Что-то вопя, Харуюки свалился со стула и попытался спрятаться за Черноснежку.
Однако та склонила голову, будто задумавшись над чем-то, потом безжалостно ухватила Харуюки за спину школьной формы и, потянув, с улыбкой святого произнесла:
– Харуюки-кун, испытать надо все. Полагаю, если просто попытаться, вреда не будет.
– Э… эээ?!
– Я не говорю, что бой будет один на один. Кроме того, это проблема не одного Красного легиона, а всего ускоренного мира… включая «Нега Небьюлас». А значит, пора тебе встать во весь рост, как мужчине и Бёрст-линкеру.
Если она говорит такие слова с таким лицом, значит, замышляет что-то.
Эта мысль мелькнула в голове у Харуюки, но, не в силах понять, что это за «что-то», он отчаянно искал отмазки.
– Но, но… его же король не может победить, то есть Скарлет Рейн девятого уровня! Я всего четвертого, да он меня просто смахнет, и все! Я не хочу, чтобы мне отрывали руки и голову!!!
– Я не допущу, чтобы с тобой так поступили.
Еще одна улыбка, способная растопить лучшее мороженое.
– Достаточно будет, если ты с твоей скоростью и способностью к полету догонишь Кром Дизастера и задержишь его ненадолго. Дальше уже мы с этой девочкой не дадим ему двигаться.
– Ле… легко сказать, но… – привыкший проигрывать Харуюки запустил по полной свой навык скоростного сматывания удочек и наконец выжал из себя последнюю отмазку: – Во, кстати… для этого же нужно, чтобы сперва началось командное сражение, да? Против одного Кром Дизастера должны драться как минимум семпай, Скарлет Рейн и я. Он просто не согласится драться на таких условиях!
Бёрст-линкер, подключенный к сети, не может отказаться от вызова другого Бёрст-линкера на бой в режиме «дуэль». Но режимы «командный бой» и «все против всех» – дело другое. В такой ситуации их окажется трое против одного Кром Дизастера, и на таких невыгодных условиях он, конечно же, драться откажется.
Нет, погодите-ка. Раньше не возникал ли этот же вопрос?
Слегка кивнув потерявшему дар речи Харуюки, Черноснежка глянула искоса на Юнико и спросила:
– Если бы Кром Дизастер буянил в обычных боях, я бы об этом уже знала. Но до меня ни одного слуха не дошло – это значит…
– …Все верно, – Красный король сунула руки в карманы своих обрезанных джинсов и, крутанув худым туловищем, кивнула. – Он охотится уже не на обычных дуэльных аренах. А выше… в «Безграничном нейтральном поле».
…Это еще что?
Харуюки вопросительно поднял голову – и тут справа от него Такуму резко выкрикнул:
– Это… это опасно, командир!
Вскочив на ноги, он продолжил:
– С нашими силами нырять «наверх» – полное безрассудство! Мы с Хару ладно, но у тебя-то особое ограничение! Если ты угодишь в засаду других игроков девятого уровня, одно поражение – и ты потеряешь «Брэйн Бёрст»… кстати, в худшем случае… – Такуму кинул быстрый взгляд на стоящую справа от него Юнико и, поколебавшись секунду, притронулся правой рукой к дужке очков на переносице и добавил: – …Я должен это сказать, и я скажу. В худшем случае весь этот цирк… «вторжение в реале» на Хару, разговоры о Кром Дизастере – все это вполне может оказаться ловушкой Красного короля. Чтобы заманить тебя, командир, в Безграничное поле, где в засаде уже ждет целая армия, и постараться снять тебе голову.
Юнико, уже успевшая вернуться в режим дьяволенка, с руками в карманах, задрала носик и сердито уставилась на Такуму.
– …Отлично сказано, Сиан Пайл. И раньше ты умные вещи говорил; кто ты? Персонаж-очкарик. Небось прозвище «Профессор»?
В яблочко.
Рассерженное лицо Такуму быстро вернулось к норме, и он упрямо ответил:
– Предъяви доказательство, Красный король, тогда будем разговаривать. В нашем легионе всего три человека – чтобы мы согласились нырять «наверх», зная, что это опасно, нам нужны хоть какие-то гарантии!
– Вот тебе гарантии.
Юнико вынула правую руку из кармана, пошаманила с виртуальным рабочим столом и щелкнула тремя пальцами. Перед Харуюки возникла еще одна полупрозрачная визитка. Но больше по размеру, чем предыдущие. На ней было не только реальное имя, но и домашний адрес.
Начиная с района Нэрима-ку в Токио, кончая школой и общежитием с незнакомыми названиями. Харуюки рассматривал карточку в полном обалдении. Когда становятся известны имя и лицо Бёрст-линкера – это уже «вторжение в реале», но раскрыть другим свой домашний адрес – это даже не смелость, это безрассудство.
Такуму и Черноснежка тоже были поражены. Глядя на трех учеников средней школы, глядящих на нее выпучив глаза, Юнико убрала правую руку от виртуальной клавиатуры и ткнула себе в грудь большим пальцем.
– Вы еще не поняли, почему я обратилась к вам лично? В реале я просто мелкая школьница, у меня нет никакой силы и власти. Я никак не могу защититься от «атак». Если я вас предам – приходите мстить в реале, когда захотите.
Глаза Юнико горели, в них как будто отражался свет зимнего солнца, вливающийся через окно.
Харуюки думал, что она просто безбашенная, а на самом деле она просто была сверхрешительно настроена. Ну да, она никак не могла не обращать внимания на то, что член ее легиона в нарушение договора о ненападении атакует игроков из других легионов. Но главное в том, что «Brain Burst» – это игра-файтинг. Она существует для развлечения и наслаждения.
Вот почему Харуюки считал, что жертвовать реальным собой ради «Brain Burst» – ошибка. Именно так случилось с Такуму три месяца назад, и его это до сих пор грызло.
– Юнико… тян.
Вместо Такуму, все еще не вышедшего из шока, к ней обратился Харуюки, после чего запнулся в поисках нужных слов.
Однако Красный король словно уже прочла его мысли; она опустила правую руку и с полубезумной усмешкой произнесла:
– Я знаю, что ты хочешь сказать. Но… когда-нибудь, когда ты доберешься до настоящей высоты, ты поймешь, что эту игру с технологией «ускорения» от реальности отделяет очень тонкая стенка. Если бы ты узнал, сколько времени я и вот она провели в ускоренном мире, ты бы на ногах не удержался.
– Чт… полное время игры?..
Харуюки склонил голову набок и проделал в уме несложные подсчеты. Сейчас у него было около десяти дуэлей в день. Каждая длилась в среднем двадцать минут, значит, всего двести – чуть больше трех часов. Многовато для ученика средней школы, но ничего такого уж кошмарного.
Если в день тратится около трех часов, в месяц выходит сто. В год 1200. Раз Юнико стала Бёрст-линкером примерно два с половиной года назад…
– Три тысячи… часов, где-то так?
Довольно большое число, но по сравнению с настоящими игроманами – просто ерунда. Те в погружении проводят часов по десять в день.
Однако, услышав результат трудных вычислений Харуюки, Юнико расхохоталась, да и у Черноснежки на лице появилась натянутая улыбка.
– Чт, что, неправильно? Юнико-тян, сколько тогда на самом деле?..
– Не скажу. Ответ сам найдешь. И еще… – Красный король вдруг надела страшную физиономию и угрожающе добавила: – Кончай звать меня «Юнико-тян». У меня от этого мурашки по спине. …«Нико» вполне достаточно. Зови меня Нико, и абсолютно никаких «тян» и «тан».
Харуюки показалось, что разговор уходит куда-то не туда; он кивнул и огляделся.
– Итак… значит, «Нега Небьюлас» помогает Нико-тя-… Красному королю, так?
– …Мм. Риск, конечно, велик, но пока что мы это примем. Кроме того, есть и выгода.
– Вы, выгода? – переспросил Харуюки.
Черноснежка перевела взгляд с него на Красного короля.
– Именно. «Проминенс» средь бела дня просит нас об очень большой услуге – он должен быть готов ко встречным условиям. Скажем… с этого дня не трогать нашу маленькую территорию – что-нибудь в этом роде.
– Чч.
Прищелкнув языком, Нико, то есть Красный король, легонько махнула правой рукой.
– Ясно. Если только устное обещание вас устроит. Мои ребята не будут лезть в Сугинами.
Черноснежка медленно кивнула, но тут же выставила правый указательный палец.
– Еще одно. Скарлет Рейн… как ты собираешься поймать Кром Дизастера в Безграничном поле? Там же почти невозможно целенаправленно с кем-то встретиться, ты это должна знать.
– …Пусть вас это не беспокоит. Определить время и место – моя забота. Не прямо сейчас, скорее всего, завтра вечером… пока это все, что я могу сказать.
– Оо. Ты сумеешь?
На вопрос Черноснежки Нико кивнула.
– Ладно, оставляю это на тебя. Завтра после школы мы снова встретимся здесь и вместе нырнем в Безграничное нейтральное поле. Годится, Харуюки-кун, Такуму-кун?
Да что это вообще за Безграничное поле?
Но прежде чем он успел задать этот вопрос, в его мозгу взорвался безмолвный вопль: «Что, опять у меня дома?!» Его мать вернется только послезавтра, так что тут все нормально; но если он завтра придет домой, а Нико будет играть в гостиной в «другие игры категории Z», да еще нахваливать их – если такое случится, ему уже никогда не оправиться.
До последней капли крови. На этот раз – защищать свою комнату до последней капли крови!
Мысленно дав себе эту клятву, Харуюки кивнул. Такуму тоже.
– Ладно, на сегодня дел больше нет. Харуюки-кун, спасибо за кофе.
С этими словами Черноснежка встала и вновь оглядела коллекцию древних видеоигр, раскиданную по полу.
– В следующий раз приду поиграть нормально. Я тут многих названий даже не знаю.
– А… ага, пожалуйста.
Что-нибудь, где не очень много крови и где кишки не вываливаются.
Мысленно добавив эти слова, он проводил Черноснежку и Такуму к выходу.
– Ладно, Хару, до завтра, увидимся в школе. Уааа, уже так поздно.
Такуму помахал рукой и вышел из квартиры; затем Черноснежка надела туфли и развернулась.
– Аа, это. Я тебя провожу до дома, уже поздно… – сказал Харуюки, но она лишь махнула рукой.
– Не беспокойся, когда я работаю в студсовете, еще позже приходится возвращаться, так что ничего. Да и живу я недалеко.
– Вот как… Но все равно осторожнее.
– Угу. Ну, прости за беспокойство. До завтра.
Черноснежка улыбнулась, подняла правый кулачок и уже было шагнула за дверь, когда –
Из-за спины Харуюки раздался тягучий голос Нико.
– Пока, черная. Завтра смотри не опоздай. Лааадно, пора продолжать.
И Красный король шмыгнула в гостиную. Черноснежка крутанулась на месте с невероятной быстротой и крикнула:
– Эй, постой, погоди-ка, красная!
– Чего?
Она уставилась на Нико, высунувшую голову из гостиной.
– Надеюсь, ты не собираешься и сегодня здесь остаться ночевать.
– Разумеется, собираюсь. Всякий раз возвращаться очень напряжно.
– Не валяй дурака, иди домой! Дети должны пойти домой, сделать уроки, почистить зубы и лечь в кроватку!!!
Нико высунула красный, как огонь, острый язычок, потом ухмыльнулась до ушей.
– Но у меня же школа-интернат. Меня официально выпустили на три дня – даже если я вернусь, меня не будут там кормить. …Кстати, братик, что будем есть на ужин♪?
Произнеся последние слова уже в режиме ангелочка, Нико вновь исчезла в гостиную.
– Что… что…
Кулаки Черноснежки тряслись, лицо подрагивало, как перед могучим взрывом; она сверлила взглядом застывшего на месте Харуюки.
– …«До завтра» отменяется. Я тоже остаюсь.
С этим устрашающим заявлением, смахивающим на объявление войны, она захлопнула дверь, сняла туфли и протопала по коридору в гостиную.
Прошло не меньше минуты, прежде чем заледеневший мозг Харуюки наконец перезагрузился.
…Что это?
Что это… что происходит… это на самом деле? Или это все – фальшивая реальность из полигонов?
Харуюки сидел на диване в гостиной, обняв подушку и уставившись в пространство.
Может, все это было сном – встреча с Черноснежкой, установка «Brain Burst», превращение в Бёрст-линкера по имени Сильвер Кроу? Может, просто запустилось какое-то приложение, позволяющие сбежать от реальности и показывающее такой долгий сон?
Харуюки на полном серьезе испытывал эти сомнения; однако чуть подгоревшая котлета, которую он съел полчаса назад, ее вкус, приятное ощущение в животе, вдобавок еще плеск воды и веселые крики девочек, доносящиеся из ванной, – все это казалось таким реальным.
После неожиданного заявления Черноснежки все трое отправились в магазин по соседству с домом, потом вместе состряпали ужин, вымыли посуду – а затем Нико и Черноснежка вдвоем отправились принимать ванну. Такие вот дела.
Всего произошло так много и так сразу, что Харуюки действовал практически на автопилоте. «Пока родителей нет дома», «Две девочки зашли и остались на ночь», «Приготовили ужин и пошли в ванну» – это просто не умещалось в его сознании.
Что сейчас лучше всего сделать? Вообще что должен выбрать мужчина, оказавшись в таком положении?
У Харуюки чуть пар из ушей не пошел, пока он пытался прокручивать в голове перегревшиеся мысли. В играх и аниме такого рода парень в подобных ситуациях обычно идет к двери ванной, чтобы спросить, как водичка, а потом спотыкается обо «что-то» и влетает в ванную. Потом в него летят тазики, шампуни и прочие вещи, и он убирается.
Значит, если я так сделаю, это будет лучшее решение.
Харуюки встал и повернулся в сторону ванной. В его воображении уже плавала картина, как Черноснежка и Нико моют друг друга, одетые исключительно в пену.
Однако к несчастью, а может, к счастью, прежде чем он успел открыть дверь ванной, изнутри донеслись шаги двух человек. Харуюки телепортировался на диван и уселся в сэйдза.
Дверная ручка повернулась рывком; в гостиную влетела Нико с воплями «лед, лед!» и понеслась в сторону кухни. Харуюки повернулся, успев увидеть лишь свободную футболку и шорты, и встретился глазами с Черноснежкой.
Она была одета в светло-розовую пижаму (купленную, видимо, в магазине сегодня вечером). Склонив голову, Черноснежка сушила свои блестящие волосы полотенцем. Сейчас она совершенно не походила на обычную себя, черную и неприступную; она выглядела просто невероятно беззащитной и очаровательной. Харуюки мог лишь пялиться, как парализованный.
– …Не смотри так. Мне просто другие цвета по размеру не подходили, – сказала Черноснежка, отведя взгляд. Лишь тут Харуюки пришел в себя и отчаянно замотал головой.
– Н, не, это, тебе отлично идет.
– П-понятно. А не слишком по-детски смотрится?
– Абсолютно нет. Суперски. Идеально. Крит[16].
Сидя в сэйдза и держа спину ровно, Харуюки долепетал до этого места, как вдруг в комнату снова вошла Нико с фруктовым льдом в правой руке.
– Эй, а знаешь, Сильвер Кроу?
– Ч-что?
– Она хотя и вся из себя такая на вид, но без одежды на удивление класфф…
На последнем слове ее заткнул безжалостный удар Черноснежки.
Потом, сжимая сзади шею Красного короля, Черноснежка великодушно улыбнулась.
– Давай быстрее в ванну. А то вода остынет.
Глядя на свалившуюся Нико, Харуюки мысленно завопил и спрыгнул с дивана.
– А, ага, прошу меня извинить, я пойду приму ванну! В холодильнике мугитя[17] и все такое, берите, сколько хотите, я пошел!
Дальше были затянувшиеся допоздна веселые посиделки с древними играми категории Z.
Сидя вокруг здоровенной игровой приставки сорокалетней давности и весело вопя, они уничтожали толпы монстров на большом плоском экране; Харуюки тем временем продолжал думать про себя, взаправду ли это все происходит.
Они и я – нас друг с другом связывает VR-игра «Brain Burst». Поэтому все наши отношения – онлайновые, сетевые, так их и надо воспринимать.
Да, я люблю Черноснежку-семпай, и она говорила, что тоже меня любит. Но эти чувства между нами передаются через нейролинкеры в виде квантовых сигналов. Наши отношения – в основном массивы данных, и мне этого более чем достаточно.