— Ваше величество, — хрипло сказал Михайр, — они достигли островов. Теперь они мечут дымные камни. Я только ушиблен ими, но у Вера пробита броня.
— Их много? — спросил король.
— Нет. Это только разведка, но крупная.
С каждым словом голос раненого слабел. Я обратилась к королю:
— Его можно погрузить в сон?
— Да, — ответил король. — Но какое гнусное оружие — дымные камни!
— Не гнуснее, чем отравленные стрелы, которыми ранят ваших подданных, — не удержалась я от горького упрека, но руки при этом работали независимо от головы.
— Я запретил их использовать, — тут же нахмурился его величество и бросил грозный взгляд куда-то в сторону.
— Значит, плохо проследили за исполнением, — пожала плечами я и добавила, упреждая дальнейшие разборки: — Все потом! Теперь нам нужна тишина.
Не очень хороший технический прием прекращения спора, но удачный. Немного погодя Михайр задремал. Капельницу, разумеется, получил человек, но было видно, как птице лучшеет на глазах.
Уф-ф-ф. Можно заняться и вторым.
С Вером было серьезней. На груди, к счастью ниже сердца, я обнаружила рану. Мне попадались на операционном столе собаки, в которых стреляли разные идиоты. Поэтому я назвала рану «входным пулевым отверстием». Вот что такое «дымные камни».
Понимание — не лечение. Что же делать? Пулю можно вынуть у птицы. Потом — разделить и лечить.
Дошло до хирургического набора и фонарика из рюкзака. Но я не могу орудовать и светить. Кто помог бы?
— Ваше величество, мне нужна помощь, — сказала я и для объяснения активировала фонарик.
К моему удивлению, король не стал никому передоверять ассистентскую работу. Он сам взял фонарь и присел на колени. За пару секунд сообразил, как нужно светить. Издали могло показаться, будто луч вылетает у него из кулака.
Пуля ушла недалеко, да иначе и быть не могло — большой бесформенный камень то ли из свинца, то ли из олова. То, что он вышел, было хорошо. Плохо, что кровь, до этого капавшая, полилась струей. Сульфик тут не поможет.
— Его нужно разделить, — вслух попросила я.
— Если это нужно, я помогу, — сказал король. Достал маленькую склянку и, не успела я догадаться, что он сделает, плеснул несколько капель прямо в рану. Ох, ни фига себе! Что это за зелье?!
Реакция была мгновенной. Передо мной опять были человек и орел. И если орел еще более-менее держался, то человек упал без сознания.
Я быстро положила руку ему на грудь. Трындец… Сердце не билось.
Глава 16
Сердце — моторчик. Если остановка, можно перезапустить. Главное — быстро.
Борменталь говорил это не просто так. При мне он два раза чинил моторчики. Однажды на моих глазах сымпровизировал дефибриллятор из паяльника и чайника — погубил оба прибора, оторвав провода и приложив провода к бедной собачке, запустил сердце.
Вот только у меня под рукой никакого электричества. Нет его в этом мире. Значит, будем действовать вручную.
Как реанимировать людей, я знаю. Ходила на курсы, это недолго и довольно интересно, а с моим образованием педиатра — нетрудно. Вот только одно дело манекен… а другое — живой, в смысле неживой, человек, которого надо вернуть с того света. Так, Лида, соберись, ты справишься.
Начать надо со скальпеля — разрезать камзол. Пациент Веритай — вспомнила полное имя — достаточно молодой парень. Это к лучшему. Сердце вряд ли подпорчено.
— Эй, женщина, он жив или нет?
Я ничего не слышу. Я начинаю реанимацию. Кладу руки на грудь и делаю сильные толкательные движения. Сколько? Сколько нужно. Никаких криков, клекотов. Тридцать толчков и вдох.
Говорят, этот процесс кажется бесконечным. Значит, мне повезло. Сердце забилось после первого подхода.
Теперь надо остановить кровь, наложить повязки. И поставить вторую капельницу.
Только закончив со всеми самыми необходимыми делами и убедившись, что пациент скорее жив, чем мертв, я встала с колен, машинально вытерла рукавом флиски пот со лба и обернулась к публике.
Угу. Немая сцена. «Ревизор», бессмертная классика. И самый главный немой зритель — король. Наверное, он не раз видел, как живые становятся мертвыми. Да и сам способствовал. А вот обратную трансформацию наблюдал впервые.
— Магии оживления я не знаю, — удивленно заметил он.
— Зато, наверное, знаете много магий для убийства, — устало ответила я. — Вы говорили про какую-то башню, где я могу отдохнуть…
— Сначала я прикажу проводить вас в купальню. — Его величество окинул меня взглядом с головы до ног, и я невольно представила, как выгляжу со стороны. Ну да, растрепанная, потная, слегка, верней не слегка, окровавленная. Короче, основательно замурзанная после всех приключений. — А потом я хочу вас видеть во время традиционного ужина с моими вассалами. Отдыхать будете ночью.
Развернулся и утопал, тиран крокодильский. Я только рот ему вслед открыла — какой такой ужин с вассалами?! Я тут при чем? Вот зараза.
***
История с реанимацией меня вымотала, и не скажу, что слегка. Спасибо, что персонал этого принудительного отеля оказался подчеркнуто вежлив и заботлив. Скорее всего, дело было в воинах-орлах. Когда они осознали, что их товарищи будут живы, то желание меня заклевать сменилось на желание отблагодарить и сохранить для будущих исцелений. Они безропотно выслушали мои указания — например, что Михра и Вера не надо сейчас никуда переносить, а лучше натянуть над ними тент и укрыть одеялами. Благо что-то типа толстых стеганых матрасов, крытых кожей, нам притащили еще в самом начале эпопеи с реанимацией и парни не лежали на камнях. Кстати, птиц я все же осмотрела, убедилась, что ни одна не умирает, что у них ничего не сломано и что пернатым явно стало легче после того, как их человеческие половинки получили медицинскую помощь.
Потом привели старого подслеповатого замкового цирюльника и его ученика-поводыря, бывшего, как я поняла сразу, не только глазами, но и руками. Я за минуту оценила профессиональные качества обоих, отправила старика отдыхать, а мальчишке велела следить за капельницами. Заодно объяснила суть процесса, приняла краткий экзамен и осталась довольна.
Его величество к тому времени удалился. Ну да, раздал всем звездюлей… в смысле, ценных указаний. И ушлепал по своим важным королевским делам, уверенный, что все вприпрыжку кинутся исполнять.
Ненадолго задержался тот самый старый горевестник, что вторгся без доклада. Я уже выяснила, что его зовут Гонрад, его должность — сенешаль, что-то вроде исполнительного директора. Я попросила Гонрада вознаградить парня, если тот сделает все, как надо.
— Его кормят, и он работает, — возразил старик, пожав плечами. — Этого достаточно.
Я только вздохнула и попыталась объяснить, что человека, освоившего новую компетенцию, следует премировать. Один из воинов, внимательно слушавших мою лекцию, явно проникся: просто достал серебряную монету и положил перед парнем, правда, заодно показал кинжал. Ученик, уже по своей инициативе, пересдал экзамен по капельнице, и я с чистой душой отправилась в купальню, велев одному из орлоносцев транспортировать мой рюкзак по нынешнему месту прописки.
Идти оказалось так долго, что я была готова попросить поднять меня на каких-нибудь крыльях. Зато отель оказался неожиданно комфортным. Купальни — прямо мечта турецких спа. Огромное помещение со сводчатым потолком, несколькими бассейнами, выложенными нежно-голубой с перламутром мелкой плиткой, краны с горячей и холодной водой и даже самая настоящая парная с каменкой в углу, около которой пристроился ковш с запаренными травами. И ни-ко-го, кроме меня. То есть полная свобода в пределах одного конкретного помещения.
В общем, мойся — не хочу. Заодно и релакс… Вот только пришлось сначала замочить и постирать одежду. Мелочиться я не стала, прикинув, что, если выполоскать носки-трусы-лифчик-футболку, до комнаты можно добежать в джинсах и флиске — никто в обморок не упадет. А потом как-нибудь и с верхней одеждой разберусь… Про вечерний ужин с вассалами короля я сейчас даже думать не хотела. Может, еще какой орлуша вернется из разведывательного рейда и я спокойно займусь тем, в чем хорошо разбираюсь, то есть лечением живности? А вассалов его величество пусть оставит себе, это, собственно, его вассалы. Мне-то они за каким клизмом дались?
Мысленно воззвав к вселенной и еще каким-нибудь высшим силам, я более-менее успокоилась и решила раньше времени не парить себе мозг. А лучше попарить тело.
Вот только когда я отдыхала в бане с травами, кайфуя и впервые за эти дни по-настоящему расслабившись, кто-то скоммуниздил из купальни не только мои аккуратно постиранные и разложенные на теплых камнях нижние бебехи, но и одежду, включая куртку.
Я аж глазам своим не поверила, когда вынырнула из бассейна и обнаружила пропажу. А… как теперь?! Это что за на фиг такой?!
Ну и, конечно, закон подлости тут же подкинул мне новенького в довесок, видимо, чтобы не скучала. Дверь в купальню хлопнула, и послышались уверенные быстрые шаги.
Епть! Чтоб мне провалиться, если это не его тираньшество пожаловал. А может, он тут вообще давно рассекает? И не он ли приделал ножки к моим трусам?
Глава 17
Для начала я нырнула поглубже в воду. Так себе защита, скажем прямо, но хоть иллюзию прикрытости она дает. Не то чтобы я стеснялась, но и светить прелестями перед Деспотом Тиранычем — обойдется. Не заслужил.
Товарищ король действительно вышел из короткого коридорчика прямо на берег бассейна, где и остановился, как мне на секунду показалось, в оторопении. Ну, потому что он и сам начал раздеваться еще там, у двери, и теперь держал в руках собственную рубашку, несколько растерянно прикрывая ею кубики на прессе и хорошо развитые грудные мышцы. Я старательно отвела взгляд и спросила:
— Что вы сделали с моим нижним бельем, ваше величество?
— Что?! — переспросил товарищ Тиран.
— Если так любопытно было, могли бы попросить. Я бы вам… нарисовала. Как оно устроено, — сердито ответила я. — А теперь как? Мне что, сидеть тут, пока вы не насмотритесь, изображать жабу?
— О чем вы вообще говорите? — Король… кстати, как его зовут? Не знаю. Дожили, общаюсь тут голышом с полураздетым властным пластилином, ситуация самая двусмысленная, а имя спросить забыла. Впрочем, он моим тоже пока не интересовался.
— Я говорю о том, что вы напрасно забрали мое нижнее белье, — терпеливо пояснила, плюнув на все и подплывая ближе к бортику. — Да и верхнюю одежду тоже. В чем я, по-вашему, теперь пойду на этот, как его… ужин с вассалами? Да если на то пошло, в чем я вообще отсюда выйду?
— Я не брал ваших вещей. — Его тираншество наконец перестал комкать рубашку и небрежно бросил ее на мраморную скамейку возле стены. — Как вы сюда попали? Кто вам разрешил? Что вы тут делаете?
— Эм-м-м… — теперь удивилась я. — Первым делом мне никто не запрещал. Куда привели, туда я и пришла. И я здесь моюсь, а вы что подумали?
Властный властелин на секунду завис, а потом выругался себе под нос с использованием множества местных непереводимых идиоматических выражений. Помянув почему-то Гонрада. Потом опять посмотрел на меня:
— Это моя личная купальня. Я меньше всего ожидал застать вас здесь. И я не брал ваши вещи.
— А кто ж их спе… в смысле, утащил? — Забавная в целом ситуация. — М-да… Значит, такие человеческие удобства в этом мире положены только королям? — Я бросила сожалеющий взгляд в сторону парной. — Жаль…
— Вы можете пользоваться моей купальней, — после недолгой паузы выдал тиран. Хм, а может, не такой уж и тиран? — Естественно, в те часы, когда я ею не пользуюсь. Насчет вашей одежды я распоряжусь выяснить.
И, не надевая рубашки, развернулся на сто восемьдесят градусов, решительно прошагал обратно в коридорчик, ведущий к двери в купальню. Там что-то хлопнуло, бдзынкнуло и немного погудело. Ровно через тридцать секунд вместо короля в купальню влетела насмерть перепуганная девушка с охапкой каких-то одежек в руках.
— Ваше платье, госпожа! — проблеяла она, чуть ли не зажмурившись от ужаса. И прежде чем я успела хоть как-то отреагировать, расспросить, что, собственно, происходит и в чем смысл, грудой свалила принесенное поверх королевской рубашки, развернулась на пятках и улепетнула с такой скоростью, словно я отрастила в этом бассейне крокодилью пасть и уже приготовилась выскочить на бережок, чтобы сожрать неосторожную дичь.
Та-а-ак. Вот, кажется, и отгадка, куда и с чьей помощью исчезли мои пожитки. Не, ну хоть замену принесли — это плюс. Но спионерили нормальное белье — это минус! Сильно я подозреваю, что в средневековье с трусами все грустно было…
Как в воду глядела. В прямом смысле слова. Вместо белья — нижняя рубашка и две… хм... штанины. На завязках. Не сшитые между собой. С одной стороны, присесть по срочной надобности в кустах, не снимая защиты от комаров, — это неплохая идея. С другой… Так, едем дальше. Штанины эти чуть ниже колена, дальше чулки. Вязаные. А, вот этими ленточками их, значит, крепим… Нижнюю рубашку в такую жару пусть сами надевают. Я ее переименую в ночнушку. Бюст у меня, слава капризному Чучундру, не желавшему высасывать из мамки слишком туго идущее молоко и с чистой совестью переключившемуся на искусственное вскармливание, остался в юношеском размере. Как говорят в Одессе: «Де-е-еушка, таки прыщи зеленкой мазать нада!» То есть лифчиком можно пренебречь. Ага, и шнуровочка… Ну, в целом это синее, из тонкого полотна платье село на меня неплохо. С длиной только промахнулись — не рассчитывали на девицу, которая на каблуках-то ростом с сидящую собаку. Подол по полу метет. Да и ладно, спереди подберем этаким жестом благородной дамы, сзади пусть волочится, типа шлейф.
А кроссовки они мне мои оставили! Ы! Круто буду смотреться — в платье и адидасах… А нет, во! Шлепанцы с загнутыми носами. Ну нет.
Короче говоря, с горем пополам облачившись, собрав в кучку то, что не пригодилось, и пару использованных полотенец, я таки выбралась из купальни. Открывая дверь, еще подумала: а куда теперь идти? Для ужина вроде рано, комнату мне так и не показали.
— Госпожа лекарка, прошу следовать за мной! — рявкнуло вдруг у меня над ухом, едва я высунулась в коридор. Чуть пожитки не разроняла!
— Да чтоб тебя! — искренне сказала я здоровенному мужику с попугаем на плече. — Зачем же так орать? Я не глухая. Была.
— Простите, госпожа лекарка! — исправился страж. — Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату. Вы сможете немного отдохнуть, а потом служанка отведет вас в обеденный зал.
— Кар-р-р, — подтвердил его слова ярко-оранжевый попка, подняв зеленый хохолок и склонив голову к одному плечу.
— Полиглот, что ли? — улыбнулась ему я. Но тему развить не успела, потому что от купальни до выделенного мне обиталища оказалось подозрительно близко: десять шагов по коридору, лесенка наверх и еще немного налево.
Ну что, комната как комната. Довольно большая, внешняя стена — полукруглая, и в ней окна-бойницы, аж три штуки. Все зарешечены. Слева кровать под балдахином, справа какие-то сундуки и тусклое металлическое зеркало на подставке — похоже на полированный поднос. И коврик посреди помещения.
Мой мешок с маркошкой лежал у порога. Я только подумала, не закусить ли корнеплодом, а то кто его знает, как на королевском приеме все обернется, как обнаружила на столе поднос, накрытый салфеткой. Под ней были фрукты и лепешки с паштетом, рядом — графин с каким-то розовым напитком.
Уже не помню, где прочла мудрость, что перед пафосным пиром разумно наесться. На самом деле просто хотелось есть, и я ням-нямкнула два бутерброда. Потом от голода или вкусности утащила третий. Напиток оказался алкогольным морсом. Слабым, но вторая кружка будет лишней.
А самое главное — то, чего не видела три дня: на кровати под балдахином — нормальная постель с подушками и одеялом. Только тут я поняла: за все эти дни и ночи приключений, как следует не выспалась.
Сейчас поиграем в Штирлица — заведем в голове невидимый будильник на пятнадцать минут. В клинике я так делала не раз. Страховалась будильником, но просыпалась прежде звука. Поиграем…
***
Шур-шур-шур-шур-шур.
Что это? Локс в образе кота царапается в дверь? Или пациенты из моей клиники пришли звать меня обратно? Надо проснуться, пока скулить не начали.