Буум!
Снова долетает эхо сильного удара, проявляя на стенах очередные скользящие разряды. Заметно слабее, но меня просто парализует панический ужас, стоит только подумать прикоснуться к ним. Самочувствие стабильно плохое, преодолевая боль и парализующую слабость, на ощупь добираюсь до мешочка с ягодами силы, заталкивая первую попавшуюся в рот и силясь проглотить. С трудом, но удалось. Прошли сколько-то долгих секунд и меня немного отпустило. Вторая ягода пошла куда легче. Боль пропала, но в голове появился странный шум и что-то ещё, однозначно плохое. Словно чей-то злой голос от меня что-то требует.
Буум!
В глазах мутится, но вроде бы терпимо. То ли я приспособился, то ли уровень воздействия планомерно снижается. Вот только громкость злого голоса заметно выросла.
Буум!
Сильнейшая вспышка боли, судорога, я распластываюсь по полу пытаясь вздохнуть. Грудь как будто сдавило тисками, а горло перехватило удавкой. Злой голос в голове, каждое слово - подлый удар в болевую точку. 'Хрен тебе, скотина, я никогда не подчинюсь!!!' - из последних сил пытаюсь вытолкнуть его из себя, дотрагиваясь до амулета Богини почти парализованной рукой. Яркая вспышка в зажмуренных глазах и сознание гаснет.
- Упорное ничтожество! - Тихо взрыкнул Ра Рух, брезгливо выкидывая ослабевшей рукой учебный артефакт местной цивилизации в пропасть.
Утратившего свойства артефакта ему было жаль. Он долго берёг его последнюю вспышку, долго берёг до этого самого дня, надеясь обойтись менее радикальными средствами. Именно он помог понять ему в каком именно мире они когда-то оказались, и как здесь себя стоит вести. Откуда его принесли ёрики, он так и не выяснил. То ли раскопали какое-то древнее погребение, то ли ограбили местных аборигенов. Они передали его глупым посыльным, а после сгинули где-то без следа. Этот мир оказался слишком опасен даже для них. Когда они проникли в этот мир, убегая из своего гибнущего мира, то рассчитывали занять здесь вершину социальной и пищевой пирамиды, как уже бывало не раз в других мирах. Имелись к тому все предпосылки. Но суровая реальность в этот раз подло посмеялась над ними. Мало того, что они потеряли при переходе большую часть своей тайной силы духа, так и местные разумные обитатели оказались на удивительно высоком уровне развития, отказываясь безропотно становиться кормом для своих природных хищников. К счастью для беглецов, далеко не все и далеко не везде. Пришлось спасаться в глухих предгорьях вдали от местной цивилизации. Поначалу предпринимались попытки перейти горы, но с другой стороны уже ощущалось тлетворное влияние Великого Океана. Оно вытягивало последние силы духа, превращая когда-то бессмертных существ в обычных разумных хищников. Но и это далеко не все беды. Ра Су - так называли себя хищные приматы, цивилизации которых старше иных звёзд в этой галактике, при гибели в этом мире стали терять души. Они далеко не всегда вселялись в живые плоды во чревах их самок, полностью сохраняя память о прежних телах и былых делах. Более того в те плоды стали вселятся чужие души, вынуждая плоды развиваться и рождаться на свет. Это оказались жалкие души местных аборигенов. И память о прожитых жизнях при этом они полностью теряли. Ра Руху и другим хранителям силы и тайн пришлось выявлять посторонних вселенцев, уничтожая новорожденных детей многими сотнями и даже тысячами. Тогда соплеменники назвали их 'Вершителями Судеб', но при этом, начинали постепенно дистанцироваться от них. Позже удалось найти местные ресурсы и сделать особые ритуалы, дабы сохранять души погибших соплеменников и препятствовать проникновению откровенно враждебных местных вселенцев, однако к тому моменту потеря общей численности Ра Су стала просто катастрофичной. Сейчас же дошло до принятия в свой круг перспективных отпрысков местных аборигенов и воспитанием из них новых ёриков, дабы они делали всё необходимое для Ра Су. Гибли ёрики слишком часто, редко доживая до пятидесяти погодных сезонов, да и с сохранением памяти душ при перерождении у них имелись принципиальные проблемы. Всё это привело Ра Су к неизбежной деградации. Многое было потеряно, многое забыто. Считанные единицы сейчас вообще помнили, из какого мира они пришли сюда и почему. Они скатились почти к первобытному существованию, стараясь во многом походить на отсталые племена местных аборигенов, дабы на них случайно не обратили пристальное внимания значимые персоны этого мира. Уж больно различными оказались весовые категории. Радовало лишь то, что местная высокая цивилизация постепенно скатывается к дикости, потеряв внутреннюю основу и высокие цели. Пройдёт ещё сколько-то сотен сезонов, пусть даже тысяч, но они обязательно станут рабами и кормом Ра Су. Нужно только сохраниться до этого момента и сохранить пусть и малое, но общее единство. А для этого просто жизненно необходимы местные 'ягоды силы', позволяющие возрождённым соплеменникам быстрее восстанавливать утраченную при перерождении память и силу духа. Но на эти ягоды хватало других жадных и прожорливых претендентов...
- Жуст! - Громко выругался Ра Рух, попытавшись взять управление над подчинённым телом местного аборигена, и потерпев неудачу.
Нить духовной связи оставалась стабильной, просто в подчинённом теле произошло полное смешение внутренних энергий и его парализовало. Теперь нужно принудительно запустить в его теле секретный процесс 'Великого Восхождения', иначе оно быстро погибнет, что весьма сложно сделать по одной лишь духовной связи.
Дневное светило уже взошло над горными пиками, разгоняя клубы сползавшего с ледника тумана, но Ра Рух так и стоял в одной позе застывшим изваянием, глубоко погрузившись во внутренний мир и мир скрытой силы. Желанные процессы в подчинённом теле всё же запустились, и теперь придётся ждать завершения процессов естественного восстановления. День, два, три - трудно сразу сказать. Да и погода, судя по косвенным признакам, снова скоро испортится, обещая повторить шквал и потоп. Хоть и хочется скорее разделаться с этим делом, но придётся потерпеть. Опасться восстановления пораженного артефактом самосознания вряд ли стоит. После одномоментного поглощения им всей словарно-смысловой базы местного языка оно распадётся. Уж очень велика и сложна та самая база. Ра Рух едва смог сохранить себя при поглощении малой части, а его учитель и угнетатель Ра Тур оказался излишне самонадеян и уступил право носить цветную накидку Повелителя на доспехах. После Ра Рух таким хитрым образом устранил ещё троих конкурентов, став Гласом Повелевающим. К сожалению, ещё не Верховным Повелителем над всеми Ра Су, но его момент величайшей славы ещё впереди и к нему нужно уже готовиться. Осталось только разобраться с мелкой проблемой, неожиданно ставшей реально опасной. И наоборот она поможет ему возвыситься - благо уже весть разошлась по всем поселениям Ра Су. Пусть это плато и не единственный источник ягод силы, но он весьма значим, ибо покрывает практически треть всей потребности. Только из-за недальновидного желания кое-кого в Совете Первых устранить лишних посредников из диких племён, и возникла эта глупая ситуация. Кто мог даже подумать, что один единственный жалкий абориген способен принести столько вреда? К нему стоит внимательнее присмотреться. Позже из него можно сделать личного глубоко преданного ёрика, тем самым окупив и последнюю вспышку учебного артефакта, и затраты невосполнимого духовного богатства на запуск восстановительного процесса. Пусть кто-то и воспылал к нему праведной местью, но теперь засунет её обратно в свою утробу против естественного хода пищи. Он ни за что не решится оспорить право его собственности.
Ра Рух открыл глаза, тяжело вздохнул и пошевелился, окидывая окружающее пространство прояснившимся взором. Два тела ритуальных жертв уже давно остыло, третье же ещё подрагивает в жестких растяжках. Острые деревянные лезвия прошли его насквозь снизу вверх. Но вытекшей из ран крови совсем мало. Да и сила терзаемой страшной болью души ещё не полностью иссякла. Остаётся только порадоваться правильно сделанному выбору, ибо только сила души этой жертвы позволила подчинить вредного аборигена, две другие оказались бесполезны. Знак рукой и движение мысли - ждущие на отдалении помощники сразу ринулись исполнять его приказ. Мёртвые тела полетели в пропасть, за ними последовало и ещё живое даже после грубого извлечения ритуальных лезвий третье. После ритуала силы они больше не годятся в пищу. Теперь можно спускаться в лагерь, конструкцию резонатора духовной силы соберут и без него, здесь она больше не пригодится. И нужно точнее продумать будущие рассказы о его великом деянии, добавив в них множество пикантных подробностей, дабы соплеменники и Совет Первых высоко оценили его личные заслуги.
Сколько я уже брожу по лабиринту из слов, предложений, фраз и многосмысловых конструкций? Или времени здесь просто нет? Сознание вернулось куда-то не туда. Теперь я бестелесный призрачный дух великой библиотеки, вынужденный бродить тут целую бесконечность. Вначале я быстро разобрался, как тут можно перемещаться, освоив местный алфавит. В нём всего двадцать четыре буквы, однако, вариантов написания слов из букв гораздо больше, чем в привычном мне языке. Наклон вправо, наклон влево, понижение от начала к концу слова или фразы, обратное повышение, тонкий и толстый шрифт... с помощью букв можно выразить в слове нужную эмоцию или даже передать оттенок голоса. Мужской, женский, ласковый, требовательный и тому подобное. Глубинная часть лабиринта оказалась простой и более-менее понятной. Вот дальше пошли смысловые фразы, и зачастую их логика ускользала от меня. Вроде бы всё просто, но я опять ходил круговыми коридорами, пока не угадывал нужный смысл и тогда мог выбрать верное направление, раздвигая слова или буквы, чтобы оказаться в новом закольцованном коридоре другого смысла. Впрочем, сейчас уже идёт легче, так как мне удалось совместить собственный понятийный аппарат и это нечто. Теперь я щёлкаю фразы и смыслы как орешки, но лабиринт всё не кончается и не кончается. Вот опять фраза с тремя смыслами, поди - угадай, какой из них правильный. Метод тыка тут бесполезен, нужно реально проникнуться, и тогда откроется путь дальше. 'А вот и хрен тебе' - я просто взбегаю на стену из букв, ловко перепрыгивая её. 'Хватит! Надоело!' - удар концентрированной воли рвёт призрачное пространство, взрыв, ветер, буквы и фразы красиво разлетаются в разные стороны, шум, шепот, громкие крики - всё смешалось в один большой водоворот, пытающийся затянуть меня обратно в обновившийся бесконечный лабиринт. Но моя воля сильнее его напора, ещё одно усилие, пришедшая волна цунами смывает нанесённый мусор, очищая внутренне восприятие и возвращая почти забытое ощущение живого тела.
'Так, а вот это уже совсем плохо...' - только и остаётся подумать мне, так как управление моим телом кто-то перехватил. Я прекрасно всё ощущаю, однако ни на что не могу повлиять. Мои глаза странно видят в полной темноте внутри жилища, всё в какой-то мутной белой дымке, мои руки перебирают содержимое мешка, доставая от туда лук и стрелу с мотком тонкого троса. Чётко, уверенно, точно зная, зачем это нужно. Найдя и подобрав искомое, я двинулся наружу, откинув защитный полог, сильно зажмурившись от ударившего в глаза яркого дневного света. Невидимый кукловод подождал адаптацию зрения и неспешно направил моё тело в сторону обрыва со срезанным мостом. 'Хм, а внешний контроль не такой уж и идеальный' - подумалось мне, после того, как чуть не упал, зацепившись ногой за разросшийся пучок жесткой травы. Из этого можно сделать вывод, что кукловод далеко не идеально сидит в моей голове. Появился маленький шанс вырваться, осталось только понять, как это осуществить. И вот я внимательно рассматриваю другую сторону обрыва. Кукловод хочет моими руками выстрелить из лука в опору моста. А вот и он сам. Тот же самый карлик в цветастых тряпках, стоит рядом с опорой. Мои руки сами обмотали конец троса за опору на этой стороне, отмерив примерно нужное расстояние. Тут дистанция метров шестьдесят или чуть больше. 'Хм, что это?!!' - тем временем в теле появилась подозрительная сила, правая рука сама вскидывает лук, левая накладывает стрелу на тетиву. Взгляд изменился, словно к моим глазам поднесли зрительную трубу. Теперь я очень чётко вижу опору моста на другой стороне, как будто она всего в паре метров от меня. Даже структура потемневшего плотного дерева чётко просматривается. Левая рука у плеча, правая с луком резко выстреливает вперёд, пропуская непонятную силу из тела в тугой лук. И в это мгновение я ловлю момент ослабления внешнего контроля, смещая свой застывший взгляд с опоры моста на лицо карлика в цветастых тряпках. Хлопок, стрела отпущена, и я уже вижу, куда она попадёт. Не в опору, куда целили мои руки, а в медленно открывающийся рот карлика. Он поздно почувствовал неладное, мгновенье и сердце пронзает острая боль, а я вижу, как стрела достигает цели. Вспышка и сознание гаснет.
- Ааах... - судорожный вздох и я снова тут.
Живой и, наверное, относительно целый. С потери сознания прошли считанные мгновения. Сердце снова колет, раз, другой, третий, с каждым ударом всё сильнее и сильнее. Карлик так и стоит на другой стороне обрыва, обхватив руками торчащую изо рта металлическую стрелу. Наваливаясь на тонкий трос всем телом, я сдёргиваю гада в пропасть, искренне желая, чтобы у него оборвалась шея. Глухой удар внизу, со звоном трос резко натянулся. Сердце перестало колоть, но чувство опасности продолжает упорно пульсировать. Ничего ведь ещё не закончилось. Подозрительно легко вытягиваю трос, цепляя его за опору виток за витком и поднимая наверх тело врага. Нужно скорее его добить пока он не очухался. Для него смертельные раны просто ерунда, какая поразительная живучесть. Последний рывок, я переваливаю груз через кромку обрыва и оттаскиваю чуть дальше. Как-то слишком легко это получается. Карлик определённо без сознания, но скоро очнётся. Выхватив чёрный клинок из притороченных к правой ноге ножен, стремительно бросаюсь к нему. Удар... клинок скользит мимо его шеи, как будто его что-то не пускает. Второй удар, третий, четвёртый... сколько есть сил пластаю клинком воздух без какой-либо пользы, хорошо чувствуя, как утекают последние мгновения моей свободы, а возможно и жизни. Карлик открывает глаза, чётко фиксируя зрачки на моём лице, а в это мгновение я вливаю непонятную силу из себя прямо в клинок и наношу последний удар. Клинок ярко вспыхивает, без заметного сопротивления отделяя голову подлого врага от его тела. Рука явно обожжена, тело пытается скрутить страшная судорога, но через несколько секунд буквально всего с ног до головы омывает каким-то приятным живительным теплом. Меня резко переполняет непонятная сила, мгновенье и я воспарю в небеса, но наваждение быстро уходит. Боль в обожженной руке постепенно исчезает, а я обалдело смотрю на отлетевший в сторону пылающий клинок. Вместо того чтобы остыть, тот продолжает нагреваться и быстро испаряется, оставляя на земле большой выжженный круг. Выдох. Вдох и выдох. Лишившись головы, мерзкий карлик всё же сдох. Я его победил!
Окончательно прихожу в себя и осматриваюсь. На другой стороне обрыва никого живого. Если там кто-то и смотрел за нашей схваткой, то быстро сбежал. Валяются верёвки и палки - строительный материал для моста. Странных конструкций из больших шкур на растяжках не заметно. Убрали. Безголовый труп карлика остаётся трупом. Какая радость. Склоняюсь к нему, подбирая отсечённую голову за так и торчащую из его рта стрелу. Она удачно пробила позвонки и крепко застряла в них. Удивительная прочность костей и связок. Иные камни запросто позавидуют.
Что сказать? Назвать этого карлика человеком, я, пожалуй, воздержусь. Зубки у него как у хищной кошки, острые спереди и четыре загнутых треугольных клыка. Это не подпилы, как я видел у предыдущих типов, а родное, природное. Эмаль целая и блестящая. Вот дальние зубы вполне типичные для всеядных животных, ими можно пережевывать разную пищу. Глаза тоже имеют явное отличие. Чётко выражены два круглых зрачка один в другом и есть ещё прозрачное третье веко, как у некоторых водных животных. В остальном... если не приглядываться - то вполне можно обознаться. Волосы как волосы тёмно-коричневатого оттенка, уши вполне себе округлые, нос вполне обычный... с запорными клапанами внутри. Однозначно это какой-то водный хищный вид.
Вытащив стрелу, брезгливо отбросил голову в сторону. Стоит её позже выпотрошить, избавив от негодного содержимого, череп знатный получится. Клыкастый, страшный... поставлю его на полку, чтобы вспоминать этот день. И пока мёртвое тело окончательно не закостенело, избавляю его от одежды и вещей. Тёмную кровь позже отстираю. Цветастая накидка сшита из ярких лоскутков. Ткань тонкая, похожа на шелк. Под накидкой кожаный доспех. Тёмно-коричневый, почти чёрный. Мягкий, но наверняка со свойством мгновенного затвердевания в случае удара. Сделано весьма искусно. Тут уже не кожаные завязки, как были у предыдущих карликов, а хитрые маленькие соединения с возможностью быстрого снятия по нажатию на жесткую вдавливающуюся кнопку. Сделано как будто из серого пластика, хотя вряд ли пластик. В нашем мире похожие конструкции применялись в туристическом и военном снаряжении, называлось то ли 'фастекс', то ли ещё как. Быстро скинул доспех, одетый прямо на голую кожу. Внутренняя поверхность доспеха отчётливо бархатистая, приятная на ощупь. Из полезных вещей кроме доспехов на трупе только длинный тонкий стилет из такой же чёрной бронзы с фигурной костяной ручкой и больше ничего. Печаль. Я надеялся на большее. Но и так грех жаловаться. Выжил - и хорошо. Радуйся. Продолжил внимательный осмотр мёртвого т тела. Руки ноги, пальцы сильно похожи на человеческие. Вместо ожидаемых когтей очень крепкие коричневатого оттенка ногти, между пальцами выделяется небольшая плавательная перепонка. Хотя опять же, нужно внимательно присматриваться, чтобы её заметить при сложенной кисти руки. Так лишь малый рост выделяет хищных карликов на фоне обычных людей, со стороны их можно легко принять за подростков и очень сильно удивиться, когда они продемонстрируют свою зверскую суть. Тем временем на меня навалился тяжелый откат, руки и ноги стали ватными, а глаза начали сами закрываться. Окинув взглядом пространство, уделив чуть больше внимания другой стороне пропасти, направился в дом отсыпаться. Сон определённо поможет...