Пора честно спросить себя самого. Почему я так держусь за эту бедную женщину, а не стараюсь найти по-настоящему сильных этого мира и предложить им свои услуги?
Ну…
Во-первых, я никогда не буду здесь самым могущественным. Потому что, для начала, не здесь родился. Мне нужно обратно. И другой надежды вернуться, кроме этой женщины, нет.
А во-вторых… Один из предков моего отца, впрочем и из моих тоже, овдовел и решил жениться на красавице. Королевский указ собрал в замок всех приглядных девиц, от крестьянских дочерей до баронских, — предок был тиран, мог позволить. Девицы гуляли в саду в одинаковых белых платьях, с венками из полевых цветов. Король выбрал, как оказалось, дочь мельника, заглушил недовольный ропот, провозгласил ее королевой.
Когда старого шутника настиг очередной приступ подагры, королева провела свой, необъявленный смотр и выбрала замкового конюха. Стены оказались глазасты, и некоторое время спустя менестрели в дальних краях выжимали слезы печальной балладой о двух юных влюбленных, умерших в одной могиле. Король успел потом выбрать некрасивую баронскую дочку и произвести наследника.
Я тоже мог выбирать из красавиц. Но не хотел стать отрицательным героем еще одной баллады. И вообще, к демонам всех предков и все баллады. Мне просто нравилась Лида.
Когда я предлагал ей стать женой и говорил, что она ничего не найдет лучше в моем мире, я был искренен. Теперь так же искренне был готов сказать себе самому: никого лучше во всех мирах… Это было неожиданно, не к месту и, не скрою, причиняло боль. Потому что я с каждым днем все яснее осознавал: место Лиды здесь. Это ее дом. А мое место… понятно где. Там, куда зовет не только честолюбие и тоска по родине. Но еще и долг.
Зачем я полез вчера с поцелуями? Не сдержался… как мальчишка. Больше такое не должно повториться, я не хочу причинять боль.
— Господин ко… Раис, мы приехали.
Я улыбнулся. Чу так до конца и не понял, как обращаться ко мне. Поначалу было просто: незнакомец, которого называют королем — мало ли «королей праздничного пирога». А потом понял: не шутка. Чу — забавный малый, с ним тоже расставаться бы не хотелось.
Но сейчас мне нужно за одну секунду забыть все прежние мысли. Впереди битва. А наемник, пусть и наемник за борщ, должен сражаться так, будто сражается за свою жизнь.
***
Битва оказалась простой. Мы отпустили экипаж вдали от места, где хранилась рыба, и прошли пешком. Склад находился внутри хозяйства, в котором когда-то располагалась огромная мастерская — Лида называла ее «завод».
Я подумал, что несколько разных арендаторов никогда не смогут обеспечить надежную охрану, и не ошибся. Мы легко преодолели забор с режущей стальной веревкой. Куда идти дальше, показывал Чу. Понадобилось немного усилий, чтобы добраться до глухой на первый взгляд задней стены, где уже не было «камер» и куда не заглядывали все же присутствующие за оградой сторожа.
Слишком было бы «палевно», как сказал Чу, врываться на склад самим. Там тоже есть камеры. А мы хотим, чтобы череда несчастий, обрушившаяся на корыстолюбцев, выглядела случайной и не связанной между собой.
Поэтому из моего рюкзака с легким щебетом вынырнула мордочка Рея, а из своего «звуконепроницаемого» Чу достал мешок с крысами из металлического ящика. Зверьки почти не пищали и не барахтались — Лида дала им с кормом какое-то снотворное. Но скоро его действие пройдет, и тогда почуявшие свободу вредители разбегутся по всему складу.
— Ты все понял? — на всякий случай уточнил я у своего ита, хотя мысли у нас уже давно были одни на двоих и спрашивать не было никакой необходимости.
Рей укоризненно зашипел, схватил мешок зубами за горловину и с моих рук вскарабкался к устью узкого хода, закрытого решеткой.
Эта преграда быстро поддалась сильным когтям моего зверя, так что еще секунда — и пыхтящий итакари скрылся в темном прямоугольнике, рывками затаскивая туда и свою поклажу.
— Идем к матери, — велел я Чу, потянув его в сторону ограды. — Дальше Рей справится сам. А нам тут незачем оставаться, это лишний риск.
Это нам еще повезло, что моя женщина… Проклятье. Да. Моя женщина осталась по ту сторону ограды «прикрывать отступление». Подвергать ее опасности я не хотел настолько, что несуществующая в этом воплощении шерсть поднималась дыбом.
Лидия:
Под конец я даже начала бояться: уж слишком благополучно все складывается. Мы выполнили намеченную программу за пятнадцать минут — пасюки получили свободу и доступ к рыбе, выдр змейкой просквозил через вентиляцию, а потом к нам за забор. И принялся сдержанно фырчать: явно отчитывался королю о проделанной работе. Я вообще заметила, что властность у Раиса не наносная, натренированная, а как бы прошита в саму настройку по умолчанию. Вот он просто такой, и все. Ничего специально не делает, но все моментально начинают его слушаться. Не только выдры, но и мой Петька, всю дорогу ниспровергатель авторитетов.
Ну вот с какой стати я согласилась ждать за оградой? Меня что, силой заставляли? Нет. Просто посмотрел, и я поняла, что он, зараза такая, прав…
Ладно, главное — все получилось. Вызвали такси и домой.
Мальчики отправились немного поспать. А мне не хотелось. Я села и набрала текст кляузы в санэпид. С этой организацией я, как работник клиники, на короткой ноге. Знаю, как работает система. Так что завтра утром одного весьма корыстолюбивого аппаратчика ждет прекрасный повод потрясти чужой карман. Основательно так потрясти. На очень круглую сумму. И этим васабям имбирным придется не только закупать новую партию продуктов, вызывать дератизаторов, но еще и откупаться от моего жадного знакомого. Дешево не отделаются. Авось не станет денег на новые филиалы?
Теперь бы чаю с молоком, пару тостов и в кровать…
Молоко и тосты отменяются. Молока нет, а хлеб таков, что не всякая крыса обрадовалась бы. Спать не так уж и хотелось, магазин в правом крыле дома уже открыт. Поиграла в экстремистку, теперь надо поиграть в домохозяйку.
Вышла из парадной. Хороший будет день. Может, вечером погулять…
— Сударыня, — донесся вежливый, но не очень приятный голос, — вы нам очень нужны.
Я обернулась. И пожалела, что не могу сморфироваться.
Глава 47
Раис:
Утром мы обнаружили, что Лиды дома нет, но ее опытный сын заверил, что мать, скорее всего, пошла купить еды на завтрак и сейчас вернется. А пока можно сварить кофе. Чем мы и занялись. И тут телефон издал какую-то красивую музыку, Чу отвлекся от затейливого ковшика для этого вкусного напитка и выхватил мобильник из кармана.
— Да, мам? Ты где? Почему задержа…
И тут я увидел, как мальчишка на глазах из нормального человека превращается в бело-зеленое умертвие. Он так резко побледнел, что я быстро шагнул к нему, чтобы подхватить, если упадет.
— Тебя… — одними губами произнес Чу, протягивая мне коробочку телефона.
— Лида? — Я уже почти знал, что сейчас услышу вовсе не ее голос. И угадал.
— Слушай, ты, чувелло, — произнес тот, кто еще не понял, что уже мертвец. — Хочешь получить обратно свою бабу — придешь на стрелку, понял? И без фокусов. Ментов ты сам звать не захочешь, отвечаю. Зато мелкого обсоска тащи с собой. И сумку с антресоли захватите, а то небось решили, что к вам счастье-богатство распожаловало?
— Какую сумку? Куда придти? Когда? — тратить много слов на смертников никогда не входило в мои привычки.
— Много базаришь, — хмыкнули в коробочке. — Пацан ваш знает, где последнюю забили. А насчет сумки не звезди, что не понял. Если товара не досчитаемся, бабу получишь по кускам, усек? За компенсацию моим ребятам на месте побазарим. Сегодня в семь жду. Ментов волочь не в твоих интересах, сам понимаешь. Мне на вашу хату вообще проблем нет навести, сядете на хороший срок. Да и по дороге перехватить могут, так что ходи и оглядывайся, лошара.
Голос резко умолк, в трубке запищало. Так бывает, когда разговор прервали с той стороны, это я уже понял. Отложил мобильник и посмотрел на бело-зеленого Лидиного сына.
— Спокойно. Они пожалеют, что связались с нами. С твоей матерью ничего не случится, обещаю. Она им не по зубам. Так что сядь, сделай несколько глубоких вдохов и выдохов, а потом сосредоточься и ответь на мои вопросы.
Парнишка быстро закивал и устроился на табуретке возле стола, послушно выполняя приказанное. Я и сам дышал, как учили когда-то, медленно, на счет. Мне тоже надо было успокоиться. Одна мысль, что какой-то урод посмел коснуться моей женщины, туманила голову звериной яростью и желанием рвать в кровавые лохмотья.
Я усилием воли заставил себя унять бешенство, потянулся и положил руку на вставшую дыбом шерсть Рея. Мой ит чувствовал такую же злость, возмущение и желание убивать, но когда мы вместе — нам проще контролировать инстинкты. Так. Все. За дело.
— Смертник сказал, что ты знаешь место, куда надо прийти. — Я посмотрел на мальчишку. Ага, молодец, все еще в ужасе, но уже взял себя в руки. Правда, на мое замечание о смертнике резко вскинул на меня глаза, но тут же добела сжал губы, и взгляд у него стал… не знаю, как в этом мире, а в моем я бы сказал — из него воин выйдет. Если воспитать правильно.
— Если это те… с наркотиками, то знаю, — коротко кивнул он.
— Это они. По манере разговора, а также по тому, что этот упомянул оставленную в квартире сумку с товаром, можно догадаться.
— Сумку?! С товаром?! — Чу подскочил, словно его сквозь дно табуретки кольнули копьем в самое мягкое место. — Где?! Черт!
Он сорвался с места и рванул сначала в большую комнату, захлопал дверцами шкафов, с грохотом отодвинул от стены диван. Я встал и пошел за ним. Мальчишка метался из одного угла в другой, потом прошмыгнул в маленькую спальню, перевернул там все вверх дном, но ничего не нашел. Точнее, вытряс из материного шкафа кучку трофеев, оставшихся от тех троих, которых надо было еще тогда убить и съесть, как пугала Лида. Я не людоед, но ради такого дела мог бы преодолеть брезгливость.
В шкафу были пустые сложносшитые мешки-сумки, никакого товара мы в них не обнаружили.
— Да где?! — растерянно выдохнул Чу, запуская обе пятерни в волосы и выпрямляясь посреди разгромленной комнаты. — Может, он наврал, этот будущий мертвец?!
— Не думаю. — Я почесал спину Рею, сидящему на моем плече. — Так. Подожди. Мы изначально действовали неверно. У тебя есть запах того, что хочет мертвец?
— Наркоты? — Чу почему-то вдруг слегка покраснел. — Нет… но… А! Вот у этих гадов в сумках такое точно бывало! — Он прицельно пнул синий мешок с черными полосами, валявшийся на полу. — Вот в этой приносил тот, на обезьяну похожий. А зачем? То есть погоди… Рей?
— Да. Тц! — Я мысленно указал иту на сумку и попросил найти в доме другой мешок или любую вещь с похожим запахом.
Рей соскользнул на пол, сунул нос в мешок, а потом резвой трусцой направился в обход квартиры. Мы с Чу терпеливо ждали, давя панику и злость. Вот итакари прошерстил обе комнаты, кухню… ничего. Недоуменно топорща усы, выдра влезла в ванную комнату, но и там ничего не было обнаружено. Неужели Чу прав, а я настолько ошибся?
— Свити-и-и-и! — Мой ит вдруг встал на задние лапы и встопорщил усы, глядя куда-то вверх. Все это происходило в крошечном коридорчике между кухней и входной дверью, и я сначала не понял, как там вообще можно было что-то спрятать.
— Антресоль! — заорал вдруг мальчишка и кинулся в кухню за табуреткой. — Я вспомнил! Лысый урод меня в комнате приковал, а двое других все время туда-сюда шастали, и один табуретом в прихожей грохотал! Точно!
Антресоль — это оказался хозяйственный ящик под самым потолком, с оклеенными в цвет стен дверцами. Чу взлетел на табуретку, рванул за ручки, и ему практически на голову действительно вывалилась еще одна большая сумка, втиснутая в эту нору с силой и удерживаемая только дверцами.
— Ох и ни хрена себе… — выдал сын Лиды, спрыгивая на пол и роняя свою находку. — И это… все время было в квартире?!
Насколько я понял, пакеты с белым порошком, набитые в сумку, а также прозрачные мешочки с какой-то зеленой измельченной травой в этом мире стоят больших денег. Впрочем, и у нас в трактирах иногда продают некую курительную смесь, дурманящую мозг. Надо будет проследить и запретить… не зря же здесь за один мешочек отравы можно получить не только богатство, но еще и много лет тюрьмы.
— Если бы к нам пришли с обыском… — практически прошептал Чу. — Мы бы…
— Пока не пришли. И смертники требуют свое имущество назад. В обмен на твою мать, — успокоил его я. — Поэтому мы сейчас оденемся, приготовимся и пойдем на встречу с ними.
— А если нас по дороге загребут?!
— Не загребут. Я кое-что придумал.
Глава 48
Петр Агеев:
Бли-и-ин! Когда я проснусь?
Сон начался, когда ма не вернулась из клиники. Просто исчезла бесследно. А потом все страньше и страньше. Как в дурацкой компьютерной игре-квесте, когда ты не нарыл подсказок в сети. Я стал искать маму. Нашел вместо мамы кошмар — оказался дома в тюрьме, в родных стенах.
Потом начался другой сон. Вернулась ма и сказала, будто тусила в Стране чудес. Я бы не поверил, но, во-первых, маман вообще не фантазерка, а во-вторых, она вернулась не одна: в обществе зверомонстра, который порвал бандитов в клочья. И поселила у нас этого монстра, который еще и король-волшебник. А что без магии и королевства — бывает. Например, у мамы есть права, а машины — нет.
— Петь, ты что курил? — спросили бы меня друзья, если б я рассказал им половину того, что увидел или услышал.
Не! В эти страшные вечера я поклялся всем на свете, в том числе и мамой, что никогда в жизни не прикоснусь ни к какой дряни. Особенно когда увидел отморозков, которые этим торгуют, — на фиг надо.
Потому-то мне так и нравились эти дни, когда дома ма, король Раис и этот забавный бобер Рей, который, оказывается, выдр, и даже морской. Какая-то, блин, позитивная сказка: тебя чуть нежить не сожрала в своем доме, но мама вернулась, да еще с супергероем. И пока он был рядом, как сказочный сон, прежний кошмар забылся. Даже стало прикольно — мама объявила войну гадам, которые захотели клинику отжать.
Теперь кошмар вернулся. Ноги стали цементными, мир вокруг задрожал.
Заорать? Врезаться головой в стену и проснуться?
Я этого не сделал. Потому что, если так сделать, никто меня не пожалеет. Даже не потому, что я взрослый. Настоящая проблема у мамы. И маму тоже надо не жалеть, а спасать.
А еще рядом был король.
Сначала мы отдышались. Если бы это предложил школьный физрук или обэжешник, я послал бы подальше. А тут так и сделал. Сработало!
Потом Раис назвал бандитов смертниками — это меня окончательно восстановило. И сказал, что они ждут от нас свой товар. Вот тут я опять чуть ежа не родил, когда мы товар не нашли. Когда рылся на полках, искал, на пол швырял, чуть не захныкал: «Мамочка, мы все отдадим, лишь бы ты…» И захныкал бы, не будь короля.
Тут его супербобер унюхал дрянь. Ее отморозки засунули на антресоли. Дряни было на пол-лимона, если не больше, и на охренительный срок, если бы нас тут повязали. Не успел я родить еще одного ежонка, Раис вполне себе умно сказал, что от этой дряни мы избавимся через несколько часов. Я подуспокоился, и дядя король стал думать, что делать дальше.
Ну да, дядя. Или вообще папа король. А то я не вижу, как он на маман смотрит, когда думает, что она отвернулась. Это так круто, что в моем классе до такого никто не докурится. Ни курилки не хватит, ни воображалки.
***
Придумал Раис прикольно. Ну, весь прикол в том, что груз взял на себя. Бандюки жили не так и далеко, можно за сорок минут пехом пройти. Я и должен был прошагать этим маршрутом, не связываясь с автобусами и такси. А дядя король в форме морфа — круто, я это слово запомнил — собирался проскакать тем же путем, но по крышам и притащить бандитам пакет с товаром. Потому что, как сказал Раис, мы им это обещали и обещания надо выполнять.