В общем, возле космопорта китиарцев встречали с цветами, а у гостиницы их поджидал пикет. Служба безопасности отеля настойчиво попросила пикетчиков убраться. Ничто не омрачило приезд высоких гостей. Но бдительные зеваки факт разгона зафиксировали, вызвав некоторую волну кулуарных обсуждений. Желтая пресса тоже не осталась безучастна. Обычно она пугала обывателей обещаниями конца света, всеобщего энергетического кризиса и грядущей победы энтропии над всем живым. На взгляд Алекса, это одно и тоже, и неэнштейновская физика давно доказала беспочвенность подобных угроз. Но люди "пугались" и шушукались, замечая очередные приметы надвигающегося конца: "А вчера видел..." - "Да что там, вот я с утра слышал!.." Беседа высокоинтеллектуальных людей. Теперь таблоиды устрашали зрителей предсказаниями новых катастроф с участием сверх-людей.
Новая волна антикитарских настроений поднялась, когда стало известно, что китиарцы объяснили механизм возникновения болезни. Эбигейл Джонсон со знакомой невозмутимостью рассказывала про какие-то природные векторы, активируемые фотонами определенной волны. Из рассказа следовало, что синдром Хардена - это чуть ли не универсальная защита от местного солнца. Во всяком случае, так это понял Алекс. И не только он. Столб вони о том, что китиарцы хотят всех поперезаражать ужасной болезнью, поднялся до небес. Постепенно обвинения притухли. Обыватели легко переключаются на новые "страшилки", на фоне которых их жизнь уже кажется не такой мрачной. Атован жил своей жизнью. Появилась информация об истощении еще одного месторождения. Многим грозили увольнения. В этом китиарцев было сложно обвинить.
Но тишина продлилась недолго. На одной из улочек был обнаружен обезображенный труп мужчины, страдавшего синдромом Хардена в крайней степени. Харденовские "бляшки" с его тела были срезаны, и мужчина скончался от потери крови. Таблоиды запестрели сообщениями: "Супер-люди или нЕлюди?", в которых рассуждали о тех нечеловеческих методах, к которым прибегали китиарцы в своих исследованиях. Алекс по датам нашел дело и запросил его из архива. Следователем был Сайрус. По ДНК была установлена личность убитого. Им оказался сорокалетний Томас Гунн. Безработный, ранее числившийся пропавшим. Осведомители принесли информацию, что примерно год назад Гунн проиграл изрядную сумму серьезному человеку, после чего ударился в бега. Сай легко свёл концы с концами: беглец прятался на окраинах, а то и за пределами щитов - отсюда харден. Но и там его нашли и проучили. Криминальные разборки порою бывали очень жестоки, поскольку носили воспитательный характер для оставшихся в живых. Дело закрыли. Но почтеннейшей публике столь очевидная версия не понравилась. Люди продолжали муссировать китиарскую тему. Устраивали пикеты возле исследовательского центра. Похоже, правительству требовалось немало сил, чтобы не дать этой грязи выплеснуться на центральные каналы. А тут смерть Бродски. Прямо праздник для души!
Теперь показания свидетелей становились объяснимыми. Фит был ярым сторонником антикитиарских настроений. Дэнни отражала позицию тех, кто переживал за приезжих, но ничего не делал, чтобы их защитить. Смит - позицию самих чужаков. Последние в этом хороводе выглядели приличнее других.
Алекс не сомневался, что ответ на запрос в СБ исследовательского центра подтвердит слова Даниэлы Вуд. У директора однозначно были основания, чтобы трусить. Но одно дело - потолкаться в пикетах, исцарапать стол или подкинуть в аэрокар дохлую кошку, и совсем другое - убить человека. Между этими двумя видами протеста дистанция огромного размера. К тому же, если бы это были разъяренные боевики-экстремисты, они бы просто перестреляли троицу, не заморачиваясь кляпами и плетками. А Алекс в глубине души всё-таки склонялся к тому, что преступление было инсценировано. Люди под "нирваной" не утрачивали физиологических функций. Детективу приходилось сталкиваться с делами о сексуальном насилии над находившимися под влиянием наркотика. Он даже видел запись такого изнасилования. Со стороны никак не скажешь, что девочка была против. Но насколько нужно быть циничным, чтобы изнасиловать бессознательного мужика и после этого хладнокровно его убить? Ладно. Возможно, это была какая-то обиженная девица, которую китиарец грубо отверг. Но где он пропадал всё воскресенье? И что случилось с остальными?
Размышления Коллингейма были прерваны писком комма. Майер тоже провел этот день не зря. В сообщении значились координаты, где исчез сигнал китиарцев.
Согласно информации от провайдера связи, комм Роула был отключен в понедельник, в десять тридцать утра, а коммуникатор Эбигейл работал до пятнадцати сорока. В это время Бродски уже был мертв. Ни одного исходящего вызова после двадцати одного субботы от китиарцев не было. Входящих было много. В воскресенье на номер Роула было четыре вызова с одного позывного - от Даниэлы Вуд. Девушка беспокоилась. В понедельник входящих было столько, что от позывных и имен пестрело в глазах. Большинство из них были для Алекса пустым звуком. Майер к этим сведениям добавил, что оба комма не двигались с ночи на воскресенье и находились рядом, практически, в одной точке. Координаты указывали на подземные этажи того самого борделя, где обнаружили труп Оуэна. Зона погрешности составляла пять метров во всех трех измерениях. Участок небольшой, но искать среди хитросплетений бесконечных труб, кабелей и коробов было непросто. Радовало одно: трупного запаха не было. Четыре часа вечерне-ночных поисков увенчались успехом, если так можно выразиться. Коммуникаторы нашлись в одном из коробов, запрятанные за провода. Выключились они из-за разрядки аккумуляторов. Коммы были девственно чисты. В них отсутствовала даже стандартная прошивка. В системе болтался лишь какой-то непонятный код.
Хмурый и сонный Коллингейм глушил двойной эспрессо и ломал голову над очередной загадкой этого дела. Итак, в ночь с субботы на воскресенье случилось что-то важное. Китиарцы зачем-то пошли в третьесортный бордель и спрятали там свои коммы - или их спрятал кто-то другой, чтобы отвести след. В воскресенье - а может в ночь на воскресенье, Бродски избивают. Свои или чужие? Если чужие, и китиарцев схватили, то как двоим удалось спрятать коммы? Коммуникатор Бродски был найден в номере вместе с телом. Выглядел он так, будто на нем танцевали жигу в шпильках. Чип памяти был поврежден, и эксперты полиции из него ничего выжать не смогли.
Может, китиарцев схватили не одновременно. А может, и не хватали вообще. Возможно, в группе действительно назревал скандал. Пока слова Даниэлы не противоречили истине, и если посмотреть под этим углом на слова Райана, то возможно, они оба не врут. Просто стажер не всё знал. Итак, конфликт достиг апогея, и китиарцы подрались. Может даже там, в борделе. Но Оуэна убили через сутки с лишком. Зачем нужно было заранее вырубать и прятать коммы? Не исключено, что из-за увлечения капитана - чем бы оно ни было - у Эбби и Эмиля возникли проблемы, и они были вынуждены прятаться. Бродски расплатился по долгам. А они... ждут появления своих?
Официальный представитель Китиары вот-вот должен появиться. Алекс это нутром чуял. Он потянулся, чтобы вновь отхлебнуть из кружки.
- Как успехи? - раздался голос за спиной.
Детектив оглянулся. Там стоял Виктор Майер.
- Пусто.
- В смысле, - брюнет прошел к креслу Олдмена, - не нашли?
- Нашли, - детектив кивнул. - Но в коммах пусто.
- Совсем-совсем пусто? - китиарец не был удивлен, он уточнял, будто это имело значение.
- Программеры обнаружили нечто неопознаваемое, но пока не знают, с какой стороны к нему подлезть.
Майер презрительно хмыкнул:
- Ну-ну...
- А вы, конечно, его вскроете в два счета, - саркастически заметил Алекс.
- Боюсь, что нет. То, что вы описываете, похоже на процедуру "аларм", - задумчиво произнес брюнет. - Так Исследовательский корпус очищает технику в случае опасности. Оставшаяся программа позволяет при наборе пароля выйти на ссылку, откуда можно скачать резервную копию данных. Проблема в том, что пароли у нас навороченные, а программа допускает только две попытки.
- У 'нас'? - переспросил детектив.
- Нравится вам это или нет, но вырос я на Китиаре, - отрезал Виктор, будто тема для него была болезненной.
- И каждый китиарец с пеленок знает об этом самом "аларме", - полуспросил, полуконстатировал Коллингейм не без иронии.
- Молодой человек, - произнес брюнетом тоном Фита, - подозреваю, что ваши представления о моей родной планете ограничиваются агитками в Сети и пламенными речами Тай. Чтобы вы знали: в Исследовательский корпус входит не менее двадцати процентов граждан Китиары. Каждый пятый взрослый, - перевел он для даунов. - Понятно, в какие игры играют дети при таком вовлечении населения в шпионскую деятельность.
- Я только не понял, вы возмущаетесь или восхищаетесь?
- Констатирую факт.
В отгородке повисла тишина.
- Вы можете отследить перемещения комма Бродски? - нарушил молчание Алекс.
- А что, его тоже не нашли? - удивился китиарец.
- Нашли. Нам нужно знать, где Оуэн был, начиная с субботы. А лучше - его передвижения за последнюю неделю. Возможно, это поможет распутать узел.
- А в самом коммуникаторе каких-нибудь намеков не обнаружили? - поинтересовался Майер.
- Он разбит.
- Можно посмотреть?
- Вы волшебник?
- Нет, я гений, - без ложной скромности сообщил брюнет.
Китиарское отсутствие комплексов во всей своей красе.
- Хотите взглянуть? Только учтите: вещественные доказательства не могут покидать стены этого здания, - напомнил Коллингейм.
- Не проблема. Если вы обеспечите мне необходимый минимум оборудования, готов устроиться здесь.
Он повел рукой над столом напарника. Алекса соседство с китиарцем не радовало. Не расслабишься. С другой стороны, он на работу не расслабляться пришел. От мужика есть реальная польза. Вдруг и вправду что-нибудь наковыряет из утиля?
Алекс сформировал запрос на выдачу вещдока и встал.
- Позывные Оуэна Бродски мне назовите, прежде чем уйти. Чтобы я тут время не терял, - попросил Майер.
Всё-таки молодец мужик. Если бы он еще не был китиарцем... Но у каждого свои недостатки. Детектив продиктовал с монитора данные и дал компьютеру команду на отключение. Уголок рта брюнета дернулся. Ну да, ну да... Что для него полицейский комп? Ему всего день потребовался, чтобы взломать базу коммуникаторной связи. Уж они-то трясутся над своими данными. Не то что Управление безопасности, куда технику покупают в секондхенде на вес.
С этой мыслью Алекс двинулся за коммом Оуэна, и ему в грудь врезалась летящая на всех парах Роул. Коллингейма развернуло, и он застыл, как каменный истукан с планеты Гея. Тайни обогнула детектива, будто он и был неодушевленным предметом, и остановилась в нескольких шагах от стола.
- Если я узнаю, что это ты, я тебя лично сдам Комиссии, - прошипела она, чуть повысив голос, но Алексу показалось, что переборки задрожали.
- Тоже рад тебя видеть, дорогая, - расплылся в счастливой улыбке китиарец. - Чем обязан столь душевной встрече?
- Прямо воссоединение семьи после долгой разлуки, - не смог остаться в стороне детектив. Какой, к чертям собачьим, коммуникатор, когда здесь такое шоу намечается? Коллингейм просочился мимо китиарки, пока его молнией не сшибло, и устроился на своем кресле, будто он тут совсем не при чем.
Миз Роул даже ухом в его сторону не повела.
- Где Эмиль? - спросила она у соотечественника таким тоном, что Алекс сразу и безоговорочно поверил, что Исследовательский Корпус Китиары - это спецслужба.
- Пытаюсь выяснить.
Майер мотнул головой в сторону детектива, переключая внимание Тайни. Спасибо тебе, добрый человек! Роул повернулась к Коллингейму. Хорошо, что китиарцы не любят киборг-технологии. А то вживили бы ей в глаза по лазеру, и она бы его сейчас так "ш-ш-шу!", "ш-ш-шу!" по полному разряду из каждого орудия. И лежал бы Алекс бездыханный. И никакого секса перед смертью - почему-то ему припомнился Бродски. Возможно, именно за это детектив не любил китиарцев...
Коллингейм поймал себя на том, что сердце продолжает биться, а значит, ничто не освобождает его от обязанности отвечать.
- Да, - подтвердил он. - Мистер Майер оказывает посильную добровольную помощь в расследовании дела об убийстве Бродски и поиске пропавших.
Тайни молчала. Воздух заискрил от напряжения.
- Вчера он выяснил местонахождение коммуникаторов Эмиля Роула и Эбигейл Джонсон, - продолжил детектив. - К сожалению, хозяев с ними не обнаружено, а сами коммуникаторы оказались пусты.
- И тебе ничего в этой ситуации не кажется странным? - вытаращив глаза и изобразив потрясение, поинтересовалась Тайни.
Хм. Но если посмотреть под этим углом...
- Теперь ты будешь обвинять меня во всех неурядицах, которые случаются в твоей жизни? - невозмутимо влез с вопросом брюнет. Как же, оказывается, Алекс скучал по китиарской невозмутимости.
Сцена до тошноты напоминала типичные разборки бывших супругов после развода.
- Чувствуется опыт совместных ссор, - озвучил свои мысли Коллингейм, и оказался под дулами обоих взглядов.
- Мы с Тайни знаем друг друга больше десяти лет, - уведомил Майер. Что-то подобное Алекс и предполагал.
- "Знаем"! - фыркнула Роул. - Как выяснилось, я тебя совершенно не знаю!
- А ты, дорогая, всё это время была чиста и откровенна, как Иоанн Богослов, - ответил ей в тон китиарец.
Сходство с семейным скандалом усилилось.
- Миз Роул, вы здесь, чтобы выяснить отношения с мистером Майером? Не смею вас обоих задерживать, улицы Атован-Сити к вашим услугам, - заявил Алекс и заново запустил комп.
- Нет, я прибыла в качестве официального наблюдателя, но мне отказали. Не можешь объяснить, почему? - слова Тайни звенели, как ножи на тренировке по холодному оружию.
- Наверное, потому что твой брат считается подозреваемым в деле об убийстве Оуэна Бродски, - пожал плечами детектив.
- Эмиль?!
"Ш-ш-шу!", "ш-ш-шу!", - вновь послышалось Коллингейму, и он с трудом удержался, чтобы не вжать голову.
- Некоторые улики не позволяют рассматривать мистера Роула как потерпевшего, - пояснил он. - Разумеется, обвинение на данном этапе никто не выдвигает, однако и подозрений никто не снял.
- И что это за улики? - полюбопытствовала китиарка, складывая руки на груди.
- Должен напомнить, что я не имею права обсуждать ход следствия с посторонними, - отрезал детектив.
- А он, - Тайни указала подбородком в сторону Майер, - не посторонний?
- Сведений о его причастности к убийству мистера Бродски и пропаже двух других представителей Исследовательского Корпуса у нас нет. У вас есть? - уточнил Алекс.
Китиарка покачала головой.
- Зато у меня есть сведения о непричастности к убийству Эмиля Роула, - заявила она.
- Излагайте, - Алекс жестом пригласил ее присесть к столу.
- Не при нем. И не здесь, - отрезала Тайни.
Детектив удивленно приподнял бровь. Роул смотрела ему в глаза, и в его взгляде читалась решимость стоять на своем до победного.
- Ладно. Вас можно оставить на несколько минут, пока я схожу за вещдоком? По возвращении здесь не будет два свежих китиарских трупа? - Алекс последовательно перевел взгляд с одного на другую. Оба молчали. - А один китиарский труп?
Ему вновь никто не ответил, и Коллингейм посчитал молчание знаком согласия. Он в который раз за сегодняшнее утро подал компьютеру команду на выключение и покинул отгородку. Детектив приложил все усилия, чтобы вернуться как можно быстрее. В отгородке было тихо. Майер уставился в виртуальный экран, стуча по виртуальной клавиатуре. Тайни стояла в той самой позе, в которой была перед уходом Алекса.
Детектив установил рамку тревоги на стенку. Если вещдок покинет эту границу, сработает защита. Теперь он был готов к общению с Роул. Он протянул локоть.