— А толку с того, — он горестно махнул рукой, — у меня десятки тысяч кубометров списанного оборудования, только кому оно тут нужно, даже сдать сборщикам нельзя, они сразу настучат в корпорацию. По мелочи ещё что-то удаётся пристроить, но в основном сплошной хлам, как и всё на Свалке.
Мужика видать совсем припёрло, прямо крик души.
— Алой, — принял я решение, — я тебе помогу, но у меня будет несколько условий.
— Да любые условия, — встрепенулся менеджер, — тут вариантов всё равно нет.
— Во-первых, ты никому не говоришь, что я техник, — это был важный момент.
— Да без проблем, — захихикал Алой, — даже если я кому-то скажу, что дикий, который стал рейдером, работает у меня техником, то все решат, что я не в себе. Я сам-то с трудом в это верю.
— Во-вторых, списанное оборудование, которое меня заинтересует, ты продашь мне по весу и по цене сборщиков. Это будет выгодно и тебе, и мне, и знать об этом тоже никому не нужно. И в-третьих, если мне нужно будет воспользоваться твоим ремонтным комплексом, то ты мне его предоставишь в аренду недорого, и это тоже останется только между нами. Эти условия реально выполнимы?
— Да без проблем. Я единственный представитель компании в этом городе, всё, что ты делаешь, буду знать только я, и мне ни с кем согласовывать это не нужно, потому что входит в мои обязанности.
— Ну, вот и договорились. Скинь мне адрес мастерской, я буду через полчаса.
Алой Су переслал мне координаты и энергично куда-то убежал. Взвесив ещё раз все за и против, я остался с надеждой, что сотрудничество с менеджером принесёт больше пользы, чем вреда. Переодевшись в серый комбез техника, я пошёл на встречу с Алоем.
Здания службы эксплуатации выглядели как ангары-склады: длинные, высотой метров десять, кирпичи, уложенные вплотную друг к другу. Зайдя в указанную дверь я очутился в просторном зале, в углу которого возле каких-то ящиков уже суетился Алой.
Судя по маркировке в ящиках был средний ремонтный комплекс Ажура-8, по спецификации он состоял из четырёх универсальных дроидов-ремонтников Ажура-ЗУ и одного диагноста Мульти-2. Я остановил попытки менеджера разломать один из ящиков. Подав команду, я вывел из спящего режима одного из ажур и подал команду к распаковке. Стенка ближайшего ящика раскрылась и дроид выкатился наружу.
Распаковав таким же образом остальных дроидов, я проверил работоспособность комплекса.
— С чего начнём? — задал я вопрос менеджеру.
— С уборщиков, это самое главное. У меня из необходимых шести работает только один. Но тебе нужны будут базы знаний по ним, — у меня высветился запрос на передачу немаленького массива данных. Алой, не особо разбираясь, просто перекинул мне весь архив.
Пока базы закачивалась в нейросеть, мы прошли в соседний зал, где неровными рядами стояли различные неисправные механизмы, производя удручающее впечатление. Неисправных уборщиков, выглядящих как небольшой микроавтобус без стёкол, было аж десять штук, я отправил диагност протестировать их все, и он стал забавно перебираться по ним, вскрывая технические лючки, чтобы добраться до сервисных разъемов и панелей.
Через некоторое время у меня был перечень неисправностей и список необходимого для ремонта. Радостный Алой скинул мне на схеме расположение склада запчастей и умчался по своим делам, я же приступил к разборке первого уборщика.
Провозившись до позднего вечера, я успел отремонтировать только две машины, скинул отчёт о проделанной работе менеджеру, пообещал завтра продолжить и пошёл к себе спать.
За следующие четыре дня я отремонтировал остальные восемь уборщиков, счастливый Алой перевёл мне сто эргов, по 10 за каждого уборщика, именно такая цена была установлена за капитальный ремонт этой техники. Негусто, конечно, но я не расстроился, оказывается, уборщики считались малым транспортом, и по итогу капитального ремонта десяти единиц я получил сертификацию ремонтника малых транспортов.
Сертификация давала мне доступ к глобальной базе знаний по ремонту всех видов транспортов, что позволяло моей нейросети быстрее диагностировать поломки и снимало необходимость к каждому устройству искать базу, благо, в глобальной базе они практически все были. Глобальные базы были устроены очень просто, и правильно подключась к ним, ремонтники не только получали знания по транспорту, но и автоматически пополняли базу, если их случай поломки был уникальным.
Следующими в очереди на ремонт были очистные сооружения, которые не ремонтировались уже лет тридцать и не вышли из строя только потому, что от штатного населения города в пять тысяч человек в нём проживало всего полторы, и очистные работали всего лишь на 20 % от проектной мощности.
Очистные сооружения состояли из трёх одинаковых секций, и если с первыми двумя всё прошло гладко, то при ремонте третьей оказалось, что одной из нужных запчастей нет на складе, и как гласила сноска, из-за того, что системы устарели, таких запчастей больше не выпускают, соответственно получить их со складов компании было невозможно.
В тот момент, когда стало ясно, что нужные запчасти не достать, мы с Алоем сидели у него в кабинете. Менеджер грустно вздохнул и нацедил в себе кружку жидкости из пищевого автомата, стоящего рядом со столом.
— А что ты пьёшь? — мне стало интересно, что тут все пьют из чайных кружек.
— Каафу, — удивился Алой моему вопросу. — А-а-а! Ты же дикий, это лёгкий тонизирующий напиток, который получается не очень противным даже у простых пищевых аппаратов, поэтому-то его всё пьют, налить тебе?
Я покосился на бурую жидкость жидкость и отрицательно покачал головой. Я и на Земле к кофе был равнодушен, пить же какой-то непонятный суррогат тем более не хотелось. Алой сделал большой глоток и опять грустно вздохнул.
— Была бы у тебя инженерная сеть, — начал он фантазировать, — можно было бы напечатать эту деталь.
— А у тебя есть такой большой принтер? — я заинтересовался, потому что эта деталь была длиной больше метра.
— Когда вдоль стены закладывали города, то предполагалось, что в каждом из них будет инженерный отдел для обслуживания Стены, коммуникаций и дальнейшего развития. Но когда стало понятно, что на 100 % остановить облака не получится и города будут поливаться токсином, то все идеи с развитием забросили, а инженерную службу перевели в столицу.
Алой прервался, отпил из своей кружки и продолжил.
— Провал с токсином и идеей развития был настолько глобальным, что про него все разом забыли и не вспоминали никогда. Вот и снабжают нас по первоначальным регламентам, а там указано, что у нас тут инженерная секция и принтер, который ни разу с момента установки не работал.
Я молчал, мне очень не хотелось светить свою инженерную нейросеть, но похоже выхода не было. Или был?
— У меня нет инженерной сети, но у меня есть инженерный искин, — я начал на ходу придумывать правдоподобную легенду.
— В смысле? — Алой оторвался от своей кружки и размышлений и посмотрел на меня.
— В том смысле, что мой ремонтный комплекс управляется искином, а в этот комплекс, кроме дроидов, входил ещё и принтер. — Я скинул менеджеру описание комплекса, подкрепляя свои слова. — Так что вероятность того, что мне удастся подключить к нему твой принтер, достаточно высока.
По мере того, как мой собеседник вчитывался в то, что я ему переслал, его выражение лица постепенно менялось с недоверчивого на удивленно-радостное, а я мысленно радовался, что моя придумка прошла. Не знаю, сможет ли искин управлять принтером, да это и не важно, главное, что я могу это делать и не светить своей нейросеть.
Пока Алой с помощью дроида-погрузчика расчищал помещение с принтером, которое за ненадобностью было превращено в склад, я сходил домой за искином. Чертёж и параметры всех комплектующих были в базе данных по эксплуатации, поэтому с постановкой задачи проблем не возникло, но на всякий случай я залил сформированное нейросетью задание в искин и подключил принтер к нему, а не стал управлять им напрямую.
Через три часа деталь была готова, и после её установки очистные сооружения заработали в штатном режиме и показали остаточный ресурс в 80 %, что для такой древней техники было очень хорошим показателем. После выполнение этого заказа я, помимо 80 эргов, получил 0,1 бал социального статуса. Как объяснил Алой, ремонт очистных — это социально значимая работа привлеченного специалиста, поэтому искин его компании сам решил повысить мне социальный статус. Приятный бонус.
Ещё одним приятным бонусом стали две коробки картриджей для принтера, которые я, с одобрения Алоя, притащил к себе в подвал. Картриджи были большими, но в сети имелась подробная инструкция как ими перезаправить малые картриджи, используемые в моём принтере.
Глава 7. Перспективы
Мой отпуск подходил к концу, и связавшись с Ортом, мы договорились выйти послезавтра. За полгода совместной работы наш распорядок уже устоялся. Мы собирались в 8 у магазина Тарка, проверяли снаряжение и припасы, и шли до одного из только нам понятных ориентиров.
Не смотря на мои опасения, по словам Орта выходило, что наш доход от рейдов был не намного больше среднего, а выигрывали мы за счёт того, что делали за рейд по две сдачи лута, и тем самым экономили два дня. Да и между рейдами мы отдыхали мало. Обычные рейдеры проводили в городе столько же времени, сколько и врейдах. Мы же работали в полтора раза больше, остальные это, конечно, замечали, но особо не удивлялись — Орту нужно было заботиться о сестре, а я был диким, и по определению нормальной жизни не знал и деньги тратить не умел. Так что моя паранойя слегка успокоилась на этот счёт.
По дороге к кораблю я думал о будущем, но пока ничего конкретного придумать не мог. На рейдах я зарабатывал около 500 эргов за цикл, если перебраться в столицу, то техником зарабатывал бы около тысячи, но жизнь в столице дорогая, и больше половины пришлось бы тратить. На орбитальных верфях работа оплачивалась выше, но меньше чем на 10 лет контракты не заключались. К тому же низкий уровень моей нейросети, требующей апгрейда, и отсутствие профильных баз знаний, с ходу загоняли меня в долги.
Вот и получалось, что рейды — это самое выгодное.
— Орт, а кем ты хочешь стать, когда вырастешь? — мне вдруг стало интересно, что местные думают о своих перспективах.
Орт внезапно остановился и посмотрел на меня.
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Я просто думаю о будущем, вот и интересуюсь.
— На Свалке о будущем никто не думает, тут просто живут, точнее выживают, — парень был серьёзен, — я хочу, чтобы у сестры всё было хорошо, и она нашла себе нормальную работу.
— А что ты хочешь для себя? Понятно, что удачи в рейдах и хорошего лута, но разве ты никогда не мечтал о чем то?
— Что толку от моей мечты, если денег на неё у меня нет, а когда они появятся, то, наверное, уже будет поздно. — Орт ненадолго замолчал, и, не глядя на меня, тихо произнёс. — Я хотел быть космическим пилотом.
Мы молча пошли дальше, а в голове всё крутились последние его слова “я хотел быть космическим пилотом". Внезапно на меня навалилось осознание происходящего, словно наконец прорвало какую-то плотину, которая сдерживала все мои эмоции с тех пор, как я сюда попал.
Я вдруг очень ярко осознал, что скорее всего я в другой вселенной. Что вселенная эта огромна и в ней летают космические корабли. И что обратно на Землю я, наверное, никогда уже не попаду. А ещё мне очень хотелось к звёздам, которые в этом мире стали для меня доступны. Зачитываясь на земле фантастикой я всегда хотел туда, в тот мир, где есть космические корабли, тысячи обжитых миров и вселенная, которая была доступной.
В этом мире я могу прожить ещё лет сто как минимум. Мне не нужно никуда торопиться, я всё равно буду летать среди звёзд. Так что, если всё получится, то возможно со мной рядом топает мой будущий пилот — подросток в грязно-сером комбинезоне с рюкзаком на плечах. И я улыбнулся, наверное, впервые в этом мире почувствовав себя хорошо.
Спустившись в корабль мы решили исследовать оставленные на потом каюты, но к нашему разочарованию ничего ценного в них почти не обнаружилось. Помимо скромного количества обычного лута, в просторном помещении, по всей видимости бывшей кают-компании, в одной из стен был вмонтирован разбитый вдребезги пищевой синтезатор, модель была хоть и старая, но достаточно продвинутая для своего времени. И ещё в одной из ниш стояли два полуразобранных робота-уборщика, дроиды были размером с трехлитровую банку, и тоже весьма устаревшими.
Орт где-то нашёл рулон тонкой светлой плёнки шириной примерно с метр, который очень его заинтересовал. На мой вопрос он ответил, что хочет взять для сестры, чтобы она на плёнке рисовала, но не уверен, не будет ли всё смазываться. Я пообещал подобрать ему состав красителей, который хорошо будет ложиться на плёнку, и Орт прицепил рулон крюкзаку.
Собрав лут, которого едва хватало на две ходки, мы упаковали первую партию и выбрались наружу. Заметив задумчивость Орта, я решил спросить.
— Думаешь, что делать дальше?
— Я думаю, что знаю, что делать дальше.
— Ого, ну ка просвети меня, — мне было правда интересно, что он придумал.
— Вот это способ, которым мы попали внутрь корабля, рейдеры так обычно не делают, — начал Орт
— Ты уже говорил, и что?
— И получается, что даже там, где уже прошли рейды, всегда остаются корабли в которые не попасть.
— Это разумное предположение.
— Я предлагаю потратить время и поискать вход в такие корабли.
Предложение Орта была здравым, риск был частью работы рейдеров, но лишний раз рисковать они очень не любили, и залезать в сомнительные расщелины, наверняка, никто из рейдеров не будет. Нет навыков, да и привычки такой нет.
— Изначально я хотел попасть в этот корабль, — я махнул рукой на корпус, лежащий на двух кораблях сверху расщелины. — Думал, что снизу будет проход, но там его нет.
— И не должно быть, это крейсер типа “Сатир”, у него шлюз и два люка, шлюзом он упирается соседние корабли и туда не пробраться, один из люков снизу, и туда тоже не подобраться, а второй должен быть с обратной к нам стороны.
Парень говорил уверенно, я вывел на нейросеть схему крейсеров проекта “Сатир” и убедился, что он прав. Вот только обходя этот корабль в прошлый раз, я не видел с другой стороны никаких люков. До темна оставалось ещё пара часов, и мы решили проверить.
Обойдя крейсер мы уставились на то место, где должен быть люк. На сплошном гладком корпусе не было ни единого намёка, что тут должно быть отверстие. Мы с Ортом переглянулись.
— Может не та модель? — предположил Орт.
— Это точно “Сатир”.
— Откуда ты знаешь?
— Моя нейросеть считала параметры корпуса и сопоставила их с чертежами “Сатира” из базы — это он.
После моих слов Орт вылупился на меня с раскрытым ртом. Но, наверное, вспомнив сколько мы заработали за последнее время и сделав какие-то для себя выводы, быстро пришёл в себя и только кивнул.
— Наверное какая-то модификация “Сатира”. Его выпускали много и для разных назначений, даже до сих пор выпускают, — мысли парня были похожи на правду, а я понял, откуда он так разбирается кораблях — это была его заветная мечта.
— Согласен с тобой. Поэтому предлагаю обследовать его полностью. У нас есть магнитные держатели, думаю, проблем забраться под него с любой стороны нет никаких.
Дело в том, что расщелина между корпусами, по который мы спускались в эсминец, дальше под корпусом крейсера расходилась шире и пролезть туда без магнитных держателей было нереально.
Когда уже стало темнеть, я нашёл вход в крейсер. Он располагался внизу корпуса, и чтобы до него добраться мне пришлось пролезть пятнадцать метров по вертикальной стене. Разработка крейсера при таких обстоятельствах казалась малоперспективной, и, плюнув на него, мы легли спать.
Сделав две стандартные ходки мы вернулись домой, по пути решив, что в следующий раз начнем исследовать соседний корабль. Придя домой я принял душ, переоделся в чистое и решил, не откладывая в долгий ящик, сделать для сестры Орта обещанный подарок. Час экспериментов с принтером, и передо мной на столе лежали 16 разноцветных маркеров. И тут мне в голову пришла одна идея, требующая проверки. Я скинул сообщение Орту, что буду ждать его в магазине, и пошёл к Тарку.