========== Глава 1. Свалка. ==========
Он не помнил, ни кто он, ни откуда. Просто одним холодным осенним утром открыл глаза и увидел над собой прозрачное голубое небо, жёлтую листву на деревьях, названия которых были ему незнакомы, и горы мусора, верней, что это мусор, стало понятно гораздо позже. Сначала он увидел нелепое и нелогичное нагромождение странных и явно не новых вещей на дне довольно глубокого карьера.
Голова была пуста и слегка болела в районе затылка. Упал, ударился. Он поднялся, оглядел себя: старенький, военного образца комбинезон и ботинки военного же типа. Тут же мелькнула мысль: а откуда ему это известно? А откуда он вообще что-то может знать, если даже не представляет, кто он?
В голове зазвучал странный, бесполый и равнодушный голос, информируя, что ему надо бы пополнить запасы энергии.
Да, поесть было бы неплохо. Он плавно и как-то очень неуверенно двинулся в сторону громадных куч случайных предметов. Сделав несколько нерешительных шагов, услышал человеческие голоса. Тело резко, практически инстинктивно сделало неуловимый бросок, и он оказался в узкой нише между больших картонных коробок.
Да, он не знал, кто он, но почему-то был твёрдо уверен, что должен прятаться от людей. Ему даже не приходило в голову сомневаться в этом знании. Так надо.
Он нашёл убежище в самом заброшенном углу этого странного места. Выкопал себе нору в отвесной песчаной стене карьера, укрепил подручным материалом: какими-то старыми досками, обломками балок, кусками брезента. Нашёл старую мебель: видавший виды стол, пару стульев и диванчик, который был по-особенному мил его сердцу. Почему-то на душе становилось спокойней, и дофамин лёгкой волной пробегал по крови, когда его пальцы касались старой обивки дивана, которая когда-то была цвета бедра испуганной нимфы. Название всплыло, как только он увидел диванчик в груде таких же старых, никому не нужных вещей. Диван был грязно-серым, лишь в углублениях швов сохранив свой первозданный розовый цвет. Розовый… Диван когда-то был розовый. Почему-то этот несущественный факт радовал его.
Своё жилище он даже попытался сделать уютным и как смог украсил. Так, в груде мусора нашёлся старый плакат со звездным небом и стартующей ракетой, который перекочевал на стену в землянке. Плакат был последним, что он видел, когда засыпал, и первым — когда просыпался. Почему-то это его успокаивало и вселяло какую-то непонятную надежду. На что? Пока это было ему неизвестно.
Люди редко забредали сюда. По ночам он делал вылазки в поисках источника энергии. Приходилось охотиться на мелких животных, названий которых он не помнил… или не знал. Потом запекал их на костре или варил в старой алюминиевой кастрюльке.
Довольно скоро обнаружилось, что совсем без людей не обойтись. Чтобы переодеться — а довольно скоро это понадобилось, хотя бы для того, чтобы просушить промокший комбез, — надо было идти за сменным комплектом в обитаемую часть полигона.
Тогда он и узнал, что это место называют Свалка. Или Зона, но это, скорей ироничное, название придумали ещё не до конца опустившиеся обитатели. Зона, а её жители — сталкеры.
Ежедневно на площадку привозили огромное количество свежего мусора. На него, как муравьи на дохлую гусеницу, налетали странные личности, растаскивали по своим закромам и сортировали по степени полезности и пригодности. Тут он себе и раздобыл некоторый запас одежды. Ему повезло сразу (что повезло — он понял позже), в тот день привезли «неучтёнку» с какого-то склада, от которой пришлось избавляться в очень срочном порядке. Он первым оказался у завидной добычи.Он сразу понял, в каких мешках лежит то, что ему нужно. Когда приблизились остальные обитатели Зоны, ворча и скаля зубы, как стая животных, на которых ему приходилось охотиться, просто повернулся к ним, в голове что-то щёлкнуло, и он будто переключился в какой-то другой режим, в котором не были страшны все эти люди, и произнёс странным механическим голосом:
— Мне нужна эта одежда.
Толпа резко становилась и даже попятилась. Кто-то негромко произнёс:
— Терминатор, бля…
После этого инцидента его обходили стороной, безропотно отдавая часть той добычи, что ему приглянулась. Он не наглел, не лез лишний раз на рожон. Их слишком много, и при наличии у них большого желания — не поможет и его боевой режим (так он называл это непонятное состояние, когда тело становилось сильней, быстрей, выносливей).
А кличка Терминатор прижилась. Хотя ему она не нравилась. Он никак не мог вспомнить, как его зовут, хотя очень этого хотел. Если он бы мог вспомнить… дело бы сдвинулось с мёртвой точки, и он стал бы ближе… Ближе к чему, он не знал… Но к чему-то хорошему и очень нужному ему.
В общем, сосуществовал Терминатор с обитателями свалки если не мирно, то без открытой вражды, по крайней мере. Он не лез в их разборки, они не трогали его. Он даже пару раз был свидетелем избиения гражданских лиц, случайно оказавшихся не в том месте и не в то время. А один раз видел, как убили хорошо одетого пожилого мужчину. Тот пришёл на свалку искать случайно выкинутую дорогую вещь. Найти — нашёл, но унести не смог. Приезжала полиция, Терминатор предпочёл отсидеться в своей норе. Ни к чему ему связываться с представителями власти, почему-то он чётко это знал. Нашли ли виноватых или нет, он так и не узнал. Сталкеры будто даже не замечали его, а Терминатор — старательно не видел их. Кажется, у людей это называется “конфронтация”.
Прошло три недели с момента появления в Зоне. У него постепенно накапливался багаж новых знаний, но вот прошлое было закрыто плотной, непробиваемой стеной.
Ему снились сны. Он их не помнил, они таяли тонкой дымкой с первыми лучами солнца. Но они были разными, это Терминатор знал точно. Иногда он просыпался с лёгким сердцем и радостью в душе, иногда — с мокрыми от слёз щеками, а иногда сны подбрасывали его со спального места настоящим ужасом задолго до восхода.
Тем вечером он выбрался к дороге, ведущей на свалку, подталкиваемый каким-то шестым чувством, что ему там надо быть непременно. Интуиция… Слово всплыло откуда-то из задворок подсознания, на долю секунды приподняв плотный полог, но так и не дав заглянуть за него.
К ним на свалку занесло какого-то байкера на крутом мотоцикле. Может, случайно свернул не там, может, просто судьба-злодейка. Но байкер остановился в сгущающих сумерках, вместо того чтобы лихо развернуться на месте и убраться подобру-поздорову. Остановился и зачем-то присел возле своего железного коня, ковыряясь в хитросплетениях трубочек и шлангов.
Неприметные тени скользнули с нескольких сторон, рука с битой замахнулась для тяжёлого, возможно, смертельного удара… И зависла в воздухе, перехваченная тонкими, но очень сильными пальцами.
Байкер вскочил, услышав непонятный шум за спиной, и даже успел немного поучаствовать в короткой драке, получив пару раз в челюсть и навесив пенделей своим противникам. Сталкеры позорно бежали. Довольно скоро на пустынной дороге осталось только двое молодых парней: темноволосый байкер и худой долговязый бомж с длинными волосами когда-то рыжего, а теперь неопределенного цвета, забранными в небрежный хвост.
Мотоциклист с интересом посмотрел на спасителя, хлопнул его по плечу:
— Спасибо, братан, от души спасибо! Сейчас коняшку чуть починю и рванём с тобой отсюда!
Длинноволосый бомж попятился:
— Рванём?! Куда? Мне никуда не нужно…
Байкер белозубо рассмеялся:
— Не нужно, так не нужно… Давай хоть в кафешке посидим. Пожрём по-нормальному. Должен же я своего спасителя отблагодарить!
Терминатор задумался. Есть хотелось постоянно, крыс (так, оказывается, назывались мелкие животные) и пищевых отходов, которые к тому же приходилось отвоёвывать у других членов сообщества сталкеров, постоянно не хватало. Он пожал плечами и кивнул.
— А ты немногословен, мой рыжий неизвестный друг! — байкер опять рассмеялся и протянул руку Терминатору. — Семён!
Терминатор неуверенно пожал протянутую руку, и тут же в мозгу вспыхнул яркий фейерверк воспоминаний… вспыхнул и потух, не дав себя толком рассмотреть. Но одно осталось, вернее, осталось имя, его имя, в этом он был уверен. Гормоны радости забурлили в крови: за одно это стоило спасти этого Семёна.
Молодой бомж как-то уж слишком радостно сверкнул глазами и представился:
— Денис, — потом несколько секунд помедлил, будто мысленно сверяясь с чем-то, ему одному видимым, и поправился: — Лучше просто Дэн.
Они сидели в придорожном кафе и ели жутко вкусную горячую еду, много еды. Потому что Семён, поглядев на мгновенно опустевшую тарелку недавнего знакомца, покачал головой и заказал ещё, а потом ещё. Только поглядывал на раскрасневшегося рыжего парня, с невероятной скоростью поглощавшего и картошку с котлетой, и солянку, и блинчики с мясом.
Семён рассказывал о себе забавные истории, сам смеялся своим шуткам и легонько толкал нового знакомца в плечо. Дэн понемногу расслабился. С этим парнем, оказавшимся шофёром-дальнобойщиком, было легко и просто. Складывалось ощущение очень давнего знакомства — где-то он уже видел эти тёмные кудри и чёрные насмешливые глаза, а искренняя улыбка казалась почти родной. А может, не эти глаза, а очень похожие… Но почему-то появилась стойкая уверенность, что что-то сдвинулось с мёртвой точки… Что что-то теперь изменится. Что всё наладится.
— А сам-то кто? Чем занимаешься? Что на свалке делал? — тёмные глаза вдруг стали внимательными и серьёзными.
— Я не знаю… — Дэн не то чтобы растерялся — он не хотел разочаровать этого человека, боялся, что ему не поверят. Почему-то ему это было важно.
Семён перестал улыбаться, побарабанил пальцами по столу…
— Давай-ка, братан, рассказывай всё и по порядку…
Дэн тяжело вздохнул. И что он мог рассказать? Он помолчал, поднялся со стула:
— Спасибо, но мне правда нечего рассказать… Я сам ничего не знаю. И в полицию не пойду… Спасибо за ужин.
Семён вскочил:
— Какой ты резкий… Даже не хочу говорить как что! Сядь! У тебя хоть документы есть какие?
Дэн остался стоять и молча покачал головой.
— Мда… Задача, — Семён почесал подбородок. — А живёшь, я так понимаю, на свалке…
Дэн тоскливо смотрел в окно. Надежда на что-то несбыточное забрезжила крохотным огоньком и погасла, так и не разгоревшись. Ему хотелось в свою нору: свернуться калачиком на розовом диванчике и завыть, как помоечный пёс по кличке Кабысдох.
Семён решительно встал:
— Ладно… Физической работы не боишься?
Дэн удивлённо вскинул глаза:
— Нет…
Семён удовлетворённо кивнул:
— Вот и славно. Поедешь со мной. Вещей у тебя нет, я так думаю. Купим на первое время кое-что… Ну там, носки, зубную щётку. Кое-что своё отдам, если ты не против. В общем, отвезу тебя к Савельичу на стройку. Разнорабочим поработаешь, жить в вагончике будешь. Поговорю с ним, со временем, может, что-нибудь и с документами получится придумать… В общем, видно будет!
Байкер решительно тряхнул смоляными кудрями и направился к выходу, уже на пороге удивлённо обернувшись на застывшего рыжего бомжа:
— Ну, ты чего тормозишь-то? Или не хочешь?
Дэн неуверенно улыбнулся и заспешил за парнем.
========== Глава 2. Стройка. ==========
Рыжий мосластый парень вышел на лесенку, приставленную к двери вагончика, зябко поежился — он не любил холод. Он сам не знал почему, где-то на задворках памяти маячило слово: рефрижератор. Что это значило, парень и сам не знал. Он поплотней запахнул телогрейку с логотипом «НовСтрой» на спине и направился к своему рабочему месту.
Вот уже месяц, как Дэн трудился на стройке. Работа ему даже нравилась, не требовала самостоятельного принятия решений и была не слишком утомительна. У бригадира он был на хорошем счету: сильный, выносливый, исполнительный и, что немаловажно, непьющий.
Нет, алкоголь он пробовал, мужики заставили проставиться с первой зарплаты: дешёвая водка, немудрящая закуска. Дэн видел, что происходит с пьяными людьми, ему было страшновато и вместе с тем забавно. Но после нескольких глотков обжигающей жидкости педантичный внутренний голос, к которому рыжий уже привык и воспринимал как нечто обыденное, сообщил, что этиловый спирт успешно расщеплен на безопасные и даже полезные составляющие. Рыжему было интересно: а другие слышат свой внутренний голос? Или он один такой? Но интересоваться у кого-либо он опасался. Он помнил, что не должен доверять людям, что он не такой, как все. Может, Семёна он бы и спросил, но новоявленный и пока единственный приятель укатил в рейс.
Рыжим Терминатором мужики особо не интересовались. Команда собиралась с бору по сосенке, странных личностей на стройке хватало, и никому не было дела до нелюдимого и неразговорчивого худого рыжего парня, которого почему-то взял под крыло бригадир, суровый мужчина сорока с небольшим лет с выправкой бывшего военного.
Семён не обманул, Дэну выправили справку как беженцу из ближнего зарубежья, а со временем пообещали что-нибудь посерьёзней, если тот пройдёт испытательный срок.
Ему даже платили зарплату наравне со всеми, чему он был безмерно удивлён. И слегка растерян: что делать с деньгами, Дэн просто не знал. Удостоверившись, что деньги полностью его и он никому ничего не должен, Дэн рванул в магазин и купил по коробке сгущёнки и чипсов. И то, и другое он попробовал за общим столом — мужики не были жадными, особенно молодёжь, и рыжего доходягу угощали и пивом, и шоколадом. Но чипсы со сгущёнкой… Это был восторг! Дэн макал кусочки хрустящего картофеля в сладкую тягучую массу и тихо млел под шум дождя, остальные только посмеивались над парнем и его специфическими вкусами.
По-другому на покупки своего нового подопечного отреагировал бригадир Савельич. Он зашёл в вагончик, хмуро оглядел ряды пустых банок и пакеты из-под чипсов и поинтересовался:
— Это всё, что ты приобрёл?
Дэн испугался: меньше всего он хотел вызвать недовольство начальника. Савельич был неоспоримым авторитетом и для него, и для всей бригады, тем более он проявлял определённую заботу о рыжем. Лично проверил добротность спецовки, выданной ушлым кладовщиком, отвел Дэна к своему знакомому врачу, который принял бомжа, не имеющего медицинского полиса.
Мужчина глянул на испуганно вскочившего и побледневшего парня с банкой сгущёнки в руках, покачал головой, пробормотав: «Эк тебя жизнь потрепала, а ведь дитё ещё совсем неразумное…», тяжело вздохнул и отвёл рыжика в магазин. Остатка денег на всё про всё не хватило, но бригадир добавил своих и купил Дэну необходимый минимум, в том числе и теплые зимние вещи.
Дэн был тронут, обескуражен, рад… Он тихонько проводил рукой по меховой подкладке куртки и был практически счастлив. Савельич сильный, добрый, справедливый… Кого-то он сильно напоминал Дэну… Воспоминание скользнуло по поверхности сознания и ушло, оставив после себя странную фразу: “Второй после Бога”. Савельич для него был, пожалуй, даже первый. Дэн не знал человеческих богов, а своего у него просто не было.
Рыжий бомж спокойно жил в вагончике, наслаждаясь и довольствуясь тем немногим, что у него было. Он с удовольствием слушал разговоры бригады после работы: про семьи, женщин, подвиги… Ему было интересно, он впитывал, как губка, всё, что случайно попадало в поле его зрения, старательно систематизируя и раскладывая по полочкам полученную информацию. Но сам никогда в разговоры не вступал, даже не выходил к людям из своего закутка, стараясь быть как можно незаметней, «не отсвечивать» понапрасну. И к нему никто не лез. Кроме одного довольно молодого, но уже начавшего лысеть мужчины. Тот почему-то упорно добивался внимания и дружбы Терминатора. Но Дэну он не нравился. Почему? Парень и сам не знал, но он чувствовал некую фальшь в словах навязчивого «собрата по лопате». И всячески отнекивался от «дружбы» и даже прятался, когда тот заходил в их вагончик.