К концу второй недели вместе с мужчинами на заморозку поступили первые девушки. С ними работы прибавилось, так как бедняжек следовало привести к «товарному виду», как выразился Саймон. Да и среди сильного пола попадались покалеченные экземпляры. Заморозки люди дожидались в отстойниках, где их содержали как скот. Антисанитария, голод, борьба за кусок хлеба и бои без правил, на которых хозяева стравливали людей между собой, довели узников до истощения. Я точно знала, они не переживут криосон, а потому регулярно обращалась к Даку за картриджами и разрешением на лечение.
Вот где пригодилось умение договариваться и общаться, которое оттачивала на клиентах в течение последних пяти лет. Язык денег понимали даже такие расчетливые сволочи, как лин Саймон. Стоимость двух-трех картриджей не шла ни в какое сравнение со стоимостью раба. И Дак, скрепя сердце, давал согласие на лечение. Особенно ему пришлась по душе идея брать креды с тех пиратов, кто своими действиями попортил товар.
А через две недели прибыла очередная партия пленников, и ряды ценного мяса пополнились новыми лицами. Их на гравиплатформе привез Рах-ку, как и нас когда-то, сложив штабелями, будто дрова.
— Как улов? — лин Дак, лично принимающий дорогой груз, уже потирал руки в предвкушении.
— Двести восемь и сто семьдесят, — не без гордости ответил урланец, указав на мужчину лет сорока интеллигентной наружности и молодого парня. Еще была девушка с базовым интеллектом в сто пятьдесят две единицы, и молодые ребята, похожие друг на друга, с индексом в сто тридцать восемь и сто сорок пять.
— Пси-активные есть? — жадно поинтересовался вивисектор.
— У этого, — пнул парня конвоир, — но слабый, такой показатель даже в идентификационную карту не вносится. Пока что у Ри, — кивнул в мою сторону,
— лучший результат.
— Лучший? — утконос скривился, — жалкий «С-5», по-твоему, лучший? Да еще с низким интеллектом?
— Но сеть-то ты ей установил приличную, и импланты. Значит, это мясо дороже остальных? — ухмыльнулся Рах-ку, — да и за пределы лаборатории не выпускаешь. Аппетитная у нее за...
— Пасть закрой! — рявкнул Дак, а я невольно втянула голову в плечи. Хотела бы совсем испариться, чтобы поменьше внимания обращали, но куда там? Этот урланец уже раздел похотливым взглядом и. предвкушал новое развлечение?
— Да, ладно тебе защищать поганое мясо, док! Она же не в твоем вкусе. Хочешь, быстро ее обломаю и научу покорности? Говорят, пси весьма жаркие в постели.
Да я же не сопротивляюсь, выполняю, что требуется! — во рту пересохло и по спине пробежал холодок, руки затряслись от страха. Лисар поделилась, кто переусердствовал в ее наказании.
— Тебе что, свежака мало? Там же новую партию привезли, и среди них полно пышек, — фыркнул Дак, — а после рабыню лечить придется, картриджи тратить.
— Я оплачу, — гулко сглотнул урланец, — это последний улов, ты же знаешь. Пять гиперпрыжков, полгода в полете, мяса мы набрали с излишком, чтобы не скучать это время. Но сам понимаешь, больше половины сдохнет в первую же неделю, пока парни отрываться будут. И потом... эту я еще не пробовал. А взамен поделюсь нат’хами, остался у меня пакетик урланской дряни.
— Нат’хами, говоришь? — вивисектор закусил губу, задумался на миг, оценивающе посмотрел на меня, что-то прикинул в уме, — согласен. С Ри не убудет, но только не во вред работе! Я дам пропуск в жилой отсек после отбоя. И ты сразу оплатишь десять картриджей! — поставил условие, ответом на которое был очередной хмык. Урланец на секунду замер, расфокусировав взгляд. — Двадцать? — видимо, Даку пришли деньги.
— Авансом! — подтвердил Рах-ку и подмигнул мне, — до встречи, Ри.
Я дрожащими пальцами активировала на панели медкапсулы сканирование очередного пациента. В голове не укладывалось, с какой легкостью Саймон разрешил попользоваться мной этому уроду. Умолять вивисектора бесполезно, это еще в первый день усвоила. А он, к тому же получил плату и заключил сделку.
О, господи! Что меня ждет? — содрогнулась и. промахнулась с выбором функций. Слезы на миг застили глаза, изображение раздвоилось, и я нажала не на ту строчку. К счастью, оплошность мелкая, легко ее исправила, Дак даже не заметил. А вот я. до самого вечера не находила себе места.
Пробуждение новых товарищей по несчастью прошло мимо меня. Кажется, парней лин Саймон неоднократно учил вежливости и правилам поведения. Девчонке тоже досталось. Ошейниковая терапия очень действенная, враз приучает к покорности. Ну или приводит к смерти, как успела убедиться не так давно. Имена рабов я слышала, нейросеть записала их в память, но в голове эта информация не задержалась. И только когда дичайший удар током скрутил тело и бросил на пол, будто протрезвела.
— Хватит спать, Ри! — процедил утконос, — если сейчас же не соберешься, я тебя не только Рах-ку на потеху отдам, а через отряд абордажников пропущу. Если загубишь хоть одного раба, так и сделаю. Поняла?
— Да, лин Саймон, — пискнула, прекрасно понимая, что Дак не шутит и действительно выполнит обещание. — Я не подведу.
— Знаю, — ухмыльнулся урод, — и, если не хочешь, чтобы с потрохами продал тебя урланцу, будешь делать, что скажу.
— Зачем вам это? — вопрос вырвался раньше, чем успела прикусить себе язык. Сжалась, в ожидании наказания, но его почему-то не последовало.
— А затем, — вивисектор ухватил меня за подбородок и вынудил смотреть ему в глаза, — чтобы знала свое место и никогда не забывала, что ты — ничтожество! Рабыня, которой без труда найду замену, несмотря на любые средства, что в тебя вложил. — С силой оттолкнул, так что ударилась затылком об стойку для медкапсулы. Я лишь ойкнула, схватившись за место ушиба, и промолчала. Что тут скажешь, когда ненависть пропитала каждую клетку?
А вечером, после отбоя, в каюту завалился урланец. В легком комбинезоне и без горы оружия, с которым обычно не расставался. Впрочем, нет, прихватил с собой дубинку, очень похожую на те, что использовали земные полицейские. Но только с виду, когда Рах-ку ткнул палкой в живот и меня прострелил слабенький разряд тока, я поняла, настоящий кошмар только начинается.
— Раздевайся! — приказал мужчина, и я дрожащими пальцами вцепилась в застежку рабского комбинезона. — Поживей! — прикрикнул и ударил по рукам. На мгновение потеряла в пальцах чувствительность, а потом, превозмогая боль, дернула дурацкий замок. Еще и еще раз. Наконец, тот поддался, и одежда упала под ноги.
Смущенно прикрыла интимные части тела, сгорбилась, испытывая мерзкое чувство унижения, пока эта тварь на меня глазела. Тычком в плечо, он заставил повернуться спиной. Ладно, хоть не бил пока, но шумное сопение позади не предвещало ничего хорошего. Урланец отложил дубинку в сторону и прижался ко мне, давая прочувствовать, как сильно возбужден и жаждет удовольствий. Затем схватил за шею, с размаху припечатал лицом к кушетке и тут же, на сухую, ворвался в меня, причиняя боль. Орган у Рах-ку был гигантских размеров, будто не член засунул, а руку, сжатую в кулак. Мою, конечно, его бы кулак точно во мне не поместился, сразу разломил надвое. Но и этого хватило с лихвой, чтобы из глаз брызнули слезы, а из груди вырвался болезненный всхлип. Рах-ку впился ладонями в мои ягодицы и принялся вбиваться с бешеным упорством отбойного молотка. Пару минут — не больше, и урод разрядился, выплеснув лавину спермы. Обмякший член выскользнул из меня, а мужчина, направляя его рукой, размазал влагу по промежности. И эти его маневры в районе заднего прохода заставили сжаться, как пружину, в ожидании новой порции боли и унижений. Для меня даже мысли о таком способе были отвратительными и противоестественными, а этого гада, похоже, только такое и возбуждало. С ужасом поняла, что его плоть вновь тверда и готова к соитию.
— Нет, пожалуйста! Не надо! — всхлипнула, умоляя урланца остановиться.
Но мерзкая сволочь будто бы ждала этого, нагнетая страху и заставляя сжаться. Я задергалась, пытаясь вырваться из стальной хватки. Но вместо этого меня со всего маха припечатали ладонью по ягодице. Я взвизгнула, но тварь заткнула мне рот, наступив босой ногой на лицо и перекрывая доступ кислорода. Места в моей крохотной каморке было мало, только кушетка и помещалась. Урланец заполонил собой все пространство и, казалось, места для двоих тут не осталось. Только у гада, похоже, большой опыт по использованию таких помещений. Он так и расположился чуть сбоку, одной ногой вжимая мою голову в кушетку, а другую используя как опору. Я же стояла на коленях, выпятив задницу, по которой то и дело получала ощутимые шлепки. Мучитель развернул меня к себе, двинул по коленям, чтобы ноги разъехались как можно шире, и рывком вошел сзади. Я захлебнулась криком от захлестнувшей изнутри боли и дикости происходящего. Уверена, разрывы внутренних тканей мне обеспечены. Но это мельком пронеслось в голове, потому что меня затопило саднящее невыносимое отчаяние, а этот урод задергался, вбиваясь все глубже и сильнее. В какой момент я потеряла сознание, даже не поняла. Оно то возвращалось, то я вновь впадала в беспамятство, тогда как эта мразь упивалась моими страданиями и криками, и подстегивала электрошокером, если вдруг эти крики затихали.
Глава 6
Очнулась я в хирургической медкапсуле и первой, кого увидела, была Лисар. Прослеживалась в этом определенная ирония, потому что теперь мы поменялись ролями. Вот только сочувствия от землянки не дождалась. Может, я бы этого никогда не поняла и фразу «как здоровьице?» восприняла иначе, но за словами таилось плохо скрываемое злорадство и удовлетворение. Теперь я ничем не отличалась от остальных и прошла схожее «посвящение» в рабыни, что и она.
— Жить буду! — буркнула, осознавая банальную истину, что действительно буду жить, пока это выгодно Даку. Ну, или кто там считался моим хозяином?
Выбралась из капсулы, молча втиснулась в комбинезон и заглянула на информационное табло. Прочитав список повреждений, машинально отметила, что на лечение ушло два полных картриджа. В основном, разрывы мягких тканей, обширные гематомы, сломанная челюсть, два вывиха и треснутое ребро. Нейросеть показывала обеденное время, половина рабочего дня прошло впустую. Время лечения — шесть часов, значит, урод всю ночь развлекался или...
— Это Рах-ку меня принес? — уточнила на всякий случай.
— Дроиды привезли, а им я приказала. Потому что урланцу не хватило развлечений, и он пришел за этим ко мне.
— А ты тоже. лечилась?
— Мне и одного раза хватило, — фыркнула дамочка, — просто я уже ученая, а потому подготовилась.
— Что ты имеешь в виду? — оторопела от такого заявления.
— Ты же изучаешь медицину, — намекнула Лисар. — Медкапсулы запросто излечивают порезы, сращивают кости, убирают гематомы. Думаешь, урланцы от природы такие. гиганты? Рах-ку — модификант! Его скелет, мышечная масса, член — все тело претерпело изменения. Но вместе с тем уменьшилась чувствительность, присущая его расе, поэтому такие, как он, ищут особенных развлечений.
— Но импланты или модификации стоят больших денег, рабам такие никто не поставит без причины, — все еще не понимала, к чему разговор.
— И не нужно! Есть другие способы. Например, препараты, с помощью которых вместо боли будешь ощущать удовольствие. Или лишний медкартридж. Процедура по коррекции эластичности отдельных участков тела.
— Наркотики? — брезгливо скривилась, — они ведь тоже стоят денег, которых рабам не положено иметь. Да и толку от них?
— Ну, если поработать головой и кое-чем другим, то достать можно, и найти лучшее применение тоже. Ты зря по вечерам так рано уходишь к себе. Эд и Макс — поздние пташки. У них пропуск за пределы лаборатории и там они общаются со свободными.
— Макс? — удивилась новому имени, но нейросеть услужливо напомнила, это молодой мужчина, с которым нас вместе доставили на корабль. После этого я не пересекалась с ним, да и с Эдом от силы пару раз столкнулась.
— Вот видишь, совсем не интересуешься жизнью. А она бурлит, надо почаще оглядываться вокруг. Впрочем, ты уже упустила шанс. Видела, каких девчонок в последней партии привезли?
— Вон, оно что? — подавила внутреннее отвращение к тому, чем предлагала заняться Лисар. От парочки лишних медкартриджей я бы не отказалась, но не расплачиваться же собственным телом? Так, на всякий случай поинтересовалась, — и к кому обращаться, если возникнет необходимость?
— Дурь Макс без проблем достанет. Его на пилота обучают, и сейчас как раз практика началась. И хозяйство у него, что надо, пользоваться умеет — не пожалеешь, — со знанием дела просветила дамочка. — Лучше с утра его ловить, еще ни разу не отказал. Можешь еще к Сену обратиться, вы ведь с ним — друзья, — издевательски фыркнула, — техники тоже приторговывают полезными вещами. Комбез справят, технические девайсы достанут, отремонтируют что-нибудь. Но там по полной отработать придется. Ну а Эд у нас любитель оральных удовольствий, навестишь пару раз, и он настроит медкапсулу так, что расход картриджей уменьшится, а показывать будет прежний результат.
— С-спасибо! — процедила сквозь зубы и уткнулась в панель, чтобы Лисар не видела выражение лица, зажмурилась на миг. — Буду иметь в виду.
За обедом оказалось неожиданно людно. Большей части новеньких уже установили нейросети, но капсул для обучения под разгоном им не хватило. Профессор, его студент и новенькая девчонка пошли в первой партии. Сен и тот самый Макс делились впечатлениями с близнецами, учили жизни.
— О, Ри, давай к нам! — приветливо помахал Сен. Не особенно и хотелось сидеть с этими почитателями рабовладельцев, но как назло, вспомнился совет Лисар, что я упускаю возможность упростить себе жизнь. Не обязательно ведь торговать собой, возможно, найдутся другие варианты.
Выбрала на пищевом синтезаторе набор номер семь, взяла поднос и присела за стол к мужчинам.
— Ри Мин, — любезно представил меня Сен, — а это Тим и Арт, — назвал имена близнецов.
— Добро пожаловать в ад! — кивнула обоим и занялась поглощением пищи. После реаниматора голод одолевал зверский, и в данный момент не было разницы, чем его заглушить. Вообще, после вчерашнего навалилась такая апатия, что жизнь была не мила.
— Да уж, угораздило попасть! — усмехнулся Тим. Несмотря не внешнюю схожесть, нейросеть четко различала, кто есть кто из парней.
— И где вас заловили? Неужели всем составом в «Аурин» завалились? — спросила, чтобы удовлетворить любопытство, ну и поддержать разговор.
— Если бы! — фыркнул Арт, — надо было хвосты по учебе подтянуть, вот и поперлись к Палычу. Ром дипломный проект отрабатывал. Ну а Светка... она просто приехала навестить профа на дачу. Там нас и спеленали! Все эта шалава виновата!
— Ого? — на вид новенькая выглядела скромницей и красавицей. Я предполагала, парни на нее западут, защищать начнут, а тут наоборот выходит.
— Из-за этой суки нас и повязали. Это она спуталась с пиратской приманкой и навела его на нас, — зло ответил Тим.
— Приманкой? — не ожидала от ребят такой реакции.
— Шатен лет двадцати пяти, метр девяносто, голубые глаза, располагающая улыбка. Никого не напоминает? — поинтересовался Арт.
— Роман? — неуверенно предположила я. — Других знакомых с такими данными у не водилось. Да и этот, не знакомый, а так, мимо проходил.
— Он самый! — кивнул Макс, — из небезызвестного «Аурина». Меня девка обрабатывала, Ирэна — красивая мразь. Но у меня память фотографическая, запомнил имя на бейдже второго сотрудника, а парни, — кивнул на Сена, — только подтвердили подозрения.
— А вы не видели мою знакомую, Женю Сумину? Блондиночка такая, родинка еще на плече приметная, — воспользовалась шансом, чтобы узнать о судьбе коллеги. — Мы работали вместе, — пояснила, чтобы занять неловкую паузу, — я и попала-то сюда, когда за ней увязалась. Хорошая девчонка... одинокая только. С работы уволилась и вела себя странно...
Макс отвел взгляд, Сен — тоже не спешил смотреть в глаза. Да и по вмиг осунувшемуся виду обоих поняла, случилось самое плохое.
— Что? — спросила на надрыве, — скажите сейчас, узнаю ведь.
— Удавилась она, — сразу за всех ответила Лисар. Я и не заметила, когда та появилась в столовой. — Еще в первый день, когда ты в медкапсуле была. Ее тело на органы пустили, чтобы не пропал товар.
Я судорожно проглотила ложку каши. Едва не подавилась, прикрыла рот ладонью. На глаза сами собой набежали предательские слезы. Я резко поднялась, схватила поднос с остатками обеда, кинула его в утилизатор и трусливо сбежала из столовой. Добравшись до каюты, рухнула на кушетку и разрыдалась в голос.
Все зря! Все, что я сделала, — было зря! Женька погибла! Попала в беду и погибла. Была ли в том моя вина? Нет, наверное. Но вопреки разумным доводам я чувствовала ответственность за гибель молодой девушки. Если только на секундочку представить, что с ней творили, раз решилась покончить с собой. суки! Чтоб вы сгорели заживо! Чтобы каждая минута вашей жизни стала сплошным страданием! — я истово, всей душой желала мучителям, виновным в смерти Женьки и других землян, самой поганой смерти, которую только можно представить. Если бы это было возможно, я бы сама. собственными руками.