– Может, мы все-таки зайдем в дом? – вмешался Лекс. – На улице холодно, ты замерзнешь, – тихо добавил он и приобнял меня за плечи.
– Да, идем, – спохватилась я, всем телом ощущая близость Стахова.
Его руки были теплыми, уверенными, нежными. Я незаметно откинулась назад и сильнее прижалась к твердой груди. Внутри затеплилась давно потерянная надежда. Как там цыганка говорила? Три ночи подряд? И он уже никуда не сможет уйти?
– Наверное, дождь пойдет, – ни к кому не обращаясь, сказал злосчастье.
– Похоже на то, – кивнул Лекс. Он прижал меня крепче и потянул за собой. Я почти не дышала, боясь спугнуть своего постояльца. Что, если это именно он тот трефовый король, о котором говорила Аза? «Только бы получилось! – умоляла я небеса. – Только бы он не сбежал, как все остальные!».
Ох, сколько их было! Веселый мичман Миша, бесшабашный байкер Славик, спокойный и рассудительный старлей Дима, серьезный и немногословный менеджер Виктор. Все они западали на мою внешность, но как только дело доходило до постели, после первой же ночи исчезали навсегда. И ведь самое удивительное, что никаких причин для этого не было.
Я покосилась на Стахова. Неужели и этот сбежит?
Обнимаясь, мы поднялись по лестнице. Лекс уверенно вел меня вперед, Этьен плелся за нами.
– Пошли, покажу тебе комнату, – входя в дом, обернулась к парню.
– Ага, – кивнул тот, преданно глядя мне в глаза.
Господи, что ж он неприкаянный такой?
– Я буду на кухне, – негромко сказал Лекс. Он все еще с подозрением посматривал на «родственника», не торопясь радоваться его приходу. Впрочем, ничего удивительного. Я была с ним солидарна – Этьен такой вечер испортил!
С неохотой вывернувшись из теплых объятий, я пошла к гостевым комнатам. Злосчастье торопливо засеменил следом.
– Лерочка, – попытался заговорить со мной гость. Он мялся за моей спиной, всем своим видом выражая раскаяние. Рыжие вихры торчали в разные стороны, вечно сползающие с носа очки уменьшали глаза до узких щелочек, острый кадык резко выделялся на худой шее. – Я хотел бы извиниться…
– Потом, – прервала я его.
– Но дело в том, что…
– Помолчи немного.
– Хорошо, – покладисто согласился Этьен.
– Заходи, – открыв дверь спальни, кивнула я. Кот, шустро выпрыгнув из корзинки, задрал хвост трубой и первым прошествовал в комнату. Одно слово – рыжий!
Мы вошли вслед за ним, я плотно закрыла дверь и повернулась к злосчастью.
– Значит, так. Пока не найдешь квартиру, можешь пожить здесь, – строго посмотрела на парня. – Вместо оплаты будешь ежедневно убирать двор, ходить на рынок и по магазинам.
– Я согласен, – торопливо ответил Этьен. – Я и по дому могу помочь. Ну, там, полы помыть, пропылесосить, порядок навести. Вы не сомневайтесь, я умею.
– Посмотрим, – хмыкнула я, наблюдая за котом.
Ричард гордо прошествовал к кровати, вспрыгнул на белоснежное покрывало, немного потоптался, устраиваясь удобнее, и улегся, вытянувшись во всю свою немаленькую длину. На его рыжей морде застыло выражение полного блаженства.
– Запомни, для всех ты мой троюродный брат. Сын тети Веры.
– Хорошо, – закивал парень.
– И не мельтеши особо. То, что я пустила тебя в дом, еще ничего не значит.
– Лерочка, а этот мужчина, – Этьен замялся. – Он ваш… твой жених?
– Нет, – ответила я и добавила: – Но очень надеюсь, что он им станет, так что не вздумай нам мешать.
Этьен тяжело вздохнул.
– Значит, он тебе нравится.
– Да. Нравится, – подтвердила я.
– Такие, как он, всегда нравятся женщинам, – в зеленых глазах появилась тоска.
– Ладно, оставим в покое мои отношения. Ты мне лучше объясни, почему тебя с квартиры выгнали?
– Хозяйка от мужа ушла, вернулась в свою комнату. Ну и вытурила меня на улицу.
– Но ты ведь оплатил жилье? Она не имела права тебя выгонять.
– Не могу же я спорить с расстроенной женщиной? – вздохнул злосчастье.
– Ладно. Давай свой паспорт.
– Что?
– Паспорт. Я предпочитаю знать, кому сдаю комнату.
– А, да, сейчас.
Этьен неловко спустил с плеча сумку, расстегнул ее и вытащил документы.
– Вот.
Мне в руки легла тонкая красная книжечка. Я открыла ее и уставилась на фотографию. Этьен выглядел на ней еще более худым и осунувшимся, чем в реальности.
– Так, и что у нас тут? Волошин Тимофей Львович, 1988 года рождения. Прописан в поселке Первомайском. Холост, детей нет.
Я удивленно подняла глаза на постояльца номер два.
– Никогда бы не сказала, что тебе тридцать лет.
– Все говорят, что я молодо выгляжу, – застенчиво улыбнулся Этьен.
– Ладно. Устраивайся. Постельное белье свежее, полотенца – тоже, стиральная машина в кладовке, – я с сомнением взглянула на злосчастье и спросила: – Ты ужинал?
– Нет, – скромно потупился тот и торопливо добавил: – Но я не голоден. Мне бы только Ричарда покормить, – Этьен поднял на меня взгляд и неуверенно спросил: – Можно я на кухне его миски поставлю? Вы не волнуйтесь, корм у меня есть. А воду Рич обычную пьет, из-под крана.
– Приходите оба. И ты, и Ричард.
Чего уж теперь? Все равно романтический настрой пропал безвозвратно.
– И не выкай мне, мы ведь теперь родственники.
– Хорошо, – послушно кивнул злосчастье.
Спустя десять минут мы все сидели за столом: я, недовольный вторжением родственника Лекс и заметно повеселевший Этьен. Злосчастье переоделся в чистую рубашку и теперь сиял, как медный грош. Я представила мужчин друг другу. Те настороженно переглянулись, но мудро решили не затевать военных действий и молча заняли свои места. Лекс уже привычно развалился в кресле, Этьен потоптался немного и выбрал стул подальше от Стахова, а Ричард, ткнувшись в свою миску и неодобрительно посмотрев на кошачьи консервы, подошел к моему стулу, сел и уставился мне в глаза укоризненным взглядом.
– Что? – опешила я.
– Ма-а-у, – жалобно протянул кот.
– Рич, веди себя прилично, – шикнул на него Этьен. – Ешь свой корм и не приставай к людям.
– Наглость – второе счастье, – философски заметил Лекс, разглядывая вино на свет.
– Ты голодный? – спросила я кошарика.
– Ма-а! – истерично подтвердил Ричард.
– А почему свою еду не ешь?
– Мя-а! – возмутился кот.
– Невкусно? – удивилась я. – Не может быть! На банке написано, что это филе индейки.
– Врут, – флегматично произнес Стахов.
– Что?
– Нет там никакой индейки. Соя, жилы, ароматизаторы, красители, соль и сахар.
– Но Ричард всегда с таким аппетитом ел этот корм, – растерянно сказал Этьен. – Я думал, ему нравится.
– Еще бы ему не нравилось, – хмыкнул Лекс. – Когда ничего другого нет. А тут настоящим мясом запахло.
– Ма-а-у! – подтвердил кот, с вожделением поглядывая на ломтики буженины.
М-да. Что хозяин, что кот. От скромности не умрут.
– Ну, что ж, присоединяйся к нашему пиршеству, – усмехнулась я.
Выкинув в мусорное ведро содержимое кошачьей миски, положила кусочек мяса и предложила:
– Иди ешь, рыжий вымогатель.
Кот мгновенно оказался рядом и с урчанием впился в угощение. Уши его смешно заходили, шерсть на загривке встала дыбом.
– Что-то я тоже проголодался, – совершенно серьезно заметил Стахов, беря с общего блюда лаваш и с аппетитом откусывая большой кусок.
– Пахнет очень вкусно, – застенчиво заметил Этьен и тут же цапнул румяный конвертик.
Я посмотрела на жующих постояльцев, перевела взгляд на Ричарда и хмыкнула. Мужчины…
Разлив по чашкам чай, села на свое место и тоже взялась за лаваш. Над столом повисло молчание, прерываемое звяканьем ложек и громким чавканьем Рича.
– Как долго планируешь оставаться в гостях? – неожиданно спросил у Этьена Стахов. Не поднимаясь с кресла, он открыл дверцу буфета, достал еще один бокал, плеснул туда вина и протянул злосчастью.
– Держи.
– Спасибо, я не пью, – заикаясь, отказался «родственник».
– Совсем? – удивленно вздернул брови Лекс.
– Совсем, – уныло кивнул Этьен.
Стахов недоверчиво хмыкнул, но настаивать не стал.
– Ладно. Сколько, говоришь, ты тут пробудешь?
Он отставил бокал в сторону и прищурился, глядя на Этьена.
– Пока квартиру не найду, – вздохнул Волошин. Он уже успел проглотить лаваш и с вожделением косился на блюдо с бутербродами.
– А с работой что? – не отставал Лекс.
– Я сейчас в отпуске, – неохотно ответил Этьен. Я видела, что он томится и нервничает. Что ж, на его месте я бы, наверное, тоже нервничала.
– И чем думаешь заниматься? – продолжил Стахов.
– Кому еще чаю? – вмешалась я, прерывая допрос.
– Мне, пожалуйста, – с готовностью придвинул чашку Этьен.
– Лекс? – я посмотрела на Стахова.
– Нет, воздержусь, – потягивая вино, насмешливо сверкнул глазами постоялец номер один.
Он вальяжно развалился в кресле, продолжая поглядывать на меня с загадочной усмешкой. Ох уж эта усмешка! У меня от нее по всему телу мурашки забегали.
– А я выпью, – решительно заявил Этьен. Он сказал это так, словно речь шла не о чае, а о водке.
Лекс хмыкнул.
– Ну-ну, – чуть слышно протянул он.
– Алексей, а где вы учились? – неожиданно спросил Этьен. Он отхлебнул глоток чая, поперхнулся, покраснел, вытер салфеткой лоб и решительно уставился на Стахова.
– Тебе правда интересно? – пристально посмотрел на него Лекс.
– Ну да, – кивнул злосчастье.
– В СПбГУ.
– О, престижное заведение, – с уважением заметил Этьен. – А я местный универ закончил. У нас преподавал Николай Петрович Хлякин. Замечательный был человек. Я у него диссертацию защищал.
– У тебя научная степень?
Я удивленно взглянула на постояльца.
– Да, год назад защитил кандидатскую, – простодушно улыбнулся Этьен.
– Ма-а-у! – неожиданно вмешался в нашу беседу Ричард. Он уже успел схомячить свой кусок мяса и теперь требовал добавки.
– А влезет? – с сомнением посмотрела на пушистого проглота.
– Мя-а! – возмутился тот.
– Ну ладно, держи.
Я положила в миску еще один ломтик буженины.
Рыжий тут же вцепился в него и заурчал. Господи, этого кота, что, вообще не кормили?
– Ричард, ты ведешь себя неприлично, – попытался урезонить животинку Этьен.
Кошарик не обратил на его слова никакого внимания. Он торопливо заглатывал мясо, и уши его при этом смешно шевелились.
– Отстань от кота, – усмехнулся Стахов. – Пусть хоть раз в жизни наестся досыта.
Этьен нахмурился.
– Хотите сказать, что я морю его голодом?
– Лекс, ты завтра куда-нибудь собираешься? – вмешалась я.
– Да. Планирую навестить старого знакомого, – откликнулся Стахов. – Вернусь поздно.
– Ясно. Этьен, тогда тебе придется мне помочь.
– С радостью, – откликнулся «родственник». – А что нужно делать?
– Разобрать сарай и сходить на рынок.
– С удовольствием, – с готовностью закивал парень. – Мы же вместе пойдем?
– Нет.
– Почему?
Этьен удивленно уставился мне в глаза. На его лице ясно читалась растерянность. Ответить я не успела.
– Лера, а какой срок установлен в завещании? – неожиданно спросил Стахов. Он задумчиво коснулся брови и едва заметно потер ее.
– Три месяца, – ответила я.
– Значит, в течение этого времени вы не можете покидать дом? – взгляд гостя стал острым.
– Не могу.
– Это завещание такое? – удивленно уточнил Этьен.
– Да.
– Ничего себе! – присвистнул Волошин.
– Не свисти, денег не будет, – шикнула я на него.
– Сомневаюсь, что они у него есть, – хмыкнул Лекс и снова пристально посмотрел мне в глаза. – Получается, до окончания указанного срока осталось две недели?
– Получается, так.
– Офигеть! – воскликнул Этьен. – Это что, ты тут сидишь взаперти и даже выйти никуда не можешь? А почему твоя тетя поставила такое условие?
Этьен знал, что дом достался мне от родственницы, но не был в курсе всех сопутствующих этому подарку заморочек.
– Понятия не имею, – пожала я плечами. – К сожалению, она не объяснила.
Ричард доел буженину, подошел ко мне и вспрыгнул на колени.
– Рич?
Этьен удивленно воззрился на своего кота.
– Ты ничего не попутал?
– Похоже, Лера ему понравилась, – усмехнулся Лекс.
Кошарик потерся о мою руку, требуя ласки.
– У нас с ним взаимная симпатия, – поглаживая Рича, улыбнулась я.
– Уже поздно, – поднялся из-за стола Стахов. – Спасибо за чай, Лерочка, – поблагодарил он. – Все было очень вкусно.
– Да, я, наверное, тоже пойду, – подхватился Этьен. – Ричард, ты со мной?
Кот даже ухом не повел.
– Рич!
Кошарик прижмурил глаза и сделал вид, что спит.
– Да ладно, оставь его. Пусть побудет со мной.
Этьен только головой покачал.
– Он должен спать в своей корзине, – уперся «родственник». – Идем, Ричард! – строго приказал он коту.
Тот неохотно спрыгнул на пол, задрал хвост трубой и потрусил к выходу.
– Доброй ночи, Лерочка, – со значением посмотрел на меня Стахов.
– Спокойной ночи, – слегка заикаясь, попрощался Этьен.
После того как мужчины ушли, я убрала со стола, навела на кухне порядок и отправилась к себе. Ждать. Мне было интересно, решится Лекс на любовную атаку или нет? Судя по всему, он не привык к долгим ухаживаниям и хождению вокруг да около. Впрочем, мне это было только на руку.
– Полгода без секса, – вслух посетовала я. – Это уже вообще ни в какие ворота! Прямо чувствую, как превращаюсь в старую деву. Нет, нужно срочно налаживать личную жизнь, если не хочу стать такой, как тетя Лека.
В спальне неспешно тикали старинные часы. На стене тускло горел ночник. Легкий отблеск света падал на лакированную поверхность стола, расползаясь по ней светлой лужицей. Я остановилась у открытого окна и уставилась на освещаемый фонарями двор. Природа молчала. Ни ветерка, ни шороха, ни звука.
– Леокадия Серафимовна, вы уверены, что поступаете правильно? – неожиданно послышался знакомый тенорок.
Я резко обернулась и увидела сидящую в кресле тетушку и заискивающе изогнувшегося перед ней Григория. Так-так-так. Видение. Да еще и такое отчетливое!
– У меня нет другого выхода, – устало произнесла тетя Лека. Голос ее звучал слабо и надтреснуто. – Если оставить все как есть, девчонка может наломать дров. Слишком порывистая, слишком самоуверенная и хорошенькая. Нет, нужно ее защитить от нее же самой, иначе поздно будет.
– Но это жестоко, – тихо заметил Григорий.
– Ничего. Переживет. Зато не станет легкой добычей для всяких проходимцев. Уже, вон, вьются вокруг нее, а что будет, когда она подрастет?
Леокадия Серафимовна потянулась и потушила горящие на старинном канделябре свечи. Только сейчас я обратила внимание на то, что на столике лежит какая-то книга в потертом переплете, а рядом с ней разложены непонятные корешки и камни.
– Как бы девочка не сломалась, – еле слышно пробормотал Григорий. – Проклятие третьего уровня – это вам не шутки.
– Хватит бухтеть, – недовольно шикнула на него тетушка. – Думаешь, мне ее не жалко? Но так будет лучше и для нее, и для дела. И потом, когда условие выполнит, заклятие само спадет.
Она поморщилась, достала из кармана батистовый платок, отерла им лоб и, немного задыхаясь, произнесла:
– Я Азе позвонила, она Лерку предупредит.
– Что, все прямо и расскажет?
– Прямо нельзя. Карты раскинет, погадает, сделает так, чтобы Валерия поверила. Не сейчас, конечно. Годика через два.
Я вспомнила цыганку, что иногда захаживала к тетушке, словно воочию увидела ее цветастую шаль и лежащие на ней карты, услышала низкий прокуренный голос…
«Счастье твое к тебе придет, красавица. Ты только его дождись. Много пустых и проходящих будет, не жалей о них. Главное, запомни одно – кто с тобой три ночи любви подряд проведет и не сбежит, тот и судьба твоя» – сказала тогда Аза.
М-да. Значит, и тут без тетушки не обошлось. Интересно, что она такое провернула? Уж не по ее ли милости от меня мужики бегут? Как там Григорий сказал? Проклятье третьего уровня? Я покачала головой. Капец.