Мечась по квартире, я не мог понять, куда младший мог запропаститься. Похоже, было самое время звонить в полицию. Как бы мне не хотелось думать о худшем, следовало мыслить трезво и сделать всё, чтобы котёнок как можно скорее оказался дома.
Я уже собирался сделать это, когда внезапно понял, что методично обзванивая одногруппников Тагира по списку, найденному на его столе, я не вспомнил о Вере. Ведь он мог попросту воспользоваться свободным временем, зная, что я буду отсутствовать до позднего вечера и навестить вернувшуюся на днях подругу.
— Добрый вечер.
— Добрый, — растерялась Вера, услышав в трубке мой голос. Звонить кошке мне ещё ни разу не доводилось.
— Вера, надеюсь, не сильно отвлекаю?
— Что вы. Всё в порядке.
Вдалеке послышался голос фолда, желающего знать, кто звонит, но Вера не обратила внимания.
— Таг случайно не у вас?
— Нет, — коротко ответил она. Должно быть, мне показалось, но голос её ощутимо дрогнул.
— Ищу его и не могу найти. Нет мыслей, куда он мог запропаститься? Занятия закончились Божественная знает когда, а его всё где-то носит.
Я ждал ответа целую минуту, но так и не дождался.
— Вера, ты меня слышишь?
— Тогда на меня напал Грас, — неожиданно всхлипнула кошка и запнулась.
В груди неприятно зашевелилось.
— Он обещал, что Таг следующий.
— Почему ты всё это время молчала?! — От злости хотелось придушить глупую кошку. По тишине вокруг я понял, что не только для меня это явилось сюрпризом — фолд, похоже, тоже не всё знал.
— Он угрожал, — оправдываясь, пискнула Вера.
— А если он подстерёг Тага, об этом ты подумала?
— Я всё ему рассказала. Ещё в больнице… — Меня носило из угла в угол, пока я слушал жалкий скулёж на том конце провода. — И я не запрещала ему рассказывать!
Дальше я слушать не мог, оборвав связь. Из короткой сбивчивой речи Веры следовало, что Таг отлично понимал, какая опасность ему грозила, и всё равно ничего мне не рассказал.
Недоверие ударило в спину, заставив пнуть ближайшее кресло.
Оно отлетело в сторону и ударилось о книжный шкаф. Множество простых сувениров, которые Таг бережно охранял и сдувал пылинки, вздрогнули, закачались, но ни один не упал.
Нет. Один всё же полетел вниз и крошечные осколки стекла разлетелись в стороны.
Неосознанно я шагнул ближе, словно мелкая потеря имела значение.
На полу, в небольшой лужице, остался лежать крошечных размеров храм Бастет. Стеклянный снежный шар — подарок бабушки.
Я получил его в лапы будучи ребёнком. Сколько раз он летел оземь и оставался невредимым. Однажды я так разозлился на что-то, что схватил первый попавшийся предмет и швырнул его в стену. Это был бабушкин подарок. И тогда он не разбился.
Сердце неприятно кольнуло. Я бросился вон из квартиры, на ходу набирая отдел правопорядка — поднять всех на уши у меня была масса причин. Но лапы несли меня совсем не на улицы города. Не знаю почему, но мне казалось, что Таг должен быть где-то там.
«Божественная, где бы ты ни была, прошу, не оставь нас сегодня!»
========== Глава 54 Жрица ==========
Тагир:
Я еле-еле протиснулся в зазор, свезя кожу о старую щербатую кору. На мгновенье мне показалось, что хвоста коснулась чужая лапа, но Божественная была за меня, и я всё же вывалился кубарем с другой стороны.
Не тратя время на то, чтобы оглядеться вокруг, тут же вскочил на все четыре лапы и что есть мочи помчался в сторону храма — виднеющиеся впереди горизонтальные линии широких ступеней вселяли крошечную надежду. А когда позади раздался шум, фырканье, сменившееся утробным рычанием, я поверил, что у меня всё же остался маленький шанс на спасение.
Не чуя под собой лап, я взлетел над скромным пролётом в восемь уступов и впечатался в дверь. Толкнул - напрасно. Высоченная, резная толща камня, изображавшая путешествие Божественной кошки по необъятным просторам Вселенной, никогда не сдвинется под моим напором.
Сердце на секунду замерло, горло сжало — это конец.
Неожиданно холодная преграда, в которую я продолжал упираться передними лапами, поддалась. С протяжным скрипом дверь открылась ровно настолько, чтобы я протиснулся внутрь.
Шум позади не стихал, и я поспешил нырнуть в сумрак.
Оказавшись в небольшом помещении, откуда однажды мы с Ракешем, лапа о лапу шли к алтарю, я на миг растерялся. Мне казалось, что здесь был только один проход.
В тусклом свете факелов, служивших единственным источником освещения, отчётливо вырисовывалось два проёма. Два одинаковых продолговатых прямоугольника, украшенных широкими рамами, зияли пустыми глазницами, вводя меня в оцепенение.
Я же был уверен, что проход только один!
Сделав нерешительный шаг, я принюхивался, стараясь разобраться, куда мне следует бежать, чтобы скорее разыскать жрецов. Для этого следовало отыскать алтарную комнату, из которой можно было попасть в кельи. Я знал это в теории, но был уверен, что если сумею добраться туда, смогу разобраться на месте.
Напрасно я пытался найти отличие — проходы были абсолютно одинаковыми.
Когти прорезали металл позади, заставив спину инстинктивно выгнуться — Грас тоже достиг храма.
«Тагир», — послышалось из глубины тёмного коридора. Голос напугал меня не меньше, чем предвещающий ужасы скрежет.
Я не знал, что будет со мной там, где притаился кто-то, знающий моё имя, но представить себе что-нибудь более ужасное, чем то, что мог сделать со мной Грас, я так и не смог и потому кинулся в левый проход, молясь Божественной и надеясь ещё хотя бы раз увидеть Старшего.
Устав бежать, я замедлился, переводя дыхание и сбиваясь на шаг. Вдоль обеих стен тянулась редкая череда однообразных факелов. Обернувшись, окинул взглядом, точно такую же неровную змейку позади.
От страха схватило живот.
Мне неожиданно показалось, что мрачный коридор, в котором я очутился, не имеет ни начала, ни конца. И оказался я здесь совершенно необъяснимым образом. Другая страшная догадка сменила прежнюю — вдруг я оказался в том страшном, бесконечном лабиринте, все тайны которого не ведомы даже жрецам?
Жутко хотелось кинуться обратно, чтобы убедиться, что я действительно вошёл сюда сам и… и ещё могу выбраться наружу. Но там был Грас, который в эту самую секунду принюхивается, наверное, в надежде ощутить мой запах и выбрать правильный коридор… а может, он уже напал на след и в любой миг его злые, полные сумасшествия глаза вспыхнут в темноте.
От собственных мыслей меня шатнуло вперёд.
«Надо идти, Тагир», — приказал себе я, — «если бы я оказался в лабиринте, то здесь было бы множество поворотов, а туннель по которому я иду, был абсолютно прямым».
Всё ещё неуверенно оглядываясь назад, я продолжил путь.
Тишина звенела в ушах. Я напрягал слух изо всех сил, и когда расслышал далёкое эхо, то даже не был уверен, не послышалось ли мне оно. Но слова становились всё отчётливее, и слуха наконец коснулась простая детская считалочка:
Раз, два, три, четыре, пять,
Вышел котик погулять,
Смелый взгляд и хвост трубой,
Кто отправится со мной?..
Голос плыл мягкою волной, маня всё ближе, завораживая…
Шесть, семь, восемь, девять, десять,
Скотишфолд, корт и перси,
«Брысь, отсюда, я сказал!» —
Распугал толпу бенгал.
Слова звучали так близко, коридор тянулся всё тем же полумраком. Но вот впереди дрогнула тень и вспыхнули два огонька…
***
Ракеш:
Сообщив полицейским о пропаже, я поднял на уши всех котов, каких сумел. Весомым аргументом явилось нападение на Веру, которая всё же подтвердила, что это был воспитатель из Дома Милосердия.
Я пытался объяснить дежурному, что жизненно необходимо обыскать парк, но он посоветовал мне отправляться домой и оставить поиски профессионалам! От возмущения я был готов вцепиться ему в горло, но это бы всё равно ничего не решило, а время продолжало утекать.
Бросая частые взгляды на комм, в надежде, что Таг позвонит и найдёт какое-нибудь дурацкое объяснение своему отсутствию, я спешил к парку. Пусть лучше я буду выглядеть кретином из-за того, что поднял суматоху, чем оправдаются мои самые страшные подозрения.
Вспомнив подранное, облезлое лицо того парба, что посмел обижать Тага, я сорвался на бег, желая поскорей очутиться у храма Бастет. Ночь стояла ясная и я без труда отыскал дорогу в густых зарослях.
Дверь в храм была приоткрыта… в груди напряжённо кольнуло. Преодолев ступени на негнущихся лапах и оказавшись внутри, я застыл перед единственным коридором, ведущим в алтарную комнату.
Я не был уверен, сумею ли преодолеть часть лабиринта, через которую нас с Тагом тогда вели жрецы, но, похоже, выбора у меня не оставалось.
— Ясного вечера, — промурлыкал кто-то над самым ухом. Шерсть поднялась дыбом и я резко отшатнулся.
Рядом со мной застыла Старшая жрица — об этом свидетельствовал её наряд. Длинные тёмные одежды напоминали плотную путину, обмотанную вокруг стройного тела бесчисленными слоями. Кошка была настолько высокой, что её впечатляющего размера уши наверняка возвышались выше моих. Впрочем, они были скрыты под вуалью, сквозь которую мерцали два огромных изумруда глаз.
Эту жрицу я видел в храме впервые.
— Ясного вечера, — откликнулся я, поспешив склониться в ритуальном поклоне. — Простите, что потревожил покой Божественной в такой поздний час, но я ищу своего котёнка и думаю, что он может быть здесь.
Пока я говорил, длинный хвост, скрытый густыми тенями, раскачивался из стороны в сторону, словно маятник старинных часов. Мне стоило усилия оторвать от него взгляд и продолжать говорить.
— Тагир тебя ждёт, — вихрасто мурлыкнула кошка.
— Он здесь? С ним всё в порядке?
— Тише, — велела она и я не посмел ослушаться. — С ним всё хорошо. Я оставила его в одной из нижних келий. Идём, — и, не дожидаясь моей реакции, она поманила лапой за собой. Мелькнувшие на мгновенье когти чуть не заставили меня оступиться — каждый из них был размером с небольшой серп. Чтобы перерезать горло, хватило бы и одного.
Кошка плыла впереди. Измерить её походку шагом было невозможно. Длинные одежды скользили по полу, словно она парила в воздухе, не касаясь пола. Жрицы всегда умели произвести впечатление, но эта заткнула бы за пояс любую.
Кошка впереди издала непонятный звук, напоминавший то ли подавленный смешок, то ли пренебрежительное фырканье.
— Простите, вы что-то сказали?
— Я говорю постоянно, но меня так редко слышат, — произнесла она, не оборачиваясь. — Если у тебя есть вопросы, бенгал, самое время их задать, если, конечно, не желаешь блуждать в лабиринтах сомнений вечно.
Я не сразу понял о чём говорит жрица, но вдруг…
— Вы можете рассказать мне о сфинксах?
— Могу, — выпорхнуло слово.
Такой шанс нельзя было упустить. В том, что с Тагом всё в порядке, я поверил сразу и безоговорочно. И, возможно, сейчас это был мой единственный шанс узнать нечто большее.
— Сфинксы владеют даром отличать правду от лжи?
— И им тоже, — прозвучал ответ. — Сфинксы наделены разными дарами. Некоторые не одним.
Мои подозрения подтвердились целиком и полностью.
— Но почему тогда они занимают самую низшую ступень иерархии?
— Потому что так безопасней.
— Безопасней?
— Конечно. Что было бы с бедным племенем, узнай все вокруг, насколько они богаты? Их бы использовали все вокруг, ведь их кожа лишена защиты, так же, как и сердце.
Над этим стоило подумать. Я не мог похвастаться тем, что знавал в жизни много сфинксов. Но если судить их по Тагу, то это была чистая правда.
— Даже если это так…
— Ты ставишь мои слова под сомнение, кот? — Жрица остановилась так внезапно, что мне стоило усилий не влететь в неё следом. Её странные, гипнотизирующие глаза словно просветлели, загораясь так ярко, что я тут же вспомнил о звёздах в ночном небе.
— Нет. Я неудачно выразился, — тут же пошёл я на попятную. — Я хотел сказать, что не понимаю, как им удаётся оставаться в тени, обладая такими дарами Божественной?
Взгляд стал потухать, снова наполняясь зеленью. Наконец кошка отвернулась и снова поплыла вперёд.
Я выдохнул и последовал за ней, жалея, что не уследил за языком и теперь вряд ли узнаю, что-то ещё.
— В стародавние времена, — на моё счастье, жрица оказалась незлопамятной, — сфинксы тщательно оберегали свои секреты. Настолько тщательно, что перестали делиться даже друг с другом. Временами котята слышали истории о великих силах от родителей, слишком привыкших держать язык за зубами и не болтать попусту. Малыши считали, что всё это сказки, и перестали верить в них, стоило преодолеть порог совершеннолетия. Возраст, когда дар проявляется особенно сильно, — кошка устало вздохнула. — Теперь отыскать подарок могут единицы. Какая утрата.
Было сложно поверить, что все сфинксы обладали дарами Божественной, но каждое слово жрицы звучало, как правда чистой воды… может, именно так иногда слышит Тагир?
— Значит, дар следует развивать?
— Непременно, — кивнула кошка сама себе. — Его стоит холить и лелеять. Иногда даров несколько. Но должна предостеречь, для одного кота это тяжкое бремя, которое будет высасывать из него все силы. Следует сделать выбор в пользу одного, единственного, того, что по сердцу, и посвятить этот дар другим котам. Ни в коем случае он не должен чахнуть в забвении и страхе. Но и об осторожности не следует забывать, — кошка одарила меня взглядом, не сбившись с шага.
О безопасности я бы ни за что не забыл и сам. Моё внимание привлекли другие слова.
— Что значит посвятить дар другим котам?
— Нести его в мир. Не хоронить для собственного удобства. Иначе он ослабнет и оставит владельца. Такие подарки, бенгал, не должны пропадать, — в голосе слышался укор. — Нельзя присвоить себе то, что было подарено для всех. Сфинксы — проводники божественных сил в этом мире.
— Извините за прямой вопрос, но… значит ли это, что Тагир должен выбрать путь, где его умение сможет пригодиться?
— Ты верно понял. Тагир, замечательный котёнок и я уверена, его ждёт великое будущее… стань он жрецом, например.
Жрецом? Я замер.