Все застыли в дверях, взволнованно глядя на меня.
А я… я…
– Это заклинание, – прошептала, холодея от ужаса, – я видела его всего один раз, но вспомнила… нас собирались сжечь!
– Что? – переспросил мистер Уоллан, выглядевший безукоризненным дворецким даже после столь странного эпизода бегства.
Но его идеальный сюртук не мог меня отвлечь от страшной мысли:
– Это был «Ignisfame», то есть голод огня… мы бы сгорели все дотла!
О, Боже, у меня вновь появилось непреодолимое желание сбежать прочь из этого города… Нужно бы как-то узнать у миссис Томпсон, что стало с ее горничной, ибо чем дальше, тем больше я понимаю, насколько правильной была жизненная позиция той девушки – бежать отсюда сломя голову!
– Мисс Ваерти… – потрясенно прошептала миссис Макстон.
Я рухнула обратно на подушки, широко распахнутыми от ужаса глазами глядя на балдахин.
Мне уже было не до сна, как бы я ни хотела обратного.
В результате, пролежав более получаса, безучастно глядя в потолок, я встала и отправилась к чемодану доставать нужные книги. Пролистав четырехтомник по огненным заклинаниям действительно нашла «Ignisfame». В подразделе «Запрещены под страхом смертной казни» и относящиеся к двенадцатому уровню магических сил, то есть в принципе не подвластные ни одному человеку.
Погруженная в собственные мысли, я лишь отдаленным рокотом услышала разговор на повышенных тонах между заявившимся лордом Давернетти и моими дворецким с экономкой. Он предъявил им обвинение в побеге и неуважении, они обвинили его в гораздо более заслуживающих порицания вещах.
Понимая, что спор может закончиться не самым лучшим образом для моих людей, я накинула халат и не то чтобы вышла из спальни, скорее остановилась на пороге, опираясь на дверной косяк и едва ли ощущая в себе способность стоять ровно.
При моем появлении спор стих мгновенно, но меня сейчас в первую очередь интересовало другое:
– Вам удалось ее поймать?
Давернетти мрачно выдохнул и был вынужден признать:
– Нет.
О, Боже…
– Это маг, – с отчаянием сообщила я, – обученный маг двенадцатого уровня. Она собиралась применить заклинание «Ignisfame». От подобного способны хоть как-то защититься только драконы, ни у меня, человеческого мага, ни у моих людей не было бы и шанса.
Полицейский застыл, несколько секунд как-то странно глядя на меня, затем хрипло произнес:
– Я приношу свои извинения.
– Знаете, единственный приятный момент во всем этом заключается в том, что вы имеете возможность принести извинения мне лично. – Я до сих пор пребывала в шоке от случившегося. – В смысле для меня приятный момент, вам, полагаю, было бы все равно перед кем извиняться – передо мной или перед кучкой пепла.
Он сжал челюсти так, что по скулам дернулись желваки и прорычал:
– Анабель, вы…
– Я в данный момент нахожусь в предельно защищенном месте, и, что радует, подобная защита не налагает на меня тех обязательств, что весьма подло пытались навязать мне вы, лорд Давернетти. И раз уж мы затронули тему ваших желаний, то позвольте предельно четко обозначить вам мое – я никогда не выйду за вас замуж. Ни-ко-гда! Потому что единственное, что я воистину не способна простить, это подлость. А по отношению ко мне подло вы поступили уже трижды! Всего доброго, лорд старший следователь!
И я вернулась в спальню, с грохотом закрыв двери.
Мне казалось, что на этом данная страница моей жизни будет закрыта окончательно, но в гостиной раздалось очень злое:
– Анабель, я был крайне вежлив и предупредителен по отношению к вам все это время. Вы уверены, что желаете испытать на себе все прелести моего действительно подлого отношения?
Отвечать я даже и не подумала.
– Вам пора! – разъяренно сообщил дракону мистер Уоллан.
Когда за Давернетти захлопнулась дверь, наш гостиничный номер погрузился в напряженное молчание. Я невольно корила себя за то, что из пусть «недруга» фактически перевела полицейского в категорию «врага», и не была уверена, что причина тому исключительно стремление к справедливости… Какая уж тут справедливость, это ведь Город Драконов. Мне следовало быть мягче, следовало не облекать отказ в столь жесткую форму, потому что если я еще способна защититься от следователя, то мои люди… Боюсь, я напрасно была столь прямолинейна, и сильно опасаюсь, что от моей неприклонности могут пострадать мои близкие.
С этими мыслями я легла спать.
Увы, утро началось с крайне печальной новости:
– Мистера Илнера задержали по подозрению в воровстве, – мрачно сообщила миссис Макстон, придя утром будить меня.
Еще не до конца понимая, что происходит, я села, сонно моргая и изумленно глядя на экономку.
Она, поставив чашечку чая на столик передо мной, отправилась открывать окна и пояснила, отдергивая тяжелые гардины:
– Накануне, в момент нашего эпического исхода из поместья лорда Давернетти, мистер Илнер несколько… превысил свои полномочия, и… удалив возницу с козел экипажа, взял управление на себя. Кучер наемного кэба был возмущен, однако устроился позади без особых возражений. Экипаж и двойное вознаграждение были возвращены в контору найма вчера же, но…
Но, видимо, делу уже дали ход. И как бы ни хотелось верить в лучшее, я, похоже, знала, кто это сделал и по какой причине.
Поднявшись с постели, подошла к окну, встала рядом с миссис Макстон и посмотрела на полицейское управление, которое располагалось как раз неподалеку. Что радовало, потому что мне предстояло сейчас отправиться именно туда.
Быстрый завтрак остался не доеден, жесткий корсет я попросила Бетси затянуть как можно туже, потому что обессиленная вчера последним всплеском магии, с трудом могла держать спину ровно, мною было выбрано наиболее скромное темное платье из всех имеющихся, синяя шляпка с вуалью, синие перчатки, которые были мне несколько малы, но в тон к самой мрачной из моих шляпок подходили именно они, а после я в сопровождении миссис Макстон направилась в полицейский участок.
У меня просто не было иного выбора.
Миновав площадь, мы поднялись по ступеням полицейского управления, и следившему за нашим приближением от самого гостиничного двора полицейскому сообщили:
– По вопросу ареста мистера Илнера.
Охранник предупредительно открыл дверь, пропуская нас.
Войдя, мы подошли к администратору, и собственно я повторила уже сказанное. Администратор, полицейский в годах, прошелестев страницами переворачиваемого каталога, сверился с информацией и произнес:
– Дело о краже имущества компании «Морган и Морган», в данный момент им занимается старший следователь лорд Давернетти. Вас записать на прием?
Я услышала яростный вздох, который издала стоящая рядом со мной миссис Макстон, но… был ли у меня выбор?!
– Да, если вас не затруднит, – произнесла ровным тоном.
Администратор открыл другой журнал записей, сверился со временем, на часах показывало девять утра, и сообщил:
– Мне очень жаль, но в расписании лорда Давернетти время с девяти до одиннадцати утра отведено встрече с его невестой, мисс Анабель Ваерти. Вас записать как… невесту, или вы…
И взгляд на меня, лишь подтвердивший тот факт, что администратору было превосходно известно мое имя!
Смерив мужчину негодующим взором, я практически прошипела:
– Я подожду, пока лорд Давернетти освободится!
На меня посмотрели как-то странно, а затем администратор, заметно нервничая, произнес:
– В таком случае, боюсь, вам придется подождать девять суток.
И лично для меня развернули журнал, позволив удостовериться, что во все остальное рабочее время лорд Давернетти занят. У него вообще занятий по горло, и свободное время имеется лишь сейчас – с девяти до одиннадцати утра, и его он готов посвятить мне!
С достоинством, коего сама от себя не ожидала, я вернула журнал администратору и осведомилась:
– Где в Вестернадане я могу найти адвоката?
Администратор ответил непередаваемой гаммой выражений лица, после чего нехотя сообщил:
– Боюсь, я не вправе…
– Вы не вправе сообщать мне данную информацию?! – не выдержала я. – Соизвольте объяснить причину, по которой в правовом государстве, а Вестернадан является его частью, я, полноправный член общества, не вправе получить информацию об адвокатских конторах Города Драконов?!
К моему прискорбию, на последней фразе мой голос фактически был близок к крику. Однако чрезмерная экспрессия возымела действие – до крайности расстроенный администратор выдал мне несколько визиток местных адвокатских контор.
– Благодарю вас! – холодно поблагодарила я, после чего, развернувшись, гордо покинула здание полицейского управления.
Меня трясло. Вовсе не от холода.
Когда уходили, в полицию доставили букет роз и несколько упаковок сладостей. Если лорд Давернетти полагал, что поразит этим мое воображение, – видимо, предполагалось одарить меня, едва я войду в его кабинет, – то дракон сильно просчитался. Я разозлилась. Я действительно была безумно, бесконечно и основательно зла.
И передо мной стояла проблема, решить которую в принципе мог лишь адвокат, квалифицированный и достойный. И будь мы в столице, я непременно обратилась бы к мистеру Эйвенеру, но мне не было известно, вел ли он практику в Вестернадане, а единственным, кто мог бы разыскать его быстро, был мистер Илнер, который в данный момент, увы, был не в силах помочь.
А потому следовало найти другого адвоката, и да поможет мне Господь, потому что… ранее мне не приходилось самостоятельно обращаться к подобным специалистам.
В первой адвокатской конторе со мной отказались иметь дело, практически у порога сообщив, что свободного времени у господина адвоката нет. Во второй выслушали, уточнили информацию о том, кто ведет данное дело, и… тоже отказались сотрудничать.
Третья… четвертая… пятая…
Покидая пятую отказавшуюся иметь со мной дело адвокатскую контору, я некоторое время стояла, подставляя лицо ледяному ветру, после, с шумом выдохнув, поинтересовалась у выпроваживающего меня адвоката, где здесь, в принципе, можно получить адвокатскую лицензию.
– В мэрии, – несколько нервно сообщили мне.
Мрачно воззрилась на господина адвоката, не понимая причин нервозности. Мне любезно пояснили:
– В любом случае одобрить лицензию на работу в Городе Драконов может исключительно лорд Арнел, а он на ближайшие девять суток занят приемом императора и…
Вот вам и девять суток получили свое обоснование!
Что ж, возможно, я бы сдалась, но к тому моменту как я вернулась в гостиницу, на часах уже значился полдень, соответственно время, «выделенное лордом старшим следователем на свою невесту», также уже закончилось.
Но это была не единственная паршивая новость!
Стоило мне вернуться в гостиничный номер, как мой дворецкий, опустив глаза в пол и стараясь вообще не смотреть на меня, глухо уведомил, что час назад был арестован мой повар мистер Оннер!
Более того, оба постановления об аресте мне были переданы, можно сказать, «лично» лордом Давернетти, и переданы крайне неординарным способом: они были воткнуты в огромный букет алых роз и перетянуты алой шелковой лентой. В первом находилась информация о причинах ареста мистера Илнера, и, к моему искреннему сожалению, нарушение правопорядка действительно имело место быть. Нанимая кэб, мы на деле принимали и устав компании «Морган и Морган», в котором было прописано, что управлять наемным кэбом может только сотрудник вышеуказанной компании, а вот поводом для ареста моего повара стало правонарушение, совершенное им более тридцати лет назад! И я, конечно, мало что знала о законодательстве, но должны же быть у мелкой кражи какие-то ограничения за давностью произошедшего?
И пока я стояла, держа оба документа дрожащими руками и в бешенстве кусая губы, мне любезно доставили еще одно послание. В котором имелась всего одна строчка: «Миссис Макстон тоже не без греха». Подписи, к слову, не было. Она и не требовалась.
Спустя пять минут я шла к полицейскому управлению.
Ни называть свое имя охраннику, ни интересоваться у администратора собственно вопросом наличия свободного времени у лорда старшего следователя я не стала.
Промчавшись мимо оторопевших полицейских, я взбежала на второй этаж, ни на кого не глядя, подошла к кабинету лорда Давернетти и уже собиралась распахнуть двери, как услышала:
– Какого дьявола, Кристиан?!
Что ж, это был наилучший момент, чтобы все-таки остановиться, оглядеться и осознать, что все и так сидят по своим кабинетам, осторожно выглядывая через застекленные окошки в дверях, и… собственно мне стало понятно, что до меня тот же путь ярости совершил лорд Арнел. Более того, я, как маг слабо восприимчивый к магии драконов, слышала в данный момент то, чего все остальные слышать явно не могли – над дверью и вообще по стене отчетливо прослеживался полог тишины.
В итоге эти двое явно не предполагали, что у их беседы появится свидетель, а потому были предельно откровенны в формулировках.
– И кто из адвокатов меня сдал? – лениво поинтересовался лорд Давернетти.
– Да какая разница? – психанул лорд Арнел.
– Ты прав – практически никакой.
И сказано это было с такой издевкой, что кровь прилила даже к моим щекам, заставляя с трудом сдержаться от гнева. Для Арнела подобное и вовсе стало пощечиной.
– Оставь девочку в покое! – прорычал тот, и насколько я понимаю, под девочкой имелась в виду я.
Не слишком лестная характеристика, но с основным посылом я была более чем согласна – действительно было бы просто замечательно, если бы меня оставили в покое.
Однако лорд Давернетти не впечатлился ни рыком градоправителя, ни смыслом его требования.
– И по какой причине я должен это сделать? – язвительно осведомился он.
Вопрос был по существу, но ответов лично я могла предоставить огромный вагон, и несколько тележек следом. Однако в этом разговоре я была лишь невольным свидетелем, а потому мне оставалось только слушать… это если не брать в расчет, что я практически подслушивала.
– Кристиан, – в голосе Арнела послышалась усталость, – эта девочка очень много сделала для меня. Очень много. И для меня, и соответственно для города. Тебе не кажется, что она имеет право рассчитывать по меньшей мере на благодарность?!
Пауза, а затем ледяной голос лорда Давернетти:
– Объективно говоря, да, тут ты прав. И я, фактически так же, как и ты, действительно крайне ей благодарен. Но что дальше? Что ты предлагаешь делать дальше, Адриан?! Давай рассмотрим ситуацию критически – итак есть, девушка, которой мы оба, говоря откровенно, крайне благодарны. И которую мы оба, будем еще откровеннее, явно желаем иметь в своей постели. Вот только один из нас может позволить себе такую прихоть, как жениться на той, кто даже не леди, а второй – нет. И таким образом, Адриан, мы приходим к неутешительному выводу – один из нас может дать ей положение и уважение, которого мисс Ваерти, несомненно, достойна, второй – максимум предложить роль любовницы, а вот это, согласись, уже едва ли смахивает на проявление благодарности. Есть еще третий вариант – мы можем благородно отойти в сторону, и не пройдет пары месяцев, как нам представится более чем сомнительное удовольствие присутствовать на ее свадьбе в качестве приглашенных гостей! Ну как тебе… перспектива?
Где-то там, в кабинете, с шумом отодвинулся стул, видимо, лорд Арнел сел.
– Благородство и благодарность – это прекрасно, Адриан, – продолжил лорд Давернетти, – но не в той ситуации, когда речь идет о женщине. Женщине, которую я хочу и могу назвать своей женой. И то, каким способом я этого добьюсь, уже не имеет значения, важен результат. На свадьбе мисс Ваерти я предпочитаю быть женихом, а не гостем. И я могу себе это позволить, в отличие от тебя.
Я стояла как громом пораженная, потому что лично я менее всего в принципе желала видеть лорда Давернетти собственным женихом, и уж тем более мужем.