- Я всеми четырьмя лапами за всемерное развитие борьбы угнетeнных народов против кровососов-эксплуататоров. - Андрей попытался как мог скопировать Левитановские интонации при произнесении этого тезиса. - Но без ненужного фанатизма.
- Это как? - Генерал Зайцев являющийся руководителем вновь образованного комитета старался сглаживать шероховатости общения между его членами. За прошедшие со времени их первого знакомства десять месяцев, Андрея он изучил вдоль и поперeк и прекрасно понимал, когда тот серьeзен, а когда валяет дурака. Сейчас полковник Банев находился в промежуточном состоянии, то есть говорил о серьeзных вещах, но таким языком, который в этом времени допускался только при пересказывании анекдотов и охотиче-рыбацких баек.
- Без братской любви с поцелуями взасос в духе Ильича-второго.
Члены комитета заулыбались. Все они были прекрасно знакомы с бумагами написанными полковником Баневым об истории развития Советского Союза в послевоенное время. Вернее не о развитии, а о его медленном загнивании с точки зрения этого времени. С чем сам Андрей соглашался всe больше и больше.
Личность «дорогого Леонида Ильича» вызвала наибольшее количество споров среди членов комитета, когда они определяли, кого из политических деятелей несостоявшегося будущего можно допустить к участию в управлении государством, а кого необходимо немедленно отправить «участвовать в освоении богатств Сибири и Дальнего Востока». Решать, конечно, не им, но рекомендации высказать было нужно. Они и высказали. Голоса тогда распределились по всем возможным нишам. От полного неприятия товарища Брежнева у подполковника Гладышева, который был самым серьeзным человеком в составе «зеленоградской хунты», как обозвал «комитет по стратегическому планированию» нарком Берия, любивший в своeм кругу использовать слова и выражения, принесeнные в это время Андреем Баневым. До утвердительного «наш человек», высказанного Арсением Ивановым, представляющим в комитете интересы наркомата по иностранным делам, а вернее того отдела НКГБ, который определял, кто из сотрудников данного ведомства надeжен до такой степени, что может быть посвящeн в тайны подобного уровня.
Товарищ Иванов вызвал не меньше споров между Андреем и Сашкой, когда они обменивались мнениями о членах комитета. По мнению инженер-майора Егорцева человеку с такой продувной физиономией, при одном виде которой хочется ухватиться за кошелeк, больше подошла бы стезя мелкого жулика, а не дипломата. Андрей возражал, что состояние физиономии о внутреннем мире человека абсолютно ничего не говорит. Нагляделся он на мерзавцев, которые с самыми честными и одухотворeнными лицами продавали Родину оптом и в розницу, обворовывали и убивали стариков, насиловали малолетних детей, продавали в бордели наивных дурочек, поверивших в существование обещанного рая где-то там - за ближайшим кордоном. И всe это с трагической слезинкой в уголке правдивых глаз.
Хотя, первое появление в их кругу товарища Арсения произвело неизгладимое впечатление.
«Шнеерзон Абрам Исаакович, представитель торгового дома «Литвинов и К», - отрекомендовался тогда сотрудник НКИДа. Выслушавший высказанное на полном серьeзе обращение гостя, Сашка оторопело рассматривал «рязанскую морду» лже-Абрама, а Андрей внутренне возликовал, почуяв родственную душу. В своих оценках он не ошибся. «Товарищ Шнеерзон» столь же невозмутимо выслушал ответное представление полковника Банева.
«Ли Си Цин, лeтчик вьетнамских ВВС», - Андрей растянул края глаз руками по примеру героя небезызвестного анекдота о подвигах вьетнамских лeтчиков по время войны с Америкой. Гость анекдот знал, что говорило о том, что всe, или почти всe, сказанное полковником Баневым старательно записывается и анализируется. В том числе и откровенный трeп. Какую дополнительную информацию о личности гостя из другого времени извлекали из этой болтовни сотрудники госбезопасности, оставалось только гадать.
«Дорогой Леонид Ильич» по итогам голосования всe-таки получил одобрение, пусть и не безоговорочное. С испытательным сроком в виде участия в боевых действиях, в которых он итак принимает участие, безо всякого утверждения их комитетом.
- И без царских подарков с «барского плеча», которыми грешил так вовремя усопший Никита Сергеевич, да упокоит Сатана его душу. - Продолжил Андрей.
- Не поминай имя нечистого всуе, сын мой. - Прогудел с другого конца стола иеромонах Георгий.
Андрею стало интересно, Лаврентий Павлович специально подбирал в комитет людей со столь сомнительной внешностью. Святой отец больше смахивал на атамана шайки разбойников. Ему бы дубину в руки, да в чисто поле зипунов добывать. Все встречные-поперечные сами с радостью отдали бы «всe нажитое непосильным трудом». И в тройном размере, как и полагается согласно гениальному создателю бессмертных комедий Гайдаю.
Отец Георгий смиренно наклонил буйную голову, пряча пляшущих в глазах озорных чeртиков. Был данный поп высок, громогласен, страховиден и буйноволос, как будто срисован с агитационного плаката общества воинствующих безбожников. Но при этом имел две учeные степени, историка и философа, неплохо рисовал и даже умудрялся своими громадными ручищами играть на рояле. В довершение ко всем своим достоинствам и недостаткам, был он умeн, прекрасно разбирался «в человецах», умело и тонко играл на тайных страстях людских душ. Этакая «карающая длань господа» в руках безбожной советской власти. К примирению с которой он шeл долгих двадцать лет.
- Нужно чeтко уяснить - чего именно мы хотим от этого повстанческого движения? - Андрей решил перейти на серьeзный тон. - И тут у нас два варианта развития событий. Первый. Борьба с колониализмом нужна нашей стране для ослабления противника. Если в качестве побочного продукта этой деятельности возникнут новые независимые страны, необходимо вовлечь их в зону наших интересов.
- А разве у нас не об этом идeт речь? - Насторожился подполковник Гладышев.
- В вашем варианте развития событий основной акцент сделан на построение справедливого общества для народов этих колоний. Этакий негритянский рай на отдельно взятой пальме. - Андрей не удержался от колкости в привычном для себя стиле.
- Вас послушать, товарищ полковник, так все негры только и мечтают о том, чтобы поскорее на пальму забраться и хвосты отрастить. - С раздражением бросил подполковник Гладышев.
- Большинство из них, товарищ подполковник, с этой самой пальмы ещe не спустилось. - Ввернул Андрей и видя, что Гладышев готов начать очередной спор, которые велись между ними постоянно, спросил. - А как по-вашему пойдeт развитие событий в африканских колониях после нашего вмешательства? Народ дружно поднимется против угнетателей и выкинет их вон, лишь только наши корабли приблизятся к берегам этой самой Африки?
- Такой вариант развития событий, конечно, маловероятен, но если мы будем ждать, пока они сделают это самостоятельно, без нашей помощи, то можем прождать ещe не одно десятилетие. - Парировал колкость полковника Банева Гладышев.
- Мы можем прождать ещe не одно десятилетие, даже если высадимся на берегу в непосредственной близости от народа, который так стремимся сделать свободным. - Видя неверие в глазах подполковника Андрей добавил. - Просто потому, что наше понимание о счастье этого народа не совпадает с его собственным представлением.
- Что значит не совпадает? - Попросил уточнения Гладышев.
- А чего хочет народ? - Андрей постарался скопировать интонации «Бывалого» из «Операции Ы». - Народ хочет хлеба и зрелищ! А конкретно негритянский народ жутко желает дармовую гуманитарную помощь, халявную выпивку, пляски под любимой пальмой с утра до ночи, пышнозадую негритяночку под бок и автомат, чтобы всe это добро защищать от таких же страждущих. А вы их работать заставляете! - Полковник Банев обвeл всех присутствующих за столом насмешливым взглядом. - Ну и чем вы лучше мерзких колонизаторов?
- И на чeм основано это ваше мнение? - Начал закипать Гладышев.
- На личном знакомстве с достаточным количеством представителей африканских народов, которые в моeм времени, в столице нашей с вами Родины, торговали наркотиками, занимались проституцией, попрошайничали, воровали. Вот только не проявляли желания работать на благо новой Родины!
- Но нельзя же судить обо всeм народе по этим отбросам. - Не сдавался Гладышев.
- А ещe, товарищ подполковник, я могу привести впечатления моих родственников, которые во времена «горячей дружбы с угнетeнными африканскими народами» сподобились работать в этой самой Африке. Причeм со всеми матерными комментариями по поводу этих угнетeнных и обиженных.
- Брэк! - Махнул рукой генерал Зайцев, прерывая очередной спор. - Что конкретно считаешь нужным добавить? - Повернулся он к Андрею.
- Я придерживаюсь мнения, что тратить ресурсы страны на заведомо бессмысленные проекты преступно. - Андрей вновь вернулся к серьeзному тону. - Поэтому предлагаю исключить из списка первоочередных задач предложения нашего коллеги по Африке. Так как население африканских колоний ещe не достигло необходимого уровня развития.
- Но откуда, Андрей Николаевич, у вас такая уверенность в том, что народы стран Африки не пригодны для развития антиколониальной борьбы? - Подал голос Арсений Иванов.
- А я этого не говорил. - Возразил полковник Банев. - Для развития борьбы с колониализмом пригодны все, даже стаи павианов и макак. А вот для построения социализма они абсолютно непригодны, даже под нашим руководством, с нашей помощью, а тем более за наш счeт!
Подполковник Гладышев недовольно скривился при произнесении этой фразы. Слова гость из будущего говорил умные, практически всегда находил убойные аргументы, их подтверждающие. Но вот тон!
- Также необходимо подчеркнуть, что не стоит считать население африканских стран одним народом, в европейском понимании этого слова. - Продолжил полковник Банев. - Как бы мы их не величали, это всего лишь сборище разноязычных племeн, чаще всего враждебных друг другу. И любые пришедшие к власти люди будут в первую очередь, да и во все последующие тоже, вождями своего племени. Ради интересов соплеменников они будут грабить всю страну, уничтожать враждебные племена, затеют такую гражданскую, с нашей точки зрения, а на самом деле межплеменную войну, которая раздерeт несостоявшееся государство на отдельные части. А виноватыми в этом окажемся мы, так как все преступления этих злодеев, вплоть до людоедства, будут овеяны нашим именем.
- Неужто и людоедство? - Засомневался даже отец Георгий.
- Оно родимое, куда ж в Африке и без него. - Андрей вернулся к своему любимому тону. - Высшая доблесть предводителя - забить любимой дубиной вождя чужого племени, зажарить и съесть под радостные вопли и неизменные танцы воинов.
- Неужто, в Африке нет ничего интересного для нас, кроме упомянутых вами танцев? - Вмешался в разговор четвeртый, и самый молодой, если не считать Сашку, новичок в их группе, Матвей Косенко, скромный работник наркомата тяжeлой промышленности, обладающий уникальными способностями в виде феноменальной памяти и потрясающих воображение математических способностей. Считал он, в уме естественно, едва ли не быстрее, чем последняя разработка их института - модернизированная до неузнаваемости ЭВМ-2. А с учeтом того, что ему на подготовку требовалось всего лишь несколько минут, а ЭВМ готовили несколько часов, машина с еe электронными мозгами в конкуренты данной человеческой особи не годилась.
- Почему же! В жeлтой жаркой Африке есть несколько просто замечательных стран, которые желательно поставить под свой контроль, даже если весь мир будет против. - Андрей махнул рукой в сторону висящей на стене карты мира. - Это, прежде всего Намибия, Ангола, Родезия. Неплохо бы и ЮАР, или сейчас она называется Южно-Африканский Союз, но там позиции англичан слишком сильны. Как «Париж стоит мессы», так и этот кусок Африки стоит того, чтобы на время забыть об идеологических установках, и зацепиться там любой ценой. - Андрей покосился на иеромонаха Георгия и постарался выдать фразу в его стиле. - Когда господь сочинял таблицу Менделеева, то в качестве наглядного пособия он использовал Южную Африку.
Отец Георгий благожелательно кивнул в ответ на это высказывание и неожиданно для всех продолжил фразу полковника Банева.
- И при этом забыл закопать экспонаты глубоко под землю.
Андрей слегка наклонил голову в выражении благодарности за поддержку и продолжил.
- Несомненный интерес для нас представляет и Северная Африка. Населяющие еe арабские и берберские племена намного интереснее в плане начала повстанческого движения. Вот им не хватает только толчка и поставок оружия. - Андрей глянул на подполковника Гладышева. - А в вашем докладе этому региону уделено слишком мало внимания.
- Позиции колонизаторов там сильны как никогда. - Возразил ему подполковник Гладышев. - Попытки поднимать восстание в подконтрольных англичанам Египте, Ливии и Тунисе ни к чему, кроме излишних жертв, не приведут. А выведение ситуации из под контроля французских властей в Марокко и Алжире, руководство нашей страны считает преждевременным.
- Да, но жертвы эти будут не только со стороны населения колоний, но и англичане понесут потери. - Напомнил Андрей. - По-моему мы слишком много внимания обращаем на грядущее счастье угнетeнных народов и слишком мало думаем об интересах нашей страны.
- Я был уверен, что мы здесь собрались для того, чтобы и о счастье народа думать. - Усмехнулся подполковник Гладышев.
- Согласен! - Андрей бросил взгляд на своего оппонента. - Но только не за счeт моего народа. Чтобы не было, как в моeм мире. - Продолжил Андрей. - Объявил громогласно, что ты отныне «великий друг советского народа», и с этого самого народа его правители последнюю рубашку снимают ради спасения новоявленных друзей.
- Так ли «и последнюю»? - Усомнился Арсений Иванов.
- Речь идeт не об отказе от помощи, как таковой, а о приведении еe в некие разумные рамки. - Андрей повернулся к представителю НКИДа. - Получил помощь, хоть горсть фиников или связку бананов, но заплати. А то поставили мы нашим азиатским союзничкам тысячу танков, а они в первом же бою их бросили на радость врагам. А чего железо жалеть? Дурные русские ещe тысячу танков привезут. Они ведь богатые. И глупые, так как на рынке не торгуются. - Заметив удивлeнные глаза подполковника Гладышева, Андрей пояснил. - Это не шутка, а реальные факты, с которыми нашим людям пришлось столкнуться в странах Востока.
Арсений Иванов кивнул головой, подтверждая слова Андрея.
- Нужно также помнить о том, что азиатская политика - это политика одного человека. Пока жив правитель, лояльно относящийся к нашей стране, они будут нашими союзниками, но не успеет его тело остыть, как бывшие «верные друзья» с радостными визгами перебегут в лагерь нашего противника.
- Почему? - Спросил Гладышев.
- Потому, что вы будете требовать строить счастливое будущее для всего народа, а буржуины предложат положить на этот народ, с большим прибором, и жить в своe удовольствие. - Андрей усмехнулся. - И кто из них устоит?
За столом промолчали. Уж, если правители Советского Союза предали свою страну ради скотского счастья сытой бездумной жизни, то чего ожидать от людей только что выползших из дремучего феодализма.
- И что, всегда так? - Подал голос Арсений Иванов.
- Практически всегда. - Ответил Андрей. - В Африке и Западной Азии с гарантией процентов девяносто. В отличие от Востока азиатского материка. - Немного подумал и пояснил. - Наверное, для земледельца с тысячелетней историей социализм намного привлекательнее, чем для кочевника и вчерашнего дикаря. Я имею в виду Корею, Вьетнам, Китай. Трудолюбивое население, мягкий климат, достаточное количество полезных ископаемых. Показать верный путь, да изредка контролировать, чтобы на поворотах не заносило из одного уклонизма в другой.
- Но вы же сами предупреждали нас об опасности чрезмерного усиления Китая. - Напомнил полковнику Баневу его же выводы Матвей Косенко.
- А я и сейчас предупреждаю. - Согласился Андрей. - Но кто сказал, что Китай должен быть один? - Он обвeл взглядом всех присутствующих. - Насколько я знаю, реальности нынешнего дня таковы, что собрать воедино те куски, которые когда-то назывались Китайской империей, не под силу никому. Ни японцам, которые ввязались в Австралийскую авантюру и вынуждены перекидывать из Китая всe новые части на юг. Ни Гоминьдану, теряющему территории и приверженцев каждый месяц, так как англичанам сейчас не до претензий Чан Кайши. Ни генералам, которые грызутся за куски своих провинций, как собаки за кость. Ни коммунистическим отрядам Мао, которые не обладают столь большими силами.