- А кто тогда? Святой дух? - рыкнул парень.
- Может быть и он, - развел руками мужчина и до краев наполнил один из стаканов водкой. - Выпей. Тебе не помешает успокоиться. Нервы, знаешь ли...
- Нормально у меня с нервами! - нервно подскочил панк, пробежался туда-сюда, сбил тут же исчезнувший стул и всё-таки залпом влил в себя водку.
- Молодец! - констатировал хозяин кабинета. - А теперь, когда ты спокоен...
- О да! Я спокоен! - перебил его панк, подбросил шарик с душой над головой, поймал левой рукой и с подкруткой опустил тот на стол, где шарик закрутился, словно юла.
- Я требую расследования! - уже совсем спокойно заявил Люц, не спуская глаз с крутящегося вместилища с душой.
- Будет тебе расследование, - с ухмылкой, заверил его мужчина, подманил к себе душу и аккуратно поставил её в специальную подставку у себя на столе. - Будешь отменять пари?
- Ща-а-с! Спешу и падаю! - фыркнул панк и ехидно оскалился. - Сойдёт и эта душонка, сам сказал. Так что начнем завтра. В полночь по нашему времени. Твои сто лет. Всё, ушёл я! - заявил парень и, не дожидаясь прощания собеседника, исчез из кабинета.
Старик лишь сокрушенно покачал головой, в чётвертый раз присмотрелся к душе и задумчиво хмыкнул. Было лишь одно существо, способное на такие "подставы" - Судьба.
Точнее её насмешка. Перед ней даже Бог с Дьяволом были бессильны.
Что ж, остаётся начать пари и посмотреть, что преподнесла им эта давно не проявляющая себя сущность.
- 2 -
Где ночь поссорилась с рассветом
Границы тоненькая нить,
Легла меж жизнью и поэтом,
И их никак не примирить.
И слово сводни суетливой,
По обе стороны границ,
Придет посланницей бескрылой,
Опальный ангел, падший ниц.
А я не знал, как это больно.
Проем окна,
И белый лист.
Он белый и самодовольный.
Предельно пуст.
Предельно чист.
(Би-2 - "Белый лист")
- Святые угодники! Лука!
Как приятно, что тебя ещё помнят.
Сколько я не бывал в этих краях? Кажется, лет пять, именно столько, если не изменяет память, не было крупных стычек между ангелами и демонами. Ну а во всякую мелочь лично мне лезть было банально лень. Никакой выгоды, только куча потраченной силы и нервов. Вот и приходится время от времени лечить пострадавшую нервную систему алкоголем.
Когда алкоголь кончается, вполне годится и спирт. Кстати, пока не забыл, именно за ним я и прилетел.
Покачнулся, ловко, хоть и со второй попытки, ухватился за пухлую руку апостола и от всей души хлопнул Игоря по плечу. Апостол тоже покачнулся, но в отличие от меня, опора ему не понадобилась, на ногах он стоял твёрдо.
Ну да! Это ведь не он, а я вылакал две бутылки чистейшего виски и половину двадцатилитрового бочонка со святым вином из запасов одного церковного иерарха. Так что, улыбнулся я апостолу, по-дружески, пожал ему руку, икнул и поинтересовался:
- Спиртика не найдётся, а?
Игорь посмотрел на меня... с сочувствием. Ну и что? Сегодня, в конце концов, праздник! Мне что, выпить нельзя? Ангел я или так, мимо пролетал?
Вобще-то, действительно пролетал мимо, если, конечно, пьяное парение на воздушных потоках, можно назвать полётом.
- Иго... ик... рёк, ты мне друг? - серьезно интересуюсь у апостола. Тот хмурится и продолжает упорно молчать. Нет, так и обидеться недолго! А я могу!
- Короче, есть спирт или как? Да что я спрашиваю! Конечно, есть!
Далее я просто сдвинул ошарашенного моим наглым поведением апостола с пути и направился в подсобное помещение аптеки. Где-где, а здесь спирт точно есть всегда. Можно было допарить и до Кевина (тоже апостол, только политкорректный афроамериканец), работает он доктором в одной очень приличной клинике, но это тащиться через океан и половину континента. А оно мне надо? Как говорится: где упал, там и...
- Спирт! - радостно воскликнул я и устремил свои стопы к стеллажу с небольшими прозрачными флакончиками. Уж что-что, а спирт от прочих примочек я смогу отличить и с закрытыми глазами. Опыт, как известно, не пропьешь.
Улыбнувшись этой светлой мысли, посетившей мою голову, я откупорил первый флакон и залпом влил в себя обжигающую жидкость. Так сказать, тост за светлую мысль. Сказать не успел, зато как подумал!
- И тебе не стыдно? - в проходе между стеллажами, сложив руки на груди, поверх небольшого выпирающего из-под белого халата пивного живота, стоял и гневно сверкал глазами мой знакомый апостол. По совместительству и с позволения Его Святейшества, являющийся хозяином вот этой аптеки. За это я тоже выпил. На этом, пузырек со спиртом, опустел. Я с тоской поболтал пустым флакончиком, аккуратно закупорил его и вернул на место. Потянулся к следующему.
- Лукреций! - недовольно повысил голос апостол. Мой угрюмый взгляд был ему ответом. Но руку от спирта я убрал.
- Ох, доиграешься ты, ангел. Как ОН тебя ещё терпит?
Я пожал плечами. Сам порою удивляюсь, почему с меня до сих пор не сняли крылья. Я, может, и ангел, но повадки у меня какие-то дикие.
- Ладно, Бог с тобой, - вздохнул Игорь и махнул рукой, приглашая следовать за ним. Ровно две секунды я метался между: остаться ли рядом с живительной влагой или пойти за апостолом непонятно за чем и куда. Но, любопытство, как обычно перебороло и я, прихватив и рассовав по карманам мантии несколько пузырьков, поплёлся за Игорем. Вдруг он таки смилостивился и решил дать закуски? Мне, конечно, глубоко по ангельскому барабану, но без закуски всё равно не то.
Задержка и тыринье спиртовой заначки не прошло мимо нервного апостола. Они вообще ребята нервные. Работа, знаете ли, способствует. Вредная, опасная и мало оплачиваемая. Я бы на такую в жизни не согласился. Но, кто даёт нам выбор? Думается мне, что и я стал ангелом не по своей воле, но хоть отрежьте крылья, не помню, чем занималась моя грешная душонка раньше. Не всегда же я был пернатым вестником добра.
- Давай, ангел, шевелись! - раздраженно поторопил Игорь. Я коротко кивнул, задел плечом стеллаж с какими-то таблетками... оу-у... прошу прошения, стеллаж с презервативами и широко оскалился. Умеют же люди жить!
В помещение, куда привел меня друг, закуской и не пахло. Я горестно вздохнул и устремился к старому матерчатому дивану.
- Стоять! Руки вверх! - гаркнул апостол. Гаркнул так неожиданно, что я замер на месте и поднял руки над головой, а остановить и тем более напугать ангела не так уж и просто! У нас начисто отсутствует чувство самосохранение перед угрозой нашей святой братии. Наверное, поэтому мы до сих пор лидируем во время схваток с демонами. Тем своя шкура дороже. Плюнуть на приказ и свалить в безопасное место у них в порядке вещей. Демон слаб духом.
Чёрт, а приятно быть ангелом!
Я так увлёкся этой положительной мыслью, что очнулся только когда понял, что меня нагло лапают. Зарычал не хуже самого настоящего демона, резко опустил руки вниз, но ловкий апостол, в наглую шманавший по карманам моей мантии, успел отскочить. Вместе со всей спиртовой заначкой.
- Тебе уже хватит, - был ответ на мой выразительный взгляд. Я только хмыкнул и завалился на диван. Похоже, мне предлагают ночлег, и с моей стороны было бы глупо от него отказываться. Всё-таки появляться в райских гущах в таком виде... Да меня ещё на вратах задержат и сунут в карцер до выяснения. А там явится архангел, командующий нашей армией, и мне грозит как минимум долгий назидательный разговор...
Честно, лучше пусть сразу сошлют на пару месяцев, поработать ангелом-хранителем для оболочек, чем слушать высоко-пафостные речи начальства.
- Лука, - тихо позвал апостол. Я недовольно глянул на аптекаря и снова хмыкнул.
- Ты всё же, будь поосторожнее. А то в последнее время творится что-то... - Игорь неопределенно покрутил кистью, флакончики со спиртом приятно забулькали и звякнули, привлекая моё нездоровое внимание.
- Лукреций! Ну я серьезно! - буквально взвыл апостол, пряча спирт за спину.
- Да я в курсе! - отмахнулся я, сдёрнул с себя мантию, оставаясь в лёгком боевом доспехе, развалился на диване, сложил руки на груди и уставился в потолок. Апостол, тяжело вздохнув, вышел из комнаты. А я в который раз задумался, что же мне не нравится в моей жизни. И если некоторые нестыковки можно было списать на мою изрядную невнимательность к окружающим, то кое-что вообще не укладывалось в нормальный жизненный уклад ангела.
Утро началось, как и любое утро после весело проведенной ночки. Голова раскалывалась, во рту ощущался отвратный привкус ничем не напоминающий бодрящий вкус вчерашнего алкоголя, а живот сводило от банального человеческого голода. Ещё было легкое желание поговорить по душам с молчаливым белым другом, но я всё-таки ангел и до такого опускать себе не позволил. Сел, потянулся, широко зевнул, дотянулся до кружки с рассолом, одиноко стоящей на стуле рядом с диваном, и мысленно возблагодарив предусмотрительного апостола, приник к спасительной жидкости.
И не надо напоминать мне, что я ангел! Это ни на йоту не уменьшает похмельного синдрома.
Будь я демоном - то да, сейчас бы мне было не так хреново. У рогатых отменный иммунитет к алкоголю. Мы же, ангелы, создания нежные, к человеческим слабостям мало непривычные. Точнее, совсем непривычные, но тот, кто сможет извернуться и привыкнуть, рискует невзначай лишиться своих крылышек и нимба. Громкие прецеденты уже были. Кто не знает той же истории с Люцифером?
У меня, кстати, порой возникает чувство, что я иду по его стопам. Но ничего не могу с собой поделать, вот такой я неправильный ангел.
В подтверждение этого я вытащил из бокового кармана доспешных штанов пачку сигарет, коробок спичек и с удовольствием затянулся. За этим занятием меня как раз и застал апостол и осуждающе закачал головой.
- Ну и? - я вразвалочку сидел на диване, закинув одну ногу на стул, где ранее стояла чашка с рассолом. Последняя стала неплохой пепельницей, в которой покоились уже два окурка.
- Лука, это... - кажется, я окончательно упал в глазах апостола. Что ж, чему быть тому не миновать! Если мне рано или поздно суждено стать павшим ангелом и пополнить армию Светоносного, так тому и быть. Ну а пока я ангел, не стоит об этом даже задумываться, всё равно ничего путного не надумаю, а голова итак раскалывается.
- Если это мне, - я глазами указал на поднос с яичницей и чашкой дымящего кофе, запах которого уже давно добрался до моего обостренного обоняния и провалился в пустой желудок. - То не тяни. Голодные ангелы, знаешь ли, ещё те подонки.
Игорь хмыкнул, при этом скривил гримасу отвращения, скинул мою ногу со стула и водрузил туда поднос. Я не стал отвлекаться на церемонии благодарности, затушил окурок о сидушку стула, закинул его в импровизированную пепельницу и накинулся на еду.
Завтрак утонул во мне как-то слишком быстро. Я даже вкуса не ощутил. Проглотил не жуя.
Да, ангелам тоже надо есть. Не молитвами же питаться. Духовной пищей сыт не будешь, сколько ни возноси красивые слова небу. Лично я предпочитаю питание в дорогих ресторанах на Земле, ну, или в любом другом из доступных моему уровню и наличию подопечных миров. Создать местные деньги не проблема, начальство спокойно закрывает на это глаза. Но, чаше приходится питаться в казарменной столовке, в которой подают исключительно постную пищу, мотивируя это тем, что ангел должен закалять свой дух, учиться противостоять искушениям мирским и адским, да и вообще, негоже сыну света питаться разносолами. Пожрали бы они три месяца подряд одни рыбные котлеты и кашу не первой вкусносности, сразу бы вразумили!
Но кто я такой, чтобы спорить с политикой партии? Всего лишь скромный ангел. Лукреций.
Залпом влив в себя остатки кофе, я резко поднялся, скривился от пронзившей виски боли и в упёрся взглядом в апостола. Тот, кажется, испугался. Впрочем, Игорь прав, нас следует бояться! Мы, непобедимая армия Добра и Света, способны истребить любое зло и скверну, и мне выпала огромная честь быть крошечной частичкой этой великой и непобедимой Силы.
- Лука? - опасливо, не своим голосом, проскрежетал апостол. Я улыбнулся и хлопнул опешившего аптекаря по плечу.
- Спасибо тебе дружище! Спас заблудшую душу! Век благодарен буду!
Если проживу этот век.
Последнее, я вслух не сказал. Игорь, конечно, подпадает под понятие "друг", но есть вещи, о которых распространяться не стоит. Вот и свои подозрения я до поры до времени попридержу. А подозрений у меня накопилось изрядно.
- Да... не за что, - буркнул апостол.
- Будешь в наших краях, заходи в гости!
Я по-военному отдал честь и исчез. Вместе со мной исчезла и мантия, которую я забыл на подлокотнике кресла. Разумеется, исчезли мы только в понимании апостола. Игорю по рангу не положено знать таких подробностей ангельской жизни, а я, может быть, и дикий ангел, но кое-какие параграфы устава соблюдаю неукоснительно. Хотя, по моему мнению, ангельский устав давно пора сжечь в дьявольском огне.
Так что для апостола я исчез, а на самом деле, просто стал невидим для его глаз и не ощущаем для всего остального. Считай, призрак во плоти. В таком виде и вышел на крышу.
Перед ангелами открыты все двери, ибо для Света нет преград, которые он не может преодолеть!
На самом деле, нам просто запрещено без срочной жизненноважной необходимости перемещаться в пространстве. Для обычных перемещений в пределах одного мира приходится пользоваться крыльями. Одно радует, скорость такого перемещения практически равна... позволю себе грубо приравнять её к скорости распространения звука. Быстро, удобно, но, порою бывает лениво махать крыльями, например, как мне вчера.
Я стоял на крыше двухэтажного кирпичного здания аптеки апостола, невидимый для всех, а внизу спешили по своим делам души, облаченные в смертные тела людей. Ничего особенного в этом не было, обычная практика заскучавшего ангела. Тем более, буквально в соседнем доме жил один из восьмидесяти двух моих подопечных. Апостол об этом, само собой, не знал, и никогда не узнает, для его же блага.
Простоял я недолго, часов шесть, для меня это вообще не время. Если опять же грубо сравнивать, примерно как шесть секунд для человека. В бессмертной жизни ангела, которая измеряется тысячелетиями - это короткий, незапоминающийся миг. Мы даже не считаем свой возраст. Перестаем считать после первой тысячи. Сам я давно перестал заботиться подсчетом, но порой кажется, что мне нет ещё и сотни.
Я вздохнул, тут же скривился - слишком противен и тяжек был воздух этого города и никакая морозная свежесть первого ноябрьского дня и хлопья пушистого снега, падающего из серых туч, не могла этого исправить. Вчера обращать внимания на такие мелочи было некогда. Я пил. Всё-таки, День Всех Святых это не просто шумный праздник, опущенный людьми до уровня балагана. Это действительно ПРАЗДНИК. И его празднуем как мы, ангелы, так и демоны. Особый день для всех.
В этот день, как бы он не назывался по календарю мира, наступает первый день перемирия и длится ровно тридцать человеческих суток. Не так много, как хотелось бы, но и этого хватает, чтобы решить некоторые, скажем так, интимные вопросы. Короче, начальство запирается по кабинетам и... и простому ангелу, типа меня, недоступно то таинство, которое происходит за закрытыми дверьми.
Я дошел до противоположного края крыши, мельком взглянул вниз и шагнул вперед. Мягко слеветировал на загаженный мокрым серым месивом снега треснувший асфальт, убедился, что меня никто не увидит и сделал себя видимым. В принципе, смотреть по сторонам необязательно, если даже появление ангела кто и заметит, через секунду уже забудет. Вот такая защитная реакция у мозга оболочки души.