Никто ничего не знал толком, но результат полета на Набу был виден всем. И так не отличающийся легкостью характера Лорд вернулся взвинченным и злобным, как неизвестно кто. Отдав приказ о смене курса, он лично его проложил, заставив навигаторов переглянуться.
Лорд сделал это так, словно этот путь был для него привычен и хорошо знаком. Новый курс стал короче на целых два часа, что все равно раздражало Вейдера. Ему хотелось быть там сейчас, немедленно! Там его дитя... Его. Ребенок.
Его сын.
Вейдер был абсолютно уверен, что именно сын. Он тогда спорил с Падме, гадая, но теперь он просто знал, что она родила мальчика. Прикасаясь к груди, там, где где-то глубоко внутри дрожала тончайшая, слабая ниточка связи, он смутно ощущал кого-то маленького, хрупкого и, в то же время, сильного, Вейдеру казалось, что он практически видит светлые волосы и голубые глаза. Или он просто хотел это видеть?
Постояв некоторое время на мостике, Лорд не выдержал, и ушел в свои покои. Нервы звенели, как натянутые струны. Чем больше он размышлял о всей этой ситуации, тем больше приходил в ярость.
Личность того, кто все это устроил, для Вейдера тайной не являлась. Оби-Ван Кеноби, собственной лживой персоной. Только он находился тогда на Мустафаре, только он мог забрать Падме, ведь мастер сказал ему, что когда он прилетел, ни его жены, ни яхты не было. Значит? Значит, Падме тогда была еще жива. Она прожила достаточно, чтобы родить ребенка, но недостаточно, чтобы отдать его родне. Впрочем, все это разузнает разведка...
Руки в перчатках сжались, заставляя задребезжать стоящую на столе статуэтку из черного хрусталя. Покосившись на нее, Вейдер шумно выдохнул и рухнул в кресло. Мысли скакали бешеными вомп-крысами, на которых он охотился в детстве.
Значит, она была жива... И у него есть сын. Предстоящая встреча нервировала и повергала в растерянность. Как его встретят? Знает ли малыш о том, кто его отец? Скорее всего, нет. Незачем Кеноби рассказывать ребенку такое. Совершенно незачем. Скорее всего, наврал с три короба, сволочь.
Ничего... он найдет своего сына. Чего бы это ни стоило...
Неожиданно по связи потекло нарастающее беспокойство. Вейдер вскочил, прижав руку к солнечному сплетению. Что-то происходит... что-то нехорошее.
Злобно рыкнув, Вейдер закрыл глаза, автоматически начиная отсчет вдохов и выдохов. Простейшее упражнение, которое всегда ему помогало. Двери закрылись, отрезая медитационную камеру от внешнего мира, дыхание успокоилось, истончилось... разум открылся Силе.
Океан энергии был беспокоен. Вейдер видел закручивающиеся воронки возмущений, возникающие и исчезающие, потоки то и дело меняли свои пути, сливаясь или разделяясь.
Нестабильность.
Словно произошло что-то, чего произойти не должно было в принципе, и это меняло весь расклад. Вейдер осторожно прикоснулся пальцем к нити связи, протянутой вперед, туда, где находился Татуин. Во мраке космоса сияла звезда Силы. Небольшая, но такая яркая!
Ее свет дрожал от нетерпения и беспокойства, Вейдер попытался послать волну одобрения, в попытке успокоить малыша. Их связь такая слабая! Если бы он присутствовал при родах, взял сына на руки после его рождения, если бы он рос на его глазах... слишком много "если", которые так и не стали реальностью.
Впрочем, это неважно. Наверстает. Сейчас главное успокоить сына, дать ему знать, что он больше не один, что теперь есть, кому о нем позаботиться, что есть тот, кто защитит его от враждебного мира.
Звезда засияла более ровным светом, успокаиваясь... неожиданно она вспыхнула ужасом и... погасла.
Еще одну долгую, неимоверно долгую секунду Вейдер потрясенно смотрел туда, где находился отпечаток присутствия его сына в Силе, а затем двери камеры вылетели наружу, не выдержав напора ярости Темного Лорда.
- НЕТ!
Стены дрожали, кресло оплавилось, перекручиваясь странной конструкцией, Вейдер взревел, задыхаясь от неистового гнева, застилающего глаза кровавой пеленой. Удар кулаком оставил в металле вмятину, от которой в стороны разошлись трещины.
Захрипев, мужчина неимоверным усилием воли сжал разбушевавшиеся инстинкты в кулак, очищая разум и беря чувства под контроль.
Вдох-выдох...
Вдох-выдох...
Вдох-выдох...
Океан Силы вновь раскинулся перед ним, взбаламученный, идущий волнами, Вейдер направил все свое внимание в точку, где раньше сиял его сын, до предела взвинчивая себя, рассекая клинком разума потоки в поисках потерянного.
Неожиданно он словно наткнулся на темную завесу, растекшуюся под напором его ярости.
Кто-то неизвестный скрыл присутствие его ребенка в Силе.
Кто-то сильный, очень сильный, хорошо обученный и не чурающийся Тьмы.
Кто-то.
Кто?
- Кто бы ты ни был... - ярость Темного Лорда выжигала послание в Силе, заставляя дрожать энергию под его напором, - я тебя найду.
***
Кеноби и Шаак Ти уже подлетали к планете, когда присутствие малыша перестало ощущаться. Магистры переглянулись.
- Вейдер?
- Не думаю, - тогрута покачала головой. - Кто-то другой.
Неожиданно щиты, скрывавшие их, затрещали, едва не разлетаясь под напором чужого внимания. Тьма раскрыла свои глаза, обшаривая пространство, яростная, жестокая, жаждущая крови и смертей.
Кто бы ты ни был...
До магистров долетело эхо послания, заставляя спешно укреплять щиты, сцепив зубы и чувствуя, как по лбу катится пот от усилий.
Я тебя найду...
Кеноби вытер вспотевший лоб трясущейся рукой, с трудом повернувшись к потрясенной Шаак Ти.
- А вот это был Вейдер.
- Он знает, - обреченно констатировала тогрута. - Он почувствовал свою кровь.
- Что будем делать?
- Искать. Не думаю, что похититель остался на Татуине. Слишком рискованно.
Присутствие Тьмы стало нестерпимым. Кеноби ощущал себя так, словно ему на кожу высыпали мешок огненных трутней, которые принялись бегать, обжигая прикосновениями ядовитых лапок. Шаак Ти размеренно задышала, сложив руки в мудру "спокойствие".
Уводящий корабль в гипер Кеноби успел заметить, как небеса раскололись, выпуская из себя звездный разрушитель.
***
Йода задумчиво покачал головой, сморщившись и повесив голову. Острые уши поникли, морщины стали глубже. Гранд-магистр Ордена Джедаев, Учитель Учителей был в смятении.
План, столь ясно увиденный и рассчитанный им годы назад, ведущий к победе Света и поражению Тьмы... прекрасный, четкий план рухнул, не выдержав напора реальности.
Первые признаки того, что что-то идет не так, магистр увидел год назад. Нечто неопределенное, присутствие кого-то странного, необнаружимого изменили сплетенные тщательным планированием потоки, частично исказив их, а парочку даже оборвав. Это был первый звоночек... но Кеноби смог поправить немного ситуацию, совершив одно из ключевых действий. План вернулся практически в нужные рамки, как жизнь нанесла новый удар.
Сила словно смеялась над планами старого мастера, создав ситуацию, при которой Падший узнал о том, что его дитя живо.
Этот дикий крик о помощи, плач испуганного ребенка достиг своего адресата. Итог ужасен: теперь стоящий во тьме знает о том, что у него забрали его плоть и кровь... Сила бурлила от его гнева и ярости, заставляя дрожать слабых и готовиться к битве сильных.
Но, словно этого мало, подоспела новая напасть. Не успело затихнуть эхо от крика ребенка, как его присутствие погасло. Сила полностью оборвала несколько крупных потоков, совершенно четких, мощных и определенных, руша старое плетение и полностью перекраивая уже предначертанное.
Некто, кто совсем не должен был даже близко приближаться к Татуину, некто, кто должен был идти по совершенно другой дороге, глядя в противоположную сторону, этот самый некто скрыл надежду Ордена на восстановление равновесия.
Йода покачал головой, и сгорбясь, поковылял в хижину. Груз прожитых лет придавил его горным хребтом, обрушившимся на старые плечи. Он чувствовал себя полной развалиной, устало смотрящей на закат солнца, рассыпающейся на части и понимающей, что его усилия уже ничего не изменят.
Сила словно смеялась над ним, показав путь к спасению и затем резко убрав привлекательную картинку, обнажая всю неприглядность будущего в его кровавой красе.
Падший зальет галактику кровью в поисках своего сына. Единственный шанс исправить ситуацию - найти его первыми.
Йода вздохнул, присаживаясь на камень. Он так устал...
Сумерки опускались невесомым покрывалом, укутывая старого мастера своими складками, но покоя так и не было.
****
Когда Главнокомандующий вышел на мостик, офицеры замерли. Было полное ощущение того, что к ним вышла Смерть, нацепив на себя по непонятной причине доспехи ситха. Одаренных среди экипажа не было, но это не мешало людям ощущать все свое ничтожество перед этой ужасающей мощью, которую Вейдер не счел нужным скрывать в этот раз, хотя обычно он подчиненных щадил.
- Милорд, - рефлекторно сглотнул адъютант, побледневший до синевы. - Мы прибыли.
- Я знаю.
Спокойный голос ситха заставил трястись присутствующих еще сильнее.
- Челнок готов?
- Да, милорд.
- Хорошо. Я отправляюсь на Татуин. Со мной - разведывательная группа. Командир - Аррзав Такер. Выполнять.
- Есть, сэр!
Адъютант спешно отдал распоряжения, глядя в спину отвернувшегося Вейдера.
Ситх размеренным шагом направился прочь, унося с собой ужас, окутывающий его прозрачным облаком. Все молчали, дожидаясь отлета Главнокомандующего, и только когда челнок отлетел, все облегченно расслабились.
- Что это было? - просипел адъютант, утирая лицо и шею белоснежным платком. Молчание стало ему ответом.
***
Когда-то Энакин Скайуокер принял решение никогда не возвращаться туда, где родился. Татуин не вызывал у него никаких теплых чувств, только ненависть, ярость и боль. Он не хотел вновь попасть туда, где был рабом.
И вот теперь он добровольно возвращается на Татуин, который вновь принес ему боль и гнев.
Сила вела его, четко указывая путь. Когда Вейдер вышел из шаттла и оглянулся вокруг, то даже не удивился, узнав место, которое долго снилось ему когда-то в кошмарах. Ферма Ларсов...
Ситх хмыкнув, покачал головой. Ну конечно, же... Кеноби так предсказуем... и так непредсказуем. Впрочем, одна деталь портила весь пейзаж, придавая ему крайне нереальный вид.
Крайт-дракон.
Огромная туша валялась неподалеку от дома, страшная, начавшая разлагаться под жаром палящих солнц Татуина. Вейдер, недоумевая, подошел ближе, рассматривая ее подробнее. Чем больше он замечал различные детали, тем больше приходил в недоумение.
Все раны были нанесены сейбером. Световой меч наносит очень характерные раны, которые невозможно спутать с чем-то другим... Голова была отрублена и оттащена примерно на шаг, причем, небольшой, челюсти разворочены, словно животное пыталось съесть меч и закономерно подавилось, о чем красноречиво свидетельствовала превращенная в фарш шея. Бок напоминал о жертвах Гривуса - сплошные ошметки, разбросанные вокруг. Некто хорошо потрудился, сначала вырезав его по частям, а после покромсав оставшееся ножом, уж это было четко видно. Причина была ясна - этот самый некто пытался добраться до жемчужины, которые часто встречались в желудках драконов.
И, судя по всему, добрался, недаром желудок практически наизнанку вывернут и распотрошен.
Разведчики рассредоточились по округе, едва не просеивая песок сквозь частое сито. Если есть хоть какие-то зацепки, они их найдут. В этой группе самые опытные, преданные лично ему, не боящиеся никого и ничего.
Пожав плечами, Вейдер вошел в дом, начиная его осматривать. Спешить, как ни странно, было некуда. Сила настойчиво стучалась в виски, сигнализируя, что эта задержка крайне важна. Его словно тянуло по определенному маршруту, четко, настойчиво, уверенно.
Вейдер прошелся по помещениям и, толкнув очередную дверь, замер.
Небольшая комната, маленькая кровать, сразу видно, вся мебель рассчитана на ребенка. Голые стены и потолок, небольшой коврик из джарруша, шкаф. И одно-единственное голоизображение в простенькой рамке, стоящее на столике.
Он осторожно взял его в руки, рассматривая.
Маленький мальчик, светловолосый, с невероятно синими глазами, в простой одежде, держал в руках торт с четырьмя свечами и радостно улыбался, счастливой, солнечной улыбкой, готовясь их задуть. На торте глаза Вейдера различили надпись: "С Днем рождения, Люк!".
- Люк...
Руки осторожно поставили рамку на стол, сжавшись до хруста.
Люк. Теперь он знает, как зовут его сына. И знает, как он выглядит.