Скорость и направление движения всецело зависят от качественных характеристик воздействия в момент старта или рождения, если хотите.
Кому-то досталось больше, а кому-то меньше энергии. В дальнейшем энергия расходуется на взаимодействие с внешней средой и другими шарами. Успешность продвижения вперёд зависит от стартовых величин, вложенных в тело, а также от характера взаимодействий. Соударяясь, шары обмениваются импульсами. После чего скорость движения может быть уменьшена или увеличена. А теперь давайте предположим, что шары могут в какой-то мере управлять своим движением и осмысленно выбирать траекторию. В зависимости от цели своего движения, самые умные шары начинают использовать другие шары для получения нужного импульса. Умный шар выбирает собрата, который обладает большей энергией, после этого умный шар стремится получить нужный ему импульс, создавая идеальные условия для столкновения. В результате — более энергичный шар замедляется, отдав свою кинетическую энергию через импульс, а умный шар получает ускорение в нужном направлении.
Также и люди. Они от рождения обладают разным уровнем энергии или «ци». Люди тратят эту энергию, получают новую. Чем больше энергии у человека, тем большего он может добиться в жизни. Но есть люди, которые научились красть или отбирать энергию у других людей. За счёт этого они быстрее, динамичнее и могут добиться большего по сравнению с остальными. Они своего рода хищники.
— А при чём тут гороскопы?
— Они как раз и дают возможность понять, какие стартовые условия движения у индивида, какими энергиями и в каком количестве он наделён от рождения. Это натальная карта. Для исследования условий и закономерностей движения человека в любой из моментов его жизни составляется транзитная карта. Зная исходные условия и подстраивая взаимодействия, знающий человек может забрать жизненную силу другого человека, увеличив свою собственную.
— И как они забирают энергию?
— Самый радикальный и действенный способ — это убийство или жертвоприношение. Но здесь опять же важно создать идеальные условия для получения энергии. В противном случае энергия умирающего человека может быть бесполезно рассеяна или уйти к другому человеку.
— Вы какие-то страшные вещи говорите.
— Не надо утрировать. Я ещё не договорил. Энергию можно забирать, заставляя человека страдать или эмоционально реагировать. Вы слышали что-нибудь об энергетических вампирах?
— Даже, более того. У меня жена всякими такими штуками увлекается.
Книжки покупает. В интернете гуглит.
— Вот это они и есть. Вас может третировать на работе строгий начальник, вам может говорить гадости соседка, или, наоборот, ваша приятельница, заигрывает с вами и старается возбудить. В итоге вы эмоционально реагируете и отдаёте им энергию. Они взаимодействуют с вами по разному, но все их действия сводятся к получению вашей энергии — это всего лишь разновидности энергетического вампиризма.
Они забирают вашу силу.
— У меня нет приятельницы, которая старается меня возбудить.
— Я не хотел вас оскорбить или обидеть. Это абстрактный пример.
Кстати, даже стариковское брюзжание — это тоже способ сосать вашу энергию. Круговорот энергии «ци» в природе. Но вампиризм даёт малое количество энергии, к тому же вампир может нарваться на сильного и умелого человека, который обладает переделёнными техниками защиты от энергетических вампиров. В этом случае упырю не поздоровится. Самый радикальный и действенный способ получение колоссальных объёмов энергии — это жертвоприношение.
— Очень интересно.
— Мои Наташа и ребёнок стали жертвами ритуального убийства. Откуда убийца почерпнул эти страшные знания — неизвестно. Он умер в тюрьме, но написал признание своей кровью на стене в камере. Странная смерть. Крови он потерял немного, всего палец себе прокусил — микроскопическая кровопотеря, да и здоровый был как полярный медведь. Умер, и всё. У него даже в заключении о смерти написали: внезапная смерть. Как дело не пытались замять, всё равно громкий резонанс получился. Видный партийный функционер практиковал сатанинский культ и приносил людей в жертву. Всех причастных к этому делу упекли как можно дальше или сгубили. Теперь я понимаю, что он не был психически больным человеком. Если не считать маниакальную одержимость властью и атрофию моральных установок. За счёт ритуального мучительства и убийств он получал колоссальные объёмы энергии, а с таким ресурсом гарантированы карьерный рост и финансовый успех. Пока он Тихонравов рассказывал мне историю своей жизни и объяснял основы новых для меня знаний, он колдовал над клавиатурой, мышкой и мониторами. Наконец, он замер и уставился на совершенно непонятную схему, диаграмму — я не знал, как это называется.
— Вы что-то видите? — попытался уточнить я, имея в виду мудрёные астрологические диаграммы и таблицы.
— Не спешите. Казалось, что математик-астролог забыл обо мне. Он прилип глазами к своим многочисленным мониторам. Диаграммы, таблицы, какие-то цепочки из астрологических символов и стрелочек сменялись одна за другой, выводились графики и матрицы, испещрённые неведомыми значками и цифрами. Когда Аркадий Боисович вспомнил о моём существовании, он уставился на меня так, как будто увидел меня впервые.
— Редкий случай. Исключительно редкий. Ваша девочка — это бриллиант, и у неё действительно великое будущее. Она рождена для чего-то исключительного. Её жизнь много раз будет подвергаться опасности, но именно сейчас я не вижу её смерти или увечья.
Наоборот, она сейчас на одном из пиков, и у неё в жизни происходит глобальный переворот. Она, случайно, не на учёбу уехала? А, может, она духовными практиками или искусством занимается? Я облегчённо выдохнул. Ева жива! Всё остальное не важно. Я был готов расцеловать этого странного человека, похожего на Бабу-Ягу, которую изображал Милляр.
— Уф! — громко выдохнул я и расплылся в улыбке. — Уж и не знаю, как вас благодарить. На учёбу она не уезжала, а вот насчёт практик я ничего не знаю.
— Рано благодарить, — буркнул математик. — Тут ещё работы непочатый край. Дайте мне ваш телефон. Я безропотно протянул ему свой смартфон. Пусть он вызывает мальчиков, девочек, СОБР с ОМОНом или духов Аида в придачу. Пусть хоть в Антарктиду пингвинам звонит. Я сейчас был готов для него последнюю рубашку с себя снять. Математик захихикал.
— Я просил номер вашего телефона, адрес электронной почты, вайбер, скайп. Как мне с вами связаться? Я молча достал из нагрудного кармана визитку, дописал туда адрес личного почтового ящика и передал Аркадию.
— Вы в социальных сетях общаетесь? — спросил он.
— Да.
— И, надеюсь, под своим имением?
— Конечно.
— Тогда я на вас выйду сам. Я предпочитаю опосредованные контакты.
А что касается благодарности. Тихонравов озвучил мне приличную сумму. Я присвистнул. Захотелось ехидно напомнить про его «рано благодарить», но я сдержался. Если он поможет разыскать Еву, то я был готов ему отдать во много больше.
— Согласитесь, что я работаю, а труд стоит денег. Это моя принципиальная позиция, — продолжил он. — Сначала я беру треть. Ещё треть — после того как выдам вам материалы исследования. А последняя треть — после того, как найдёте свою Еву.
— У меня нет с собой таких денег, но я позже завезу.
— Не нужно. Все контакты через электронные средства коммуникации.
А деньги скинете по реквизитам, которые я вам отправлю по электронной почте. Договорились?
— Хорошо.
— Я по характеру мизантроп. Но в сети общаюсь довольно-таки активно. Здесь нет противоречия. Это не нарушает моего личного пространства. Я пожал плечами. Тихонравов улыбнулся и добавил:
— А сейчас я вас не задерживаю. Мне стало понятно, что приём окончен, и я стал прощаться с Тихонравовым, хотя вопросов у меня было слишком много. Уже в машине я набрал Милану и сообщил ей результат разговоров с астрологом. Женщина обрадовалась. Сообщение от Тихонравова пришло уже на следующий день к обеду. Он просил выслать ему мои данные для расчёта гороскопа. Я отослал то, что он просил и сообщил, что деньги до вечера отправлю по присланным реквизитам. Моя иррациональная уверенность в том, что Тихонравов нам поможет найти Еву, окрепла и сформировалась окончательно. Я не мог понять, почему я в этом уверен. В дальнейшем до конца недели жизнь моя текла бурно и непредсказуемо. От нелёгких трудов в новом проекте меня освободили, зато с невообразимой лёгкостью перебрасывали с решения одной задачи к другой. Но ко всеобщему удивлению — я справился. Происходило что-то невероятное. Любая проблема рассыпалась в пыль при одном только моем появлении. Я с ловкостью настоящего фокусника и скоростью спринтера распутывал многолетние узлы, изничтожал замшелые проблемы и разрешал неразрешимое. Коллеги и, особенно, другие топ-менеджеры смотрели на меня с мистическим ужасом. Я превратился в некого супермена и звезду одновременно. Хотя, в моей новой жизни неожиданно возникла одна существенная проблема, которой я никак не ожидал, и не знал, что с ней делать. И этой проблемой были женщины. Те самые сотрудницы, с которыми и я раньше трудился рука об руку в одном коллективе, и воспринимал их исключительно как коллег, да и они ко мне раньше относились примерно также. Теперь эти самые коллеги-женщины превратились в озабоченных самок, которые были готовы накинуться на меня при первой возможности. Со мной закрывали, кокетничали, делали комплименты и предложения с развратным подтекстом. Кто-то флиртовал со мной неуверенно и робко, а кто-то нагло и бессовестно. Масляные и томные взгляды, расстёгнутые пуговки на блузках. Но совсем выбил меня из колеи поступок признанной красотки нашего коллектива — Вики. Виктория уже два раза была замужем, и сейчас находилась в жёстком поиске. Хотя сама постоянно твердила о противоположном. Виктория растила сына, проживала в шикарной квартире в центре Москвы, подаренной первым мужем, ездила на Porsche Cayenne, оставленным вторым мужем, а также писала стихи и сеяла через фейсбук разумное доброе, вечное. В среду она зашла ко мне в кабинет с документами по очередной неразрешимой проблеме. Прикрыв дверь, она уронила документы на пол и, повернувшись ко мне спиной, начала собирать рассыпавшиеся бумаги.
Причём она не присела на корточки, а наклонилась вперёд, как цапля.
Разумеется, моему взгляду открылись стройные ноги во всю свою прекрасную длину, а потом выяснилось, что она без нижнего белья. Я мог лицезреть гладковыбритую вульву и аппетитные ягодицы. Да это уже ни в ка кие ворота не лезет! Я не ханжа, ориентация у меня стандартно-классическая и до старости мне далеко, но такое бесстыдство меня шокировало. Моё лицо вспыхнуло как запрещающий сигнал светофора. Виктория добила меня, повернувшись и продемонстрировав мне глубокое декольте с шикарной силиконовой грудью. Я порывисто встал и направился к нашей очаровашке. Вика встретила меня одновременно лукавым и похотливым взглядом, излучавшим уверенность в своей женской победе. Она сделала шаг ко мне навстречу и положила руку на плечо. Я резче, чем положено выдернул папку с документами у неё из рук и грубо вытолкал её из кабинета. Моё сердце билось где-то у подбородка, лицо горело. Я нормальный мужик и вполне адекватно реагирую на женские прелести, внимание со стороны окружающих дам льстило моему мужскому самолюбию, но я не верил в искренность таких внезапных проявлений. К тому же меня бессилие попытки манипулировать мной, используя тупые приёмчики из дебильных женских журналов. И я женат! У меня была своя любимая женщина — Лилия, с которой я прожил практически десять лет. Я не мог предать родного мне человека ради сиюминутной похоти. Считайте меня старомодным. Пытаясь успокоиться и отвлечься, я начал ходить по кабинету, а потом, вообще, вышел в коридор. По дороге попался кабинет Самуила Семёновича. Я заскочил к Раппорту. Проигнорировать секретаря, я вбежал к нему в кабинет.
— Здравствуйте, — поздоровался я с нашим финансовым богом и завис. Я не знал о чём говорить. Старый мудрый еврей кивнул мне и с понимающей интонацией в голосе сказал:
— Тяжела ты, шапка Мономаха? Привыкайте. Пока сами не освоитесь, так оно и будет. Могу только совет дать. Не провоцируйте и не реагируйте, Максим. И действуйте так, как должно. Я не был в этом уверен, но показалось, что хитрец Самуил знает, что произошло. Я попытался собраться со словами, но он миролюбиво поднял руку и остановил меня.
— Посидите, Максим, отдышитесь. Вон документики у вас в руках. Их посмотрите, а через полчаса мы с вами пообедать сходим. У меня к вам есть разговор с глазу на глаз. Разговор оказался не простой. Самуил объяснил мне политику компании. Стабильная система не терпит возмущений. А я и был таким возмущением. Резкий бурный старт даёт мне преимущество, но расслабиться не стоит. Наши топы, опасаясь за своё место, начнут интриговать. Также он мне сообщил о том, что идёт чистка. Это обычная практика компании. Тут дело даже не в совершённых ошибках, а в том, что пришло время очередного цикла: пора менять не только лошадей, но и кучера. Степан Константинович занял должность генерального директора полтора года назад. Его не тронут. Первый заместитель ушёл в самостоятельное плавание, и он мне обязан. Мне стоит рассчитывать на его поддержку. А вот всем остальным стоит озаботиться своим будущим самостоятельно.
— Меня это тоже коснётся, Максим.
— Самуил Семёнович, да без вас же никак. Если от меня что-то будет зависеть, то можете на меня рассчитывать. Даже не сомневайтесь. Самуил тепло улыбнулся.
— Верю, Максим. Но дело в том, что я сам уже собираюсь на отдых.
Хватит. Возраст, здоровье. Я проигрываю молодым и энергичным вроде вас. Работу без Самуила я представлял плохо. Настолько он сросся с сами организмом нашей компании.
— Самуил Семёнович, я альтернативы вам не вижу, — честно признался я. — Если вам тяжело, то ищите себе помощника. Тут я замер, я удержался и не упомянул про его зама — Анечку, про начальника наших аудиторов Ерошина и начальника отдела финансовой аналитики Ищенко. Я понял подоплёку нашего разговора: Самуил меня прощупывал. Вот оно тонкое искусство оставаться всегда и везде на вершине пирамиды власти без скачков по головам, интриг и жестокого противостояния. Раппопорт умел предугадывать, предчувствовать и совершать правильные и точные поступки, а также не совершать лишних поступков, а в основе всего лежало изучение людей с которыми работал и событий, которые могу произойти. В дальнейшем я старался удержаться от оценок. Насчёт отношения финансового директора ко мне лично, я не строил иллюзий. Оно будет приятным и доброжелательным ровно до того момента, пока это не войдёт в противоречие с его интересами или он не почувствовал угрозу своему непоколебимому статусу. Он не видел во мне никакой угрозы для себя. Скорее всего, я был для него непонятен. С его подчинёнными было всё ясно. Анечка была чистой воды исполнителем, профессионал высокого класса, умная, работящая, но ей было уютно за чужой спиной. Она боялась принимать решения. Я точно знал, что всю работу финансистов ведёт именно она, но, тем не менее, Анечка всегда оставалась в тени. Глава шайки наших аудиторов была самой вероятной альтернативой Раппопорту, но Самуил выстроил работу таким образом, что Ерошина чувствовала себя слишком хорошо в плане доходов и отсутствия ответственности. Ищенко не скрывал своих амбиций, он хотел стать на должность финансового царя в нашей конторе, но постоянно попадал во всякие неприятности, которые существенно подмачивали его репутацию. Поэтому вряд ли ему дадут вылезти из своего угла. Теперь я сильно сомневался в том, что такие приключения с Ищенко случались без участия Самуила. Разговор закончился вполне позитивно. Самуил убедился, что я не представляю для него угрозы, и он пообещал мне помощь, со своей стороны. А я внезапно осознал, что стал одной из ведущих фигур на шахматной доске корпоративных игрищ за власть в нашей компании. После задушевного разговора, мы с финансовым директором пошли обедать в его любимый ресторан средиземноморской кухни. А Вику я так и не увидел до конца недели. Пятница началась с предчувствия грядущего масштабного и грозного события. Менеджеры беспорядочно суетились и метались из кабинета в кабинет, а вся наша контора гудела как пчелиный улей. По корпоративной почте разослал сообщение о том, что сегодня в три часа дня всему без исключения коллективу следует быть в холле. Просторный и пафосный холл в нашем здании был местом проведения официальных торжественных мероприятий компании и массовых «казней» с театральным эффектом. В рабочей атмосфере компании резко возрос градус нервозности. Я был спокоен и уверен в себе. Поставленные генеральным, задачи были выполнены практически полностью, хотя, это было, вообще, невероятно.
Я был героем, звездой и отличным парнем. Как раз в половине третьего генеральный вызвал меня на ковёр. Дело оказалось совсем плёвым, но для чего-то директор раздул его до неприличных размеров. Я прямо при нём набрал пару номеров и проблемка растаяла как дым. Похоже, что генеральному директору захотелось лично поприсутствовать при моём головокружительном умении преодолевать трудности и решать проблемы. Потом генеральный переключился на какие-то личные темы и в итоге мы опоздали на пять минут к началу торжественной части. Чего я себе никогда не позволял. На верхней площадке лестницы, ведущей из вестибюля на первый этаж, стоял наш верховный олигарх. Он возвышался над толпой согнанных сотрудников, как император на Римском форуме: грозно, величественно и по-отечески располагающе. Мы с генеральным оказались на той же площадке, но за спинами свиты нашего олигарха. Степан Константинович, ничуть не смущаясь, протолкался в первые ряды и вытащил меня за собой. Мы успели как раз к началу спектакля. Олигарх откашлялся и звучным хорошо поставленным голосом толкнул короткую речь о корпоративном единении, командном духе и новых горизонтах. А я интуитивно понял, что сейчас начнут говорить обо мне. Спросите, почему я так подумал? А всё очень просто. Прямо перед широкой лестницей стояла моя Лиля, держа за руки нарядных дочек. Ещё я понял, что именно будут говорить. Рядом с женой стоял тот самый отставник Василий Иванович с собачьей площадки. Отставной военный был одет не в затасканную афганку, а в дорогой классический костюм; у него на груди красовалась солидная колода орденских планок и звезда героя России. Тем временем олигарх перешёл к основной части: