20 апреля 2008 года, 19 часов 55 минут. Москва, съёмная квартира в Бирюлёво. Рогнеда Костина
Я сижу на диване и листаю затрёпанный трёхмесячной давности «Космо», Аня и Лялька пьют пиво на кухне, Сучка (это за глаза, а так она, конечно, Верка) сидит за столом и красит ногти. Чем занимаются остальные — мне не видно. Скоро заявятся «котики» и повезут нас на точки и по заказам. Долбаная Москва, долбаная жизнь…
Щёлкнул замок входной двери, и в комнату, оставляя на полу грязные следы, вошёл Паштет, один из наших «котов».
— Та-ак. Девулечки, радуйтесь! У вас сегодня воскресник, и предстоит ударно поработать с серьёзными людьми. Быстренько подорвались, нафуфырились и по машинам.
Я матюкнулась про себя. Опять нами расплачиваются за какие-то услуги, а то и просто за молчание.
Я встала и направилась в ванную. Паштет, когда я проходила мимо него, цапнул меня за нижнюю челюсть:
— А для тебя, милка, особый заказ, тебя попросил Махмуд.
Вырвав лицо из лапы Паштета, я заскочила в ванну и защёлкнула за собой дверь. Вот же… Опять не повезло! Опять этот сучий потрох Махмуд! От души пожелав и ему, и Паштету, пожизненной импотенции, цирроза печени и круглосуточного недержания сфинктеров, я по-быстрому умылась и отправилась наводить макияж…
20 апреля 2008 года, 21 час 36 минут. Москва, сауна «Полярное сияние». Рогнеда Костина
Я стояла, опершись четырьмя костями на диван, а сзади сосредоточенно сопел голый Махмуд. Вот откуда прилипло такое погоняло, к челу с сугубо рязанской рожей? Хотя, если судить по той же роже, интеллект не только не ночевал рядом с ним, но и ближе километра не приближался. Размышляя на эту тему, я не забывала делать ответные движения и в нужные моменты постанывать, ибо Махмуд по отношению к девочкам был изрядной сволочью и неоднократно заявлял «котам», что, мол, опять подсунули деревянную. Хотя мне было сложно представить себе женщину, которой доставило бы удовольствие трахаться с ни…
Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату с оглушительным рёвом: «Лежать! Бояться! Работает ОМОН!» повалили здоровенные лбы в масках и с автоматами.
Я рывком распласталась на диване и успела с наслаждением увидеть, как один из ворвавшихся уронил замешкавшегося Махмуда прямо торчащим колом в паркет, и тот тонко завизжал от боли.
Ещё один из клиентов сдуру плеснул в глаза ближайшему омоновцу водкой и кинулся вглубь сауны. Два других омоновца рванули за ним, и через несколько секунд из дверей донеслись звуки «разъяснительной работы» и вопли «воспитуемого». Когда же они втащили этого придурка обратно, то он выглядел, как будто скатился по лестнице, как минимум, с десятого этажа и не пропустил не одной ступеньки.
Дальше начался обычный шмон, клиентов и «котиков» упаковали и увели.
Нам дали одеться и тоже увезли в отделение. Что меня немного удивило, не в ближайшее. Там уже сидело около десятка знакомых и незнакомых девочек. Нас оформили, а затем всем прямо на месте устроили медосмотр. Он тоже был не таким, как обычно — опрос и венеролог. Нас осмотрели врачи почти всех специальностей, взяли анализы, сделали кардиограмму.
Потом нам неожиданно сообщили, что всем сделают новую комплексную прививку. Часть девочек начала возбухать и скандалить. Но в ответ им пообещали отсидку на сутках и депортацию тем, кто с Украины, а учитывая, что таких было большинство, возражения сразу увяли. Медсестра вколола каждой по шприцу в плечо, и нас загнали в «обезьянник», заявив, что выпустят утром, а сейчас уже заполночь, и мы никуда не доберёмся.
В камере мне почти сразу захотелось спать, я завалилась на ближайшие нары и провалилась в сон.
04 число 04 месяца 24 года, 09 часов 52 минуты. База «Латинская Америка». Алехандро Бланко
…и вернуло в обычное состояние. Бля-я-я! Живой!! И даже целый!!!
Платформа тем временем выкатилась из ангара, в глаза мне ударил яркий солнечный свет, и я сразу почувствовал, что он незначительно, но отличается от того, под которым я прожил все предыдущие годы.
Примерно через пятьдесят-шестьдесят метров платформа остановилась, железнодорожник подскочил и, судя по всему, подставил упор. С одного из ветвившихся по двору путей маневровый тепловозик двинул платформы с самолётами и подкатил к моей. Сработала сцепка, железнодорожник немного повозился, и платформы покатились за тепловозом. Он протащил платформы вперёд, потом стал толкать их обратно, уже на другой путь, снова потянул вперёд и в итоге мы остановились под портальным краном. На пути, что слева, стояли шесть платформ, а колея, судя по моему глазомеру, была слегка поуже. Прикидки перед переходом начали оправдываться.
На платформу взобрался средних лет мужчина в незнакомой форме песчаного цвета, вооружённый короткой «эм шестнадцать». Перешагнув через ленты, которыми была расчалена машина, он остановился возле водительской двери и козырнул.
— Буэно. Рад приветствовать вас на Новой Земле. Вы находитесь на территории базы Ордена «Латинская Америка», — сразу чувствовалось, что португальский ему не родной. — Здесь вам гарантирована полная безопасность, так что можете не волноваться. Но если у вас есть оружие, то его необходимо опечатать. Нахождение с неопечатанным оружием на территории Базы запрещено, — он слегка усмехнулся, — да и бессмысленно.
— Оружие есть, — я вышел из машины, осторожно прошёл вдоль борта и открыл заднюю дверь. — Вот здесь, в кофре, винтовка… — я быстренько выудил из него контейнер с монетами, — а сейф с остальным — в кузове.
Военный достал пластиковую пломбу — синяя пластинка с фиксатором системы «туда суй, оттуда… кхгм» — и пластиковый же прутик, просунул прутик в ушки на кофре (а я их и не заметил!), а потом в фиксатор, и затянул.
Я перешёл к заднему борту «бандейранте», отпер и поднял крышку кузова.
— Здесь, к сожалению, ушек нет.
— Не проблема, — мужик порылся в небольшой продолговатой сумке на боку и достал бумажную полоску с какой-то надписью, отодрал от неё подложку и налепил на дверь и боковину сейфа. — Вот и всё. А теперь вам необходимо пройти в иммиграционный отдел, — мужик спрыгнул с платформы. — За своё имущество можете не волноваться, здесь с этим строго. Идёмте, я вас провожу, всё равно новых переселенцев через грузовые ворота не ожидается.
Я на всякий случай забрал с собой контейнер с крюгеррандами, запер машину и спрыгнул. Мужик повёл меня вдоль путей, я двинулся за ним, разглядывая первый кусочек нового мира.
Мы шли по здоровенному двору, перешагивая через пути, проходя мимо складов и стоящих то тут, то там контейнеров. Солнце пекло даже по бразильским понятиям.
Мы вышли через ворота в высоком заборе, украшенном по верху спиралью из «колючки», и пошли вдоль него.
— А по чьи души такой заборчик?
Мужик хмыкнул:
— Да, в общем-то, внутри базы это излишество, а вот внешний — тот вещь полезная. В первую очередь от местной живности, — он снова хмыкнул. — Если честно, когда я в первый раз увидел картинки с местными хищниками, то мне чуть не поплохело. Потом пообтёрся и привык. Человек ко всему привыкает, к местной живности — тоже. Есть немало любителей поохотиться, и причём на самых опасных.
— А во вторую очередь?
— Что? А-а-а… Во вторую, от местных «джентельменов удачи». Нет, на Базы они не нападали ни разу. Маленькой банде это не под силу, а сколотить достаточно большую, во-первых, элементарно сложно, а во-вторых, сложно и подойти, и, главное, уйти с добычей. Ну и бандиты тоже ведь не дураки и понимают, что тех, кто прыгнет на Базу, будут преследовать, пока не уничтожат. А вот переселенцев — тех щиплют. И тех, кто на машинах, и пару лет назад было даже нападение на поезд. После этого была большая охота, и с тех пор стало существенно спокойнее.
— А бандитов здесь много?
— Хватает. Правда и обхождение с ними куда как попроще, чем за ленточкой.
— Где? А-а-а… Понял, — действительно, смысл выражения был понятен.
— Я из Нидерландов, и меня там страшно бесила ситуация, когда ты не имеешь права дать по башке грабителю, а если дашь, то скорее, чем он, в тюрьме окажешься! — мужик сплюнул. — Зато здесь разбой преследуется беспощадно, и за убитых бандитов Орден платит премии.
Мы вошли в очередные ворота и оказались в большом, засыпанном укатанным гравием, дворе. По гравию были расчерчены белой краской парковочные квадраты. Одну из стен двора частично образовывал фасад одноэтажного здания с двумя мощными железными дверями, снабжёнными табличками на языке Шекспира и Джорджа Буша-младшего — «Охрана» и «Иммиграционный отдел».
04 число 04 месяца 24 года, 09 часов 58 минут. База «Россия». Рогнеда Костина
Ы-ы-ы-ы… Это ж надо было так нажраться! У меня было такое впечатление, что под сводом черепа идёт чемпионат мира по волейболу, где в качестве мяча используют мои многострадальные мозги…
Я попыталась сесть на кровати, но мои ноги внезапно наткнулись на пол, и я обнаружила, что лежу на носилках, а вокруг рядами стоят ещё носилки с девочками. Я не успела даже подумать «чего бы это всё значило?», как мой желудок, со страшной силой попытался выполнить команду «с вещами — на выход».
Упёршись рукой в грубый бетонный пол, я мучительно извергала из себя желудочный сок и желчь, успев мимолётно заметить, что блевотина не пахнет спиртным, когда раздались торопливые женские шаги, и молодой голос произнёс:
— Вам плохо?
— Ы-ы-ы… — с отвращением отплёвываясь, я оценила весь идиотизм вопроса, но честно ответила: — Ы-ы-ы… мне в туалет надо! Срочно!
Мне помогли встать и повели мимо носилок, как оказалось, отгороженных натянутой на тросе грязноватой ширмой, из-за которой до нас донёсся звук проезжающей по гравию машины.
Оказавшись перед дверью с буквами «WC», я была уже не в состоянии думать ни о чём другом и, вломившись внутрь, несмотря на омерзительнейшее ощущение во рту, первым делом плюхнулась на унитаз — мой мочевой пузырь уже почти раздавил и душу, и совесть…
Встав и шагнув к умывальнику, я уставилась на отражение в зеркале. Мат-т-ть моя женщина!!! Остатки макияжа шлюхи приятно гармонировали с синяками под глазами и общей зеленоватостью физиомордии… Принявшись усиленно умываться, я снова обратила внимание на то, что при общеотвратительном состоянии отсутствуют классические признаки бодуна. В памяти стали возникать события предыдущего дня. Сауна. Махмуд (надеюсь, он сломал то, что считал своим главным достоинством). «Маски-шоу». Медосмотр в отделении. Прививка… Прививка?! Мать его за ногу!!! Получается, нам всем под видом прививки вкололи снотворное! Мамочки! Неужели нас куда-то вывезли и теперь разберут на органы!!!
Тут в дверь со страшной силой замолотили, и голос Ляльки сообщил, что если я её немедленно не впущу, то убирать за ней буду сама. Я открыла защёлку, дверь распахнулась, внутрь, чуть не сбив меня с ног, вломилась Лялька и, даже не захлопнув дверь, шлёпнулась на стульчак.
— Ну что уставилась! Проваливай!
— Уже. Проваливаю. А ты смотри, вся в толчок не провались… — оставив за собой последнее слово, я вышла из сортира и закрыла дверь.
Там меня встретила медсестра (или кто она там) и протянула одноразовый стаканчик с зеленоватой жидкостью. Я с подозрением уставилась на неё.
— Что, опять снотворное?
— Нет, эта штука прочистит тебе мозги и приведёт в порядок. А снотворное проще было бы вколоть, пока вы валялись в отключке. Подумаешь, кто-нибудь обгадился бы. Как обделались, так бы и подмылись, — она усмехнулась и добавила: — Да не очкуй ты! Никто вас на органы разбирать не будет. Напротив — вы получили золотой шанс. И лучше им воспользоваться по полной.
Я подумала и выпила содержимое стаканчика.
— А где мы?
— Подожди немного, как все очухаются, так всем сразу всё и расскажут.
04 число 04 месяца 24 года, 10 часов 03 минуты. База «Латинская Америка». Алехандро Бланко
Я открыл дверь с надписью «Иммиграционный отдел». За дверью обнаружилось большое прохладное помещение, с диванами у стен, парой кулеров и стойкой ресепшн, за которой стояли две барышни: одна, похоже, гуарани, вторая — явно европейского происхождения. Европейка разговаривала по-испански с супружеской парой средних лет, а индианочка обратилась ко мне по-португальски.
— Буэнос диас, синьор. Поздравляю вас с прибытием на Новую Землю. Пожалуйста, покажите ваш «ай-ди».
Я замешкался на несколько секунд, потом вспомнил про карточку, которую мне дал Эухенио, и выудил её из кармана. На лицевой стороне была моя физиономия примерно двухлетней давности, масонская пирамида с глазом, шестнадцатизначный номер со штрих-кодом и магнитной полосой и надпись «Alexandro Blanco».
— Благодарю вас, — она провела карточкой через сканер и вернула её мне. — Теперь ваше прибытие на Новую Землю зарегистрировано. «Ай-ди» является на Новой Земле универсальным документом, заменяющим паспорт, метрическое свидетельство и банковскую карту в Банке Ордена. Да, если у вас есть документы, от которых вы хотите избавиться — то вот шредер.
— Отделения Банка Ордена, — продолжила индианочка, — имеются во всех сколь-нибудь крупных населённых пунктах Новой Земли. В них же вы при помощи системы паролей можете восстановить свой «ай-ди» при утере. Денежной единицей на Новой Земле является экю. Стоимость экю привязана к золоту и составляет одну десятую грамма золота за один экю. Если у вас остались с собой деньги из-за ленточки, то рекомендую обменять их здесь на Базе. Дальше их принимают далеко не везде, и вы в любом случае проиграете на курсе. Должна предупредить — с денег, внесённых в Банк Ордена, не в экю и с золота в слитках, монетах и россыпью, ввезённого со Старой Земли, взимается десятипроцентный налог. Но повторюсь, это только со староземных денег и золота. С экю и золотых экю процент не взимается. Эти средства идут на освоение и развитие мира, а также на помощь неимущим переселенцам. Это что касается финансов нашего мира.
— Теперь о том, что он собой представляет, — она положила на стойку брошюрку синего цвета. — Это «Памятка переселенца», Орден предоставляет её всем бесплатно. Там, пусть и в конспективной форме, сообщаются основные сведения о Новой Земле и её населении, о сложившемся на ней государственном устройстве и порядках на различных территориях, о местной живности, а она, поверьте мне, требует внимания. Ну и… Вот такой момент. Год здесь состоит из четырёхсот сорока дней, а день из тридцати часов, плюс тридцатый час — из семидесяти двух минут. Это сделали для того, чтобы сохранить в неприкосновенности секунду, а с ней и возможность без проблем эксплуатировать всю электронику, завязанную на секунды. Так что рекомендую в первую очередь купить себе новые часы, ну и путеводитель, там информация гораздо обширнее, чем в «Памятке».
— Сколько?
— И часы, и путеводитель?
— Да.
Индианочка достала из-под стойки несколько коробочек и книжку.
— Часы по двадцать долларов обычные и по сорок — водозащищённые. Путеводитель — десятка. Комплект карт, если будете брать, двадцать.
— Водозащищённые часы, путеводитель, карты, — я нырнул в бумажник и достал трёх «ягуаров»*.
Индианочка, я пригляделся к бейджику — Исабель, пощёлкала клавишами компа.
— Готово. Сдачу я вам зачислила на счёт. Пойдёмте сначала в банк, а потом вам надо будет посетить медблок, прививки — вещь в наших краях абсолютно необходимая.
— Пойдёмте.
В банке пришлось повозиться, кажинную монетку там просветили на каком-то приборе, но в итоге с учётом «орденской десятины» у меня на счету осело четырнадцать тысяч семьсот пятьдесят семь экю.
— Исабель, а как мои деньги выглядят в местном раскладе?