Получается, что мы с Биллом ни о чём конкретном не договорились, возможно, он считал, что может связаться со мной после Рождественского праздника, но раз так вышло, то так вышло. В конце концов, что я для себя и вынесла из своей тридцатилетней с хвостиком жизни, так это то, что ни под кого не надо подстраиваться. Ждать у окошка неведомого принца, изматывая себя сомнениями и фантазиями, не стоит. Так и жизнь пройдёт. Да и жизнь имеет гораздо больше граней, чем просто любовь с парнем. Так что на время своих «французских каникул» я выкинула Билла с его закидонами из головы, хотя и на полную катушку использовала эту ситуацию, чтобы ссылаться на все свои косяки при родителях. Просто призналась Габриель, что за мной начал ухаживать молодой человек, но он куда-то пропал и я волнуюсь и переживаю, и семья, которой всё передали, была деликатна и прощала мою немногословность и лёгкую рассеянность. Французский я неплохо понимала, но сама говорила мало, только обычные фразы, а с сестрой говорила на английском.
Бертран Делакур, он же «папа», оказался весёлым лысоватым толстячком, чем-то похожим на полноватого Луи де Фюнеса. Он был ниже мамы Апполин почти на полголовы и явно старше, но обаятельный, тёплый и милый, как плюшевый мишка. Как я уже знала, в Гренобле, где мы жили в очень красивом и просторном светлом доме на пять спален, располагалась магическая Гильдия артефакторики, в которой и работал Бертран Делакур. Именно здесь делали всякие чудесные магические штуки вроде шапок-невидимок и ковров-самолётов, впрочем, как я поняла, мой отец специализировался на изготовлении защит, которые вложены в кулоны, кольца и прочие украшения. А амулеты перемещения он мог сделать буквально из чего угодно и на коленке, так что папа снабдил меня и порт-ключом до Британии.
Я вернулась в Йоркшир вечером в субботу, тридцатого декабря, в основном из-за приглашения на посиделки кузин вейл из Кента в Новый год. В отличие от России, этот праздник был второстепенным, хотя его тоже отмечали. Плюс ко всему требовалось оплатить комнату в пансионате, решить некоторые бытовые проблемы и собраться с мыслями по поводу работы: второго января уже надо было выходить на смену и показать свои наработки с таблицами отделу финансов. Если им понравится, то в апреле, при смене финансового года, их запустят в производство, а я получу премию.
— Милочка, вы вернулись, — поприветствовала меня хозяйка, миссис Марпл.
— Да, мада… мэм.
— Вас искал молодой человек несколько дней назад. Он оставил вам записку. Я велела Мэри просунуть её под вашу дверь.
— Спасибо, миссис Марпл.
— Он был расстроен, что вам не удалось встретиться, — подумав, добавила хозяйка. — Вежливый молодой человек. Он представился Уильямом, как его фамилия?
— Уизли, мэм, — я вспомнила, что Билл говорил о том, что это его сокращённое имя, а полное «Уильям». Хотя «Уильямом» его никто не называл даже на работе. Может, хотел показаться солидней перед моей хозяйкой?
— Уильям Уизли? Неужели сын Молли? Такая жалость…
— О чём вы, миссис Марпл?
— Я хорошо знакома с Мюриель Пруэтт, внучатой тётей Молли. В своё время Молли нарушила свою брачную клятву и выскочила замуж за Артура Уизли, чистокровку, но бедного, как церковная мышь. Уж не знаю, чем он и взял, разве что ростом удался. Высокий, как каланча. Насколько я знаю, Молли отсекли от Рода за предательство. Мюриель Артура презирает и не хотела знаться с семьёй Уизли с тех пор, как племянница такое учудила. Хотя я слышала, что они с Молли начали общаться, когда погибли Гидеон и Фабиан — братья Молли, надежда семьи Пруэттов, их отец, а затем и Джиневра — сестра Мюриель и бабушка Молли. Кроме племянницы у Мюриель никого не осталось.
— Мне жаль вашу подругу, мэм, — не знаю, к чему это она мне рассказывает. Возможно, намекает, что «потенциальный жених» из бедной семьи? Так и я вроде как не особо «невеста с приданным», если судить по тому, что живу в пансионате на одну свою зарплату. Да и не стремлюсь я как-то выскочить замуж за «богатого папика». Деньги я и сама заработаю.
— Конечно, конечно… — задумчиво кивнула миссис Марпл. — Просто не ожидала, что увижу того самого Уильяма. Мюриель говорила, что старший сын её племянницы вырос толковым.
— Мы вместе работаем в «Гринготтсе», там и познакомились, — пояснила я и наконец пошла в комнату, чтобы прочесть короткую записку.
«Флёр, прости, что так получилось в пятницу. Мой отец ночью после нашего свидания в четверг попал в Больницу Святого Мунго, и меня вызвала мама. Требовалось там дежурить, а потом приглядывать за братьями и сестрой на каникулах. Очень хочу тебя увидеть. Билл».
Всё стало немного понятней. Возможно, сову с запиской не пустили в палату, птицы — это всё же антисанитария. Да и на больнице могли быть какие-то специальные чары.
В любом случае отменять очное знакомство с кузинами я не собиралась, но созрел план пригласить с собой в гости Билла. Во-первых, чтобы пообщаться, но держать дистанцию, во-вторых, мужчин хорошо видно в общении с другими. Тот же Аристарх, не к ночи вспомнить, второй Галкин муж, с ней-то сюсюкался, зато со мной и нашей мамой с самого начала разговаривал чуть не сквозь зубы, делая огромное одолжение. Да и так, хамил по мелочи. Я тогда Галке сразу сказала, что если люди себя так ведут, то по большей части они просто притворяются хорошими перед своими «возлюбленными». Человека всегда видно не по общению с начальством, а по отношению к уборщицам. Потом отгремят свадебные салюты и покажут себя во всей красе. Так и оказалось, в принципе.
В-третьих, мои кузины были куда большими вейлами, чем я, а значит, тоже все из себя красавицы. Вот и стоило посмотреть на поведение Билла в кругу других симпатичных девушек. Ну и, в четвёртых, несмотря на то, что Новый год здесь чем-то особенным не считали, я верила в примету о том, что с кем встретишь, с тем и проведёшь. И честно говоря, мне хотелось, чтобы так и было. Билл мне нравился и по первому впечатлению он был добрым и серьёзным человеком, который знает цену деньгам, умеет работать, понимает ценность семьи, заботится о своей маме и близких.
Остаток субботы прошёл в координации предстоящего мероприятия: я списалась с кузинами по поводу своего «плюс один», а после одобрения предложила Биллу пойти со мной на новогоднюю вечеринку в Кенте. Тридцать первого мои родственницы собирали народ к восьми вечера, так что мы с Биллом должны были без четверти встретиться в гостиной пансионата, чтобы, с разрешения миссис Марпл, воспользоваться местным камином.
*
— Прекрасно выглядишь, Флёр, — выдавил Билл, разглядывая меня и мой новогодний наряд.
Поездка во Францию и Рождество там показали, что родители весьма гордятся такой самостоятельной дочерью. Мне надарили кучу подарков, в том числе и очень красивое платье, которое я и не знала бы куда и надеть, если бы не приглашение от кузин и рождественский праздник в Гильдии. Оказалось, что Гильдия международная, кроме французов там работала куча магов других национальностей: австрийцы, швейцарцы, итальянцы, немцы. Многие для общения друг с другом использовали английский язык.
— Спасибо, Билл.
— Я ещё раз хочу извиниться, что так вышло…
— Но ты не виноват, что твой отец попал в больницу, — не стала я выносить мозг. — Кстати, как его здоровье?
— Уже лучше, спасибо, — выдохнул он. — Врачи говорят, что он поправится.
— Это хорошо, — ответила я, и Билл робко улыбнулся.
Мы отправились на праздник в Кент. Кроме трёх моих кузин — Алекто, старше меня года на два, и шестнадцатилетних близняшек Клио и Калиопы, были ещё их родители, несколько соседей, семья их друзей с двумя почти взрослыми дочками. В общем, девчонок было много, и все довольно миленькие. Впрочем, стоило признать, что Билл особо не заглядывался на других, но оставался вежливым и милым.
Хихикающие кузины, когда мы отходили «припудрить носик», сказали, что даже без меня Билл рассказывает о том, какая я смелая, что решилась на Турнир, и восхищался тем, что я работаю в банке, и меня хвалят наши с ним работодатели. В общем, семья одобрила, мне сказали, что «Билл очень хороший и явно влюблён». Новый год получился по-настоящему волшебным.
Мы покинули Кент под утро, и так как пансионат открывался только в шесть утра, целый час гуляли по Аппер-Фледжли.
— Флёр, ты читала газеты? Я про то, веришь ли ты в возрождение… Сама-Знаешь-Кого? — вдруг спросил меня Билл.
Газеты, которые в пансионате читали, и я порой поглядывала, там на самом деле писали всякое. Несколько раз я видела статьи, в которых высмеивался Гарри Поттер, парня называли лжецом. Но я-то знала, что он не врёт и тот безносый страшила, злой колдун, точно ожил и ещё попьёт всем кровушки.
— Я не думаю, что Гарри Поттер врёт, — ответила я. — Может, я не так близко с ним знакома, но это честный парень. И Гарри спас мою сестру… Тем обидней за те гонения, которым он подвергается. Надеюсь, когда всё прояснится, тем, кто это делает, будет стыдно.
— Ты такая… необычная, — выдохнул Билл.
— В смысле?
— Ну… знаешь, многие очень верят газетам, какую бы чушь там ни написали, — ответил Билл. — А ты… ты не позволяешь кому-то думать за тебя. К тому же эти твои улучшения в банке. Я знаком кое с кем, все тебя хвалят. А я бы никогда не подумал, что что-то можно улучшить… ну, знаешь, по части бумажек.
— Спасибо…
— На самом деле, он возродился, — тихо, но твёрдо сказал Билл. — Но затаился, чтобы никто не догадался. Неизвестно, когда он нанесёт удар. Я должен признаться, что мой отец… Он пострадал от его помощника — гигантской змеи.
— Ничего себе… — выдохнула я.
Неожиданно «страшная сказка» оказалась как-то слишком близко.
— Я напугал тебя? — приобнял меня Билл и уткнулся носом в мою макушку.
— С тобой мне ничего не страшно…
*
— Милочка? А я думала, что это уже молочник, — открыла двери миссис Марпл, прервав наши горячие поцелуи на пороге. — Доброе утро, мистер Уизли.
— Доброе, мэм, — почти не смутился Билл, отпуская меня.
Мне хотелось глупо хихикать. У миссис Марпл было такое строгое выражение лица, словно она моя гувернантка или иная заступница морали и добродетели.
— Ладно, мне пора, — под её строгим взглядом я попрощалась с Биллом. — Увидимся завтра.
— Флёр, я так и не подарил тебе подарок на Рождество, — остановил меня Билл и вручил коробочку с милым бантиком. Всегда мне нравилось, как в Европе принято упаковывать подарки.
— Спасибо, — я забрала коробочку и проскользнула мимо хозяйки.
Билл подарил мне нежно-фиолетовый шейный платок из шёлка, на котором были нарисованы синие бабочки. А ещё там был пакетик со сладкими сахарными бабочками. И, кажется, после того, как я их съела, они продолжали порхать в моём животе…
========== 10. Пастуший пирог ==========
Приметы не врали: с того празднования Нового девяносто шестого года мы с Биллом начали встречаться. Впрочем, для многих волшебников год начался вовсе не радужно. В январе из волшебной тюрьмы под названием «Азкабан» сбежали некие «Пожиратели смерти» — приспешники того самого «главного злого колдуна», полагаю, не без его помощи. Тон газет тут же сменился, начали осторожно предполагать, что Гарри Поттер был прав про возрождение злодея. Впрочем, как объяснил Билл, Министерство, в лице министра Фаджа, начало давить панику в зародыше, журналистам запрещали нагнетать обстановку, но людям было тревожно. Да и мне, в общем-то, тоже. Всё меньше народу гуляло по Диагон-аллее с наступлением темноты, люди с подозрением осматривали незнакомцев. Казалось, что Лондон стал в разы мрачнее. Некоторые лавки в магическом квартале закрылись.
Единственной хорошей новостью на фоне всеобщей апатии было то, что братья Билла, близнецы Фред и Джордж, смогли гораздо дешевле арендовать помещение на Диагон-аллее под свой магазин. Билл помогал им с возведением защиты, я тоже кое-что посоветовала по части ведения документации. Насколько я поняла, Гарри помог им со стартовым капиталом, вложил в них свой выигрыш с Турнира школ. Близнецы решили развернуться со всевозможным магическими «вредилками». Впрочем, некоторые их товары были не просто школьными шутеечками: там же продавались амулеты или использовались «шуточки» и для чего-то серьёзного.
Билл рассказал мне, что в прошлом году на Гарри где-то у его магглов, с которыми тот жил, напал дементор — существо гораздо хуже боггарта. Именно дементоры охраняли Азкабан и обладали жуткими свойствами «забирать всю радость и хорошие воспоминания», а если постараются, то могут и выпить душу. Билл подозревал, что всеобщая апатия и словно выцветшие из жизни краски были связаны как раз с тем, что дементоры, по приказу злодейского колдуна, летают над магическими локациями Лондона. Всё это было жутко.
В марте миссис Марпл наглухо закрыла камин пансионата. Она сказала, что через камин в дом могут легко попасть те же «Пожиратели», всё же пароль от камина дома престарелых не великая тайна. К тому же, через стариков можно воздействовать на родственников. Теперь попасть в дом и из него можно было только в определённое время, что совсем не способствовало развитию наших отношений с Биллом. В лучшем случае нам удавалось подержаться за руку во время обеда, а после шести я торопилась в пансионат, чтобы успеть к закрытию всех дверей. Нам оставались только выходные, но часто Билл был занят делами своей семьи. Впрочем, всё, что мы смогли урвать, было романтично и мило. Мы много гуляли, много разговаривали, делились мыслями, иногда удавалось поцеловаться в укромном уголке, но дальше поцелуев не заходило.
Светлый лучик в тёмном царстве мелькнул в пятницу двадцать шестого апреля, когда я наконец смогла свести по своим таблицам все итоговые отчёты для отдела финансов. Я любила весь мир, и мне обещали прибавку к зарплате. Пансионат начал меня тяготить, и я мечтала об автономном жилье, которое позволит мне встречаться, с кем я хочу, приходить, когда хочу, есть что хочу и ни от кого не зависеть.
В этот же день на обеде Билл как-то задумчиво на меня смотрел и улыбался.
— Что?
— Ты такая счастливая сегодня, Флёр.
— Простому смертному не понять счастье бухгалтера, когда у него сошлись дебет и кредит, — усмехнулась я.
— То-то весь финансовый отдел ходил такой же радостный, — кивнул Билл. — Слушай… Ты в последнее время была занята этими таблицами, и чтобы всё в них сошлось, а теперь, получается, всё хорошо?
— Ну да.
— Я тут подумал… Я подумал, что хочу познакомить тебя с родителями, — выдохнул Билл. — В воскресенье мама постряпает пастуший пирог, отец тоже должен быть дома. И близнецы придут, хотя они почти сразу перебрались в свой магазин жить… Может быть, даже Перси будет, но это не точно. И я сказал, что приду не один…
— Это неожиданно, — только и смогла пробормотать я.
Знакомство с родителями! По спине даже мурашки побежали.
— Так ты согласна? — Билл взял меня за руку и заглянул в глаза. — Не волнуйся, они очень хорошие. Тем более с Фредом и Джорджем ты уже знакома… а они у нас считаются самыми дикими.
— Ладно, — я рассмеялась. — Согласна. Мне интересно увидеть твою семью, о которой ты так много рассказывал.
— Тогда в три часа пополудни я аппарирую в Аппер-Фледжли, а оттуда мы перенесёмся в Оттери-Сент-Кечпоул, «Нора» закрыта заклинаниями, так что я нас проведу.
*
«Нора» оказалась удивительным строением. И не в том смысле, что, согласно названию, напоминала жилище хоббитов. Этот дом выглядел просто нереально, словно ребёнок сложил башню из кубиков. «Нора» была многоэтажной, как будто к основному дому внизу постепенно пристроили ввысь всё остальное и подпёрли палками. Отовсюду торчали каминные трубы, мезонины и балкончики. Вопреки обычной для Британии архитектуре дом не выглядел основательным и добротным, а больше походил на какой-то арт-скворечник, только для людей. Полагаю, строение каким-то образом крепилось магией. Надеюсь, по крайней мере…
— У вас… очень необычный дом, — выдавила я.
— Из-за разрастания семьи родителям пришлось пристраивать комнаты, — смущённо улыбнулся Билл, — но мы как-то привыкли. На самом деле «Нора» куда надёжней, чем может показаться со стороны, да и земля у нас на хорошем магическом месте. Многие хотели её выкупить… Видишь каменный забор? Это всё наше. И пруд, и там, за отцовским сараем земля, и сад. Целое квиддичное поле, мы тут с братьями часто играли.