Зверь ехидно прищурился, мотнул пучком хвостов, зачем-то лизнул Николая в нос и унесся со всех ног, как надеялся полицейский — по следу, только пыль столбом поднялась. Полицейский вытер разом вспотевший лоб и присел на удачно подвернувшееся бревно. Посидев немного на нагретой солнцем деревяшке, Николай задумался о том, не ошибся ли он, попросив лешего о помощи. В брошюре, оставленной колдуном-спецназовцем — именно так про себя окрестил Федора Николай, — лешие описывались как вполне безобидные создания. Но там не было ни словечка ни про второй облик, ни про третий — звериный. А вдруг именно этот леший какой-нибудь особенный? Стоит ли звонить «спецназовцу»? Отвлекать занятого человека ой, как не хотелось. Николаю хватило и прошлого раза, когда спокойный, аки удав, Федор вытащил его из заколдованного леса. Пусть мужик и уверял расстроенного произошедшим Николая в том, что все нормально. Неприятно ощущать себя маленьким и совершенно беспомощным провинциалом, чуть что бегущим к большим умным дядям из города. Лучше уж попытать счастья с лешим.
— Дитя увел человек, — объявил появившийся из ниоткуда леший.
— Человек?
Николай нахмурился. Дернулся было к рации, но передумал — начальство могло за самоуправство и по шапке настучать, а получать выговор от Геннадьича не хотелось. С другой стороны — вдруг у преступника есть оружие? Перед началом поисков Геннадьич выдал всем пистолеты, но применять свой Николай не был намерен.
— Вы видели ребенка? С ней все в порядке?
— Играет.
Леший пожал плечом и подошел к Николаю поближе, полицейский невольно попятился, но не успел отойти достаточно далеко — леший ловко сцапал его за локоть, придерживая руку полицейского в дружеском жесте. Он снова выглядел как симпатичный парень, а Николаю опять начало чудиться… всякое.
— Отведете меня туда? — торопливо спросил парень, пытаясь ненавязчиво освободить локоть.
— Чего ж нет! — леший ласково улыбнулся, схватил Николая за пятерню и потянул за собой.
Всего несколько шагов и вот они уже стоят возле махонького домика, Николай нахмурился — он не помнил ни одного подобного во всей округе.
— Мы далеко ушли от поселка? С этим вашим волшебством, никак не могу сообразить — где мы вообще?
— Далече. Полагаю, человек докатил до сюда в одной из самоходных телег. Может, даже в этой.
Николай проследил за движением руки собеседника и увидел старенькую запыленную иномарку. Осторожно обойдя вокруг дома, Николай заглянул в щелочку между занавесками — на полу действительно возилась пропавшая девочка. На первый взгляд с ней все было в порядке, она спокойно игралась с карандашами, сосредоточенно намалевывая что-то прямо на полу.
— А где человек, ты его видел? — шепотом спросил Николай, не отрывая взгляда от девочки.
Он не решался просто так зайти и забрать ребенка — вдруг похититель окажется в двух шагах от малышки, а там и до несчастного случая недалече.
— Кажется, он в погребе, — леший опять оказался за спиной; отвечая на вопрос, он приобнял Николая за плечи и дохнул прямо в ухо.
Полицейский поежился — все-таки напарник ему бы не помешал, сам-то он в подобных передрягах никогда не участвовал.
— Уважаемый леший, — начал Николай, но тот его перебил:
— Зови меня Лисец, все одно меня видел.
Неправильный леший умудрился произнести свое имя почти в самое ухо Николая, коснувшись при этом завитка раковины губами.
«Ну, клево! Мне посчастливилось познакомиться с лешим-извращенцем! Проспавшем мно-о-ого лет. И теперь, видимо, он стремится наверстать упущенное…»
— М… уважаемый Лисец, не могли бы вы меня подстраховать?
— Подсобить тебе, молодец? — леший фыркнул, уткнувшись в волосы Николая и совершенно игнорируя его попытки отодвинуться.
— Да что с вами такое? — с досадой вопросил Николай. — Там сидит ребенок, где-то бродит похититель, а вы тут… черте что устраиваете! Господи, да уберите вы руку! Ситуация же серьезная, что же вы так… легкомысленно себя ведете!
— Серьезная? — глаза лешего сверкнули зеленым, Николаю показалось, что он разозлился.
— Ну, да.
— У нас уговор, Николаюшка. Ты меня развеселил, а я тебе — дитенка отыскал. Далее — ты уж сам, я свое исполнил, — процедил леший, недобро прищурившись.
Николай припомнил, что в сказках нечисть частенько придиралась к формулировкам и выполняла «уговор» весьма формально. В памяти некстати всплыл анекдот про джинна и негра, превращенного впоследствии в унитаз (12). Леший глядел зло, но не исчезал, и Николай решил, что хитрому парняге (назвать его стариканом теперь язык не поворачивался), что-то от него нужно.
— Лады. Новый уговор? Что вы хотите за помощь?
— Заходить ко мне будешь утречком. Цельную седьмицу. И книги с гравюрами толковать.
— Хорошо, — Николай с облегчением кивнул, после всех этих прикосновений, он боялся гораздо более… фривольной платы за неоценимую помощь лешего, — теперь слушайте: я зайду в дом, возьму девочку, вы посидите с ней снаружи, в безопасности, а я арестую похитителя. Потом проведете нас обратно, как вы это умеете.
— Договорились. Только гляди — не обмани меня, добрый молодец, — предупредил леший.
Дверь оказалась заперта. Ломать ее Николай не стал — он не был уверен, что это быстро получится, да и вообще — получится: на вид она была достаточно прочная. Вместо этого полицейский полез в окно. Домик был не из новых, стекло — самое обычное, не стеклопакет, разбить его было делом минутным. Николай немного волновался, что осколки могут поранить ребенка, но обошлось — не долетели. А вот сам он порезался, когда пролезал — на секунду потерял равновесие и инстинктивно ухватился за раму, а там — осколок. Слава небесам, порез вышел неглубокий — стеклышко было совсем крошечным. Подхватив испуганно заревевшую девочку, Николай передал ее лешему прямо через сломанный переплет окна, затем достал из кобуры оружие и начал оглядываться, в поисках входа в подвал. Впрочем, преступник вышел к нему сам, наверное, услышал шум и пошел проверить, что случилось.
Николай наставил на мужика пистолет, заорал стандартное «вы арестованы!» и приготовился ловить убегающего похитителя, но тот отчего-то не побежал, вместо этого парень начал светиться, что в полутемном углу было весьма заметно.
— Блять, это колдун! Эй, вытаскивай меня отсюда, вытаскивай! Это колдун! — заорал не своим голосом моментально сориентировавшийся Николай.
Перед глазами полицейского встал Федор и его мгновенно убивающие молнии, а также огонь-напалм, тут уж не до предупредительных выстрелов — Николай пальнул в колдуна почти не целясь, надеясь выиграть этим хотя бы несколько секунд. Убить колдуна он не рассчитывал: из того, что Николай прочел об обладающих силой, было ясно — простому человеку с ними не тягаться. Пули вряд ли его возьмут. В голове пронеслась паническая мысль — о срочной эвакуации они с лешим не договаривались, тот мог и не прийти на помощь.
Пару ужасных мгновений Николай раздумывал над этой возможностью, а потом что-то сильно ушибло его в грудь, толкая назад, парень начал падать на дощатый пол, но приземлился уже на хвою. Ошалело оглядевшись, он выдохнул:
— Ребенок?
— Тут она. Ты будешь должен мне, человечек, ибо из-за тебя чернокнижник на нас зол, — леший глядел на Николая предельно серьезно, да парень и сам понял, что капитально влип.
Они оба влипли.
— Я понятия не имел, что похититель — колдун. Иначе в жизни бы так не сунулся, — признался полицейский, — что ж, придется звать Федора Алексеевича, без него пропадем. Сейчас я его наберу…
Николай торопливо вытащил мобильник, чуть не уронив его на землю — пальцы подрагивали, «волшебный спецназ» отозвался не сразу, заставив полицейского несколько раз вспотеть. В голову лезли разнообразные ужасы, могущие последовать за необдуманной эскападой. С другой стороны — ну, а если бы он не пришел на поклон к лешему, что стало бы с девочкой? Обычными средствами они бы ее не нашли, ведь версия о похищении даже не рассматривалась. Никто не видел в поселке посторонних. Наверное, колдун как-то отвел местным глаза, колдуны же такое умеют? Леший топтался поблизости, укачивая на руках странно-спокойного ребенка. Наконец, небо ответило на горячие мольбы Николая — Федор принял вызов. Николай сжато обрисовал ситуацию.
— Ого, ничего себе у вас там весело — колдуны детей среди бела дня воруют! — присвистнули в трубке. — Буду минут через двадцать, раньше не поспеем. Постарайтесь продержаться. Уходите вместе с ребенком в сердцевину леса, человеческую полицию ни в коем случае не привлекайте — только лишние жертвы. Он будет вас преследовать. Николай, слушайся во всем лешего, какую бы дичь он ни приказывал — леший понимает в этих делах гораздо больше тебя.
— Да всего двадцать минут, мы уж как-нибудь… — начал парень, но Федор его перебил:
— Николай, это не «всего», а «целых»! За это время толковый колдун вас несколько раз по земле размажет. Прячьтесь. Быстрее. Все, отбой. Давай, спасай себя и ребенка.
Николай растерянно опустил руку с телефоном и посмотрел на молчаливого лешего. Парень снова ощутил себя беспомощным. Высокие ели тревожно скрипели, солнце еле пробивалось сквозь их мощные кроны, в лесу царил сумрак, в котором глаза лешего горели недобрым зеленым огнем. Николаю пришло в голову, что лесной хозяин должен быть зол на нелепого смертного, втравившего его в ненужное приключение. Интересно, насколько колдун опасен для Лисца? Леший медленно подошел к Николаю, его лицо было пугающе строгим:
— Думаю, лучше всего вернуть колдуну его добычу, — произнес он, Николай поджал губы и как можно тверже проговорил:
— Невозможно. Это человеческий ребенок. Не добыча.
— Он уже близко, я чую кого-то на границе леса.
— Как он нас нашел? — растерянно прошептал Николай. — Не важно! Федор сказал, что мы должны спрятаться. Он скоро будет здесь, а до того нам нужно потянуть время. Ну, же, давай, выложись на полную, ты же такой необыкновенный леший, тебе столько лет, наверняка ты многое умеешь! А я тебе потом хоть целый год буду хлеб и журналы таскать, только выручи!
— Так легко ты не отделаешься, человечек! — процедил леший угрожающе, но Николай только легкомысленно махнул рукой:
— Ладно, сам скажешь потом, что хочешь, только давай уже, не тяни!
Леший фыркнул, пробурчал «балбес» и, взяв Николая за руку, потянул за собой:
— Нужно его заморочить, но чернокнижника не обведешь так, как это бывает с простым смертным, — пояснил леший, — будем топать, петлять, как косой, авось да запутаем…
Леший шел ходко, даром, что еще и ребенка нес на руках, он словно не замечал тяжести девочки: шустро перепрыгивал через бревна, подныривал под низко висящими лапами елей, протискивался между плотно стоящими стволами, Николай еле поспевал за ним. Лисец покрепче ухватил его за руку и буквально тащил за собой.
— Не отстает, — процедил сквозь зубы Лисец, — эй, смертный, ступай за мной след в след. Поведу тебя в места заповедные, никогда еще туда человек не захаживал.
Уставший от гонки Николай с трудом поднимал ноги, а леший все не сбавлял темп, вдруг он остановился, как вкопанный:
— Вот, земляночка моя. Коли и в ней обнаружит, придется сходиться… ох, Николаюшка, был бы кто другой — не стал бы я огород городить, самым важным рисковать, а заради твоих ярких глаз и леса родного не жалко!
Николая от этого высказывания пробрала нервическая дрожь, потому как по всему выходило — леший таки поклонник «любви, что таит свое имя». Только еще лесного хозяина в любовниках не хватало для веселой жизни!
«Земляночка» на поверку оказалась настоящими подземными катакомбами. Темные коридоры ветвились, уходили все глубже, глубже, по земляным стенам, укрепленным толстыми балками, рос тускло светящийся мох — единственный источник света, кроме горящих зеленым глаз Лисца. Где-то капала вода, утоптанный пол глушил шаги, ноги Николая гудели, а они все шли и шли в глубь. Николай украдкой взглянул на экран мобильника — пятнадцать минут прошло. Еще пять. Или больше, Федор ведь назвал примерное время… Внезапно земля под ногами заходила ходуном, что-то бухнуло позади, между балками посыпалась земля, Николай вцепился в руку остановившегося лешего.
— Пытается пробиться, ирод! — леший снова зашагал вперед. — Крушит мой лес… ну, ничего, нам только еще чуточку, еще немножечко пройти…
Что-то гремело, пол и стены тряслись, земля сыпалась на лицо Николая, набивалась в рот и нос, заставляя заходиться кашлем, но он упрямо следовал за целеустремленно двигающимся лешим. Наконец все стихло, Лисец приостановился, прислушиваясь:
— Кажись, дракон припожаловал, — произнес он и передал девочку в руки Николая.
Тот машинально принял ребенка, напряженно вглядываясь во тьму коридора. Николай и сам не знал, что хотел там рассмотреть, от этого занятия его отвлек тяжелый вздох лешего.
— Все покрушил, ирод. Будь проклята его темная душа, — безжизненным голосом проговорил леший и, покачнувшись, осел на землю.
— Господи, что с вами? Лисец? Лисец!
Николай начал ощупывать тело лешего, выискивая пульс, спящий ребенок оттягивал руки, парень скинул куртку и пристроил на нее малышку, а сам попытался сообразить, как помочь хозяину леса. Грудная клетка не поднималась, сердцебиение не прослушивалось, застонав от отчаянья, Николай начал реанимационный курс: надавить на грудь, вдохнуть воздух в приоткрытый рот, потом снова и еще раз, и еще раз…
— Это не поможет.
Николай вздрогнул, по центру коридора стоял Федор Алексеевич и спокойно взирал на раскинувшего руки лешего.
— Ему нужно в больницу! — выкрикнул Николай, удивляясь такому безразличию. — Что же вы стоите? Помогите мне!
— Николай, ему нечего делать в больнице. Его лес умирает, а с ним и он сам отходит в иной мир. Это нельзя вылечить.
— Господи!
Николай никогда еще не видел смерти, если не считать тех зверьков — богганов, но они, кажется, не были разумны. А тут не просто смерть — гибель лешего полностью на его, Николая, совести. Он выменял жизнь ребенка на жизнь лешего, но кто давал ему подобное право? Николай прикусил костяшки пальцев, глуша сухое рыдание.
— Но что-то же можно сделать? Хоть что-то? Есть какая-нибудь помощь для… магических существ?
— Давай выйдем из этого подземелья, — вместо ответа произнес Федор, взвалил себе на плечо тело лешего и уверенно пошел в темноту.