Колесо действительно провалилось так, что если только тянуть лошадьми – скорее переломится.
– Тебе виднее, наверное. Небось не впервые толкаешь кареты?
– Точно, – засмеялся Валь. – ты как будто кучер?
– Ну да. На кого я ещё похож?
– Ни на кого, кучер и есть, – согласился Валь. – Меня зовут Валантен, я помощник конюха. А как твоё имя?
– Валантен! – отчего-то расхохотался незнакомец. – Слишком шикарное имя даже для целого конюха, не то что для помощника! Я знаю герцога, которого так зовут!
– Видимо, поэтому все зовут меня просто Валем, – не стал обижаться Валь, – а как будет твоё имя?
– Гантер, – назвался кучер.
– Гантер так Гантер, – Валь забрал у кучера палку, – вот так я сейчас подложу, а ты иди на козлы, как крикну – тронь коней, а я тут нажму, – он умело сунул деревяшки под колесо.
Скоро карета была свободна.
– А у тебя свидание, как я погляжу, а, помощник конюха? – довольный Гантер спрыгнул с козел и показал на Азельму, – а мы помешали.
– Нет, это мы с сестрёнкой коней размять поехали, – уверенно соврал Валь. – Она трусиха, скромница. Стесняется тебя, не обижайся. А проводить вас в деревню, коней обиходить надо, да и вам переночевать?
В замок он предпочел бы вернуться без лишнего шума, не привлекать внимание графини – если та вдруг уже дома. Да если и нет – завтра ей, конечно, доложат. Поэтому в замок этих непонятных гостей он звать не стал. Гостей – потому что в карете явно был кто-то ещё. Валь уверен был, что слышал оттуда то ли голос, то ли стон…
Всё это время Азельма оставалась на том же месте, но то, как плясала под ней кобыла, с головой выдавало волнение девушки. Она видела, что Валь и незнакомец вместе освобождают карету, и вся эта картина была такой согласной и мирной, но она заметила поданный другом знак – не приближайся!
А Валь за это недолгое время то проникался доверием к Гантеру – человек как человек, приятный, весёлый, чего выдумывать глупости? – то, напротив, решительно причислял его к разбойникам и мечтал, чтобы здесь немедленно появилась стража из Лисса. Сбежать? То есть, конь стоит неподалёку, добежать, запрыгнуть и умчаться? Возможно. Однако Валь хоть и помощник конюха, но не совсем слепой дурак, а не разглядеть характерные мозоли лучника на пальцах этого кучера ещё суметь надо, как и потёртый ременной браслет на его запястье.
Лука Валь не видел. Но ему пока что старательно ничего не показывали.
– Пусть она уезжает, – он махнул Азельме рукой, – а то от отца влетит, он у нас строгий!
– Не надо ей уезжать, – и бровью не повел Гантер. – Зови сестру сюда.
– И не подумаю даже.
– Зови, – и парень сам не понял, как это вдруг оказался прижатым к дверке кареты, а его горла коснулось отвратительно холодная сталь ножа.
Гантер помахал рукой Азельме, подзывая, и знаками показал, что сделает с Валем – провел ладонью возле его горла. Она поняла, конечно.
– Уезжай! – успел что есть мочи проорать Валь, пока не получил под дых, после чего ему пришлось замолчать и хватать ртом воздух.
Гантер ударил умело, видно, не дурак был драться.
Азельма подъехала.
– Ты не бойся, девочка, – начал было Гантер, но вдруг замолчал и присвистнул, некоторое время удивлённо смотрел на девушку.
– Ничего себе! – изрёк он наконец, – ты откуда ж взялась, прекрасное видение? Я считал, что такие только во сне бывают. Ты точно человек?
– Отпусти мою сестру, а то отец тебя из-под земли достанет! – прохрипел Валь. – И наши братья. И… наш господин!
– Всех вспомнил? – хохотнул Гантер. – Ладно-ладно. Я испугался. Молчи пока и не мешай. Слушай-ка, девочка, – он серьезно взглянул на Азельму. – Меня зовут Гантер. Сожалею, но мне сейчас не до твоей красоты, хотя, прямо скажем, я таких, как ты, ещё не видел.
– Думаю, это не самое важное, – прервала его Азельма, даже не подумав представиться в ответ. – Ты не просишь помощи, а собираешься её требовать, я угадала?
– Умница, – улыбнулся мужчина. – Если и дальше будешь такой, всё хорошо закончится. А теперь слушай. Со мной больной. Его надо отогреть, подлечить. Укрыться нам надо где-нибудь, ненадолго, понимаешь? Раздобыть еды. У нас есть только немного овса лошадям. Я заплачу щедро, девочка. Но если хоть слово о нас скажешь кому – не сдобровать твоему братишке. Что скажешь? Да тихо ты, птенчик, не геройствуй! – он снова легонько пнул Валя. – Мешаешь только. С такими я всегда справлялся.
– Я поняла, – кивнула девушка, – тут неподалёку деревня, а также баронский замок. Вот где бы искать помощь, но вам это не подходит, правильно?
– Именно, – согласился мужчина.
Азельма мысленно взмолилась Светлому Пламени, чтобы судьба свела их сейчас не с самыми страшными злодеями и убийцами. Они прячутся – от кого? Что натворили? Пока она, как ни странно, не слишком испугалась, хотя серьезность ситуации, конечно, осознала. Пока разбойник, можно сказать, справился с ними обоими, и она постарается выполнять его требования – ради Валя, но ведь ему нужно несколько дней? И он не сможет не спать, например?..
– Эй, не вздумай хитрить, девчонка! – Гантер словно прочёл её мысли. – Клянусь Пламенем, я убью этого дурачка, не задумываясь! Ну давай же к делу. Кто тут живёт на отшибе, и чтобы можно было столковаться? Мы заплатим. А может, есть какие развалины, где можно развести огонь и переночевать? Ты добудешь нам продукты.
– Я поняла вас, добрый эсс. Но я должна подумать… Вот что, здесь неподалёку есть старый домик егеря. Там ночевали лесорубы, и наверняка есть дрова и какие-то продукты. И никто не придёт, не волнуйтесь, и близко не подойдут. В ближайшее время точно.
– Почему это? – Гантер подозрительно прищурился.
– Потому что люди верят, что неподалёку живёт фея, её боятся беспокоить зимой, перед Новогодьем уж точно. Все, кто как-то связан с лесом, верят в неё. Если вы не боитесь феи, то можете считать себя в безопасности. А вы, конечно, не боитесь. Я всегда хожу тут зимой и бываю в той сторожке, и всё хорошо.
– Хорошо, поехали, – согласился Гантер. – Но помни, милая…
– Я помню, помню, – заверила Азельма.
Она готова была поклясться, что разбойник смутился, услышав про фею, но старался выглядеть браво.
Гантер связал Валя и запихнул на козлы, а его коня привязал к задку кареты. Сам он сел рядом с юношей и взял вожжи. Азельма поехала впереди.
До егерского домика они добрались быстро. Егеря, отец и два неженатых сына, съехали отсюда давно, ещё при жизни барона. Старый егерь сломал ногу в зимнем лесу и потом нёс околесицу, уверяя, что это на него рассердилась здешняя фея, которую он обидел случайно и исключительно по невинной глупости, и в лес он больше не ногой. Многие поверили, некоторые резонно замечали, что настолько пьяному человеку могла бы явиться не только фея, но и демоны всех мастей одновременно…
Барон отнёсся с пониманием, и с тех пор его егеря жили в деревне, а домик использовался сначала как охотничий, потом – как придётся. Эконом из Калани приглядывал, считая лесную усадьбу баронским имуществом, и даже пару раз обновлял замки, и выдавал ключ кому следует. А ещё некоторые и не спрашивались…
Азельма пролезла в дыру в заборе и открыла ворота, впуская карету. Валь на козлах нахохлился и ни на кого не смотрел. Гантер, напротив, зорко поглядывал по сторонам. Ключ от входной двери нашёлся на своём месте, в щели над притолокой.
– Заходите, добрый эсс, – Азельма распахнула дверь, Гантер внес того, второго, что до сих пор находился в глубине кареты, не раздевая положил на лежанку в углу.
– Тут холодно, как в могиле, – проворчал он.
– Странно, что вас это удивляет, – не удержалась девушка. – Но мы поправим дело, если сейчас затопим печь.
– Это мой господин, он знатный человек. Он щедро отблагодарит вас обоих, девушка. И тебя и твоего братца. И не смотри так, мы ничего ужасного не сделали. Я – кучер его светлости, а другие слуги… у нас небольшие сложности, девушка. И ничего больше не спрашивай.
– Я поняла, – сказала Азельма.
– Что ты поняла?! – вскинулся он.
– Что вы кучер его светлости. Дрова под стеной, за домом, соблаговолите принести?
– Эй, ты… – он повернулся к связанному Валю, махнул рукой и отправился за дровами.
Валь молчал, присев у стены. Азельма нагнулась над больным, сунула ему под голову набитую сеном подушечку и стала расстегивать куртку из овчины – простую, потёртую, в деревне такие носят. Под курткой обнаружился стеганый шёлковый колет до бёдер и тонкая полотняная рубашка с кружевом на вороте. Правильно, сказано же – его светлость.
Грудь его светлости была туго перетянута повязкой, сквозь которую проступила кровь.
– Эй, ты, девка! А ну-ка отойди от него! – проорал Гантер, с грохотом бросая на пол кучу дров.
– Тише, кучер, – Азельма посмотрела на него через плечо. – Если хотите помощи, не кричите и не пугайте меня до смерти. Я же должна взглянуть, что за болезнь у вашего лорда?
Такое с ней иногда бывало в лесу – накатывало приятное чувство свободы, уверенности и желание быть нахальной. В городе, в замке – никогда…
– Затопите печь, будьте так добры, – сказала она. – И развяжите Валя, пусть он помогает.
– Что ещё прикажете, миледи? – заискрил глазами кучер.
– Я бы на вашем месте занялась лошадьми, не то уморите их. Хорошо, я сама затоплю печь. Спасибо за дрова.
– Потом пойдёшь и обиходишь лошадей.
– Нет. Я не кучер и не конюх.
Взглянув на раненого, она вздрогнула, вдруг встретившись с взглядом, поражающим яркой голубизной – так же, как поразила её утром синева глаз короля. И – вот это да, – он улыбнулся. Раненый улыбнулся.
– Успокойся, Ган, – сказал он чуть хрипло. – Не серди нашу спасительницу. Заплати мальчику и пусть поможет тебе с лошадьми. А она пусть останется. Как тебя зовут, девушка?
– М-м… Азельма. Мое имя Азельма, милорд.
– Моё имя Найрин. Ты иди, Ган, – он теперь смотрел на кучера. – Нам нельзя потерять лошадей.
Кучер подчинился.
– Пошли, – он взял за плечо Валя, и оба вышли.
Азельма занялась печкой. Где лежит огниво, она знала – в ящике под столом среди других мелочей. Огонь разгорелся легко – кучер молодец, дрова принёс сухие, из середины поленницы. Согреть воды…
Она взяла ведро и направилась к выходу.
– Куда ты? – окликнул раненый, – вернись!
– Я за водой, колодец сразу за домом, – любезно пояснила девушка. – Вы бы не волновались, милорд. Я обещаю, что не убегу. И Валя не брошу, вы же понимаете.
– Хорошо, я верю.
– Да и ваш кучер вряд ли меня упустит, милорд.
– Я Найрин. Не зови меня милордом. Ган пошутил. Говоришь, и колодец в порядке, и рядом? И дом неплох. Хорошее место, и пустует, – он обвел взглядом комнату и остановил его на лице девушки.
– Я же сказала, отец устроил тут охотничий дом. Сейчас тут бывают охотники и лесорубы. За этим колодцем следят, потому что не всем охота ходить на ручей феи…
– Он совсем близко? Ручей феи? – аж дернулся Найрин. – Я бы тоже хотел…
Азельма похолодела, сообразив, что чуть не выдала себя – проговорившись, назвав барона отцом. К счастью, Найрин не понял или не обратил внимания.
– Близко. Вам лучше пока полежать…
Она поспешно вышла, скоро вернулась с полным ведром и поставила воду греться.
– Вам, должно быть, хочется выпить горячего, милорд… Найрин. Как вы себя чувствуете? Больно?
– Не очень, – он слабо улыбнулся. – Дай мне пока простой воды, пожалуйста.
– Да-да, – она ковшиком зачерпнула воды и напоила раненого, он попробовал забрать у неё ковшик, но только расплескал.
– Вы так слабы, – вздохнула она, и положила руку на его щёку, – у вас есть жар? О да. Есть.
– Несколько дней придётся отлежаться, – сказал он. – На тебя вся надежда.
– Я должна посмотреть рану.
– Смотри, если должна.
Она опять аккуратно расстегнула на нём одежду, размотала повязку, и только покачала головой – кожа вокруг раны покраснела, и кровь сочилась, стоило Найрину пошевелиться.
– Что скажешь, фея? – он чуть улыбнулся.
– Ну какая я фея! – вздохнула она, – лекарь был бы вам куда полезнее меня, милорд.
Отлежаться несколько дней, всего-то – это был бы прекрасный расклад.
– Ты знаешь лекаря, которому полностью доверяешь?
– Нет, увы. Здешняя знахарка уехала к дочери в Лисс, вернется не скоро. Есть лекарь в замке, но ему я бы не доверилась. Вы ведь от кого-то убегаете, да?
– Догадливая фея. За нас ты можешь получить награду, а за помощь нам – наказание. Потому Ган взялся вас запугивать. Нам слишком важна ваша помощь и ваша верность. Ради брата ты постаралась бы, да?
– Конечно, – она кивнула.
– Только мне кажется, что он тебе не брат. Верно?
Она отвернулась и промолчала.
– Любимый? Жених? Просто попутчик? – настаивал Найрин.
– Неважно, милорд. Я сделаю для него всё то, что сделала бы для брата. Я постараюсь придумать что-нибудь. А пока присыплю рану золой, не станете возражать?
– Нет. Я не раз слышал о таком. Доверюсь тебе…
Она нагребла свежей золы в плошку и отставила остудить, а пока вымыла просяную крупу, которую нашла среди запасов, и поставила варить кашу. О масле в кашу, конечно, можно только мечтать, по крайней мере до завтра, но придётся уж господам разбойникам, или кто они там, довольствоваться тем, что есть. Там же, в запасах, она обнаружила мешочек с сушёной ромашкой, заботливо собранной кем-то летом, и заварила. Не самое сильное лекарство в данном случае, но хоть что-то. В замке есть травы получше, завтра она привезёт их и приготовит отвар. Как ни странно, Азельме подумалось, что она вовсе не боится этих двоих. И не слишком сердится… ну разве только немного. Вот из-за угроз в адрес Валя и сердится. И ей хочется им помочь, что бы они там не натворили. И конечно, это всё как-то неправильно… настолько неправильно, что об этом стоит поразмыслить!
Азельма густо присыпала рану Найрина свежей золой. Это хорошее средство, а лучшего всё равно нет. Не завязывая, прикрыла полотном.
– Теперь просто отдыхайте, милорд.
– Успеется, – улыбнулся тот. – Скажи, здешняя фея – она добрая? Добро или зло она делает людям чаще всего?
– Я не знаю, – она даже растерялась. – Наверное, поступки фей трудно оценить, и понять непросто. Феи не добрые и не злые…
– Там, где я рос, тоже жила фея. Возле маленького озера. Его так и называли – Озеро Феи. Мы с моей нянькой раз в год ходили к озеру делать подарки этой фее. Я не слишком понимал, зачем, но няня считала, что фея будет защищать меня и помогать. Кажется, сейчас я в этом нуждаюсь, так что хочу сделать подарок и здешней фее. Ты мне поможешь?
– Вы хотите, чтобы я пошла к источнику, милорд?
– Ты ведь говорила, что не боишься? Прошу тебя. Вот, – он снял с пальца небольшой перстень с белым камнем, – брось его в источник и попроси… ты сама найдёшь, что сказать, да? Чтобы беда миновала, чтобы планы сбылись, я оказался дома, и все были счастливы.
– Хорошо, – продолжая удивляться, Азельма взяла кольцо. – Тогда подождите. Я скоро вернусь. Присмотрите, чтобы ваш кучер ничего не подумал и не обидел моего Валя.
– За это не беспокойся.
Она выскользнула из дома, но к воротам не пошла – не хотелось попасть на глаза кучеру и объясняться с ним. Выбралась через дыру в заборе – тут их было много, для того, кто знает.
Ей даже в голову никогда не приходило идти к источнику, чтобы просить фею о чем-то. Но тут… Этот Найрин в опасности, и кто знает, возможно, фея и захочет вмешаться…
Вообще, она бывала у знаменитого ручья множество раз, зимой и летом. Это был родник, который появлялся из земли между двух больших камней, падал в каменную чашу, чем-то напоминающую грубо вытесанную раскрытую ладонь, весело стекал по склону и уже скоро терялся между травы и камней, а зимой – под ледяной коркой. Родник никогда не замерзал, вода текла даже в лютые морозы, кого-то это восхищало, кого-то пугало. И где-то рядом обитала фея. Вон за теми кустами якобы отец её и встретил! Вода в роднике была очень вкусная, но мало кто наклоняется к нему, чтобы напиться – люди сюда не часто приходят. Боятся феи?