— Отравление и прочее, конечно, рассматривали, как версию?
Шарунас кивнул и потянулся за сигаретой.
— Да, конечно. Взяли анализы, говорят, все в норме, никаких отклонений нет. Линка с ума сходит, ей скоро самой доктор будет нужен.
— А сколько времени у нее это? — поинтересовался я. Именно, что «поинтересовался»; сами понимаете, помочь я ничем не могу, не доктор.
— Третий день уже. Старая тренер сегодня звонила, переживает, — Шарунас закурил и полез в сейф. Достал бутылку коньяку, поставил на стол. — Будешь?
Судя по его виду, он уже в течение дня к этой бутылке прикладывался не раз. Не дело это — решение проблем в бутылке искать.
— Хера ты раньше молчал?
— А ты что, доктор, мать твою?!
— Ладно, не горячись. Налей и мне пятьдесят капель, не больше, — ответил я. — Кстати, а что за старая тренер? У Оринты что, тренерша поменялась?
— Да, около недели назад. Новенькая какая-то. Ничего баба, с умом и образованием, — Шарунас руками показал какого размера «ум» и какие формы у «образования».
— Они там же тренируются?
— Да, а что?
— Ничего, — сказал я, отставив нетронутой рюмку, — слушай, дай ключи от своей машины, свою дома оставил. Кстати, а как фамилия этой новенькой?
— Микутайте. А ты куда собрался? — вытаращился он.
— Ну не доктора же искать, — отрезал я. — Ключи, говорю, дай, вернусь через час.
— А при чем здесь тренер?
— Она здесь не при чем, просто так спросил…
На улице полюбовался на знакомые морды соглядатаев, сел в машину и уехал. Куда? Да все туда же. Появилась у меня одна идея, нехорошая. Если это так, то извините, это уже слишком, даже для Нежити. Добраться до меня, это еще куда ни шло, им это по рангу положено, но Оринта… Нет, дяди, и, судя по всему, тети, этой радости вам не видать, как ucho od śledzia (ухо от селедки, польск.), Оринта — моя крестница, и любой падле, которая попытается ей навредить, я просто перегрызу глотку, невзирая на закон и порядок.
VII
Машин на стоянке перед теннисным центром было много, причем далеко не самых дешевых. Даже несколько личных водителей неподалеку топталось, привычно скучая в ожидании хозяев. Никогда не понимал прелести большого тенниса, спорта «президентов и политиков». Что? Нет, спортом королев называется стипльчез и поло, если вы не в курсе. Ну да, в «политический» список можно и гольф добавить, для комплекта. Ладно — мы не президенты, нам такие вещи по статусу понимать не положено. Толстые дядьки, обливаясь потом, бегали по открытым кортам, отрабатывая все эти форхенды, бэкхэнды и свечки. На мой взгляд, мужикам лучше бы штангу потаскать, чтобы жирок убрать, но это их личное дело. Мода — вещь изменчивая, а на спорт — тем более, так что может еще и увижу, как этот народ железо тягает. Разница будет лишь в сопутствующих этому спорту брэндах, которыми будут щеголять друг перед другом. Представил штангу от Тиффани и кожаные пояса для штангистов от Черутти и чуть не засмеялся в голос. Как и предполагал, нужной мне тренерши на месте не оказалось. По словам администратора, она занимается по утрам, исключительно с детскими группами. Странные дела творятся в этом подлунном мире — я представился как возможный клиент, аргументируя, что именно этого тренера мне порекомендовали знакомые. Мол, всеми фибрами души-с желаю приобщиться к этому прекрасному и элегантному виду спорта, и на тебе — оне-с, видите ли, с частными клиентами не работают. Телефон узнать тоже не удалось. Ладно, я не гордый, зайду завтра утром.
Пока ездил в теннисный центр, Шарунас изволил в одиночку выкушать литровую бутылку коньяку, и к моему возвращению, пребывал в состоянии, близком к нирване. Никогда не понимал и, надеюсь, что не пойму людей, которые ищут решения проблем в бутылке. Тем более — сидя в оружейном магазине, когда твоя дочь болеет. Шеф был пьян. В хлам, как матрос торгового флота в первый день после возвращения в родной порт. Матюкнув его несколько раз и пригрозив добавить два раза по почкам, если будет бухтеть, загрузил в машину. Пока ехали, позвонил его жене, Лине, предупредил, что глава семьи приедет домой в бессознательном состоянии. Голос у нее был тихий и на удивление спокойный. Даже безразличный. Безразличный и ровный. Хм… В прежние времена она бы выругалась, спросив, с какой-такой радости ее ненаглядный ползет домой по счислению, а тут… Наверное, на успокоительных сидит. Безразличный и ровный голос… Хотя погодите, какие нафиг успокоительные?! Не безразличный, а сонный, словно я ее разбудил. В восемь часов вечера? Мать твою так! Нехорошее предчувствие царапнуло по сердцу, и машина рванула вперед, когда, плюнув на ограничение скорости, я сорвался на очередном пешеходном переходе, распугивая припозднившихся пешеходов. Вон с дороги, кегли — время ждать кончилось! Мир, это маленький шарик, затерянный в бесконечной череде других, может быть, более прекрасных и счастливых миров, если верить Авгуру. Но сейчас нет времени на другие миры — люди умирают здесь! И черт с ним, что это просто Чистилище…
Успел вовремя; еще бы немного, и было бы поздно. Лина, неизвестно по какой причине, приняла чуть ли не всю упаковку снотворного, и на стук в двери никак не реагировала. Видел через витринное окно веранды — она лежала в холле, на небольшой кушетке. Я даже дверь не открыл, не было времени искать по карманам шефа ключи — просто разнес большое стекло, отправив в полет тяжелый кованый стул. Женщина крепко спала и, как я ни старался ее разбудить, попытки ни к чему не привели. Даже несколько пощечин, данных сгоряча, не помогли. Ее губы немного посинели, и все оставшееся время, до приезда скорой помощи, я делал искусственное дыхание. Перестал лишь тогда, когда сначала услышал сирену, а потом увидел перед домом синие проблесковые маячки неотложки.
Где-то через час я сидел на крыльце и молча курил. Пахло свежескошенной травой и чем-то летним, еще неуловимым для понимания. Из дома, хрустнув осколками разбитого окна, вышел один из врачей и присел напротив меня.
— Сильное отравление, но мы вовремя приехали, — у него был усталый вид. — Желудок ей промыли, сейчас спит. Пойдем, подпишетесь на бланке. Вы родственник?
— Нет, друг семьи.
— А где муж?
— Спит.
— Простите? — не понял врач.
— Ее муж спит, — повторил я, — пьяный. В машине.
Доктор, молодой мужчина лет тридцати, покачал головой и открыв свою сумку, достал какой-то журнал. Правильно, чему тут удивляться — думаю, он таких картин насмотрелся не один десяток. Шарунас, забытый в машине, спал; Лина, замученная докторами, тоже. В детской забылась беспокойным сном Оринта. Не дом, а сонное царство. Через полчаса приехали встревоженные родственники, которым мне удалось дозвониться и я отправился домой. Определенно сегодня не мой день…
Телефонный звонок продирался сквозь пелену сна, навязчиво врываясь в предрассветную серость. Черт, какого хрена надо звонить ни свет, ни заря? Даже для меня, привыкшего к ранним подъемам, это было слишком. Глянул на часы, висевшие на стене — ну совсем с ума сошли, четыре часа утра. Вдруг меня обожгло, даже ладоням стало жарко — неужели что-нибудь случилось?! Мобильный не переставал звонить и я, уже окончательно проснувшись, схватил, маленький аппарат. На экране высвечивалась надпись, «Абонент неизвестен». Хоть это хорошо, значит не Шарунас.
— Слушаю!
— Тебе еще не надоело жить, Александр? — спросил голос был мужской. Обычный, ничем не примечательный голос, таких тысячи. Таким можно заказывать пиццу, интересоваться о погоде и новостями политики. Мерный, спокойный. Бесцветный. — Признайся, ведь тебе хочется умереть?
— Алло, кто это?
— Я задал вопрос, — повторил неизвестный собеседник, — ты хочешь сдохнуть?
— Иди ты на хер, дядя, — я отключил телефон и уставился на погасший экран. Что за глупые шутки в четыре часа утра?
Шарунас приехал на работу только к обеду. С воспаленными глазами, помятый. Интересно, он так и спал в машине или тесть его домой перетащил? Я был занят по уши, поэтому поговорить не вышло — клиентов сегодня как прорвало. Для бизнеса это хорошо, для собственных дел — плохо. Через некоторое время бесцеремонным образом сбросил очередную клиентку на руки Виктора и прошел в кабинет шефа. Он стоял у окна и, услышав мои шаги, повернулся навстречу. Сказать, наверное, что-то хотел. Или, может, объяснить. А может, поздороваться. Жаль, но не успел. Потому что через секунду беззвучно сломался пополам, получив хорошо поставленный удар в диафрагму. Подождав несколько секунд, я рывком поднял его на ноги, взял за галстук и, намотав для верности его на руку, прижал шефа к стене.
— Значит так, Шарунас, слушай сюда. Пока ты, старый придурок, здесь пил в одну харю коньяк, твоя жена чуть не отдала концы, наглотавшись снотворного. Мне похрен, почему она это сделала и зачем, но если бы ты не нажрался, смог бы сам в этом разобраться. По счастливой случайности, Лина осталась жива. Теперь слушай сюда, урод — если ты будешь пускать слюни вместо того, чтобы работать, то я тебя просто убью, понял? Повторяю для идиотов и скорбных умишком мужиков, которые таковыми не являются, потому что они тряпки — у меня и так в жизни дел по гланды, чтобы еще и твоей семьей заниматься. Понял?! Или еще добавить?!
Швырнув его в кресло, я ушел обратно в торговый зал. На весь разговор потребовалась минута, не больше. Краткость, как известно — сестра таланта. Виктор даже вспотеть не успел, выслушивая очередной бред от импозантной дамочки лет сорока. Ну да, конечно. Знакомая, как мир, ситуация. Фитнес по вечерам, а потом дорога домой, и до машины надо пройти целых три метра, а мир полон сексуальных маньяков! Да, именно поэтому женщине нужен электрошокер и желательно, способный уложить быка. Показывая габариты предполагаемого насильника, дамочка даже мечтательно зажмурилась, словно мы ей не шокер, а мужика подбирали. Дурдом…
А потом были еще два звонка с недвусмысленным предложением подумать о смерти. После первого, полученного утром, я немного разозлился, но решив, что это чья-то глупая шутка, забыл через несколько часов. После второго задумался. Когда получил третий, съездил в салон сотовой связи, который находился неподалеку, чтобы выяснить, что это за телефонный хулиган объявился на мою голову.
— Добрый день, чем могу вам помочь? — навстречу мне вышла симпатичная брюнетка лет двадцати трех, с намертво приклеенной к лицу улыбкой.
— Здравствуйте, — кивнул я, — хотел бы получить распечатку телефонных разговоров и кое-что выяснить о телефонных хулиганах.
— Да, конечно, — она улыбнулась еще шире и прошла к компьютеру, — к сожалению, телефонные хулиганы и мошенники — это бич нашего времени. Мы пытаемся с ними бороться, но вы же понимаете, насколько это сложно. Телефон звонившего у вас сохранился?
— Нет, на экране была надпись «абонент не определен».
— Если абонент заказал эту услугу, конечно, номер может и не показывать, — кивнула она, — но у нас он все равно фиксируется. Сейчас посмотрим. В какое время были звонки?
— Первый — в четыре часа утра, второй и третий, соответственно, в девять и одиннадцать.
— Минутку, — она застучала по клавишам.
Быстро работает, заметил я, глядя, как мелькают ее руки по кнопкам клавиатуры. И ногти (кстати, довольно длинные) ей не мешает. Воистину — чего женщина не сделает ради красоты… А высокие каблуки? Убиться же можно, как они на них ходят?
— Простите, когда, вы говорили, были сделаны эти звонки? — ее голос вернул меня в действительность.
— Четыре, девять и одиннадцать часов, — повторил я.
Она еще некоторое время изучала невидимый для меня список, а потом, со смущенным видом повернулась ко мне.
— Извините, а вы не могли ошибиться?
— Да нет, — я просмотрел список полученных сегодня звонков, — именно в это время.
Она недоверчиво посмотрела в мою сторону.
— Вы позволите ваш телефонный аппарат, на минутку?
— Ради Бога, — я пожал плечами.
Девушка взяла телефон и начала сверять мой список со списком на экране. Через минуту улыбка с ее лица пропала. Не совсем исчезла, но немного приугасла — так будет точнее.
— Извините… Но в это время у нас не зафиксировано получение входящих вызовов на ваш абонентский номер…
— Как так не зафиксировано? — не понял я.
— Так… Минутку, — еще пытаясь спасти положение, сказала она и связалась с кем-то по телефону.
Ну да, если ребята из технической поддержки не подняли ее на смех, то на абсурдность ситуации точно указали. «Так не бывает, потому что так не может быть». Банально, но точно; ни прибавить, ни убавить, хоть умри, что мне настойчиво и предлагали. Девушку жалко, она даже красными пятнами пошла. Через полчаса покинул этот салон с распечаткой телефонных разговоров, где нет ни одного упоминания, что в это время получал звонки. И чем дальше отходил от салона, тем яснее представала передо мной картина происходящего. Начинал осознавать, что будь у меня возможность проверить все звонки, совершенные сегодня в Каунасе, все равно звонившего мне абонента не обнаружу…
Как и планировал, следующим утром наведался к теннисному центру. Нет, что вы, никаких противоправных действий! Боже меня упаси, как у вас такие мысли могли возникнуть? Весь из себя положительный Охотник и банальное смертоубийство?! Нет, «панове, то никак, никак не можно», как приговаривал один поляк, которого тащили на костер. Поэтому устроился неподалеку, вооружившись терпением и биноклем. Не один обосновался — метрах в двадцати от меня, в тени кустов сирени, замер «засадный полк», добры молодцы, будь они неладны. Ну сидите, наживайте геморрой на пятую точку…
Чувствует! Даже нет, она знает, что я где-то здесь, рядом. Знает, но не видит; прямо извертелась вся в бессильной попытке опознать. А вот фигушки, наша ненаглядная тренер с роскошными формами (они и правда аппетитные), этой радости я тебе не доставлю. Ты меня, конечно, увидишь, обещаю. Только эта встреча тебя боюсь не обрадует. Как и предполагал, новая тренер Оринты оказалась обычной Нежитью. Причем сильной — темный туман покрывал не только ее силуэт, но и почти всю группу, с которой она работала. Мало того — посередине этого темного, с черными прожилками облака то и дело мелькали молнии. Будто щупальца, которые зависали на детьми, а потом вязко, сыто втягивались обратно. Тянет энергию, ох, тянет, словно вампир. А позже эта малышня начнет болеть, жаловаться своим родителям на усталость. Они, в свою очередь, спишут недомогание на переутомление и большую нагрузку в школе. Ладно — все, что хотел узнать, уже выяснил. А Нежить… Ну не устраивать же сейчас охоту, посреди бела дня? Особенно сейчас, когда на хвосте висят два гоблина с лицами, не изуродованными «интилехтом», но вооруженные разными техническими излишествами. Интересно, а что зафиксирует видеосъемка, если убить нечисть в «прямом эфире»?
Отъехав от спорткомплекса, проскочил мимо Каунасского зоопарка и спустился по узкой дороге через долину Мицкевича (где, по одной легенде, поэт любил отдыхать, а по другой информации — ни разу не был) и выехал на улицу Баршауско, ведущую к вокзалу. Ехал не просто так, прогуляться по городу. Собирался оторвать от субботнего отдыха Авгура. Накопилось к нему вопросов; за одну беседу, пожалуй, и не выясню. Промелькнул стоящий на постаменте древний паровоз; не доезжая вокзала, я повернул направо, к заводу Стумбрас. Улица Бажничес, еще раз поворачиваем направо, и мимо парка, который возник на месте старого Кармелитского кладбища, подъезжаем к мечети (кстати, единственной в Литве). Мечеть небольшая, но красивая. На одной из ее стен есть надпись — «от благодарного литовского народа». Ну, это дело старины глубокой — надо полагать, вспомнили татар, которые верой и правдой служили телохранителями князя Витаутаса. Неподалеку от дома Авгура надо поставить машину и… Черт побери, а что здесь делает наш святоша? На противоположной стороне сквера замечаю отца Станислова, который стоит столбом, сложив руки на животе, словно меня дожидается. Точно, меня — даже руку приподнял, словно приветствуя. Побеседуем, раз на глаза попался. Я немного отвлекся, паркуясь на узкой улочке, но, когда вылез из машины, ксендза уже не было… Это что еще за новости, куда он мог подеваться? Вокруг парк, местность довольно открытая, не сквозь землю же он провалился? Ему, по рангу, вроде не туда положено.
Чертовщина какая-то! Подошел к тому месту, где несколько мгновений назад стоял святой отец, но Станисловас исчез. Убежать не мог, я ведь ясно видел, что он меня заметил и ждет. Да и смешно это бы выглядело — бегущий ксендз. Как генерал на стометровке, не меньше. Я даже руками развел от удивления… Подождал несколько минут — вдруг объявится? Нет, ничего подобного, только старушка, нагруженная продуктовыми пакетами медленно ковыляет по аллее парка. Мистика…