-Ваше Превосходительство. Беда. "Полтава" взорвалась.
Я молча смотрел на Пилкина, во рту сразу всё пересохло. Почему-то захотелось присесть, так как ноги что-то не стали меня держать.
-Как взорвалась? Она не могла вот так взять и взорваться. Там погреба разнесены равномерно по всему кораблю. Мог взорваться только один погреб. Хотя могло случиться совсем невероятное, если были поражены одновременно несколько погребов, но это один шанс наверно даже не из миллиона, а из миллиарда.
Выскочив на крыло ходового мостика, я посмотрел назад и увидел удручающую картину. "Полтава" ещё находилась на поверхности и даже имела ход. Носовая часть по самую рубку была исковеркана. Форштевень приподнялся над водой, это говорило, что киль надломился, носовая башня стояла накренившись.
-Носовые погреба взорвались - проговорил тихо стоящий рядом со мной кто-то из матросов-сигнальщиков.
-Да - также тихо проговорил я
-Передать на "Полтаву". Если сможете держаться на воде срочно идти к песчаной банке на Норд и посадить на неё линкор. Также передать Вердеревскому на "Богатырь" Любым способом удержать линкор на плаву, хоть играйте роль понтонов, но линкор непременно надо довести до песчаной банки.
-Ваше Превосходительство вернитесь в боевую рубку здесь небезопасно.
-Сейчас нигде небезопасно, а чему быть того не миновать.
-И всё равно, вернитесь в боевую рубку - настаивал Никишин.
Вот ведь приставили мне этого мальчишку, как щенок за мной ходит.
-Хорошо, сейчас иду.
Я вновь глянул на пострадавшую "Полтаву" было видно что линкор отрабатывает задним ходом, передняя его часть погрузилась в воду почти по носовую настройку, а корма немного приподнялась. К "Полтаве" устремилось несколько эсминцев, и направлялись крейсера Вердеревского. Похоже, он недотянет до отмели, а туда-то всего-то тридцать минут полным ходом. Теперь придется выслушивать наставления от командующего, да и Государь по головке не погладить за потерю линкора. Я резко развернулся и убрался с мостика опять в боевую рубку.
-Ваше Превосходительство дымы на западе, много дымов - доложил мичман Никишин.
Что за дымы? Неужели Хиппер смог пройти через минные поля? - это первое что я подумал. Наш курс ведёт туда же навстречу дымам.
-Сколько до кромки минных полей?.. Николай Николаевич отвечайте.
Одиннадцать миль Ваше Превосходительство - ответил штурман.
-Мичман, быстро выяснить, что за дымы, сколько и где, каково расстояние, курс. А то твоё много, мне ничего не говорит.
Я подошел к амбразуре и стал разглядывать дымы, что виднелись впереди по курсу у самого горизонта. Да их было много но это дымы не от больших кораблей. Так вот он где вспомогательный флот Шмидта, и тральщики уже вгрызлись в минное поле. И если судить по расстоянию сколько нам осталось пройти до минного поля, то германские тральщики похоже уже прошли первое заграждение, и начали форсировать второе. А почему они не пошли сразу к фарватеру, а начали форсировать в новом месте?
-Срочно передать Беренсу и Вилькену. Идти в направлении дымов и препятствовать работе тральщиков. Топить всех. "Диану" также направить им в помощь.
Ваше Превосходительство - начал доклад, появившийся в рубке мичман - на Вест насчитывается не менее тридцати кораблей и это...
-Мичман, я и так уже понял кто перед нами.
-Ваше Превосходительство, извините меня за неполный предыдущий доклад, я...
-Проехали.
-Извините Ваше превосходительство, я не понял.
-Всё в порядке мичман. Свободен.
Вот черт вырвалось, тут и так некоторые косо смотрят, всё же у меня иногда проскакивают выражения 21 века.
-Ваше Превосходительство, извините, но это ещё не всё.
-Что ещё случилось?
-По-правому борту на удалении пятнадцати миль, почти параллельно нам идет "Цесаревич" под флагом контр-адмирала Трухачева, с эсминцами.
-Передать контр-адмиралу Трухачеву координаты тральщиков противника, а то он держит путь к старому фарватеру. Идти туда ему, полным ходом.
Первыми мимо нас по правому борту, прошли на полном ходу "Новик" и "Победитель", следом три эсминца Вилькена, через несколько минут проследовала и "Диана", выжимая из себя семнадцать узлов. Но и немцы, видя, что мы выслали вперёд эсминцы и крейсер, также направили свои корабли. Три быстроходных крейсера и с дюжину эсминцев увеличив ход, направились в сторону дымов.
-Ваше превосходительство, нашим придется отступить, силы не равные. Да и крейсера у германцев быстроходнее и они там будут гораздо раньше, чем туда подойдёт "Диана" и Вилькен со своими эсминцами, Беренс может попасть в ловушку - высказал свои опасения Пилкин.
-Беренс и сам не слепой, поймёт что к чему, и может отступить навстречу Трухачеву. Потом всем вместе отогнать крейсера и заняться этой мелочью. Передать Паттону пусть также идёт за Беренсом.
-Ну, наконец-то - послышался возглас нашего флагманского артиллериста.
-Владимир Александрович, что за радость у вас? Может флагмана Шмидта потопили.
-Никак нет, Ваше превосходительство. Но он серьёзно повреждён, выкатился из колонны с большим креном на правый борт и сейчас прорезает строй своих эсминцев, которые шарахаются в разные стороны. Или мы ему повредили рулевое управление или он выходит.... Смотрите! Он описывает циркуляцию, у него точно повреждено рулевое управление.
Было видно, как горящий флагманский линкор вице-адмирала Шмидта прорезает строй своих же кораблей, которым приходилось шарахаться от неуправляемого корабля, чтобы не попасть под его таран или самим не наскочить на него. Теперь в голову выходил "Нассау", которому пришлось заново пристреливать цель - а это были мы. Было видно, что и у него проблемы с рулевым управлением, да и сидел он глубоко, и пожаров было на нем не мало.
Дистанция сократилась на столько, что на нас посыпались снаряды противоминного калибра линкора, до нас даже доставали снаряды двух оставшихся крейсеров прятавшихся за линкорами. Боевую рубку потряс сокрушительный удар и оглушительный взрыв, в ушах сразу заложило. Я нахрен оглох, да наверно не я один. Броня выдержала 150-мм снаряд, спасибо что это был именно он, а не 280-мм. А то бы всем настал полный пи...ц.
-Владимир Константинович.
Но меня Пилкин не слышал, да я своего голоса тоже не слышал. Я привлёк его внимание тем, что схватил руку, и давай на руках ему показывать змею, давая понять что надо маневрировать.
А то эти крейсера попортят нам палубу и надстройки, хотя и минимум этих надстроек, но всё равно неприятно, когда всякая мелочь разрывается на палубе твоего корабля и довольно часто.
Он и сам это понял и подавал команды, но рулевой, как и все, всё ещё плохо слышал, и выполнял команды с задержкой. Пришлось менять рулевого, а этого отправлять в лазарет.
"Вестфален" обстреливаемый "Славой" и броненосными крейсерами, заканчивал циркуляцию, и теперь пытался встать в кильватер за "Нассау". А пока он кружил, успел дать несколько залпов в нашу сторону из бортовых башен и казематов левого борта. Это были не очень прицельные залпы они легли с большим разбросом. Как будто они хотели просто расстрелять лежащие мертвым грузом снаряды не участвующих в бою орудий левого борта.
Весь огонь мы сосредоточили на этом ненавистном "Нассау", надо отомстить ему и за "Полтаву" и за то что он вывел нам из строя башню. Уже после пятого залпа мы добились попадания в линкор, одним снарядом в корпус, другим в носовую трубу, туда где бронированный кожух прикрывал её. Теперь густой дым окутывал мостик из исковерканной трубы. Шестой залп также не пропал даром, в районе передней бортовой башни мы заметили две яркие вспышки на корпусе. Но тут же наш линкор тоже содрогнулся от попадания. После выяснений поступил доклад, что крупнокалиберный снаряд попал в лобовую плиту повреждённой третьей башни, он отколов кусок брони по верхней кромке башни, рикошетом зацепил сорванную до этого крышу - теперь башня оказалась на половину вскрытая. Там снова возникло возгорание, но было быстро потушено. За погреба бояться было нечего, они были затоплены ещё после первого попадания, и их только начали откачивать. И вот, на тебе, снова попадание в эту же башню. А мы пытались её ввести в строй, надеялись хотя бы одно орудие в башне отремонтировать. Видно не судьба, главное никто не погиб на этот раз, были только раненые и контуженные.
"Нассау" держался молодцом, сколько он уже выдержал попаданий, и ход сохранил, вот только на два наших залпа отвечает одним. Снаряды на исходе. Экономит. "Вестфален" опять выкатился, не смог удержаться за "Нассау" он всё больше и больше зарывается носом, и скорость уже держать не может. С большим трудом всё же пристроился за "Нассау" но было видно, что сильно отстаёт, рыскает из стороны в сторону, удержаться за мателотом не может. В конце концов, разбитый линкор, виляя кормой, направился к берегу. А самое ближайшее место отсюда, где бы корабль смог приткнуться к берегу - это мыс Домеснес. Рядом с линкором держалась пара эсминцев, на всякий случай если придётся снимать людей.
-Ваше превосходительство! Михаил Коронатович! Шмидт выходит из боя.
-Похоже на то Владимир Константинович. Шмидт решил выброситься на берег, пока он не затонул, а в последующем если удастся, то и спасти свой линкор. А ведь побережье пока занято противником, и они смогут организовать его спасение. Если не получится спасти, то просто поснимать всё ценное и самим его уничтожить. А вот этого нам ни в коем случае допустить нельзя, чтобы он успел выброситься на берег. Его надо добить.
Плен и сам догадался, повернул за линкором и "Славу" повел за собой. "Нассау" какое-то время шел прямо по направлению пролива, но потом, видя, что за "Вестфаленом" пошли наши крейсера и броненосец, также изменил курс и поспешил прикрыть флагман. Но пройдя несколько минут новым курсом вновь вернулся на прежний курс - наверно получил приказ Шмидта прорываться из залива. Мы последовали за ним, с нами по правому борту шли шесть эсминцев из состава минной дивизии.
-Владимир Константинович увеличьте скорость, постараемся оттеснить "Нассау" от фарватера к берегу или к минным полям.
"Петропавловск" стал увеличивать скорость и резать нос, быстро сокращая дистанцию. Под руководством Свиньина комендоры подняли темп стрельбы обоими калибрами и стали добиваться новых попаданий. Германец получал всё новые и новые повреждения, и горел во многих местах. Было хорошо заметно как он глубоко сидит в воде а также имея дифферент на корму, которая погрузилась по самый кормовой каземат 88-мм орудий. Линкор все реже отвечал на наш огонь, и всё это заставляло "Нассау" понемногу отклонятся от намеченного курса.
Но и нам это сближение и редкий ответный огонь "Нассау", выходил боком. Были затоплены первое и третье котельное отделение, потеряно два из четырёх казематов левого борта, наполовину разрушена средняя труба, во всех отсеках плескалось около 3000-тонн воды. Скорость упала до пятнадцати узлов, но мы всё же добились своего, не пустили линкор к проливу. Теперь он спешил, как и его флагман к видимому в четырёх милях побережью, чтобы выбросится на мель. Два оставшихся крейсера и эсминцы противника увеличив скорость, пошли к новому фарватеру пока есть возможность обогнать "Диану" и проскочить мимо "Цесаревича"
Владимир Константинович идем за "Нассау".... В этот момент рубку вновь потряс чудовищный удар, что-то ударило меня сзади по затылку, в глазах всё померкло, я потерял сознание.
"Новик" и "Победитель" быстро оторвались на своих 32-х узлах от всех и через двадцать минут были уже на подходе к новому фарватеру, где сосредоточились около полусотни всяких плавсредств противника, начиная от катерного тральщика до пары крупных транспортов, не успевших в прошлые сутки уйти ещё свободным фарватером из залива. Первое минное заграждение шириной в двадцать пять кабельтовых уже было пройдено. Через милю начиналось довольно плотное минное поле шириной не менее шестидесяти кабельтовых. И сейчас тральщики противника трудился над вторым. Как всегда первыми шли катерные тральщики - со своей малой осадкой они могли бы и так пройти беспрепятственно через все минные заграждения и спастись.
И так, катерные тральщики трудились где-то на середине минного заграждения, проверяя нет ли мелкосидящих мин, или просто таких, что по техническим причинам не встали на заданную глубину, или всплывшие. Позади катерных шли морские тральщики, прочёсывали море на большую глубину. Следом напирали сторожевики - эти когда-то по молодости числились миноносцами, а теперь патрульно-сторожевые суда, ну и конечно несколько траулеров в ранге сторожевых кораблей также с тралами. Сразу за тральными кораблями завидя приближающиеся русские эсминцы, в проход начали втягиваться все остальные. Всё эту операцию остались прикрывать всего два эсминца в 700-тонн имеющие по два 88-мм орудия и четыре 450-мм торпедных аппарата и три больших вооруженных траулера.
"Новик" и "Победитель" вначале разрядили свои торпедные аппараты, а потом открыли беглый огонь по всему, что попадалось на глаза. На всё про всё у них было семь минут форы, так как быстро приближались германские крейсера. Но и этого хватило, чтобы нанести серьёзный урон противнику. Торпедами был потоплен транспорт, буксир, большой тральщик, и эсминец. Ещё одно сторожевое судно, налетело при маневрирование на мину. Транспорт получил повреждения от торпеды, но возможно и от мин, впоследствии был добит артиллерией с наших эсминцев. Кроме того артиллерией было потоплено ещё два сторожевых судна. А сколько было повреждено, мы не знаем. Ответным огнём в эсминцы попало семь снарядов калибра 52-88-мм, и где погибло трое, и получили ранения одиннадцать человек. Разгром был бы полным, но этому помешали быстро прибывшие на место разгрома крейсера противника, и нашим эсминцам пришлось уже самим спасаться бегством в сторону приближающего "Цесаревича", под частые всплески вздымаемые германскими снарядами".
Отогнав наши эсминцы, германские крейсера расположились перед фарватером в ожидании подхода своего линкора, но через несколько минут стало понятно, что линкор до фарватера не дойдет. Было видно, как и второй линкор весь избитый повернул на юг, к Курляндскому побережью. Но это ещё не всё, сюда к проходу на всех "парах" спешили остатки немецкой эскадры. А параллельно им, но немного позади несколько русских кораблей, в том числе один крейсер. С северо-востока надвигался русский броненосец с канонерками, возвращались и два больших эсминца. Вот он-то и был самым опасным противником, и только он мог задержать убегающего противника.
Глава третья. После боя.
Ваше превосходительство, Ваше превосходительство. Михаил Коронатович. Михаил - слышал я где-то далёкие голоса.
-Убили?
Кто это меня хоронит, никак Качалов, вот друг сердешный переживает как за родного. И сколько же он у меня? - с девятого года, и всё время со мной.
-Да нет, не убило.
А это Никишин - тоже переживает.
-А вся голова в крови.
-Это его циферблатом ударило по голове, который был сорван с креплений после удара снаряда в боевую рубку. Это хорошо, что этот снаряд только вскользь ударил, а какую выбоину в броне оставил. А если бы он прямо.... Даже страшно подумать.
-Похоже приходит в себя, веки подрагивают.
Знакомый голос, но вспомнить не могу.
-Ваше превосходительство. Михаил Коронатович. Вы меня слышите.
-Это голос Пилкина - отметил я по себя.
Медленно разлепляю глаза, затылок болит, в голове шумит, самого мутит. Надо мной склонилось несколько голов. Так это наш судовой врач, Фадей Григорич, тут и Пилкин, рядом стояли Качалов со слезами на глазах, чуть поодаль мичман Никишин - отметил я как только глаза сфокусировали картинку. Я в своей каюте, определил я по окружающей обстановке. Хорошо меня приложило. Чем?