— Уже не далеко осталось — сказал им на бегу майор Кравцов — Еще немного и мы в зоне подбора.
— Чего? — кто-то глупо в группе мальчишек спросил.
Капитан Руденко подбежал как можно ближе к спросившему и объяснил, что делает такое одолжение только раз и потому, что они еще только сосунки призывники, а не солдаты и что дальше уже никто вот так нянчиться с ними и пояснять ничего не будет. Они сейчас все на войне и быстро объяснил не понимающему, что скоро будет транспорт, там за следующей горой, что уже налажена с ним местная связь, и он их ждет. Это он сделал, как понял Алексей, для того, чтобы утихомирить появившиеся в группе волнения. Кое-кто уже начал поговаривать, что идут неизвестно куда и не известно зачем, что конца и края этому по горам переходу не будет. Многие изрядно уже устали и вымотались, разгребая лопатами перед собой этот снег.
— Ничего еще немного и все, можете бросить свои чертовы лопаты — сказал обнадеживающе он — Ничего пацаны, все будет чики, чики. Скоро отдохнете уже в транспорте.
12 апреля 2032 года.
Восточная Сибирь.
Манское нагорье.
В пятидесяти километрах от базы Скайнет.
08: 40 утра.
Транспорт ждал в межгорной лощине. Старенький гусеничный видавший виды для перевозки еще когда-то геологов вездеход зенитчиков и ракетчиков 5800тонный АТ-Л.
Добраться до двух лесных деревень было делом сложным. Даже для гусеничного вездехода и по таким глубоким сугробам после такого долгого снегопада. Вот военные и пришли на лыжах. И мальчишек вели обратно тем же путем и на лыжах. А вездеход ждал внизу в межгорной глубокой лощине. Он стоял в глубоком снегу и, по-видимому, уже давно ждал своих пассажиров. Снег вокруг него был притоптан ногами, видимо, его водителя, который выскочил из этого транспорта и подбежал к майору Кравцову.
— Все готово? — спросил его Кравцов.
— Так, точно — отдав резко наотмашь ему честь, отрапортовал водитель по смешному сказочному прозвищу Гога Кащей. Высокий, метра, вероятно два, и худой, но сильный, жилистый в прошлом деревенский тракторист из стертой голодом и войной одной из деревень, там внизу по Мане.
— Тогда поехали — он махнул правой по очереди и левой рукой, отдавая разрешение на загрузку в этот транспорт военных и молодняка — По одному и по очереди в транспорт марш!
Стало уже светать, и они все могли бы стать мишенями здесь прямо в лесу, если бы их просекли машины. Так снова пояснил за Кравцова Руденко. Хуже того, что могли даже угодить в плен и тогда их отправили бы в лагерь для экспериментов на территории бывшего Красноярска. Там машины создали базу и завод по производству киборгов и научный исследовательский центр по исследованию человеческой психики. И наверное еще черт знает чего. Так что надо было быстро делать отсюда ноги, так как их уже искали и по всему лесу, и это чудо, что им удалось проскочить патрульный кордон. Было видно по всему, разведчик был заброшен летающим охотником ОУ НК — AERIAL V5 с плазменным 30 и 40 мм вооружением пушками с лазеной наводкой CBS-250. А встреча с такой летающей даже одной машиной не сулила ничего мягко говоря хорошего. Особенно здесь в тайге. В глубоком снегу им не уйти. Поэтому, надо было, как можно быстрее пока еще не совсем рассвело исчезнуть из этого патрулируемого разведчиками Скайнет района.
— Кто он этот, чертов Скайнет — возмутился один будущий молодой боец сопротивления — Что он о себе возомнил. Считает себя Богом! Кто ему дал право нас убивать?! — он смотрел на сидящих с ним рядом таких же, как и он молодых ребят с возмущенным глупым деловым видом. Будучи самым неспокойным и болтливым из всех юнцов, он не мог сидеть вот так спокойно рядом со всеми. Многим его поведение не нравилось. Особенно капитану Руденко. Он вообще не любил таких вот выскочек. Из-за, таких, вот, погибают отличные солдаты, и хромает в армии дисциплина. А дисциплина сейчас была превыше любых правил и превыше всего. Он хотел заткнуть этого надоедающего всем уже своим неспокойным поведением будущего молодого бойца, но один из охранения ракетчиков опередил его — Лучше тебе не знать — ему вдруг ответил тот же, один из солдат охранявший молодняк — Лучше будешь спать.
— Я думаю, от незнания он лучше спать не будет? — вмешался майор Кравцов — Боец имеет право знать все о своем будущем противнике — он что-то тихо на ухо шепнул водителю вездехода, потом снова обернулся к пацанам призывникам — Скоро я покажу вам, с кем мы имеем, и вы будете иметь дело.
Неожиданно вездеход повернул вправо и стал огибать гору, проскакивая через завалы снега, ломая заснеженные кусты, мимо стоящих вплотную друг к другу деревьев и не меняя скорости, влетел в какой-то неизвестный никому из мальчишек призывников горный туннель. Как раз вовремя на полной скорости он умудрился увернуться от ОУ охотника патрулирующего как раз этот воздушный район. Тот не заметил его и пролетел мимо, сканируя местность.
— Нам сегодня везет — только проговорил майор Кравцов, как вездеход пролетел пулей вглубь туннеля и быстро заглушил двигатель. Он исчез в темноте со всеми вооруженными людьми, завернув за угол в одну из его боковых глубоких темных развилок. Сразу погасли фары, и наступила гробовая тишина.
Все сидели какое-то время, молча, и казалось, даже не дышали. Все прислушивались к темному туннельному окружению.
— Ни кто темноты не боится? — почти шепотом сказал кто-то в полной темноте из солдат.
— Заткнись, и сиди сам тихо — прервал его шепот капитан Руденко — Че, тоже на болтун потянуло!
— А ну, затихли оба! — прокомандовал майор Кравцов — Сидим пока тихо как мыши! Только попробуйте звук хоть один издать. Это всех касается! Тишина!
Алексей не знал точно, сколько они мчались по этой тайге, но, наверное, не меньше часа, это точно. И насколько он мог знать в сторону Красноярска. Туда где были эти машины и месту, куда упала ядерная когда-то ракета. Майор Кравцов говорил еще там в их деревне, когда их забирали у родных, что роботы ночью гораздо опаснее, так как работают на инфракрасниках и прочих приборах ночного слежения. А днем переключаются чаще всего на визуальное видение, что позволяет это использовать в свою пользу. Это он говорил к сведению молодых будущих бойцов сопротивления. С рассветом главное маневрировать в закрытой зоне гор и быть не видимыми противнику. Горы глушили и прочие громкие звуки. И вот теперь они были в каком-то таежном неизвестном им молодым пацанам туннеле. Бетонном не известном туннеле с высокими потрескавшимися стенами. В полной темноте покинули вездеход. Все осторожно и тихо почти чуть ли не на цыпочках на ощупь, цепляясь друг за друга, взялись за руки.
Так было нужно, чтобы не потеряться в движении и чувствовать друг друга. У водителя вездехода, да и у всех военных были приборы ночного видения и по приказу майора Кравцова, в полной темноте, держась вот так, друг за друга, а Алексей за своего старшего брата Ивана, пошли, спотыкаясь в кромешной темноте туннеля. Сзади их кто-то подталкивал в спину, чтобы не отставали.
Соблюдалась по-прежнему полная тишина, и было слышно даже дыхание впереди идущего и шорох множества ног по этому холодному зимнему туннелю.
В этот раз молчали все. Даже тот болтливый призывник из соседней деревушки. Алексей все тужился, вспомнить его имя, но не мог. Не удивительно, он и не мог знать этих пятерых впереди их идущих с родным братом Иваном по тайге и теперь по тоннелю ребят. Эти ребята были из соседней деревушки. И еще до войны их предки мало вообще общались между собой и жили отдельными общинами каждый себе, промышляя охотой и рыбалкой. А родившись уже в войну, когда бушевала еще ядерная зима, им тем более не было до общения. Каждая деревня выживала, как могла. Многие по умирали. Из их деревни остались в основном только их семья и еще несколько домов. А призвали вот только их двоих с братом. Остальные кто остался, были слишком молодыми и еще не способные к сопротивлению. Соседней деревне больше в этом смысле повезло, набрали больше, но вот можно ли это было назвать везением. Была война с этими чертовыми машинами и кому повезет больше в этой войне еще не известно. Человечество проигрывало эту проклятую войну. Проигрывало везде по всему свету. Машины были более живучими и способными к жизни в тех условиях, которые создала эта война. Люди же гибли пачками, особенно дети. Сколько их умерло в ядерную зиму в их таежной деревне, еще до того как появился на свет Алексей. Сколько опустело целиком домов. Все пытались выжить. Пыталась выжить и его родная семья. Мать и Отец. Он вдруг вспомнил опять ее. Ее слезы и быстрое скоротечное прощание. Мама больная, его и брата Ивана мама. Он старался сдерживать слезы. Он думал о ней и об отце. Он хотел, чтобы они выжили и дождались их с Иваном.
Думая об отце и матери, Алексей вдруг вспомнил, как звали того, парня который казался старше собеседника. Он слышал его имя еще в лесу. Его, кажется, звали Федор, а вот этого болтуна, под присмотром капитана Руденко он так и не мог вспомнить. Но, сейчас было не это главное. Это ему помогало просто отвлекаться от сплошной непроглядной темноты и таким образом коротать, идя буквально на ощупь в длинном туннельном переходе время.
Они шли уже долго в этой полной темноте, и казалось, что и туннель, как и тайга не закончиться никогда. С поворотами. То, подымаясь вверх на ощупь по ступеням, то опускаясь вниз. Бросив сразу еще в лесу в той лощине, перед посадкой у вездехода свои самодельные деревянные для снега лыжи им было уже легче и удобнее идти друг за другом.
Как сказал сам капитан Руденко, это ответвление бункера самое темное и длинное. Можно по незнанью переходов заблудиться. И им редко пользуются. И часто оно закрыто. Это мол, сегодня его решил использовать майор Кравцов, чтобы тихо привести всех. Без лишнего шума. И не попадаясь никому лишнему на глаза. Привести всех молодых в ракетный бункер по тихому. Обходным нежилым туннелем.
За все это время Алексей так и не ни разу практически не поговорил со своим родным старшим братом. По лесу и то они шли молча. Брат сам по себе был не очень разговорчив, а тут вообще молчал. О чем-то, наверное, тоже думал, и Алексею хотелось спросить его, но было запрещено разговаривать и не отвлекаться от перехода. Военные запрещали разговоры в нарушении маскировки. Но кое-кто развязывал периодически свой болтливый язык. Это был тот такой же, как и он, Алексей молодой парень лет тоже не более, наверное, двадцати пяти. Он болтал то и дело обо всякой ерунде в нарушение всех приказов с соседом односельчанином идущим рядом с ним тогда по горному перевалу, чем и не понравился наверное всем военным, особенно капитану Руденко. Тот теперь шел все время с ним рядом, видимо, чтобы воздействовать, таким образом, на его излишнюю болтливость. И видимо не безуспешно, так как тот призывник теперь молчал как рыба и даже не крутил сильно по сторонам головой. Возможно, кромешная темнота давила на него, как и на всех и поэтому он молчал. Этого, правда, было в темноте не видно, но так оно и было. К тому же иногда Руденко поддергивал его за рукав его отцовской старенькой душегрейки, давая понять, что следил именно за ним.
Вскоре показался свет в конце туннеля. Искусственный свет, далеко мерцающий, возможно еще из-за одного темного туннельного поворота. Этот свет мерцал и шевелился как живой в той полной темноте, будто приманивал идущих. Все шли в его направлении и вскоре все увидели еще какую-то военную группу вооруженных людей или солдат, Алексей сразу после полной кромешной темноты не смог, разобрать, кто это, но те светили им фонариками, указывая к себе направление.
— Лейтенант Родик Семенов, со своими головорезами — подходя к нему, произнес радостно, и немного с ехидством, майор Кравцов — Здорово дружище! Нас вышел встречать?!
Чувствовалось, что между ними не все было гладко. Возможно, они оба недолюбливали друг друга из-за чего-то.
— Что-то вы долго майор Кравцов? — произнес молодой мужчина освещенный светом фонариков в темноте — Тут вас все заждались. И мы тоже. Дела без вас не делаются.
— Вот как! — произнес в ответ ему Кравцов.
— Мне нужно расположить молодых бойцов — ответил Кравцов — Потом поговорим о делах.
Они вместе все пошли дальше по туннелю. Сняв ночное видение и достав уже все фонарики, и более уверенно смотря под ноги, шагали уже без опаски вперед все дальше в глубину и спускаясь все ниже куда-то по этой глубокой бетонной шахте времен еще Советского Союза.
Они проходили по закрытым переходам через стальные толстые бункеров двери, стуча в них и произнося пароли. Там были тоже за дверями военные, и их было довольно много. Все кто видел молодое пополнение, рассматривали молодых пацанов, молча и сочувственно, провожая взглядом дальше по тоннелю. Это была многоуровневая охрана. В каждом вот таком многоуровневом блоке находился целый отряд, охраняющий вход и выход в тот глубокий как бездонный колодец военный ракетный туннель.
Да это был ракетный секретный еще со времен Союза туннель, ведущий вероятно прямо в ракетную шахту, где располагалась ядерная ракета. Точнее была когда-то ракета. Которая тоже полетела когда-то в сторону Америки, неся смерть и разрушение.
Вскоре туннель закончился и все оказались в помещении похожим на жилые блоки для военных ракетчиков. Бункерные жилые блоки, где и располагались целые отряды вооруженных бойцов в военной разномастной, правда форме, но при погонах и званиях от рядового до командира подразделения.
— Руденко расположи пока вот там всех молодых — скомандовал Кравцов, показывая рукой на пустой жилой блок, наверное, специально приготовленный для них — Там пусть располагаются и оставляют свои пожитки. Надо будет потом ими заняться и многое показать и объяснить. Я сам этим вскоре займусь, а ты потом зайди к Нетману и пусть он подберет форму нашим молодым бойцам и выдаст положенный паек. И пусть не кочевряжится, а то я с ним иначе поговорю, жмотина.
Глава 2: В чреве ракетного бункера
12 апреля 2032 года.
Восточная Сибирь.
Подземный ракетный бункер.
В сорока километрах от базы Скайнет.
10:15 утра.
В подземном бункере стояла суета. Сплошное бесконечное движение народа. Алексей подумал, что, наверное, так здесь было всегда. Без какой-либо остановки на отдых.
Военные несли боевую службу, даже если отдыхали. Кто-то кем-то командовал и куда-то отправлял. Этот ракетный в прошлом подземный бункер жил своей особой жизнью. Он был далеко от их родного лесного деревенского дома. Так далеко от отца и матери.
Алексей посмотрел на брата Ивана, лежащего рядом на солдатской стоящей рядом с его кроватью постели. Тот смотрел в потолок и молчал. Он не захотел Ивана тревожить своими разговорами. Им дали время на разгрузку и утренний отдых. И все остальные ребята тоже, лежали на своих теперь солдатских кроватях. И каждый практически не спал, так, наверное, лежал с закрытыми глазами, как и его брат Иван. Все семеро человек, молодых двадцатилетних ребят, вступали во взрослую жизнь, вот здесь и сейчас, жизнь боевого солдата. Прямо с этой солдатской постели, получив военную форму и сдав на свалку то, что на них было, поменяв в мгновение ока одну жизнь на другую. Военный складской кладовщик по прозвищу Нетман выдал им всем нижнее белье, трусы и майки, а также теплые штаны и рубаху, кольцоны и военную форму. Не всем она точно, правда подходила точно по размерам, но сидела вроде бы более, менее на каждом прибывшем сюда на военную службу новобранце. Измятую и уже неновую. Солдатское ПШ и в довесок еще ХБ. Сапоги кирзачи на короткой голяжке. Сказав, что позднее всех переоденут в форму получьше. Выдадут обувь, тоже получьше. И оружие тоже выдадут. Об этом сейчас, наверное, тоже думал и односельчанин Федотов Степан, который лежал рядом тоже на дургой с другой стороны кровати.
Их первым делом загнали в горячий душ в специальном банном отсеке ракетного бункера и смыли многолетнюю грязь, забрав практически все потное и у многих грязное белье. У многих провшивленное и постригли всех как положено по уставу несения военной службы.
Запах мыла. Он просто отпечатался в голове Алексея и на его вымытом мальчишеском двадцатилетнем теле.
Алексей думал о доме и об отце и матери, как, наверное, все и его брат Иван. Как сейчас там они и, что делают. Он вспоминал их лица. Лица уже не молодые и измученные жизнью. Лица почти стариков. Особенно мать, которая была очень больной, и неизвестно увидят они ее вместе с братом по возвращению домой живой или нет. Война, ведь все равно имеет свой конец, все равно должна будет, когда-нибудь закончится. Главное выжить и вернуться домой.
Майора Кравцова, что-то долго не было видно, и он не явился к ним как обещал. Что-то, наверное, происходило в бункере, поэтому была вот эта шумливая человеческая быстрая суета. Руденко скомандовал им всем отбой и они, единственные здесь теперь пока отдыхали в этом кубрике.