— Для многих? А ну, ну, поподробнее, — игриво заулыбался Мэт и еще больше развернулся ко мне лицом, дабы лучше видеть мои эмоции.
— По крайней мере, я знаю, знала… четырех, которые считают эти буквы — символом умиления, восхищения, и чуть ли не примера для наследования.
— Даже так? — язвительно переспросил вампир, заливаясь радостной ухмылкой.
Мне кажется, или он надо мною издевался? По-доброму, по-дружески, но издевался?!
— Мэт, перестань, — злобно гаркнул Кайл и в миг напрягся.
— Эх, Дейнли, какой ты зануда, — наигранно надул губки на мгновение. Как дитя… Нахмурил бровки. Стоп, и это про этого человека говорили, что ему восемьдесят девять лет? Эй, Эй. Вы ничего не перепутали?!!
— Майя, а, Майя, что ты еще слышала про эти "веселые четыре буквы"? А? А ну, порадуй старика. Дай потешиться над былыми шалостями! — мило улыбнулся Мэт и тут же уложил свой подбородок на спинку своего сидения. Милые, умоляющие глазки уставились на меня, заклиная признаться.
— Позязя, — шутливо перековеркал слово парень и снова невинно, наивно "заморгал" веками, как кокетливая дамочка.
— "ТХПМ" — название нынче знаменитой четверки, — ай, четверки! И моих — четверо!.. — мошенников, угонщиков, грабителей, обманщиков и, просто…. убийц. И за помощь в поимке одного из них даже объявлено вознаграждение… приличное вознаграждение…
Неужели…. неужели…. неужели, это правда? Неужели мой Кайл, этот Мэт, Грэм и Шон — это и есть те самые…?
— Вот так всегда, — тяжело вздохнул вампир и обижено опустил глазки в пол. — Ты стараешься: рвешь, бьешь, кусаешь, — а они тебя все равно в "плохого парня" запишут. Да и еще общественность толкают на гадкие мысли…
Ноты иронии, злой шутки плясали в его словах… нет, все же доброй шутки, хотя и со вкусом черного юмора.
— Так, нечего тут разводить эту тему, — тяжело вздохнув, наконец-то отозвался Кайл. Раздраженный, грубый, рычащий голос заставил меня обернуться к нему.
— Ладно, — в миг отрезвев от такой реакции, вполне серьезным голосом отозвался Мэт. — Пошутили и хватит. Просто запомни, Т. — Таурс, — эт я. Х. — Хамелеон — Кайл. П. — Псих — Грэм. М. — Малой — Шон. Ясно?
Х… Хам… Хамелеон? Кайл…
Кайл — Хамелеон?
— Мы при чужих обычно по прозвищам зовем друг друга. К чему лишние факты биографии? Хотя теперь, раз ты говоришь, что мы стали такие знаменитые и для общественности, глупо палить эти "имена".
— Я сама не раз видела в газетах… эти… ваши псевдонимы… Просто…
— Что? — не выдержав моей долгой, растянутой речи, резко перебил Кайл.
— Просто, я всегда думала, что они… они — ублюдки.
— Ну, спасибо на добром слове, — неожиданно расхохотался Мэт. — Порадовала, так порадовала!
— Просто… — и снова глупая, отчаянная попытка оправдаться. — Просто, я видела лишь результаты ваших поступков. Те результаты, о которых писалось в газетах, то, что навязывали копы.
— Ты же сама сказала, что были те, кто умилялся нам. Значит, не все так там плохо было расписано? — не сдержался от уколки Мэт.
— Возможно…. просто, я человек других правил жизни…
— Ну, да, мы тоже когда-то такими были.
— СМИТ, ХВАТИТ! — вдруг дерзко крикнул Кайл и нервно заскрипел зубами.
— Что, хватит? Дейнли, почему ты не хочешь рассказать, что всех нас толкнуло на это? Почему я должен молчать о том, что я видел, как унижали, разворовывали бедных ради прекрасной жизни богатых "царей" у власти? Как всюду правят только те, кто успел кое-где пригреться и вовремя что-то стащить? Неужели я должен молчать о том, как ни за что самосудом казнили родителей Грэма? Как убили сестру и племяшу Шона? Как мучили твою жену?
— СУКА, ЗАТКНИСЬ! — в миг Кайл бросился к Мэтту и схватил его за воротник и яростно сжал. Нервно оскалив зубы, он всматривался ему в глаза, казалось, заживо выедая там душу.
— Если Майя теперь одна из нас, — злобно рыча в ответ, гневно проговорил Мэт, — То пусть все знает. Иначе я знаю, как ты будешь все это держать в себе, боясь признаться. ПУСТЬ ЗНАЕТ и уже решает теперь, кто мы — подонки или обозлившееся на весь мир твари.
Резко дернул и в миг отпустил. Отстранился. Откинулся на спинку и с презрением отвернулся к окну.
Жену… жену… Тихим шепотом повторялось у меня в голове…
Как сказал Мэт, решать теперь нужно, а не потом…
— Ты женат? — едва слышно проговорила я, мысленно возведя уже напротив своего сердца кинжал. Короткое слово — и я…
Тяжело сглотнул.
Все еще смотрел в окно, едва дыша.
— ТЫ ЖЕНАТ?! — злобно закричала ему в лицо, уже задыхаясь от боли, от слез…
Нет, нет, НЕТ! НЕ отвечай! Умоляю! Умоляю! УМОЛЯЮ!
Не отвечай…
Я не выдержу такой правды… Я не выдержу, того, что ты… ты со мной играешься… Что в этом мире есть та, кому ты уже принадлежишь…
Умоляю…
Казалось, я готова была либо сейчас взорваться, либо замертво упасть…
Я тебе поверила, я тебе хотела отдать… себя… отдать целиком… навсегда…
А ты…
Молчишь?
Молчи…
Молчи…
Я уже все поняла…
Я едва соображала, что творю.
Рука робко коснулась замка на дверки. Напуганные, но упорные движения — врата раскрылись, жадно зазывая меня в ад. Вывалилась. Выползла, вытолкнула себя из машины…
И что было дури, что было боли, рванула со всех сил бежать куда глаза глядят.
ДУРА! ДУРА! ДУРА!!!
Резкий удар. Я едва удержалась на ногах, лишь благодаря его рукам. Жадно уцепившись за рукава его пальто, я повисла в объятиях, словно сломанная кукла.
— Что ты делаешь? ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, МАЙЯ? — жадно шептал мне на ухо, окончательно сводя с ума. Спешно глотая свои слезы, я разрывалась на части, тихо испепеляясь болью.
— Отпусти меня, отпусти, умоляю, — я взбешенно начала биться в его объятиях, как птичка в клетке, биться, рваться, умирать…
Крепко сжал, насильно уткнув лицом себе в грудь.
— Майя, ну, что ты несешь? Если бы у меня была жена, какого бы хрена я таскал тебя за собой? Был женат. Был. Полвека назад. Мне было двадцать, а ей — восемнадцать. Поженились. Вкусили счастья. А дальше… Дальше все поломалось. Развалилось. Врачи поставили страшный диагноз. Она умирала, понимаешь, медленно умирала… сгорала изнутри… у меня на руках. Хирурги отказывались делать операцию, лишь по той причине, что заплатить за все это я не смогу. Не было у нас тогда таких денег. Не было… Я — никто. Она — никто. И родителей богатых у нас нет. Так что льготного билета в жизнь не получили… Я пытался наскрести нужную суму. Занимал, воровал, грабил, перегонял тачки — но… Это были лишь копейки. Я не успел ее спасти. Она умерла. Похоронил, но долго еще носил в своем сердце. Долго. Время притупило боль, стерлись многие воспоминания. И она окончательно от меня ушла. Майя, это было пятьдесят лет назад. Я ее помню, но любовь давно уже переросла в отголоски памяти. Слышишь, Майя, слышишь? Теперь я люблю ТЕБЯ. Сильно ЛЮБЛЮ, и нечего соревноваться с моим прошлым.
Ласково провел рукой по волосам, а затем поцеловал в макушку.
Отстранил от себя. Глаза в глаза.
Несмелым касанием тыльной стороны ладошки стер мои слезы.
Его холодный тоненький нос дотронулся своим кончиком к моему. Легкое поддразнивание, нежно касаясь, играя, лаская, несмело завиляв им из стороны в сторону. Замер. Глубокий жадный вдох. Робко облизал свои губы — и тут же прильнул ими к моим…
Нежные, массирующие объятия его сладких лепестков заставили невольно дрогнуть. Внутри все сжалось, замерло, приготовилось к чему-то…
И вдруг крепко сжал меня за плечи, жадно прижал к себе.
Короткий робкий поцелуй, казалось, отпив от меня глоток, пригубив, вдруг Кайл властно прильнул своими губами к моим, побеждая, захватывая, пленя собой. Выпивая до дна…
…Лишая права на выбор. Я ответила, ответила жадным поцелуем, ненасытно покусывая, пощипывая его уста своими…
Объятия. Страстные, взбешенные, голодные объятия наших губ жадно смыкались и тут же разрывались, дабы снова прильнуть, дабы снова поймать, дабы снова почувствовать друг друга… как в первый раз, как еще никогда…
Еще минута дикой, сладкой, нестерпимой страсти, как Кайл оторвался от меня. И снова робко касание его носика к моему.
— Люблю… — едва слышно, едва реально прошептал он мне на ухо.
Тут же подхватил меня на руки, как малое дитя.
Я невольно обвилась вокруг шеи и испуганно прижалась.
Короткие, но быстрые шаги — и за считанные секунды оказались у автомобиля.
Все еще удерживая меня одной рукой, второй живо потянулся вперед и открыл дверки. Посадил на сидение. Я спешно отодвинулась на свою половинку.
Мой Дейнли нырнул тут же за мной и победно захлопнул врата… ада? Чистилища? Или там все же был рай? Рай?
— Майя, прости, я не хотел… — торопливо отозвался Мэт, но даже косого взгляда не бросил. — Я не хотел причинить тебе боль.
В зеркале я отыскала его глаза. Вина? Стыд? Боль?
— Ничего… Лучше раньше, чем поздно… — поспешно отозвалась я, пытаясь его успокоить.
Но Мэт не слушал. Вывернув вбок руль, переключив скорость, он весь сейчас был где-то там… Нет, не вниманием на дороге… Все эти движения были почти на уровне автоматики…. Сейчас этот "Таурс" был очень далеко от всех нас, далеко… внутри себя…. воевал со своей совестью и разумом.
Глава Восемнадцатая
— Седьмой номер. Я, ели что, в восьмом. Копов вроде не видно, но все же лучше, наверно, вам по отдельности идти.
— Спасибо, — едва слышно ответил Мэту Кайл, забрал ключ и передал его мне. — Держи.
Я послушно забрала.
— Майя, пойдешь первая, а я за тобой. Чтобы не случилось, делай вид, что меня не знаешь. Ясно?
Тяжело сглотнула.
— Ясно…
"Рамада". Большое двухэтажное белое здание квадратной формы. Яркое. Светлое. Огромное количество окон давали ощущение свободы. Ветрености. Беспечности. Расслабленности в объятиях природы… Небольшой, уютный, красиво оформленный отель, с аккуратными тоненькими аллейками вокруг, вечно зелеными газончиками, вычурными клумбочками и искусно остриженными в идеальные формы кустиками… казалось, наконец-то пришел ко мне покой. Наконец-то пламя жизни поутихло… Наконец-то я могу свободно дышать.
Отбросить дурные мысли. Глубоко вздохнуть и начинать все с чистого листа. Сегодня. Сейчас. Дальше — все будет по-другому. Все будет хорошо.
Принять горячий душ, выпить чайку или кофе с молоком, да спрятаться под теплое одеяло…
Я торопливо прошагала мимо ресепшна, бросив на администратора лишь косой взгляд. Милая лживая улыбка, гордо задранный нос. Глупый вид уверенной в себе дамы?
Несколько пытливых взглядов, провожающих меня до победного конца.
Вдруг, когда я была уже у самой лестницы, когда оставался шаг, чтобы скрыться от назойливых "преследовательских" глаз, за спиной раздался грохот.
Инстинктивно обернулась.
Администраторша несла целую гору документов, как вдруг нечаянно оступилась, или, может, зацепилась за край ковра на полу, а потому не удержала равновесие, и вся ее стопка бумаг разлетелась вокруг, как пушистые, легкомысленные снежинки во вьюгу.
В этот момент двери скрипнули — и на пороге появился мой Кайл.
Стремительный шаг навстречу, и, живо присев на корточки, стал помогать девушке собирать разбросанные по полу бумажки.
Я невольно замерла, жадно прикипела взглядом к этой картине…
Ревность?
Девушка краснела, смущаясь, что-то невнятное, далекое моему слуху шептала ему в благодарность.
Ползала перед ним на коленках, взволновано поглядывая то искоса, исподлобья, то вдруг отчаянно смело… в глаза.
Внутри меня все сжалось.
Заскребла обида.
Чего он ей улыбается?
Красивая? Опрятно одетая? Огромная грудь, идеальная талия, красивое лицо?
Улыбаешься?..
И вот последняя бумажка, — выровнялись.
Кайл спешно протянул ей свою добычу.
И снова смущенная улыбка на ее лице. И снова краснеет.
Я невольно ступила пару шагов назад и с вызовом уставилась на Кайла.
Дура, что ты делаешь?
Сказал "Люблю", так ты теперь будешь закатывать сцены ревности? Теперь он уже твой? Да?
… Нервно рычала совесть, кричал рассудок. А сердце гневно, обижено сжималось, заикаясь от боли.
— Спасибо еще раз. Вы такой любезный, — не унималась та.
— Не за что, — суховато ответил Кайл и ступил шаг в сторону, пытаясь обойти девушку.
Но не тут то было! Эта курица тут же перехватила эту попытку, повторив за ним движение.
— А вы… — робко прошептала девушка и вдруг кокетливо заморгала глазками. Милая улыбка и несмелый взгляд в глаза.
Эй, что это? Второе дыхание?
— А вы… — снова повторила та, медля с продолжением, на ходу подбирая правильные слова, — сейчас…
— Иду спать, — вдруг раздраженно гаркнул Кайл и решительными движениями обогнул девушку справа и спешно продолжил свой путь, стремительно приближаясь ко мне.
Вот тебе и любезность…
Удивленно ойкнула во мне душа.
Ревность ликующе улыбнулась и поспешно спряталась в свой укромный уголок.
Едва мы поравнялись на лестнице, как вдруг Кайл схватил меня за руку и потащил за собой.
Дура. Дура. Ведешь себя, как малолетка глупая. Тебя просили втихую прошмыгнуть в номер, а ты…
Еще несколько десятков футов — и мы остановились возле своего номера.
Молча протянул ко мне ладонь, требуя ключ.
Поспешно вытащила его из кармана и отдала своему любимому. Любимый… Любимый… Да уж, не думала, что такое "заезженное" слово буду использовать сама. Использовать… с искренним смыслом…
Дверь открылась — и я поспешно нырнула внутрь. Но короткий, несмелый шаг в темноту, как вдруг Кайл схватил меня за локоть и жадно дернул на себя. Невольно обернулась.
Робко, несмело прильнул своими губками к моим устам…
Пульсирующие несмелые прикосновения — и вдруг страстный, грубый, властный поцелуй схватил меня в свои объятия, сводя с ума. Повелительно, безоговорочно…