Попытался пообщаться с наблюдателями. Ничего. Будто опять, ту поганую пирамиду поставили. Когда отложил последний, амулет связи заметил, как похолодало в округе. Давящая атмосфера повисла над строем.
Все всматривались в границу леса, который вдруг стал темнее. На границе видимости замелькали силуэты.
Раз, два, три, четыре, пять. Пять — не так уж много. Отбиться от них во всяком случае можно.
Четыре темных фигуры, появились на краю леса и поляны неожиданно. Их нет и вот мгновение и они есть.
Перерожденные волки выглядели ужасно. Мертвая плоть свисала с боков, тонкие лапы уверенно стояли на земле и только горящий взгляд мертвой собаки выделялся на фоне леса.
Секунда и гончие завыли. Сильно, громко, их вой пробирал до самых костей. Легионеры рядом со мной приседали от неожиданности и боли, что говорить про них если и меня покачнуло на ногах, и это не смотря на хорошую защиту.
Это что надо было сделать с этими гончими, если их «слабая» ментальная сила творит такое со строем подготовленных солдат, да еще и с амулетами?
— Что стоите олухи?! Стреляйте! — капитан очухался раньше меня, отдавшегося заумным размышлениям.
Тут же после его слов, трелькнули тетивы арбалетов. Понеся в гончих смертельный груз.
Есть! Одна из них схватила в грудь несколько болтов, да и вокруг нее земля пузырилась от разрывов. А вот ее товарки разбежались, в разные стороны и тут же были сбиты с ног моими помощниками. Гончие и варги были в одной куче. Маги, что-то намудрили и одну гончую словно пронзили тысячи огненных стрел.
Следующую я выбрал, как свою цель. Обернул большим земляным коконом. Напряжение и песок претворяется в камень, еще напряжение и гончую давит прессом.
Сфера из камня, которую я создал, ни черта не держит гадость. Сфера покрывается трещинами. Я чувствую сопротивление.
А если так?
Сфера из камня превращается в лаву. Да сопротивление прекращается. Твари тьмы боятся огня.
От окончательной разделки твари меня останавливает сильный удар в спину. Защита держит, но я все равно падаю лицом в землю. Переворачиваюсь и вижу, как в строю беснуется гончая.
Мля! Амулеты слабо держат защиту, я вижу, как темная тварь откусывает руку одному из легионеров, железо судя по всему для нее не преграда. Секунда и она запрыгивает на другого солдата и валит на землю. На мою попытку ударить ее мечем, дергается в бок и сбивает меня с ног ударом задней лапы. И я опять оказываюсь на земле.
Положение спасает Виктор. Молотом, который меня буквально не отправил на тот свет в прошлой битве. Он разбивает голову твари в один миг.
Та на это все равно дергается и прыгает, но медленней в нее тут же впивается несколько мечей. Оглядываюсь по сторонам. Все кончено.
Шесть гребанных псин, чуть не расколбасили весь наш отряд, несмотря на всю подготовку. Что-то однозначно идет не так…
Глава 6
Сначала, у меня заболела спина, потом руки в которых была боль будто меня растягивали. Потом заболела голова. Я лежала в каком-то холодном месте, жутко воняло. И не было даже сил пошевелиться. Глаза долго не хотели открываться. Было очень тяжело сосредоточиться. Кое-как я привстала на четвереньки. И заплакала. Через всю спину будто спица прошла. Боль была просто ужасная, она сидела в мышцах. Я тяжело дышала. Очень больно.
Я кое-как заставила себя оглядеться. Темное помещение больше похожее на темницу или карцер. Где то сверху, была узкая щель через которую пробивался свет.
Пип. Рядом что-то заворошилось в сене. Мышь!
— Ааа. — закричала я. Но крик получился, какой-то слабый полуживой. Пальто было еще на мне и я начала молотить по полу, где был звук. Нет, тут ничего нет.
Я замерла на секунду. Ничего. Неужели удила тварь?
Мышей я не боялась, но они же разносчики антисанитарии, а это всякая гадость.
Короткий поединок вымотал меня полностью. Кряхтя, я перевернулась спиной на пол. Места было мало, да и к тому же у стены было место, откуда просто несло испражнениями. Но сил убраться оттуда у меня не было, я просто отодвинулась к противоположной стене.
Я вытянулась, места было мало. Поэтому подняла ноги и опустила на дверь. Дверь большая со стальной решеткой. Чем больше я находилась в помещении, тем лучше мои глаза привыкали к скудному освещению.
Захапала побольше сена и скрутила волосы в узел под головой. Пол был холодный. И в прямом смысле морозил мне голову. Спине же наоборот стало по легче. Толи холод помог, толи охота на мышь сделала свое дело, но факт остается фактом. Начала ощупывать себя.
Причина головной боли обнаружилась быстро. Большая шишка с правой стороны лба. Почему было плохо видно, тоже стало понятно. Глаза надулись, это так у боксеров бывает — я в фильме видела. Нос не сломан. Дышится хорошо и ничего не мешает. Языком проверила зубы. Все нормально. Выбитых нет. Опять же с правой стороны. Разбита губа.
Дура блин, пока не трогала, так и не болело. Все остальное вроде целое. Сумки рядом не было. А жаль. Там была расческа и все самое необходимое. Странно, наверное, шок прошел. Я слабо помнила, что произошло и что я делала. Кажется, я наткнулась на местных. И это люди. Вооруженный отряд мужиков.
Как только не раздели. Из одежды все было на мне. И даже ничего не съехало, что странно после таких приключений.
Спать не хотелось. Не смотря на боль во всем теле, ничего фатального не произошло, у меня ничего не сломано. Только спина болит. Наверное, ушиб. Болит, когда шевелишься.
Встала, попыталась достать до щели, что бы рассмотреть, что там происходит, но для этого надо было бы подтянуться, а клятая спина болела все так же немилосердно.
Ладно. Как себя вести мне непонятно.
Не будет ни принцев, ни магов, ни богов. Не будет никого, кто мог бы мне помочь. Значит нужно делать все самой.
Красотой я никого не покорю. Вырвавшаяся помимо воли кривая усмешка, только уколола болью из губы.
Да вряд ли кому-нибудь понравится избитая черепаха. На счет своей спины я понимала все. Ради жизни можно пойти на многое за что в культурном обществе смотрят косо.
Просить, что бы меня не убивали, тоже не стоит. Никто и никогда не жалел, каких-то странных личностей к тому же напавших первыми.
Тогда что делать? Довериться интуиции. А что она мне говорит? Что здесь есть аристократия. Если это средневековье, то точно есть. Паспорт в сумочке есть буду настаивать, что это мой документ.
Ну, что же. Путь есть. А что делают аристократы если их сажают в тюрьму? Правильно. Требуют, что бы их выпустили.
Подошла к двери и только собралась стучать, как что-то то внутри поднялось на дыбы. Мурашки прошли по телу. Пришло понимание, что это страх… Страх на то, что мне никто не поверит и наоборот будут трогать еще больше.
Подышав громко, сама себе сказала: — Да пошло оно все!
И забарабанила в дверь, прилагая все свои скудные силы. А по темнице разлетелось злым эхом: — А ну выпустите меня отсюда! Уроды!
Тихий стук в дверь прервал меня от праздного ничего неделания. Последние дни я был не загружен совершенно. Войска наводнили город, в этой ситуации постоянных патрулей преступные лидеры всех мастей не решались ничего делать. Да и сколько их осталось?
К этой войне готовились заранее и самые дальновидные покинули город, как крысы покидают тонущий корабль.
Конечно, кое-кто остался, но часть уже пересажали, а вторая часть, не очень-то стремится сесть и тихарится.
Командиры воинских подразделений даже если и нуждаются в нашей помощи расследователей, то все равно не приглашают. Предпочитают проводить разбор ситуации своими силами. Да так что бы никто не знал. Их за это по головке не погладят.
Последнее дело закрыл он только что. Пара бугаев напившись в увольнительной разломала забор кузницу Караю. А тот и пожаловался. Разбор провели, виновные возместили ущерб.
Все скука. Хотя. Если честно, то ничего не скука, впервые за четырнадцать лет службы не надо было проводить никаких разбирательств. Лететь куда-то сломя голову, получать нагоняи от начальства и беседовать с мерзостью всякого рода. Можно было просто посидеть, это были какие-то новые ощущения, и их хотелось распробовать, но кого то принесла нелегкая.
— Да. Войдите. — Разрешил я войти.
— Господин старший следователь дозвольте докласть?
В дверях появился вахтовый Агоза из тюремного блока. Вахтовый исполнительный и обязательный, давно бы его уже повысили. Силой и статью природа не обделила, а вот на ум слабоват он.
Что там уже случилось? Вроде заданий ему не давал никаких. Неужели буянит кто?
— Ну излогай, Агоза, что случилось?
— Там это… Ну…Эта…
— Да, что ты мнешься, доложи, как положено! — прикрикнул я на него. Что-то непонятное, чего он мнется? Ну ничего, на него голос повысишь и он все, как на духу и как положено докладывает.
Однако, ничего не произошло. Агоза, как устроил концерт, так и не прекращал его.
— Там… Ну это… Девка, которую маги притащили. В себя эта девка пришла.
— Ну пришла и пришла, хорошо. Это дело магов, вот пусть им и занимаются.
Я даже обрадовался, отличной возможностью, вернуться к тому странному и новому чувству ничегонеделанию. А почему нет. Маги с леса ее притащили, не оформили никак. Кинули и все. А я что разгребать должен?
— Ну так то оно так. Но девка эта орет на всю тюрьму. Кричит грозно, требовательно. Установленный порядок нарушает. Я ей к ней, а она смотрит на меня будто благородная. И командует. А язык непонятный. Что хочет?
Благородная? Хм. Однако. Если ее просто так сюда притащили, то кого-то очень серьезно накажут. А того кто это все разгреб возможно поощрят. Не хочется, конечно входить в возможную потасовку благородных, но это того стоит.
Так для начала оформим ее. Узнаем, что и как? А потом и решим. Если что поселим в гостинице при подразделении, а нет, так вернется в камеру.
— Агоза. Отправляешь одного вахтового к магам. Пусть придут сюда с них нужны объяснения и потом приводишь задержанную. Понял?
— Да. Господин старший расследователь. — Агоза ответил весело, будто смысл жизни у человека появился. Глаза заблестели ему показали решение проблемы и он знает, как ее решить.
— Ну тогда ступай. А я подготовлюсь.
Показаться взрослой, уверенной дворянкой получилось, как нельзя лучше. По крайней мере я так думаю. Не зря прошла курсы актерского мастерства. Хотя все мое естество тряслось от страха, я сделала все, как надо. Как говориться: Глаза боятся, руки делают. Немного не подходит для меня, но все же…
Надсмотрщик, сначала отдавал. Какие-то приказы, по его тону я поняла, что он хочет, что бы я заткнулась. Тут я чуть не струсила. Но русский матерный и требовательный меня отрезвлял и давал уверенность в своих силах.
Потом он открыл дверь моей тюрьмы, как ни странно дверь не заскрипела. А открылась тихо. Громче бухнул отодвигаемый засов.
В очередной раз затряслись коленки от страха, но я требовательно попросила, что бы меня выпустили.
Мне кажется, что меня спасла темнота, и поэтому я все сказала уверенно и властно. А вот, когда этот мужик был освещен, мне казалось, он все понимает и от подобной дерзости просто даст мне дубиной по голове.
Поединок взглядов он проиграл. Буквально на второй секунде он отвел взгляд и пытался что-то мне объяснить, но я уже почувствовала свою силу. Подошла, к нему, ткнула пальцем в грудь и повторила требования возмущенным и яростным тоном. И с этого момента все поменялось. Мужик как-то сдулся, мгновенно вышел из камеры и так же мгновенно закрыл дверь. Я еще покричала минутку, побила кулачком в дверь. А потом меня затрясло. Я буквально съехала по стене. Сердце колотилось еще больше, я чувствовала себя выжатой, как лимон. Ну что же, осталось ждать…
За мной пришли где, то через час. Два стражника с дубинками. Один шел спереди, второй сзади. Я не спешила, даже немного отстала и меня не подгоняли дубинкой в спину. Наоборот, тот, что шел сзади, попросил первого идти медленнее.
Это меня обрадовало, значит, часть моего плана сработала. Теперь главное дожать главного.
Мы шли по длинному коридору, вдоль таких же дверей с засовами, было темно. Светильники находились далеко друг от друга. Стены из какого-то камня, такой же пол. Я точно попала в средневековье. Светильники, как будто электрические. Круглые шары были прямо вмонтированы в стену. Здесь есть электричество?
Наконец, мы подошли к большой двери. Мои сопровождающие что-то сказали и нас пропустили. Мы прошли по еще одному узкому коридору и наконец-то вышли на улицу. Яркий солнечный свет после столь долгого нахождения в темноте больно ударил по глазам. Я остановилась, мои провожатые тоже. Они ждали пока я проморгаюсь. Да уж было больно даже слезы пошли.
Как только я проморгалась, то увидела средневековье своими глазами. Широкий прямоугольник, обнесенный каменной стеной. Напротив меня было двухэтажное здание, оно было сделано из кирпича, или чего-то на него похожего. В нем были окна, и хорошая входная дверь. Все как то строго и без вычурности даже двери простые без всяких красивых закорючек и рюшечек.
В самом здании оказалось довольно прохладно. Казалось, стужа сидела в здании, а при открытии двери ломанулась наружу. Хотя может это меня просто знобит. Коридор, по которому мы шли, был покрашен в какой-то серый цвет. Двери вдоль стен были черные от старости, как в принципе и пол. На дверях было, что-то написано, но я не смогла прочесть ничего. Ни одного знакомого символа. И внешний вид и убранство внутри здания, только нагоняли тоску. Ни одного человека я так и не увидела, пока мы шли и поднимались на второй этаж до нужной нам двери.
Первый стражник постучался, и что-то прокричал во входную дверь. Хм, если постучал, значит, воспитанность и этикет тут есть.
О, Боже… Дурочка, тут нужно думать, как спасаться, а не о тонкостях современной жизни!
Невнятный ответ я пропустила, но аккуратное подталкивание в спину и я уже в кабинете. После полутемного кабинета, в залитый солнцем кабинет. Легкое чувство дежавю.
Кабинет был более представительным. Большой стол по центру, перед ним два одинаковых стула с высокими спинками. Чуть в стороне кожаный диван. Массивные шкафы, справой стороны, полностью закрывали стену и были завалены какими-то бумагами.
Сама комната была бежевого цвета. Поэтому и было так ярко. За главным столом, сидел, мужчина лет тридцати с усами французских мушкетеров с проницательными глазами.
На диванчике, расположились два человека, в каких-то рясах. Одного из них я узнала. Того, что по моложе. Это был тот самый дикарь, которого я увидела первого.
Был и второй, более представительный, хотя, наверное, тоже мой ровесник. У него не было в отличии от первого такого откровенно раздевающего взгляда. Да и посимпатичней он был.
Похоже, что те что сидели на диванчике, были гостями. А тот что, за столом и был главным. Что логично предположить. На столе были разложены вещи из сумки и она тоже имелась в наличии.
Все они молча смотрели на меня. Как и я на них. Никто не торопился сделать первый шаг. А что делать мне? Что говорить? Все умные мысли вылетели из головы моментально.
И тут мой взгляд зацепился за косметичку и лежащую рядом косметичку. Пришла, села перед главным, молча цапнула расческу и посмотрелась в зеркальце…
Ну и кошмар…
О, Боже! Какой кошмар! Мымра! Просто мымра! Волосы спутаны в них сено, под глазами синие мешки от синяков, шишка конечно болела, но выглядела еще ужаснее, еще в плюс ко всему правая сторона лица вся подертая и желтая.
А еще ужаснее только запах, которым я уже пропиталась.
Просто кошмар!
Главный хотел, что-то сказать, но я подняла руку вверх.
— Пока я не приведу себя в порядок, я ни с кем разговаривать не буду! — как ультиматум поставила и пофиг мне, что они меня не понимают. Из-за злости на свое ужасное состояние, жест и фраза получилась, как надо: требовательно и властно.