Белая ракета повисла в воздухе. Это была команда общего сбора в апельсиновой роще, что росла на северо-западе аэродрома и выходила прямо на берег Гуадалквира. Хаджи-Умар посмотрел на часы: со времени посадки прошло всего лишь полчаса, но уже пора уходить, так как главная задача выполнена. Голованов, серьёзный вдумчивый комардир бомбардировочного полка, раскрыл глаза разведчикам на то, что должно быть целью их диверсии.
-Хороший авиационный завод,- говорил, словно вбивал гвозди, комполка.- за день может выпустить с десяток новых самолётов. Чтобы подготовить хорошего лётчика- нужны годы. Так и родился новый план операции, в который удачно вписалась дополнительная (чтобы не говорил о её первостепенной важности молодой особист Чаганов) задача по добыче 'Энигмы'. А то, что делает сейчас лейтенат Цветков и вовсе является задачей отвлечения внимания: создать побольше шума в стороне от точки ухода, чего стоит выгоревший бензин.
На аэродромом послышался прерывистый рокот самолётных двигателей, то приближаясь, то удаляясь.
-Бомбовозы,- громко сказал Хрюкин, лежащему на земле Курту, приставляя ладонь к уху и не заметив подошедшего Мамсурова.- не наши, повадились по ночам города бомбить. В этот момент ещё одна яркая вспышка осветила всё вокруг, а через несколько секунд пришла волна от мощного взрыва. Курт хватается за голову и тихо стонет.
-Уходят вроде...- Хрюкин продолжает сидеть в прежней позе.
-Подъём, за мной...- Хрюкин вздрагивает от неожиданности.- помогай Курту. Полтора километра до рощи дались нелегко: вспыхнувший неподалёку бой возле зенитной батареи значительно усложнил задачу, над головой засвистели пули, пришлось передвигаться ползком. Когда до цели оставалось метров триста радист потерял сознание.
-Я сейчас, мигом...
-Где Цветков?- Мамсуров осторожно снимает со спины вещмешок и прислоняет его к стволу дерева.
-Ушёл со второй тройкой.- Вацлав Кричевский, связной отряда, появляется из темноты.
-Как ушёл?- Мамсуров с трудом справляется со вспыхнувшим раздражением.
-Меня оставил за старшего.- Извиняющимся тоном отвечает он.
-Докладывай, товарищ Кричевский.- Шепчет командир, деликатно предлагая подчинённому также понизить голос.
-Первая тройка взорвала склад с горючим,- присаживается тот на корточки под деревом рядом с Масуровым.- уже вернулись, все целы. Задача второй и третьей- склад боеприпасов. Слышали как там рвануло? Пока обратно никого нет. Четвёртая и пятая тройки- в боевом охранении.
-Отправь Курта на лодку, командиров четвёртой и пятой- ко мне.- В темноте засветились фосфором часовые стрелки.- Мешок захвати, отдашь Харишу, беречь как зеницу ока.
Через пять минут за спиной командира, прислонившегося спиной к стволу апельсинового дерева послышались тихие шаги.
-Сюда.- Позвал он.- Что у вас?
-У меня всё тихо,- послышался из темноты глухой прокуреный бас.- испанцы после взрыва прекратили патрулирование берега и лётного поля, ушли в сторону зенитной батареи у моста через старицу.
-Мои задержали двоих немцев,- вступает следом молодой звонкий тенор.- бежали куда глаза глядят от самолётной стоянки. На мосту никакого движения.
-Немцев к лодке.- Пружинисто поднимается командир.- Через полчаса взойдёт луна. Ваша задача до этого времени найти Цветкова и его людей. Выполнять.
-Можно мне с ними, товарищ командир?- Из темноты подал голос, молчавший до этого Хрюкин.
-Нельзя. Я за тебя перед Головановым головой отвечаю. Всегда будь рядом со мной.
Издалека донёсся грохот начавшейся перестрелки.
-Вацлав, спроси кто они.- В небольшой деревянной рубке на корме фелюги сразу стало тесно, когда в неё втащили двух грузных немцев в чёрных рабочих комбинезонах.
Иван Хариш, двухметровый югославский гигант, усадил их на пол себе под ноги, оставив для верности свои тяжёлые руки на плечах пленных, а сам притулился на скрипнувшую под ним скамеечку. Керосиновая лампа неровно освещала лица присутствующих.
Кричевский, данцигский поляк, бегло заговорил по-немецки, обращаясь к обоим. Отвечать начал только один, более пожилой лет под сорок, второй же вдруг зло зашипел на первого вдруг громко выкрикнул: 'Хайль Ги...'. Огромная ручища Хариша тут же обхватила тонкую шею фашиста и слегка её придавила, тот захрипел и стал судорожно хватать ртом воздух.
-Этот старый- авиаинженер из фирмы 'Бф', а молодой- техник оттуда же. Они здесь занимаются испытаниями новейшего немецкого истребителя.
Техник изловчившись бьет левой рукой по щеке инженера.
-Убери этого...- Мамсуров делает характерный жест, перечёркивая большим пальцем шею.
Глаза инженера наполняются ужасом. Югослав легко, как пушинку подхватывает с пола фашиста и тащит его за дверь. Через минуту возвращается с окровавленной финкой в руках и вытирает её о рукав инженера, который теряет сознание и неуклюже валится набок. Хариш быстрыми заученными движениями, как автомат, прячет нож в ножны, достаёт фляжку, льет из неё воду на голову немцу и легонько хлопает того по щекам. Очнувшийся инженер с мольбой смотрит на Хрюкина, видно растеряное лицо лётчика, который недоверчиво переводит взгляд с одного диверсанта на другого, показалось ему в данной обстановке ближе всего.
-Скажи ему, что с ним будет то же самое, если он вздумает мне врать.- Командир делает суровое лицо, показывая югославу жестом, что тот может уходить.
-Его зовут Роберт Луссер,- Вацлав решительно останавливает словесный поток трясущегося немца.- ведущий конструктор авиационного бюро немецкой компании 'Бф' из Аугбурга. Руководит группой инженеров и техников на испытаниях истребителя Бф109 в боевой обстановке. Прибыли на Табладу неделю назад с тремя самолётами. В составе группы был лучший лётчик-испытатель фирмы Вальтера Мессершмидта Ганс Кнётч.
-Почему был?- Мамсуров повернул голову к Кричевскому.
Снова начались всхлипывания и причитания инженера.
-Пилоты и остальная группа после дневного облёта самолётов ушла в общежитие,- Вацлав шлёпает Луссера по лысине чтобы прекратить его стенания.- они с механиком задержались на поле, а через полчаса раздался взрыв.
-Спроси его,- лицо Хрюкина выглядывает из тени Мамсурова.- есть ли на поле готовый к вылету самолёт?
-Ты что это задумал?- Черные брови командира сходятся на переносице.
-...
-К вылету готов только номер четыре,- переводчик присаживается на скамеечку рядом с инженером.- пятый и шестой- в наладке.
-Надо бы взглянуть на него, товарищ командир, что за зверь за такой...- лётчик умоляюще глядит на командира.- комполка мне не простит... это ж как быть у колодца и не напиться.
Мамсуров опускает взгляд на часы.
-Товарищ Хрюкин, у вас двадцать минут. Вацлав, пойдёте вчетвером. За этого (кивок в сторону немца) отвечает Хариш.
-Ты что творишь, лейтенант,- командир переходит на шопот.- ты ракету видел? Я тебя уже час жду...
-Хаджи, вся охрана разбежалась,- Высокая мускулистая фигура Цветкова, стоящего у апельсинового дерева, хорошо выделяется на фоне лунного неба.- ты представь, если б удалось зенитки повредить, то утром наши бомберы тут бы места живого не оставили.
-Если бы?- В чёрных глазах Мамсурова молниями вспыхивают сполохи пожара.- Где твои люди? Докладывай!
-Зака осколком зацепило у склада боеприпасов,- лейтенант опускает плечи.- умер сразу. Троих ранило около моста, обнаружили нас на подходе и пулемётчики не давали голову поднять: двое тяжёлых, один- лёгко. Еле выбрались, Милко и Степан сейчас с ними в километре южнее на берегу. Я пришёл за подмогой.
-Берег старицы или реки?
-Наш, реки...
Сзади послышался топот сапог и чавкающий звук раздавленных апельсинов.
-Товарищ командир,- из темноты слышится голос посыльного.- первый сообщает, что аэродром Малаги готов к приёму самолёта.
-Так,- Мамсуров принимает решение.- бегом на лодку. Все на борт. Подбираешь раненых и в том же месте ждёшь меня. Никакой самодеятельности. Всё, пошёл.
-Готов?- Мамсуров кладёт руку на борт кабины лётчика, в которой по хозяйски расположился Хрюкин.
-Готов.- Лётчик крутит какую-то ручку и из задней кромки крыла мягко опускаются вниз закрылки.
-Переводи,- командир делает шаг в сторону, поворачивается и немигающе смотрит на дрожащего немца.- если с самолётом что-нибудь случится, то ему- кирдык.
-Какой такой кирдык?- Вацлав покосился на говорящего. Мамсуров проводит большим пальцем по горлу. У Луссера подкашиваются ноги и он медленно оседает, скользя спиной по фюзеляжу самолёта. Хариш подхватывает инженера за шкирку правой рукой и, оторвав от земли, разворачивает того к кабине истребителя.
-Пошёл!- Кричит командир Хрюкину и они с переводчиком бегут прочь от самолёта. Под пристальным взором Луссера лётчик начинает открывать вентили и крутить ручки управления. Резко хлопает крышка воздушного фонаря, откуда-то издалека взлетает белая ракета и повисает над мостом, освещая бронеавтомобиль, закрывающий проезд по нему. Как по команде захлопали ружейные выстрелы, заглушившие рёв включившегося двигателя и свист закрутившихся лопастей истребителя, обдав пылью дунувших к прибрежным кустам Пата и Паташона.
Постояв так с минуту, самолёт трогается с места и начинает разгоняться по рулёжной полосе. Мамсуров, смотрящий в хвост удаляющемуся истребителю, выпустил ещё одну ракету в направлении взлёта и перестал дышать не в силах понять всё ли идёт хорошо. Наконец у самого конца рулёжки самолёт задрал нос, оторвался от земли и быстро исчез в темноте.
-Господин адмирал, дальше нельзя...- скрипучий голос офицера охраны вернул Канариса к действительности.- минёры ещё не закончили.
Длинная цепочка в серых шинелях, полукольцом охватившая здание аэропорта со стороны лётного поля, медленно продвигалась вперёд, то и дело один или другой минёр останавливался и втыкал деревянный колышек с красной отметиной в землю, помечая взрывоопасную находку. С другой стороны здания, со стороны дороги ведущей в город, стояло несколько допотопных пожарных машин. Их немногочисленные расчёты, замотав лица тряпками в попытке спастись от едкого дыма, вобравшего в себя смрад взрывчатки, горелого дерева и жареного мяса, часто меняясь у ручной помпы, заливали водой каменный скелет штаба 'Легиона Кондор'.
'Сто двадцать пилотов и около шестидесяти техников... лучшие из лучших: генерал Шперле, подполковник Рихтгофен, группа инженеров Вилли Мессершмидта. Есть, конечно, надежда, что кто-то из тех трёх десятков тяжело раненых, что привезли ночью в военный госпиталь, выживет, но от большинства погибших в этом чудовищном взрыве не удастся найти ничего. Судя по рассказам стоявших в оцеплении аэродрома, взорвался Ю-52. Подкатил ко входу и взорвался. Самоподрыв... какая азиатская дикость помноженная на красный фанатизм'.
-Экселенц.- Адъютант с чёрными от бессонной ночи кругами под глазами на бледном лице протягивает радиограмму.
'В Лиссабоне приземлился спецрейс из Берлина с комиссией на борту и сегодня же она на машинах выезжает в Севилью. Руководить расследованием будет Гейдрих. Этот точно не упустит свой шанс подмять под себя и абвер. Хотя тут очевидна вина Люфтваффе, Гейдрих вывернет всё наизнанку'.
-Спасибо, Георг.- Канарис поворачивается и идёт по направлению к своему картежу. 'Надо быть реалистом. Судя по предварительным данным здесь действовала диверсионная группа русских, не верится что такое могли проделать испанцы. Пропал секретный истребитель, возможно вместе с 'Энигмой'... А поскольку и за контрразведку в Испании тоже отвечает абвер, всех собак повесят на меня'.
Запертый в машине Чарли начинает выть и отчаянно лупить передними толстыми лапами по стеклу, издалека заслышав шаги хозяина.
'Ну что ж, поедем с тобой, милый, назад в Свинемюнде. Вот только вернём должок оппонентам. Око за око'...
Адмирал подходит к машине связи.
-Срочно. Шифровка Штольце.
-... а с товарищем Сталиным вы встречались?- Мои 'оруженосцы' Базаров и Петров, забыв о еде, подались вперёд в ожидании ответа.- Ну чтоб как с нами, лицом к лицу?
-Встречался, конечно, и не раз...- неспеша разминаю вилкой патату и бросаю сверху кусочек жёлтого масла.
-И... какой он?- Не выдерживает Петров.
-Какой?- Добавляю в тарелку несколько крупинок грубой серой соли.- Ну, как вам сказать,... он- свой. Не такой, знаете, который хочет показаться своим, чтобы понравится тебе. Простой в общении, одинаково говорит как с наркомом, так же и с охранником. А ума- необыкновенного. Вот сколько страниц в день вы читаете? (Напарники смущённо потупили глаза). А он- самое меньшее пятьсот страниц. Живёт просто, ест простую еду. Да жуйте вы, черти... картошку тоже любит.
Спохватившись, они хватаются за ложки и многозначительно переглядываются.
'Повезло нашей стране с руководитетелем в трудные годы..., а затем всё покатилось под гору: пришли глупость, жадность, предательство... и, в конце концов, остались одни понты'.
После диверсии в Табладе Эйтингон усилил охрану, теперь со мной всегда рядом два охранника: меняются через каждые двенадцать часов, атлетического вида молодые люди обходят гостиницу вокруг, у чёрного входа появился постоянный пост. Куда-то пропала испаноговорящая обслуга, а вместе с ней, к вящему неудовольствию Орлова и бурному одобрению большинства постояльцев, иностранные разносолы. Всем было предложено держать шторы закрытыми, меня перевели в в противоположное крыло в другой номер, попроще, без эркера и башенки, но с прямым выходом на крышу.Через две недели должен приехать Язев (мой заместитель) с группой и испанские каникулы, скорее всего, подойдут к концу (Берзин утром шепнул, что 'Энигма' уже в Москве).
Эхо табладского взрыва отозвалось в Берлине (в стране был объявлен трёхдневный траур, Эйтингон говорит, что зашаталось кресло под Канарисом) и вернулось в Испанию. Вчера в Саламанке взорвалась новая бомба, газетная: Примо де Ривера на собрании женской секции Фаланги обвинил Николаса Франко, брата генералиссимуса, в мошенничестве с подменой текста постановления Хунты. Новость попала на страницы фалангистской газеты 'Фасция', её подхватили в республиканской прессе, за границей и она оттеснила на вторую полосу сообщение о беспорядках, вспыхнувших в испанском Марокко.
По этому поводу сегодня с утра начался внеочередной сеанс связи с Москвой, на который прилетел из Мадрида Кольцов, а на завтра намечены переговоры с Ларго Кабальеро.
'Какая, всё-таки, могучая вещь- дальняя мобильная шифрованная связь! Просто поговорили два лидера и через два месяца в стане врага настоящий кризис. Мобильная... мобильность связи, правда, пока основывается на двух парах сапог, что сейчас озонируют воздух в номере у ярко горящего камина, но лиха беда начало'.
Осторожно отодвигаю штору и выглядываю на улицу: всё спокойно, из низких туч, повисших над городом, накрапывает дождь; напротив внизу на третьем этаже арены для боя быков и на крыше Северного вокзала над главным входом с курантами возятся какие-то люди с большими сумками. 'Усиливают охрану..., что ж, дело нужное'.
За спиной раздался телефонный звонок.
-Алекс!- в трубке раздаётся взволнованный голос 'белокурой Жози'.
'Что совет нужен кого выбрать? Подлая изменщица'...
-Слушаю...- выбираю нейтральный тон, мол, не узнал, у меня таких ты завались.
-Беги!- Телефон не может передавать высокие частоты, но их в этом крике, думаю, в избытке.
-Куда бежать?
-Из отеля, они уже идут...- голос девушки срывается в хрип, слышится щелчок повешенной трубки.