удивилась Айри,– если сама Хозяйка хочет его видеть?
– Не знаю. Мне поручено тебя предупредить.
– В таком случае, думаю, надо предупредить и воительниц,– сказала Айри.– Я возьму с собой тех, кто согласится сопровождать найденыша добровольно.
Бина несколько мгновений подумала и согласилась.
Воительниц созвали на площади.
Айри смотрела на два с половиной десятка высоких мускулистых девушек и женщин и думала, правильно ли поступает. Ведь наверняка добровольно идти вызовутся те, кто положил на Марта вожделеющий глаз. Умом она понимала, на чем основывается их тяга, но сердцем ощутить не могла. Одно дело – предстать перед Хозяйкой; это может дать толчок карьере. Но рисковать жизнью ради гипотетической возможности забеременеть от неизвестного самца… нет, этого ей не понять.
– Сестры,– обратилась к собравшимся Бина.– Хозяйка велит нам доставить самца в Гнездо. Четверым из вас предстоит сопровождать караван. Должна предупредить, что дело это рискованное: тех, кто не сможет уберечь самца с ведьмой, ждет смерть. Поэтому я хотела бы спросить вас…– Старшая Матерь обвела глазами строй одногрудых монументов, –… есть ли желающие сопровождать караван?
– Есть! – раздался голос с правого фланга – огнегривая Бета сделала два шага вперед.
– Есть! – За нею из строя вышла чернокожая Скима.
Айри едва сдержала недовольную гримасу: вызывались те, кого она меньше всего хотела бы видеть.
– Кто еще?
Строй безмолвствовал.
– Можно мне сказать, досточтимая Матерь? – Бета подняла руку.
– Говори!
Бета повернулась к воительницам:
– Ну что, сучки, боитесь, побью вас из-за самца? Не бойтесь!.. Обещаю, что сверну шею только той, кто позволит себе что-нибудь у меня на глазах. А пока я сплю или в карауле, можете делать что угодно.
После некоторого колебания из строя вышли еще двое: низкорослая коренастая брюнетка и высокая блондинка. Блондинка, похоже, была левшой – у нее имелась лишь правая грудь. Имен их Айри не знала. Добровольцы переглянулись, и ведьма увидела, какой ненавистью одарила Рыжую Скима. Рыжая ответила ей не менее пылким взглядом.
– Вот и хорошо…– начала Бина.
– Прости, досточтимая Матерь! – прервала ее Айри.– Окончательное решение остается за мной?
– Да
– Тогда прошу всех четверых подойти ко мне. Добровольцы подошли.
– Ну что еще, ведьма? – пробурчала Рыжая. Тебе-то какое дело?
Айри решила сдержаться.
– Я хочу,– сказала она,– чтобы ты, Бета, и ты, Скима, дали слово чести, что в пути у нас не будет никаких осложнений. Именно слово чести…
Что значит для воительницы слово чести, она знала. Нарушитель обречен на презрение всего воинского клана.
Бета фыркнула. Скима поджала тонкие губы.
– Если откажетесь, я доложу Матери, что решила вас с собой не брать. Лучше пусть она назначит другую пару. Я не отправлюсь в дорогу с двумя тарантулами за пазухой.
Рыжая посмотрела на ведьму оценивающе. И поняла, что та не шутит.
– Хорошо! – Бета тряхнула головой. Даю слово чести, что и пальцем не трону эту суку.
Чернокожая помолчала, раздумывая.
– Я тоже даю слово чести, что не трону Рыжую в дороге.
Все четверо воительниц сомкнулись предплечьями, подтверждая клятву ритуальным жестом.
Но этого Айри было мало. Она прекрасно знала, что надо в зародыше ликвидировать саму причину, по которой в дороге мог бы вспыхнуть конфликт. Иначе и слово чести может обернуться лишь словом. Не зря же они поклялись не трогать друг друга, но ничего не сказали о найденыше. А когда эти две воительницы начнут исходить любовным соком, их уже не остановишь. Разве лишь Кодекс…
– Благодарю! – Айри выпустила на лицо змеиную улыбку. Со своей стороны, даю слово чести, что б любой из вас, кто попытается в дороге улечься под самца, будет доложено Хозяйке как об источнике потенциальной угрозы каравану.
Конечно, воительницы не знали некоторых произнесенных ею слов, но смысл сказанного поняли прекрасно. Скима, правда, пыталась заартачиться: