— Хотели чего? — крикнул он, и поняв что его дубина выглядит смешно прислонил ее к стене.
— Мы к Мануку, в гости… Тут он? — крикнул в ответ Тарин.
— Тут, где ж ему быть… проводить, или знаете дорогу?
— Знаем, — ответил Тарин.
Парень кивнул, забрал дубину, и вернувшись в дом закрыл за собой дверь. Мы тронулись дальше и доехав до каменного одноэтажного, но большого дома остановились. Дождь усилился, лошади фыркали и беспокоились. Тарин соскочил с коня и пошел к дому, он хотел было постучать в дверь, но она открылась раньше и в дверях показался бородатый мужик, вылитый Карл Маркс с картинки, в руках он держал короткий меч. Тарин скинул капюшон и показал лицо, а мужик от удивления аж присел, потом сунул меч в ножны на поясе и широко расставив руки заулыбался и что-то сказал. Они крепко обнялись, похлопав друг друга по спинам, перекинулись парой слов и Тарин развернувшись к нам крикнул:
— Коней в сарай, вьюки снимайте и все в дом.
Все мы были продрогшие, мокрые и уставшие, и теперь, сидя прямо на полу рядом с очагом, и попивая горячее вино, мы все испытываем просто сказочные ощущения. В доме тепло, комната большая и всех вместила. Манук был не только сотником княжеского войска в прошлом и хорошим другом Тарина, еще он был главой не богатого, но уважаемого рода, и в этих землях, рядом с хартами… его уважали, и с ним считались и харты и другие соседствующие рода. Я прислонился к стене, вытянув босые ноги поближе к очагу и наслаждаясь его теплом, горячее вино уже разогрело меня изнутри, и допив кружку, я поставил ее на пол и закрыл глаза. Уже задремывая, сквозь сон слышал, как Тарин рассказывает Мануку правду о смерти князя Васлена, о наследнике, не забыв представить Талеса, и обратился с просьбой собрать всех глав родов окрестных земель на Совет Родов. Дальше уже не слышал, вырубился…
Проснулся от того, что рядом что-то звякнуло, открыл глаза и увидел просто монументальную женщину, которая возилась у очага и что-то готовила в большом медном котелке, от которого к слову, по всей большой комнате распространялся вкусный запах тушеного мяса.
— Проснулся? — спросила меня женщина.
— Угу, — кивнул я и осмотрелся, — а где все?
— Во дворе…
Намотал портянки, влез в сапоги, вышел во двор и сразу зажмурился. Яркое солнце, не небе ни облачка и тепло, хоть и пахнет осенью… Этот запах ни с чем не перепутаешь. Вся наша компания вместе с хозяином дома сидела за длинным столом рядом с сараем. Варас увидев меня махнул рукой.
— А чего не разбудили то? — спросил я его когда присел рядом.
— Будили, — улыбнулся Варас, — только ты не просыпался, а Тарина так пихнул в бок, что он даже закашлялся.
— Вымотался просто в походе… О чем вы тут?
— Тарин, Талес и Манук собираются ехать, будут встречаться с главами родов, и с теми кто обет преданности нарушил… Будут Совет собирать.
— Понятно… А что, Дарина и Чернава в безопасности там, ну на заимке?
— Вот съездим проверим, да и вывезем их от туда, не спокойно что-то мне.
Я кивнул, дождался когда Тарин закончит что-то говорить Мануку и спросил его:
— Сколько времени на разъезды уйдет?
— Дней десять не меньше, — ответил Тарин.
— Мы с Варасом тогда съездим на север, к болотам и вернемся.
— Хорошо, Туска и Даука с собой возьмите… На дорогах не спокойно, Манук вот говорит что много лихих людей появилось, обоз у них ограбили в двух днях пути на север.
— Хорошо. Возвращаться сюда?
— Нет, — помотал головой Тарин, и пододвинув ко мне подорожный лоскут сказал, — вот тут большой многодворец — Старый камень, на север от Красного леса, через десять дней мы будем там все. В тех местах много холмов, где можно незаметно лагерь поставить на пару сотен ратников, ну и Совет Родов там всегда проходил.
Так и решили, после ужина Варас и Даук отобрали себе снаряжение и оружие из трофеев, выезжать всем предстояло с рассветом, и мы пораньше улеглись спать.
Севон «купец».
Начинало темнеть и три фургона съехали с дороги. Обоз встал на ночлег в сутках пути от границы земель Желтого озера. Один из охранников обоза, привязал вертикально к одному из фургонов, длинную жердь с синим флажком.
— Хорошо видно, — спросил Севон задрав голову.
— Да господин, из далека видно будет… когда наемников ждать?
— Завтра утром будут, — ответил Севон, и поправил широкий пояс — неудобно ему это облачение, — а ты завтра сразу гонцом в городище, доложишь Корену, получишь от него распоряжения и быстро обратно гони, коня не жалей на постоялых дворах по пути менять будешь, люди предупреждены. А сейчас, выстави охранение и ужин готовьте, проголодался я в пути.
— Хорошо господин.
Заимку Манука мы покинули первыми. Я и Варас верхом, а Туск и Даук в небольшом фургоне, в который запрягли трофейных лошадей. Уже всходило яркое солнце, и погода обещала быть хорошей хоть уже и прохладно по утрам. Перед выездом я прикинул по дорожному лоскуту наш путь, и выходило, что уже к завтрашнему вечеру будем у Красного леса, до этого по пути будет несколько остановок на постоялых дворах небольших многодворцев, где можно накормить и напоить лошадей, да и самим перекусить.
Глава 34
Мы без приключений добрались почти до самого Красного леса и встали на ночлег на постоялом дворе, в весьма мрачном многодворце, вероятно соседство с неспокойными местами сказывается. Всего дворов десять, но постоялый двор большой и вполне процветающий, т. к. путники, которым предстоит пересечь Красный лес, всегда останавливаются здесь. Прислуга постоялого двора приняла лошадей и увела на конюшню, а фургон закатили в большой сарай, где стояла пара груженых телег. Мы всей компанией прошли в корчму, большой зал, два десятка столов и столиков, людей хватает, почти все столы заняты.
— Есть свободные места для ночлега, — поинтересовался я у хозяина, который сразу же подошел к нам, как только вошли в корчму.
— Конечно, у меня всегда есть места… Правда… отдельные комнаты уже все заняты, но у меня есть большая общая комната для ночлега, там два десятка кроватей, шесть еще свободны.
— Ну что, переночуем в общей? — спросил я Вараса.
— Да, — согласился он, — сейчас поужинаем да спать, а с рассветом в путь.
— Мы на общую согласны и еще ужин на четверых.
— Вон за тот стол садитесь, ужин сейчас подадут, — учтиво раскланиваясь сказал хозяин и приняв от нас оплату быстрым шагом удалился на кухню.
Мы запихнули свои ранцы и баулы под большой стол и уселись в ожидании. Серез пару минут двое мальчишек шустро заставили наш стол посудой и подали ужин, разобравшись с которым спустя полчаса, я налил себе полную кружку вина, набил трубку, закурил и погрузился в созерцание местного люда, цепляясь глазами за интересные черты лиц то одного посетителя то другого.
— Не помешаю, — спросил старик, подошедший к нашему столу с высокой деревянной кружкой, купец, судя о виду.
— Садись, — ответил Варас, смерив старика взглядом и подвинувшись на лавке.
— Я тебя узнал, — кивнул на меня старик.
— А я не знаю тебя.
— Я смотрел твой судный бой…
— И что?
— Вы похоже наемники… мне надо ехать дальше, через лес… Проводите меня? Я заплачу.
— У нас свое дело уважаемый, — ответил я, — но если хочешь, мы завтра с рассветом выезжаем, хочешь, пристраивайся за нами своим обозом.
— Можно и так, — обрадовался старик, — тогда я утром буду ждать вас тут, завтрак за мой счет.
— Хорошо, — пожал я плечами.
Старик встал из-за стола, в благодарность поклонился и направился к выходу.
Закончив ужин мы отправились в общую комнату для ночлега, в которой стоял жуткий храп и не менее жуткий запах немытого тела и портянок, ну да ничего, претерпим, все не на холодной земле да под открытым небом.
— Я подежурю, потом разбужу, — сказал Туск Варасу, — мало ли, вдруг лихоимцы какие по поклаже лазить удумают.
— Хорошо, — кивнул Варас.
Стянув сапоги и положив свои к слову тоже не первой свежести портянки поверг сапог, отвязал от ранца плед и укрывшись сразу провалился в сон.
Разбудил меня Даук, тихо толкая в плечо:
— Никитин, вставай, светает уже.
— А где Варас и Туск? — спросил я усевшись на кровати.
— На конюшни пошли, сказал и ждать их в корчме.
— Хорошо, — ответил я и начал собираться.
В корчме кроме нас четверых и вчерашнего старика никого не было. Старик как и обещал угостил всех завтраком, закончив с которым, мы вышли во двор и проверив готовность обоза тронулись в путь. Со стариком было четыре телеги груженых тюками и большими плетеными корзинами с крышками.
Уже пару часов мы едем по неширокой дороге, которая петляя по сухим участкам идет через лес. Яр громко вдохнул ноздрями воздух, забеспокоился и остановился шевеля ушами словно локаторами.
— Тихо Яр, тихо, — погладил я коня по шее и сам прислушался к своим ощущениям.
Вроде не чувствуется ничего опасного, ладно едем дальше…
— Там у поворота что-то, — показал Варас вперед рукой.
Привстав в стременах, я повернулся назад и жестом указал едущим позади в фургоне Туску и Дауку остановиться.
— Поехали, проверим, — сказал я Варасу.
В ответ он кивнул, и мы поехали вперед. Это был обоз… разграбленный обоз, две телеги и один фургон стояли без лошадей, все перевернуто и разбросано, несколько мертвых тел, погибших явно в бою.
— Разбойники, — хмуро сказал Варас, — обоз разграбили, лошадей и тех кто жив остался увели с собой, вон следы в чащу ведут.
— Похоже, — согласился я.
— Ну, раз они уже поживились тут, то пару дней никого трогать не будут, — сказал Варас, и подал сигнал обозу двигаться.
Лес проехали, проехали и прилегающие болота. Со стариком попрощались на развилке и он покатил своей дорогой, а нам надо на север, к Чистому озеру и к болотам. До вечера останавливались один раз, накормить и напоить коней, ну и сами перекусили немного. На ночлег встали съехав с дороги в небольшую ложбинку между широкой протокой и дорогой, место удобное, ложбинку окружает высокая трава и кустарник, ни с протоки, ни со стороны дороги даже нас не увидят, даже костер не опасно разводить. Расположились, нарубили веток кустарника, и разведя небольшой костер поставили котелок на огонь.
— Еще день пути и будем на заимке, — сказал Варас.
— А этот твой друг…
— Лас?
— Да Лас, он сможет присоединиться к нам?
— Думаю да… многое в княжестве изменилось за последние лета и многим родам эти изменения не по душе, отдельно противиться законам и выступать против Хранителей и княжеского войска конечно, никто не будет, но тут дело другое… думается мне, что за наследником много родов пойдет…
— Да, и если Талес пообещает родам вернуть то, что было отобрано по надуманным обвинениям… ведь многие рода потеряли свои земли, — вставил Туск.
— Ты прав Туск, — в этом случае да, пойдут за Талесом.
— Тихо! Слышите? — перестав стругать ножом какую-то ветку сказал Даук и прислушался.
— Кто-то по дороге идет, — сказал Варас.
— Ага, и не только идет… еще и едет, — ответил Туск.
— Будьте здесь, мы посмотрим, — сказал Варас и махнул мне рукой.
Тихо пробравшись за кустами к дороге мы залегли. Несколько фургонов, порядка двадцати всадников и около полста пеших воинов двигались по дороге.
— Наемники… от Желтого озера, — прошептал Варас.
— С чего ты взял?
— Видишь, у некоторых длинные и широкие наконечники на копьях? В тех землях это основное оружие, в княжестве такого нет.
— А что они тут делают?
— Не знаю Никитин, не знаю… может какой из родов призвал их себе на помощь. Сотня… сотня наемников уж точно не купцу обоз охранять нанялись… не хорошо это.
Наемники остановились у развилки, постояли некоторое время и потом всадники и фургоны свернули и проехав мост через протоку отправились на юг, из фургонов скинули несколько тюков, десяток пеших наемников их подобрали и начали ставить лагерь у моста, остальные пешие пошли дальше, на север.
— И как это понимать? — спросил я Вараса.
— Не знаю…
— Что они делают? Не пойму…
— Лодки, вон каркас вяжут… потом смоленой кожей затянут и готово. Протоками дальше пойдут.
— И часто такое большое количество наемников из тех земель приходят?
— Бывало, но хорошего ничего не было из-за этого.
— Стемнеет, будем языка брать…
— Чего?
— Выкрадем говорю одного, допросим.
— Ага, дело говоришь… Ладно, иди поешь, потом пришлешь Туска, меня сменит и пусть наблюдает.
— Хорошо, — ответил я, осторожно отползая.
— Что там, — спросил Туск, когда я вернулся к нашей стоянке.
— Сотня наемников… от Желтого озера. На развилке разделились, всадники и фургоны на юг, около десятка встали лагерем у моста, а остальные пешим строем пошли дальше. Это же твои земляки Туск… как думаешь, зачем они тут?
— Я знавал только одного человека на берегах Желтого озера, который может объединить так много наемников… Это плохой человек, очень плохой… Ходили слухи что он на службе у хранителей, для всяких темных дел, о которые сами хранители не хотят марать руки.
— Понятно… ужин готов?
— Да.
— Тогда давай ешь и пробирайся кустами к Варасу, сменишь его.
По небу ветер нес облака, немного, но каждое облако большое и плотное, способное на некоторое время полностью скрыть за собой Большую луну. Варас опустошил миску с похлебкой и поставив ее на землю спросил:
— Ну что, готов?
— Да.
— Идем.
Мы прокрались к нашей лежке и подползли к Туску.
— Ну что они там?
— Поужинали, собрали и спихнули в протоку две лодки… Пьют вино, разговаривают.
— Понятно, лук наготове держи, но стреляй только когда свистну.
— Угу, — кивнул Туск.
— Пошли, поближе подберемся, — дернул я за рукав Вараса.
Свалив в кучу баулы, наемники сидели у костра, пили и разговаривали, половина рядом уже похрапывала тут же, у костра заварившись на коврики, сотканные из веревки. Мы подползли со стороны кучи с баулами, нас не видно, но и нам ничего не видно, зато слышно, во всяком случае мне.
— … надо на каменок напасть… людей много, еще отряд Бааза придет, две сотни! Это сила! А с многодворцев много не возьмем, если только баб помоложе набрать да с собой увезти.
— Надоел ты уже, вот что скажут делать то и будешь делать, сказали протоку перегородить и грабить, значить перегородить и грабить… баб ему помоложе, тебя наши то бабы за мужика не считают…
— Ты дождешься Вулс, я тебя на судный бой вызову!
— Да мне проще придавить тебя прямо сейчас, чем людей беспокоить этим судным боем твоим.
— Успокойтесь оба, дайте поспать! Не то я вас обоих сейчас в протоке утоплю, — раздался сиплый голос, — и в костер уже не бросайте хворост, пусть прогорает. Завтра с рассветом по протоке пол дня грести, а они не угомоняться никак.
— Хорошо, хорошо Вотч.
— То-то же, — просипел голос в ответ.
Спустя полчаса все разговоры затихли, костер почти прогорел, и только угли вспыхивая на прорывах ветра немного поддерживали слабые языки пламени. Одинокий караульный прохаживался от моста к кострищу, минут на десять присаживаясь то у кострища то на мосту.
— Менять его не скоро будут, — прошептал я Варасу, — его берем.
— Хорошо, как брать будем?
— Страхуй, если кто проснется — стрелу ему в шею.
— Могу не попасть я Никитин, слаб в темноте глазами.
— Ну куда попадешь, туда попадешь, чего теперь, — ответил я и вытащил из одного из баулов какую-то тряпку, ковырнул ножом большой комок земли, и замотал его в тряпку, — ну я пошел.
Обойдя по большой дуге место стоянки наемников я прокрался к мосту, и когда караульный вернувшись от кострища в очередной раз присел на бревно моста, что-то напевая себе под нос, я встал из травы и влепил «от души» ему импровизированной дубинкой по затылку, перебрался на мост, и взвалив на себя обмякшее тело наемника вернулся к Варасу.