– Ну, брат, ни чем помочь не могу. Все по минутам расписано, как только мне сообщили расположение резиденции, в которой будет проводится церемония награждения, сразу же рванул за тобой. У нас в кармане час, но с учетом прохождения всех колец охраны, это в обрез.
Я скептически отнесся к пессимизму провожатого и, как оказалось, совершенно зря. Нас начали проверять еще в воздухе. Кибер-пилот от натуги мигал огоньками, ведя неслышные переговоры с компами охраны, Головин тоже несколько раз связывался с охранниками, а пару раз пришлось подключиться Чимирову. Достали и до меня. Чимиров попросил положить руку на коробочку сканирования и сообщить звание и фамилию. Я послушно выполнил требование.
Но это оказались только цветочки, на земле нас проверили уже около «Волги», а затем буквально на каждом повороте. Скуки ради я начал считать количество колец охраны. Их оказалось восемь. Еще несколько пропустило нас, не выдавая себя, только у моих сопровождающих пропуска, нацепленные на лацкан пиджака, пищали, сообщая о сканировании. Даже в раздевалке, где сдавали верхнюю одежду, гардеробщик первоначально предлагал пройти сканирование.
Пришли. Мы оказались в небольшой комнате. Чимиров сказал:
– Все, дальше нам нельзя, пройди в дверь, там встретят. Действуй строго по инструкции. После награждения мы тебя найдем.
Я открыл и шагнул в большую комнату, даже скорее не в комнату, а в актовый зал. Огляделся, ища куда присесть и застыл. На расстоянии буквально вытянутой руки было столько товарищей генералов и адмиралов, что хватило бы на штаб крупного военного округа. И еще бы осталось несколько человек для комплектации следующего. Я со своими погонами старшего лейтенанта был на положении сторожа на профсоюзном кладбище.
Сидевший неподалеку генерал-лейтенант дружелюбно произнес:
– Садись, старлей, здесь к чинопочитанию относятся мягче.
Я последовал его совету и сел в ближайшее кресло. Через некоторое время стремительно вошел человек в штатском. Распорядитель, как я понял. Он предложил пройти в наградной зал.
Разумеется, я и не подумал ринуться вперед, а скромно встал, ожидая, пока пройдут чины повыше. В итоге пристроился в конце очереди, с облегчением увидев, что есть и ниже званием – около меня стоял рослый старший сержант в форме космического десанта. На вид ему было лет тридцать, явный контрактник, с тяжелым подбородком и цепким взглядом. Волкодав, к такому попадешь в темном переулке, разорвет голыми руками. Я постарался отойти от него, но старший сержант, немного растерявшись в окружении такого количества людей с крупными звездами на погонах, предпочел держаться при мне. Пришлось состроить рожу наглого лейтенанта и подмигнуть ему.
Десантник оттаял и совершенно по-детски улыбнулся, сразу потеряв вид громилы. Так и пошли.
Зал подавлял. С высоким потолком, весь в золотой лепнине и тяжелых блестящих тканях, на которые даже смотреть было дорого, весь залитый солнечным светом (естественным или искусственным – понять было сложно) он даже усомниться не давал, что мы находимся не на глубине почти пятьдесят метров, а на поверхности земли.
Распорядитель, подождав пока мы рассядемся и оглядимся, попросил тишины.
– Президент прибудет через двадцать минут, – сообщил он. – При его входе необходимо по правилам встать. Очередь награждения будет определятся уровнем наград, а в случае равенства – званием и временем представления к награде. После награждения, опять же согласно статусу, президент проведет церемонию присвоения новых званий. У вас есть вопросы?
Вопросы возможно и были, но поскольку распорядитель выразительно посмотрел на пластик с бегущими цифрами времени, все предпочли промолчать.
– Я буду называть фамилию, выходите, получаете награду или новое звание, говорите «Служу России» и садитесь. С ответным словом предлагается выступить генерал-полковнику Мишину. Вы готовы, Сергей Никитич?
Седовласый генерал, имеющий самое высокое звание среди присутствующих, согласно кивнул.
Я с удовольствием смотрел на репетицию спектакля под названием «Награждение и присвоение очередных званий военнослужащим сухопутных сил, ВМФ и ВВКС Российской армии» и поэтому только моргнул, когда распорядитель под конец объявил:
– Первым награждается старший лейтенант Савельев.
Почему я? Едва не возмутился. Потом размышления пошли по-другому пути: чем же меня награждают, если я иду первым? Я рассчитывал на орден «Мужества», но он не имеет такого высокого статуса. Или здесь весь генералитет собран для получения следующих званий, а десантник вызван для награждения медалью «ХХ лет беспорочной службы»?
Пока я занимался самокопанием, пытаясь разобраться, почему я такой хороший, зазвучали фанфары. Появился президент. Мы встали. Президент поздоровался с нами и предложил сесть.
Началась церемония награждения. Первым, как и объявлялось, вызвали меня.
– Старший лейтенант Савельев.
Я пошел, чувствуя свою деревянную походку, развернулся и встал рядом с президентом. Распорядитель, заглянув в шпаргалку, начал читать текст наградного листа. Получалось страшно красиво: проявив бесстрашие и героизм…, самоотверженные действия…, вступил в бой, несмотря на большую возможность погибнуть…, высокое мастерство и профессионализм…
Поскольку текст писался при мне еще на Новосибирских курсах, он меня не удивил. Я сделал мужественное лицо, чтобы подтвердить зачитанное.
Весь мой кураж прошел, когда текст закончился объявлением награды: орден Святого Георгия 4-ой степени.
Шла война, а вместе с ней гибли люди и раздавались награды. Нередко эти процессы совмещались и отличившиеся награждались посмертно. Но, несмотря на рост числа наград в военное время в отличие от мирного, Георгии раздавались скупо. Даже четвертой степени за двадцать лет было выдано не больше ста. У меня задрожали колени. Президент нацепил мне орден, полюбовался. Честно признался:
– Редко вручаю, очень редко. Даже сам не привык к его виду.
Распорядитель незаметно дал мне сигнал рукой, мол, давай, поворачивайся.
Я отдал честь и твердым (по возможности) голосом спросил:
– Благодарю за награду. Разрешите идти?
Плавный ход церемонии внезапно был нарушен. Радушно улыбаясь, президент, вместо того, чтобы согласно кинуть, вдруг сказал:
– Не разрешаю.
Я уже делал шаг, чтобы поскорее уйти и поэтому споткнулся. Углом глаза заметил, что распорядитель также пришел в затруднение, не понимая хода действий своего патрона.
А президент уже обращался к аудитории:
– Уважаемые господа! Товарищи! Все вы профессиональные военные и знаете цену воинских поступков. Знаете цену подвигам и жертвенного героизма. Но бывает еще одна категория воинских побед, которой даже трудно подобрать определение. Именно таким поступком прославился лейтенант Савельев.
Несколько месяцев назад проклятые сарги решили парализовать основу комической обороны Земли – уничтожить Центральные системы управления, чтобы затем нанести сильные удары по наиболее жизненно важным центрам и парализовать оборону землян. Они использовали несколько трофейных кораблей, как наших, так и наших союзников, направив их к ЦСУ как якобы заблудившихся. На самом деле они имели задачу нанести мощный ракетно-бомбовый удар с использованием ядерных боеприпасов.
И им почти все удалось. Пять из шести земных ЦСУ оказались частично или полностью разрушенными и не могли руководить подотчетными им участками обороны. Лишь Новосибирский ЦСУ уцелел благодаря нашему лейтенанту, который действовал самостоятельно, более того, даже вопреки прямого приказа высокопоставленного офицера, проявившего легкомысленность и непонимание обстановки. В результате, служащие ЦСУ пусть и не совсем эффективно, но сумели организовать противодействие саргам. План саргов провалился. И хотя нашим западным и азиатским союзникам был нанесен серьезный удар и они понесли большие потери и экономические убытки, но костяк обороны уцелел. Новосибирский ЦСУ несколько недель контролировал почти все зоны обороны Земли, а затем были восстановлены поврежденные объекты.
В связи с этим Совет Безопасности ООН, собравшись на экстренное собрание некоторое время спустя нападения саргов на ЦСУ, в том числе принял решение наградить российского гражданина лейтенанта Савельева Дмитрия Николаевича высшим орденом человеческой конфедерации «За заслуги перед человечеством» 2-ой степени.
Приехали, что б мне от счастья расплакаться!
Глава 25
Президент поздравил всех награжденных, выпил бокал шампанского. Подошел ко мне, попросил проводить до выхода из наградного зала. Задал несколько незначащих вопросов. Я выдавил несколько незначащих ответов. Впрочем, кажется, они его особо и не интересовали. Президент остро поглядывал на меня и на какой-то момент благосклонно кивнул. То ли я окончательно провалился, то ли сдал какой-то экзамен.
А затем он спросил, нет ли у меня просьб или пожеланий. Я мысленно пожал плечами. Что можно попросить – квартиру, именной Су, новый мундир, чин полковника… Все неактуально.
– Просьб нет, товарищ президент!
– Смотри, если появятся, передай в президентскую администрацию или своему главкому.
Он пожал мне руку и ушел походкой человека, страшно перегруженного заботами. Я даже пожалел его. Можно представить, сколько ему приходиться работать. М-да…
Чимиров и Головин ждали меня в той же комнате, из которой проводили. При моем появлении они первоначально несколько минут изучали ордена. Нет, конечно, они видели их в подробности на цифровых фото, но в реальности, как признался Головин, впервые, хотя и служили в наградном отделе.
Особенно их заинтересовал орден ООН. Меня, кстати, тоже. Президент надел его слишком быстро, чтобы я ощутил всю его прелесть. Размером с доброе блюдце, он был сделан из золота и серебра и украшен бриллиантами. На обратной стороне был выбит порядковый номер – двадцать третий.
– Орел ты, Савельев, – вздохнул Чимиров, – еще молодой, а уже такие ордена получил. Знаешь, сколько за текущий год орденов Георгия выдано?
– Сколько?
Один – твой. Ладно. У тебя просьбы есть?
Я помялся и все же решился.
– А нельзя в какой-нибудь ювелирный магазин залететь. Средненький.
Хочу десять тысяч рублей потратить из имеющихся шестнадцати, в большинстве полученных как денежное приложение к наградам. Я со своими заслугами получал зарплату в двести тридцать рублей. Можно представить, сколько я собирался потратить на стервочку Валечку.
Чимиров задумался, помолчал, переглянулся с Головиным. Тут изогнул нижнюю губу, подавая какой-то сигнал.
– Хорошо, – решил Чимиров, – человек, награжденный двумя высшими орденами, достоин некоторых поблажек. Десять тысяч – деньги для покупки драгоценностей небольшие. Но мы тебя заведем в небольшой закрытый распределитель, где продают безделушки с драгоценными камнями и благородными металлами со значительной скидкой.
«Волга» понеслась по московским улицам и остановилась около неприметного здания.
– Вот тебе пропуск, – протянул мне Чимиров кусок пластика, мы прилетим через полчаса и будем тебя ждать на противоположенной стороне улицы. Можешь не торопится, выбирай тщательно.
Я выбрался из машины, поежился на холодном, пропитанном влагой воздухе, и поспешил зайти в здании. В небольшом фойе от стены сразу же отлепился неприметный человек и заявил:
– Извините, но магазин не работает.
Мне же только сейчас стало понятно, что я прибыл в магазин. Почему-то не на внешней, выходящей на улице стене, а в фойе висела пластиковая вывеска «магазин «Ювелир».
Неприметный, похоже, охранник, начал вежливо тянуть меня за рукав. Не зная, что делать – не морду же ему начистить, я растеряно протянул пропуск. Неприметный сразу успокоился, взял пропуск и вставил его в приемник турникета. Тот зажужжал, посчитал предложенный довод весомым, загорелся зелеными огоньками и открыл проход.
– Это другой разговор, – признал охранник, – проходите.
Я зашел в магазин, который оказался достаточно обширным. Для осмотра его витрин понадобиться не один день. Особенно такому «специалисту» как я, видевшему драгоценности только с экрана планшетника.
К счастью, администрация магазина учла возможность проявления такой ситуации. Передо мной возникла девчушка в фирменном платье и прощебетала:
– Вы хотите что-то подобрать?
Я благодарно ей улыбнулся:
– Спасибо за помощь. А то я здесь потеряюсь. Мне нужна недорогая безделушка стоимостью тысяч в десять.
Она подумала и уточнила:
– А что это должно быть: кольцо, брошь, как у вас, заколка, или еще что-то.
– У меня не брошь, а орден. Давайте посмотрим, что у вас есть, а то я с ходу не разберусь.
Девушка бросила любопытный взгляд на орден и начала искать подходящую вещь. Впрочем, долгих поисков не потребовалось. Лично мне понравилась малахитовая заколка для волос с мелкими алмазами. Зеленое должно подходить к золотистым волосам Вали Любаревич. Хотя, конечно, сама безделушка выглядела достаточно просто. Но что делать, больше денег я выбросить не мог.
– Послушайте, офицер, а вы обменяйте свою брошь на более качественную заколку, – предложила немолодая женщина, стоящая за прилавком и наблюдавшая за моим выбором. Что они тут орденов не видят? Но мое подозрение, что я покупаю не самый качественный товар, окрепло.
– Девушка, – растянул я губы в широкую улыбку, – я бы не против, да только это высший орден ООН «За заслуги перед человечеством». Продаже и обмену не подлежит.
Женщина заинтересовалась и попросила разрешения посмотреть поближе. Я разрешил. И две продавщицы – моя провожатая, разумеется в стороне не стояла – принялись очарованно исследовать бриллианты и золотую чеканку.
Затем продавщица постарше нырнула куда-то под прилавок и вынырнула с небольшим ящичком.
– Вот, – она показала мне коробочку с заколкой гораздо красивее, чем выбранная мной.
– Она, конечно, подороже, но я вам продам за те же десять тысяч. Нам это разрешается в порядке исключения.
– Большое спасибо, – искренне поблагодарил я. Вот эта безделушка действительно стоила волос красавицы доктора.
Внезапно зазвонил телефон, который мне вчера выдали мои провожатые. Я включил, ожидая, что Чимиров и Головин сообщат, что они прибыли. Но соединился со мной незнакомый человек, с ходу сообщивший, что со мной будет говорить главнокомандующий ВВКС Захаров. Как он меня нашел по этому телефону?
– Савельев? – голос главкома был усталым.
– Так точно, товарищ генерал-полковник!
– Ты мне нужен. К семи сможешь быть у моего кабинета?
– Смогу, товарищ генерал-полковник, – сообщил я, даже не обратив внимания, сколько сейчас времени.
– Прилетишь со своими провожатыми, а там я тебя отправлю на своем транспорте в Химки в полк.
– Есть!
– Тогда все.
Главком отключился, а я озабочено поглядел на индикатор часов. Оставалось еще два с половиной часа. Я поблагодарил щедрых продавщиц, расплатился за покупку и поспешил к «Волге». Чимиров и Головин пунктуально уже были на месте и мы полетели.
С появлением гравитационного летающего транспорта пробки в Москве в целом рассосались, но большое количество машин вынуждало лететь медленно и мы потратили больше часа, чтобы добраться до здания, где располагался аппарат главкома ВВКС. Попрощался с представителями наградного отдела, поблагодарил их за помощь. Они в ответ пожелали дальнейших успехов и улетели. Вот уж собачья работа у мужиков!
Посмотрел на часы. Оставался еще один час. Огляделся. Неподалеку находилось кафе, где обслуживались только военные. Появились уже и такие. Общество на глазах милитаризовывалось. По ощущениям, пора бы перекусить. Иначе в полку придется ходить с протянутой рукой в поисках куска хлеба.
Зашел, разделся в гардеробной. Гардеробщик, пожилой, по виду отставной военный, увидев ордена, вытянулся, козырнул. Я благосклонно кивнул в ответ. У раздаточной была небольшая очередь. Пристроился в конце, рассчитывая, что она быстро пройдет.
– Товарищ старший лейтенант, – ко мне неспешной походкой направлялся вальяжный мужчина, видимо, директор. Я что-то делаю неправильно? – Кавалеры ордена Святого Георгия проходят вне очереди.