Едва Федор ступил под сень березок и прошел пару шагов по утоптанной тропинке, окружение начало меняться. Вместо тропинки — сплошной покров из хвои. Вместо кустиков рябины да молодых стройных сосенок — мрачные заросшие мхом ели. Вместо черники — редкие пучки папоротника или осоки.
— Николай! — гаркнул Федор, что было мочи.
В ответ — тишина, только ели угрожающе заскрипели. Федор позвал еще несколько раз, заходя все глубже в чащу. Наконец, дракон затылком почувствовал чужой недобрый взгляд. О том, что лешие очень быстры, Федор знал из брошюр. Нечего было и надеяться поймать хозяина леса, пребывая в человеческом теле. Полудраконье тоже не годилось — скорость не та. Поэтому, почуяв присутствие лешего, Федор перевоплотился в дракона и ломанулся в сторону смазанного силуэта, круша попадающиеся на пути ели. Погоня была недолгой — леший попытался уйти, перепрыгивая с одной кроны дерева на другую, но Федор с легкостью его поймал, тяжеловесно подпрыгнув и чуть не раздавив при этом сильными пальцами худое тельце.
Леший пронзительно завизжал, Федор зарычал, деревья содрогнулись от их сдвоенного воя. Потом дракон догадался заговорить:
— А ну, заткнись, а то спалю тебя к едрене фене!
Визг прервался. Федор очертил своим пламенем круг и забросил в него пленника. Высоко взметнувшиеся языки магического огня не выпускали лешего, и он начал подвывать на одной ноте.
— Спалю! — снова пригрозил дракон.
Леший захлопнул рот, отошел в середину круга — подальше от жаркого огня и мрачно уставился на дракона.
— Чего надобно? — проскрипел он.
— Сегодня в твой лес вошел человек. Где он?
— Гуляет, — леший зло ухмыльнулся, а Федор с трудом удержался от физического воздействия на вредного хозяина леса.
— Его прогулка закончена. Выводи к нам, — твердо произнес дракон.
Леший покривился, но кивнул и завращал глазами, что-то бормоча под нос.
— Ну, и где он? — спросил Федор минут через десять бесплодного ожидания.
— Отдыхает, ротозей, — скрипуче проворчал леший, — могу косолапого послать. Ух, и шуганет он человечка! Быстренько к нам пришкандыбает!
— Э, ты там совсем, что ли? За травлю человека зверьем — немедленная депортация, к твоему сведению!
— Ась? — леший непонимающе моргнул.
— В резервацию, говорю, загремишь, на вечное поселение. И людей только на картинках будешь видеть! — пояснил дракон.
— Что-то я никак не дотумкаю… это же самый дюжинный человечишка. Почто печешься об нем?
Леший выглядел искренне непонимающим. Его кустистые брови озадаченно хмурились и Федору пришло в голову спросить, как давно леший обитает в этом лесу.
— Да уж давненько…
— А документы ты себе справил? — продолжил допытываться Федор.
— Какие дохкументы? Нечисти бумажки без надобности! — гордо провозгласил леший.
Федор вздохнул и с некоторой опаской уточнил, знает ли леший, какой на дворе год. Леший уверенно ответил, что следить за годами — дурь несусветная.
— Нда… как же ты с такими взглядами еще в резервацию не попал? — риторически вопросил Федор, леший заволновался — упоминание о непонятном наказании заставило его стать чуть более разговорчивым, и он поведал, что последние года спокойно дремал, не выходя к людям.
А потом что-то его разбудило.
— Пока ты спал, многое изменилось!
Уведомил дракон и сжато поведал о правилах, обязательных для исполнения лешими, — теперь морочить человека можно не более часа. В случае угрозы для жизни и здоровья смертного, нужно немедленно вывести его и привести помощь или вызвать специалистов из отряда. Детей младше четырнадцати морочить запрещается. Натравливать диких зверей категорически запрещено.
— Ох, ты, ежики зеленые! — запричитал леший. — К чему такие строгости? Али человеки мало родятся?
— Таков закон, — строго сказал Федор.
Леший горестно покачал головой:
— И чего теперь? Надоть в город переться? Людям в ножки кланяться, да эти грамоты клятые выпрашивать?
— Никуда ходить не надо. Я к тебе завтра кого-нибудь пришлю. Если хочешь, можно, конечно, и экскурсию в город устроить…
— Нет, нет! Не надо мне! — леший испуганно замахал руками. — О, а вот и человечек твой пёхает!
И впрямь, на полянке, вытоптанной мощными лапами дракона, появился Николай. Федор еле успел принять человеческий облик.
***
— Уважаемый леший! — громко проговорил Николай, стараясь озираться не слишком испуганно. — Я к вам по делу. Паспорт принес. Разрешение на проживание в непосредственной близости от людей и еще — вот! На подпись — информационный листок о правах и обязанностях!
Николай уже третий раз повторял это сообщение, с каждым разом надежда на то, что леший выйдет к нему, все таяла. «Наверное, не нравлюсь я лешему!» — с некоторым огорчением подумал парень.
Идти в ставший вдруг таким большим и незнакомым лес было жутковато. Но и интересно. А уж пообщаться со сказочным созданием было бы совсем здорово. Однако, к сожалению полицейского, леший на контакт не шел, хотя спину явно буравил чей-то взор… Николай вздохнул.
— Судя по часам, я тут уже больше часа, так что я пошел — у меня еще не все отчеты за прошлый месяц дописаны.
— Торопишься, значит? — проскрипел голос совсем рядом.
— Работа у меня, — бодро ответил Николай, сдерживая дрожь — слишком уж неожиданно появился хозяин леса.
— Тогда отдавай грамоту и шагай, — недружелюбно произнес леший.
— Вот это сначала прочитайте и подпись поставьте, — Николай протянул лист А4, на котором было подробно изложено, что можно лешему, а что — нет.
Лесной хозяин хмыкнул, повертел листок в руках, внимательно рассмотрел со всех сторон, подковырнул ногтем переливающуюся печать-голограмму, а потом отдал обратно Николаю:
— Экая гадость эти ваши буквы! Махонькие и все друг на дружку похожи. Я ни словечка разобрать не могу.
Николай растерялся — ему и в голову не приходило, что сказочный персонаж не умеет читать! Если задуматься над этим вопросом, то в подобном положении вещей нет ничего неожиданного: действительно, где житель леса смог бы найти себе учителя грамоты? И к чему ему подобная блажь?
— Я могу вам зачитать, — нашелся Николай, леший милостиво разрешил, и полицейский битый час потратил на это занятие.
Читать-то там было немного, но леший поминутно прерывал его, то требуя разъяснить непонятное слово, то — упростить слишком сложный бюрократический оборот речи, а то и просто начиная поносить «человеков» и «их дурные придумки».
Наконец документ был зачитан. Леший сварливо поинтересовался, что будет, коли он не подпишет.
— Доложу начальству. Наверное, пришлют кого-нибудь. Я-то — мелкая сошка, в эти волшебные дела не вовлеченная. Наверное, колдуна пришлют.
— Колдуна? — леший удивленно приподнял брови.
— Ну, да.
— Хм… пожалуй, ничего толкового из нашего разговора с колдуном не выйдет, — торопливо признал леший, — и что я должен с грамоткой сделать? Кровью капнуть?
— Нет. Просто подписать. Крови не нужно. Ручка есть? Хотя, о чем это я… сейчас, кажется, у меня где-то была…
Николай начал хлопать себя по карманам в поисках ручки. Найдя искомое, хотел уже протянуть ее лешему, но, подумав, сначала объяснил, как ею писать.
— Вот, теперь нужно написать ваше имя. Извиняюсь, не в курсе, как вас зовут?
— Имя мое хочешь знать заповедное? — протянул леший, подозрительно прищуриваясь.
— Э… да. А как же мы иначе подпишем бумагу? Погодите, — Николая осенило, и он достал из прозрачной папки документ, — в паспорте должно же что-то значиться… странно! Написано только: хозяин леса, и координаты. Широта и долгота. Без имени.
— Имя лешего — тайна! — наставительно произнес вредный старикан и глаза его сверкнули зеленым.
— Но как же мы тогда… а, ладно! Просто крестик нарисуйте, и нормально будет…
К концу общения с лешим Николай весь взмок, раскраснелся и морально вымотался. Такое было чувство, будто мешки разгружал. Леший, кроме того, что цеплялся к каждому слову и говорил неприятным, пробирающим до костей голосом, еще и двигался как-то странно. Точнее, сперва Николай все не мог понять, в чем дело, а потом сообразил — движения были слишком быстры. Миг — и он уже оказывается рядом, дышит в ухо, склонившись над бумагой. Еще один миг — и леший уже находится шагах в десяти, нервно расхаживает из стороны в сторону и экспрессивно размахивает руками. На секундочку выпустил его из поля зрения, а он за локоть хватает и что-то пытается втолковать. Эти постоянные перемещения, настолько стремительные, что человеческий глаз не в состоянии их отследить, здорово нервировали. Подсознательно человек опасается выпускать собеседника из вида, это некомфортно, тем более — такого собеседника, как леший. В общем, уходил Николай весьма уставшим. По пути он твердо пообещал себе, что больше в этот лес — ни ногой! А Геннадьич, если будет в том нужда, пусть сам топает к зловредному деду!
***
— Уважаемый леший, где вы? Ну, пожалуйста, мне очень надо с вами переговорить!
Вопреки собственному решению, Николай сам пришел в лес. Он надеялся, что неприятный старикан выйдет к нему, хотя бы из любопытства, но леший все не шел. Полицейский украдкой кинул взгляд на экран мобильника — выходило, что он бродил по лесу уже почти час.
— Я вам принес… кое-что, — уже почти безнадежно проговорил Николай.
— Хлеба? — с интересом проскрипели у него за спиной.
— Ай! — Николай подпрыгнул от неожиданности. — Э… нет, я не догадался. Могу за ним сгонять, если хотите, только выпустите. Я немного другое… вот, тут у меня журналы с иллюстрациями, хотел показать вам, что сейчас в мире происходит.
— С гравюрами, что ль? Диковинно говоришь. Не пойму я тебя.
Леший заинтересованно поглядел на пакет, который Николай держал в руках, и полицейский вытащил оттуда прессу. Фотографии лешему понравились. Он долго восхищался тем, как «человечки наловчились». Николай принес несколько выпусков «Гео», леший внимательно рассмотрел первый, ежесекундно дергая Николая и требуя разъяснений. Полицейский терпеливо зачитывал пояснения и сам растолковывал непонятные слова, наконец, леший осторожно закрыл глянцевые страницы.
— Что ж, потешил ты меня знатно. Что же ты хочешь за это, добрый молодец?
— Мне очень нужна ваша помощь, — не стал отпираться Николай. — Не знаю, правда, можете ли вы это…
— Ты говори, говори, а я уж ответ дам: в силах тебе помочь, аль нет.
— У нас из поселка ребенок пропал. Маленький совсем — четыре года. Уйти далеко он бы не смог. Мы уже весь поселок обошли, всех опросили, никак не отыщем. Вас зверье слушается, что-то ведь можно сделать?
— А почему ты ко мне пришел? Твой, что ль, малец? Нет? Ну, так и чего тебе — еще родят!
— Это же ребенок! — Николай потрясенно поглядел на лешего, тот недоуменно проскрипел:
— Вот именно. Мелкий, пока еще бесполезный, лишний рот. Знаешь, скольких мне таких приводили, скольких матери выродили, задушили и закопали под корнями моих сосен?
— Э, тут не такой случай. Я, кажется, понял. Наверное, когда вы жили — до сна, отношение к детям было иным. Это любимый ребенок. Родители в ужасе, они ищут свое дитя и хотят его вернуть. Нам всем очень важно отыскать его, мы надеемся, что он жив и здоров. Поможете?
Леший неодобрительно проскрипел что-то похожее на «ротозеи» и исчез. Николай заозирался, повернулся пару раз вокруг своей оси.
— Меня ищешь? — ехидно гаркнули у него за спиной, Николай подпрыгнул и чуть не ахнул от неожиданности: рядом стоял вполне по-современному одетый молодой парень.
Николай моргнул, но видение никуда не исчезло.
— Ну, чего стоим, кого ждем? — со знакомыми вредными интонациями вопросил парень.
— Погодите, вы?..
— Леший. Хозяин леса. Нравится? — леший самодовольно огладил футболку. — Это я у захожего мужичка подглядел. Годно? Уместно так пройтись по вашему поселку?
— Очень годно, — обалдело ответил Николай, — а… вы же иначе выглядели. И лицо было другое…
— То было для пугательства. А этот лик — для девок. Али не знаешь ты, что лешие с девицами хороводы по весне водят? И потом ягоды им помогают собирать? И орехи по осени.
— Не знал, — Николай почесал затылок, — а какой вид настоящий?
— Настоящий? Так оба! И то я, и это — я! — леший расхохотался, глядя на озадаченную физиономию Николая. — Пойдем, что ли?
— Куда?
Николай ошалело моргнул — он никак не мог совместить в своей голове образ угловатого, заросшего волосами лешего и ладного здоровяка, который задорно ему подмигивал.
— Одёжа нужна, на ней запах ребятенка сохранился, — пояснил парень, приобнимая Николая за плечи и понуждая его сделать пару шагов по неведомо откуда взявшейся тропе.
— А, понятно. Сейчас я отведу вас к родителям, они что-нибудь дадут… ой, а как это? — Николай огляделся — они стояли ровнехонько перед нужным домом, — как у вас это вышло, я думал, вы только по лесу передвигаетесь, куда хотите?
— Я многое умею, милок! — парень хохотнул, потрепал Николая по плечу и подтолкнул его в сторону дома. — Иди, погутарь с человечками!
Николай и пошел, недоуменно оглядываясь на сильно изменившегося лешего. Бородатый старик был сварливым, с ним было сложно разговаривать, но этот новый леший настораживал Николая гораздо больше. Он глядел на Николая с некоей странной ласковостью, подмигивал через слово, а подталкивая к двери ухитрился ущипнуть за задницу.
«Да не, это мне кажется! — успокаивал сам себя Николай, — леших-гомосеков не бывает! Тогда с содомией было строго! Не может же он?..»
Из каких бы времен не выполз леший, Николай был практически уверен — нетрадиционно ориентированных тогда жестоко истребляли. Или это только в Европе? Полицейский напрягся, пытаясь вспомнить, как обстояло дело с голубизной на древней Руси и с неудовольствием осознал, что в голове по этому поводу ничегошеньки не всплывает.
— У меня глюки от перенапряжения, — пробормотал он себе под нос и решительно постучался в дверь.
Родителям полицейский наплел, что вещь нужна для служебной собаки, впрочем, не так уж и далеко от правды это оказалось: леший, получив кофточку, помял в пальцах ткань, поднес к носу, несколько раз шумно втянул воздух, а затем на глазах изумленного Николая поджал под себя ноги, ожидаемо упал и… на ноги встал уже не человек, а рыжий зверь, отдаленно напоминающий лисицу. От лисы он отличался большим размером и некоей тяжеловесностью. Лиса, насколько помнил Николай, была легким тонконогим зверьком невеликого размера, животное же, что стояло напротив, обладало мощными лапами и развитой грудной клеткой. Потом парень обнаружил еще одно отличие: хвостов у этой «лисы» было несколько, а сколько точно — он не понял, ну, не считать же их, перебирая пальцами?