Еще неделю спустя я не пожалела о своем решении вооружиться: вода стала резко уходить, она уже стояла по восьмой этаж, но терпение людей закончилось. Они одичали, агрессия вышла из — под контроля. Первыми сорвалась именно компания парней, которые мне не понравились: они заметили у одной из выживших семей еду — видимо, это были их запасы. Началось все с небольшой склоки: один из парней, высокий, светловолосый, с пирсингом в губе, носу, брови и еще черт знает где, подошел к этой семье (судя по поведению, он был вожаком компании этих парней). Он потребовал поделиться едой. Это было глупо, потому что там едва хватало на эту семью, которая состояла из четверых. Мои мальчики тоже ослабели от голода, как и я, но я никогда бы не отобрала кусок хлеба у двух детей, которым едва исполнилось четыре и два года. Отец семейства, мужчина не старше тридцати пяти лет, встал на защиту своей семьи. Сначала был разговор на повышенных тонах, но спустя мгновенье белобрысый неожиданно ударил кулаком в лицо мужчине. Это была словно команда для остальных его приспешников — они подбежали к мужчине и стали бить его ввосьмером. Он отбивался первое время, как мог, его жена бегала вокруг и кричала, пытаясь их разнять, дети громко заплакали, забившись в угол. Мои мальчики в испуге спрятались за моей спиной — и что самое страшное? Никто из присутствующих не дернулся на помощь мужчине. Его лицо было все в крови, правый глаз полностью заплыл, но парни продолжали его бить, озверев. Его жена отлетела в сторону: ее толкнул кто-то из этих паршивцев; ударившись о стену головой, она сползла по ней спиной, без чувств. Мужчина под напором ударов упал на пол, эти ублюдки сразу начали пинать его ногами, из его рта потекла кровь, он уже тоже был без сознания. Я поняла, что, если их не остановить, они забьют его до смерти.
Я шепнула близнецам, чтобы спрятались в подсобке в кафе и не выходили, пока я не вернусь, они послушно ушли, оборачиваясь и кидая на меня тревожные взгляды. Я осмотрела толпу и убедилась, что никто помогать не собирается: люди прятали глаза и делали вид, что ничего не происходит. Выхватив два ножа из за пояса, я встала в исходную для метания позицию:
— Эй! Ребята! Может уже довольно?! — Громко окликнула я.
Они все разом замерли и повернули ко мне свои искаженные злобой лица. Я не дрогнула.
— Шла бы ты, малышка, отсюда подобру-поздорову, — произнес белобрысый.
Именно его я невзлюбила сильнее всего: это не человек, это ничтожество, мусор, который пытается самоутвердиться с помощью слабых. Я ядовито улыбнулась: парень, ты первый в моем списке.
— А если не уйду, то что? Изобьешь меня, как этого? — я кивнула в сторону неподвижного мужчины.
Его грудь опускалась и поднималась, что говорило о том, что он жив. Краем глаза я заметила, что его жена потихоньку приходит в себя, а ее малыши возле нее и теребят ее за руку. Главного я уже добилась, отвлекла их внимание от мужчины, теперь как бы справиться самой с восемью крупными парнями. Я могла бы воспользоваться пистолетом, но его я оставила на крайний случай. Блондин отделился от своих дружков, которые плотоядно уставились на меня, и стал приближаться. Я подняла руки с ножами:
— Еще шаг, белобрысый, и я пришпилю тебя этими ножами к стене, как бабочку. — Предостерегла я.
Он остановился, осматривая меня с ног до головы: да, я выглядела довольно хрупкой, при росте метр шестьдесят три и весе пятьдесят килограммов, но внешность обманчива, гласит народная мудрость, — это обо мне. Но этот дегенерат, видимо, не знал об этой пословице, потому что нахально улыбался и продолжал дальше приближаться ко мне. Что ж, я предупредила. Я вскинула правую руку и легко сделала бросок, секунда — и на весь этаж раздался его дикий крик: визжит, словно девчонка. Он обхватил рукой плечо, куда я метко вонзила нож, и упал на колени, продолжая пищать, его свора подбежала к нему, пытаясь помочь вытащить нож. Я снова встала в исходное для метания положение и достала еще один нож. Я смело смотрела в его голубые пропитанные ненавистью глаза.
Оттолкнув одного из своих, он медленно поднялся на ноги, прижимая одну руку к кровоточащей ране на плече. Он перевёл взгляд на свою свору и кивнул в мою сторону:
— Убейте эту мелкую дрянь.
Семь пар глаз посмотрели на меня. Я заметила, что они все потянулись руками за пояс брюк, и поняла, что, скорее всего, там оружие: не одна я наткнулась на оружейный магазин. Прежде чем они выхватили пистолеты, я их опередила всего лишь на пару секунд, не больше. Я бросила один из ножей на пол и вытащила свой восьмизарядный «Стар», я не раздумывала, просто прицелилась и нажала на курок, как учил отец. Именно это мне на руку: моя стрельба профессиональна, в то время как у этих выродков опыта ноль, но тем не менее это всего лишь дало мне отсрочку: началась перестрелка. Я успела ранить трех парней, двух в район коленей, одного в руку, прежде чем сама получила ранение в район кисти руки. Вокруг создалась суматоха, люди в панике начали бегать, пытаясь уйти от пуль. Я воспользовалась этим и, отстреляв последний патрон, сбежала по лестнице вниз.
Я остановилась на тридцатом этаже, слыша, как меня нагоняют преследователи. Заозиралась по сторонам в поисках убежища, но скрыться негде. Неожиданно я услышала, как кто-то несколько раз прошептал мое имя. Звук раздался сверху — я задрала голову и увидела над собой вентиляционную шахту. Приглянулась: в решетке были видны два напуганных личика близнецов.
— Алекс, дальше по коридору есть вход к нам, давай скорей! — прошептал Леон.
Я кивнула и побежала по указанному мальчиками пути, рыская глазами в поисках входа в шахту, и выдохнула, когда нашла. Он находится низко, практически на уровне с полом, решетка не закреплена, как и та, где я спрятала винтовку. Я отодвинула ее в сторону и легко проскользнула внутрь. Господи! Спасибо, что у меня хрупкое телосложение. Я залезла ногами вперед, чтобы следом поставить решётку на место. Как только она с щелчком встала назад, в конце коридора появились несколько пар ног. Я притихла и старалась не шевелиться, раненая рука пульсировала, я прижала ее к груди, рукав моей рубашки уже полностью пропитался кровью. Голова начала кружится от потери крови, но я держалась из последних сил. Через некоторое время они ушли, и я без сил откинула голову на холодный металл. Вскоре ко мне приползли Лео и Лукас, я разорвала подол своей рубашки, а мальчики помогли перетянуть мою рану. Судя по тому, что я смогла шевелить рукой, ничего важного не задето. Пуля прошла навылет, медикаментов у меня нет, нитки и иголки, чтобы зашить рану, тоже нет, значит, придется прижигать. Я кивнула мальчикам что бы начали движения. Мы тихо передвигались по шахте один за другим, я вела. В конце концов мои силы меня покинули, и я упала навзничь, теряя сознание. Меня накрыла долгожданная темнота.
Когда я пришла в себя, близнецы спали рядом, прижавшись друг к другу. Моя рука продолжала пульсировать, нужно было обработать рану, но, чтобы это сделать, надо выбираться из шахты, а это опасно, но не менее опасно умереть от заражения. Мальчики крепко спали, я как можно тише отползла от них и начала продвигаться вперед, ища еще один выход: их здесь много, на какой-нибудь вскоре я наткнусь.
Через некоторое время я уже находилась в сувенирной лавке в поисках зажигалки, и я нашла не одну. Когда я вышла обратно из лавки, вспомнила, что простреляла все патроны в своем стволе. Я направилась в знакомый оружейный, периодически останавливаясь и прислушиваясь: у меня развилась паранойя, на каждом шагу мерещились тени и голоса. И почему я была так самоуверенна и взяла только ровно восемь патронов? Когда я зашла в магазин, то замерла: он был пуст, абсолютно, они все забрали или спрятали, чтобы другие не имели шанса себя защитить. Как же мне повезло, что я опередила их!
Я развернулась обратно, и снова мне показалось, что промелькнула тень. Или не показалось? В подозрении, я выхватила один нож из заднего кармана и направилась вслед за промелькнувшей тенью. Когда я свернула за очередной бутик, то лицом к лицу столкнулась с парнем примерно моего возраста. Я вскинула руку с ножом — парень испуганно шарахнулся назад, поднимая руки вверх, тем самым показывая, что он не вооружён, но я не спешила ему верить.
— Не надо меня резать, я не враг. Меня зовут Рико, я продавец того оружейного магазина, где ты взяла себе оружие.
Я прищурила на него глаза, все еще не доверяя:
— Откуда ты знаешь, что я там достала свое оружие?
Рико сделал еще шаг назад и устало прислонился спиной к витрине:
— Я видел тебя, когда ты была там, я как раз вернулся за своим рюкзаком. Я наблюдал со стороны, как ты выбираешь оружие. Кстати, странный у тебя выбор: почему снайперская винтовка и ножи?
Я немного расслабилась и опустила руку, но нож убирать не спешила.
— Это то, что я умею. — Ответила я.
Рико вскинул бровь:
— Умеешь что?
— Метать ножи и стрелять из винтовки.
— А-а-а-а… Ух ты!
— Не суть. Ты вот что скажи: почему тебя не было в магазине, когда я туда пришла?
— Ну, если правду, то я вовсе и не продавец. Мой дядя — хозяин этого магазина, как раз в день наводнения он заболел, но к нему должен был прийти важный клиент, вот он и попросил его заменить. Когда все произошло, я испугался, так же как и все, и первые недели даже не вспоминал об этом магазине, а когда решил все же обитать там, то люди озлобились и стали кидаться друг на друга. Я пораскинул мозгами и понял, что в оружейном появляться не стоит: за этот магазин я легко могу лишиться жизни. Ну, и потом увидел тебя, а буквально через полчаса после тебя пришли эти головорезы и обчистили магазин подчистую.
— Понятно. Ладно, Рико, будем знакомы: я Алекс. — Я протянула здоровую руку, он неуверенно её пожал. — Сейчас мне надо найти безопасное место и прижечь свою рану, так что до встречи, и будь осторожен.
Я повернулась к нему спиной, на ходу засовывая нож обратно в карман, когда он снова заговорил:
— Алекс, а можно мне с тобой? У меня тут никого нет, а вместе все же как-то легче.
Я обернулась и осмотрела его с ног до головы: парень был довольно хрупким, чуть выше меня, совсем тощий. В его глазах плескался страх, он слаб духом и физически тоже несилен. Если я возьму его с собой, то на моей шее повиснет новая забота, но, смотря в его добрые светло-серые глаза, я не смогла сказать нет:
— Ладно, идем, заодно поможешь мне с раной.
Мы зашли в женский туалет. Рико смущенно смотрел по сторонам. Я выложила на раковину зажигалку «Пьеза» фирмы Zippo и один из ножей, через зеркало посмотрела на Рико:
— Боишься вида крови?
— Нет, только вытекающих мозгов. — Передернул плечами Рико.
— Вот и хорошо. Подойди, будешь помогать.
Рико приблизился. Я здоровой рукой начала расстегивать рубашку, глаза парня расширились, он шумно сглотнул.
— Так, парень, — указала я пальцем на него, — подбери слюнки, я не стриптиз тебе устраиваю — нужен кусок матери, чтобы потом перевязать рану, я хочу оторвать от рубашки. Если для тебя шок — видеть девушку в лифчике, отвернись.
— Ммм… Нет, все в порядке, немного странно, но ничего. Итак, что от меня требуется?
— Немного: человек, знаешь ли, редко может причинить боль сам себе, так вот, я наколю над зажигалкой нож, а ты прижмешь его к ране. Пуля прошла навылет, так что прижигать нужно с двух сторон. Сможешь?
Рико побледнел, над его верхней губой появилась испарина, но он смело кивнул и получил мое уважение. Мы делали все по моей инструкции. Когда он прислонял нагретый металл к моей коже, чтобы не закричать, я закусила рукоятку другого ножа, по лицу градом потекли слезы боли. В нос ударил запах горелой кожи, я глубоко задышала, справляясь с тошнотой. Через несколько минут все было закончено. Рико смотрел на меня с жалостью, превозмогая боль я хлопнула его здоровой рукой по плечу:
— Все в порядке, Рико, главное — жить буду, остальное — пустяки. Пойдем, познакомлю тебя с моими маленькими братьями. Мальчики обрадовались новому члену нашей маленькой компании. Рико оказался славным, словоохотливым, отзывчивым парнем.
Мы продолжали обитать в вентиляционных шахтах еще четыре дня, теперь нас было четверо. За это время я успела привязаться к милому парню Рико. Нужно было добыть питьевой воды, но без патронов в своем стволе я не могла долго бродить по этажам: я рисковала натолкнуться на шайку белобрысого. Когда я заговорила об этом вслух, Рико довольно заулыбался. Я покосилась на него:
— Чего улыбаешься?
— В нашем оружейном магазине есть небольшой тайник под прилавком: там мы храним патроны.
— Рико почти сиял от удовольствия. — Я уверен, что этот тайник не обнаружили эти балбесы. И что там есть патроны для твоего «Стара».
Я чуть не подскочила на месте, но вовремя вспомнила, что нахожусь в шахте:
— И ты об этом молчал все это время?! — Прошипела я.
— Ну, ты же не спрашивала. — Рико смущенно опустил глаза.
— Неважно. Пойдем, достанешь патроны.
— Может, я схожу один? Это не так заметно, да и за мной не ведут охоту взбесившиеся имбецилы.
— Да, ты прав, но, если не вернёшься через пятнадцать минут, я иду за тобой. Все, вперед, время пошло.
Когда он ушел, я в ожидании прилипла к решетке. Он вернулся уже через десять минут, я улыбнулась и хотела подать голос, но увидела, что следом за ним идет компания моих врагов. Он не видел их и беззаботно шел вперед; я не могла его предупредить: я бы подвергла опасности мальчиков, и мне ничего не оставалось, как молча наблюдать за происходящим.
— Эй, ушлепок! — Крикнул белобрысый, отделяясь от свой своры.
Рико резко остановился и обернулся, они тут же его окружили.
— Ты ведь продавец из оружейного? Мы видели, как ты доставал патроны из тайника. Это для тебя, или ты кому-то их несешь?
— Для себя, а что? — Рико стоял прямо, смело смотря в глаза белобрысого придурка.
— А может, ты врешь? Покажи свой ствол.
— Он спрятан в надежном месте.
— И ты думаешь, я поверю в это? Зря!
Я едва удержала ругательство, готовое сорваться с моих губ, когда блондин нанес ему первый удар в район солнечного сплетения. Рико согнулся пополам, хватая ртом воздух, патроны выпали из его рук и со звоном покатились по мраморному полу. Не успел он прийти в себя, как последовал следующий удар, по лицу. Он упал на колени, один из шайки схватил его за волосы и запрокинул его голову вверх. Я шёпотом приказала мальчикам закрыть глаза и прижать руки к ушам, чтобы ничего не слышать. Сама я не могла отвести взгляд.
— Ты ведь нёс патроны ей, так? — Спросил белобрысый наклоняясь к Рико.
— Я не знаю, о чем вы говорите.
Последовал еще один удар, ногой в живот.
— Не притворяйся, ты знаешь о ком мы. Скажи, где она прячется, и мы тебя отпустим.
Рико упрямо сжал губы и отрицательно мотнул головой.
— Теперь ты решил молчать? Что ж, твое право, но ты ведь понимаешь, что не жилец?
Тот, что держал Рико за волосы, запрокинул его голову еще выше, а белобрысый достал охотничий нож с зазубринами и с бездушием воткнул в живот Рико. Я прикрыла рот руками, чтобы сдержать крик, по моим щекам потекли слезы. Рико захрипел, из его рта потекла кровь, но им было мало: блондин вскинул руку с окровавленным ножом и полоснул им по шее Рико. Его кровь брызнула на брюки этого ублюдка, тот чертыхнулся, переживая за их сохранность. Но, никак не реагируя на то, что он только что убил невинного человека, его пересмешники довольно скалились, для них это была словно игра. Я сдерживала рыдания, которые рвались из моей груди. Этот мальчик не заслуживал такого, за что? Как люди могут быть такими жестокими? Тем более такие молодые! Что они видели в своей жизни, почему стали такими? Белобрысый вытер нож о брюки Рико и засунул его за пояс. Я наблюдала за его движениями с ненавистью и яростью разгорающимися в моей душе, он заслуживал самого худшего наказание за свои поступки.
Глава 3
После смерти Рико я поняла окончательно, что мне и мальчикам не жить, если я не сбегу отсюда. Два дня спустя я выбралась ночью из нашего укрытия: мне нужно было проверить, насколько еще упал уровень воды. Я пробиралась к нижним этажам по стеночке, было темно, в здании не было света, поэтому передвигалась я очень медленно, периодически включая маленький фонарик и подсвечивая себе под ноги. Я остановилась как вкопанная, мое сердце забилось где-то в горле, накатила тошнота. Вода почти совсем сошла, можно было уже проходить по ней вброд, еще пара дней — и она сойдет окончательно. Но не это было причиной моей бурной реакции — буквально под моими ногами все кишело трупами, вздувшимися и уже разлагающимися, там были дети, женщины, мужчины. Я прикрыла ладонью рот и побежала наверх, я спотыкалась, падала и снова вставала. Я забежала в первый попавшийся туалет, там я прижалась к стене и сползла на пол, в глазах запечатлелась картина утонувших людей, я глубоко вдыхала и выдыхала, пытаясь справиться с эмоциями. Столько смертей… Я поднялась на ноги, подошла к зеркалу и долго смотрела на свое осунувшееся, похудевшее лицо. Было трудно это принять, но расклеиваться не стоило, еще неизвестно, что я увижу, когда выйду наружу, нужно засунуть свои эмоции куда подальше и быть сильной.