— Не ершись. Я всё объясню. Области, где можно захоронить подобные отходы, очень быстро их перерабатывают. В иных местах бессмысленно даже пытаться размещать отходы — отравление пойдёт стремительно, начинается нечто вроде цепной реакции. Я имею в виду, что нам необходимы районы с отрицательным магическим балансом. Поставляемая магия довольно быстро превращает подобные районы в обычные с точки зрения энергетического фона. У нас области отрицательного баланса уже почти закончились, а у вас могут встречаться. Да ещё и, предположительно, в избытке.
— Понял. Постараюсь и этот момент прояснить. Не думаю, что наши откажутся. Нашим только дай возможность перехватить себе ещё деньжат…
— Деньги пойдут тебе. В глазах Курии именно ты владеешь этой землёй. А что там решишь, кому сколько выделить из своего вознаграждения… Это твоё дело.
— Мда, наши будут нервничать. Но я узнаю. И постараюсь всё уладить. А что касательно торговли? Собирается ли Мониль торговать с Террой?
— Само собой. Любым торговцам на свете лишь покажи новый рынок сбыта — ухватятся не только руками, но и ногами. Тебе стоило бы с ними встретиться, потолковать, когда будет минутка… Посмотреть ассортимент, обсудить условия. И из вашего мира можно привозить много необычных или экзотических товаров. Здесь нет никакой загвоздки. Тебе нужно сосредоточиться на решении магических вопросов, вот что по-настоящему важно!
— Хм… Да, понимаю. Мне тут приходят в голову кое-какие мысли… Как раз по поводу системы мирового энергооборота, которую надо срочно переделывать. Срочно, хотя ваши министериалы упираются всеми конечностями.
— Они боятся, что городские и производственные коммуникации останутся без энергии, и это станет для Мониля катастрофой. Почти такой же, как обрушение в Яворе, которое, к счастью, не состоялось.
— Отнюдь не такое же, Кербал. Если города и веси просто останутся без энергии, у людей всё-таки будет шанс. Если бы зев раскрылся, в Мониле никто не имел бы шанса. Только смерть, одну на всех.
— Министериалы не слишком разбираются в магических вопросах. Для них яворский зев — пройденный этап, закрытая страница. Важно то, что сейчас вполне реальна другая, коммунальная катастрофа в придачу к катастрофе производства, когда обитатели Мониля встанут перед необходимостью жить натуральным хозяйством. Чиновников тоже можно понять.
— Но и считать не надо, что я просто ленюсь щёлкнуть пальцами и сделать чудо.
— Разумеется, не надо. Тебя поддерживают министериалы департамента магических технологий, глава Курии и самые влиятельные куриалы! Думаю, на остальных ты можешь просто наплевать. И спокойно делать своё дело.
— Ты забыл. Это не столько моё, сколько ваше дело. Нет?
Кербал приподнял бровь и изобразил хитроватое оживление.
— Тебя ввели в Курию в первую очередь ради того, чтоб проблема эта стала и твоей тоже. Наравне с нами.
— Да уж. Но вообще я об этом и так догадывался.
— Не считаешь же ты, что широкие жесты делают за просто так, а власть дарится за спасибо? — ехидно осведомилась демоница.
— Не за спасибо, а за спасение мира. Мало, что ли?
— Спасение уже было. Ты же слышал — пройденный этап. Уже можно героя выкинуть в ведро, как старую тряпку. Отработанный материал. А тебя не выкидывают. Понятно, почему — ты им пока нужен. И я бы на твоём месте тянула как можно дольше и сохраняла сложившуюся ситуацию, сколько будет возможно. Укреплялась бы, набирала сторонников, деньги копила. Утвердила бы свою власть в родном мире, а потом уже и в Мониле.
— Не так это просто.
— Само собой, сложно. А что вообще в жизни даётся просто так?
— Я не собираюсь завоёвывать родной мир!
— Ну и дурак. Когда мы сделаем им новую энергосистему, тебя вышвырнут, и ещё хорошо, если оставят жизнь.
— До нисхождения чудес ещё очень далеко. Сперва систему надо сделать. Получив такой опыт, я стану незаменимым специалистом: как в Мониле, так и у себя на родине.
— Тут ты прав, но лишь отчасти. В вашем вегетарианском мире это, может, и пройдёт. Вылетишь из Курии, лишишься власти, но не потеряешь жизнь. Сохранишь какое-никакое богатство. Потом нагонишь с помощью учеников и чистого могущества. Но стоит ли свой шанс упускать, если есть возможность сразу получить всё?
— Не такой уж у нас вегетарианский мир.
— Да порасслабленнее, чем наш.
— Кстати, давно хотел спросить, да всё не находил времени: почему тебя называют айн Эйвидлоу?
— Эйвидлоу когда-то был центральным районом одного из самых влиятельных королевств Мониля. Оттуда я начала триста шестьдесят лет назад, когда один тамошний маг рискнул надеть мой артефакт. Он был сильный, опытный и долго сопротивлялся, но через пять суток я сумела сломить его. С этого началось наше с ним победоносное шествие по Монилю. Пока монильские чародеи пытались найти способ со мной справиться, пали ещё восемь королевств, и все девять оказались под моей властью. Я тогда совершила ошибку, переоценив свою мощь и пойдя на прямое столкновение с советом высших магов. Была уверена, что красиво справлюсь с ними, и тогда больше никто не рискнёт мне противостоять. К сожалению, не вытянула. У них было несколько козырей в рукаве.
— Намёки на мошенничество выглядят глупо. Бой — не рыцарский поединок на турнире.
— Да уж. Но ведь и местные просто-таки рассыпались в негодовании, когда я пускала в ход методы, малоизвестные или считающиеся чрезмерными в вашем, человеческом мире. А они давали результаты. Блестящие! До полной победы мне оставалась сущая ерунда, Лексо! Я могла бы править этим миром!
— Но против тебя ведь тоже сыграли не по правилам и в конечном итоге победили. Так же ведь?
— Свинья ты… Кто тебя просит резюмировать и выводы делать?
Я чувствовал в себе айн уже намного лучше, чем мог бы ощущать стоящую рядом женщину, даже если бы прожил с нею пару десятков лет и знал досконально привычки и манеру реагировать. Все её чувства и мысли лежали передо мной, как на ладони. Многие из них я не понимал и потому пропускал мимо сознания. Кое-что было мне просто неприятно, либо же малоинтересно на настоящий момент — например, желание дождаться от меня особенной привязанности. Так что, если бы хотел, то знал бы о ней каждую минуту буквально всё, что только можно знать. Но не хотел.
Однако даже при невнимательности своей осознавал, что её отношение ко мне сильно изменилось. Раньше мне приходилось буквально выдавливать из неё каждое действие мне во благо и половину времени тратить на скандалы. Сейчас мы тоже спорили, но куда миролюбивее, и всё чаще она довольно-таки охотно выполняла мои приказы. И даже одобряла выбранный вариант. Сейчас я даже мог наблюдать магическое действие, совершаемое ею, в динамике, в деталях — и так осваивать принципы построения чар. Она явно сочла, что полезнее сжиться со мной в единое целое, чем пытаться испортить пока не испорченное, раз даже стала делиться знаниями.
Я и теперь не ощущал её частью своего сознания, и себя одержимым не признавал, но уже привык к симбиозу с духом этой демоницы. И даже иногда шёл ей навстречу — если она хотела, чтоб я съел что-нибудь на её вкус или занялся каким-нибудь приятным для неё делом, вроде просмотра довольно-таки откровенного или особо кровавого голливудского фильма. Почему нет, если мне не трудно?
— Значит, когда планируешь возвращаться в Терру?
— Раз возникли новые дела, то уже сегодня. В Тарновате ведь есть точка перехода и врата?
— В Тарновате есть всё. Тогда давай отвезу тебя на ближайший базар — посмотришь хотя бы сувениры для семьи. Нельзя же уехать из Тарновата, не прикупив что-нибудь на память.
— У меня нет семьи, так что чёрт с ними, с сувенирами. Себе ещё успею присмотреть всё, что угодно. А возвращаться надо будет сюда же?
— На заседание? Нет, это же расширенная сессия, она будет проходить в административной столице, в Арранархе. Не в Хиддалоу… Если и не для семьи, то, может, для учеников посмотришь? В Мониле принято так, что ученики — тоже отчасти семья.
— Ученики бывают очень разные. Но вообще ты прав. Для Жилан и Арса можно что-нибудь купить.
— Ты говоришь про Арцени??
— Арсений. Его зовут Арсений. И он просто из себя выходит, когда его называют Арцени. Так, на будущее.
— Тогда я рад, что он сейчас меня не слышит, — рассмеялся Кербал.
— Ага. Ну ладно, тогда давай заглянем на базар по пути к точке перехода. Но только на такой, где не придётся убить полдня на споры из-за цены.
— С куриалом станут торговаться только в том случае, если он сам не прочь. Я тут знаю хорошее место. Мигну, и тебе сразу назовут настоящую цену. Там ты отыщешь всё, что душе угодно. Что вообще принято дарить террианским женщинам, чтоб они не поняли подарок превратно?
— Зависит от отношений. Что уж точно не следует дарить, так это кольцо. Любое кольцо — предложение руки и сердца.
— Вот как? Полезно знать о таком. Вдруг захочется завести отношения с террианкой.
— И, кстати, имей в виду: Законом это не регулируется, но среди моих соотечественников принято жениться на своей девушке, если она забеременеет, вне зависимости от её жизненных устремлений — хоть она домашняя клуша, хоть карьеристка. Заставить, конечно, никто не может, но мерзавцем окрестят, если так не сделаешь.
— Забавно. И очень-очень любопытно!
Базар мог поразить воображение даже того человека, который привык к роскоши и разнообразию восточных торжищ. Я же не мог такого сказать о себе, поэтому ошалевал от бьющей по глазам яркости и не мог не любоваться этим варварским многоцветьем. Глаза просто разбегались. И трудно было, во-первых, выбрать что-нибудь не слишком дорогое, потому что дорогой подарок обязывает, дарить его своей ученице неприлично, а во-вторых, ограничиться только двумя подарками, а не скупить полбазара. Тот, кто расставлял тут свои товары, знал толк в психологии покупателя.
В конечном итоге для Жилан я приобрёл красивую, причудливой формы сумку (она их носит, знаю точно), а для Арсения — украшенную перламутровыми и черепаховыми резными инкрустациями коробку с местной игрой, которую в принципе можно приспособить для игры в шашки или фидхелл. Этой старинной ирландской забаве он же сам меня и обучал, и нагло обыгрывал в неё раз за разом.
— Этого будет вполне достаточно, — сказал я и тут же прикупил ещё шкатулку для себя самого. Уж больно красивая была штуковина, со строгим растительным узором — металлом по деревянной основе, с хрустальными вставками. За эту вещицу Кербал торговался яростно, но недолго, и она досталась мне «как куриалу и спасителю Мониля» за сущую ерунду.
— Мастер рассчитывает на рекламу, — рассмеялся молодой министериал, вручая мне покупку. — Уж не подведи его. Всем, кто спросит, объясни, что раздобыл эту красоту в Тарновате.
— Не премину, — проворчал я, а через минуту обзавёлся ещё большой коробкой с набором специй — ну, в самом деле, а почему нет? Нанятая мною домработница готовила отменно, охотно экспериментировала с приправами и не откажется порадовать меня новыми лакомствами. Будем считать, что это подарок для неё. Потом, когда специи закончатся, нарядную шкатулку-книжку с множеством крохотных выдвижных ящичков можно будет использовать по своему усмотрению. — Далеко до точки перехода?
— Доберёмся мигом.
Уже через полчаса Земля гостеприимно открыла передо мной свои объятия. Казалось бы, в Мониле хорошо, комфортно, легко дышится, а всё же, когда переходишь откуда в свой родной мир, чувствуешь какое-то даже облегчение. Слава богу, я имел такое право — сориентировать точку перехода на нужное мне место, совсем недалеко от дома. Дом я себе прикупил чуть меньше чем год назад, но уже привык к нему. Полюбил.
Тогда я пребывал в растерянности, ещё не знал, что вообще буду делать в будущем, и купил большой участок земли рядом с селом Воздвиженским только потому, что не нашёл ничего подходящего ближе к Москве. Лишь позднее, уже начав строительство, осознал, насколько всё же хорошо в Сергиевопосадском районе. Да, это не столица, но очень близко от столицы, а мне, собственно, ни к чему соваться в самую гущу мегаполиса. Я не работаю в офисе, не привязан к метро, вынужден наведываться в высокие приёмные самое большее три раза в неделю. А в остальное время занимаюсь своими учениками или объезжаю монильские обелиски и каналы.
Первый месяц жители Воздвиженского недоверчиво косились в мою сторону, и это слегка напрягало. Но после того, как со мной побеседовал местный священник, предубеждение начало постепенно сглаживаться. И я наконец вздохнул с облегчением. Дома, само собой, хотелось чувствовать себя комфортно, а ведь понятие «дом» не исчерпывается собственной землёй и постройками. Соседи всё равно присутствуют в твоей жизни, нравится тебе это или нет.
Кстати, со строительством пришлось широко размахнуться, ведь, кроме как здесь, ни китаянке Жилан, ни тихвинцу Арсению, ни новосибирцам Михе и Кириллу жить было негде.
До моего дома от места перехода оставалось всего-то километра два. Ничего страшного, обычно сюда меня и переносило, поэтому я привык сразу звонить своей домработнице и, ожидая, пока она приедет за мной на моей же машине, прогуливаться по краю шоссе и посматривать по сторонам. Если хотелось, можно было купить кабачков, яблок, козьего молока или картошки у крестьян, терпеливо ожидающих на обочине своего покупателя, но лучше было подождать, когда подъедет машина, чтоб получить совет от опытной в «продуктовых вопросах» женщины.
При своей нелюбви к машинам я сразу выбирал такую, чтоб она была удобна в первую очередь Елене, моей помощнице по хозяйству. Я не жадничал, платил ей много, но и обязывал, по сути, полностью вести дом: прибирать и стирать, ездить за покупками, готовить моим ученикам, следить за высаженной в огородике зеленью и цветами в цветнике, кроме того, постоянно жить под моей крышей. Правда, Жилан и Саягуль, казашка из Петропавловска, тоже моя ученица, много помогали ей. Но всё равно, высокая зарплата была оправдана.
Моя машина тормознула перед поворотом на шоссе, Елена лихо развернулась и выглянула из окна.
— Алексей! Хочешь купить что-нибудь?
— Да вот думаю. Хорошая картошка…
— Я только вчера привезла два мешка. Не стоит брать. Поедем.
— Угу. — Я закинул сумку на заднее сиденье. Следом полетело длинное одеяние куриала, которое я стянул с себя сразу после перехода. Если расхаживать в таком по Московской области, наверняка примут либо за ролевика, либо за ненормального.
— Не комкай слишком-то свою мантию. Её трудно разглаживать. Вся в складочках, ткань капризная. — Елена ждала, когда я усядусь и захлопну дверь. — Я купила в Сергиевом Посаде икры и два больших арбуза. Ты ведь любишь арбузы, да?
— Люблю. Спасибо. Как тут было без меня?
— Ты ведь отсутствовал всего две недели. Ничего не изменилось. Уже завязываются огурцы. Клубника закончилась, я сварила литров двадцать варенья.
— Ты просто сокровище!
— Спасибо. Можно я возьму пару баночек для мамы? Маленьких.
— Конечно. Как твоя матушка? Ей лучше?
— Намного. Начала потихоньку ходить. Врачи отказываются верить, что такое возможно, но когда я объясняю, что дело в магии, они все как один хихикают и отвечают: «Ну разве что». Дочка позвонила. Два года не было ни ответа, ни привета. Спросила, возьмёшься ли ты вылечить бесплодие.
— И что ты ответила?
— Сказала, что не знаю и что просить не буду. Ну, она мне наговорила всякого и бросила трубку. Знала бы, сколько ты мне платишь, представляю, что бы наговорила ещё. За то, что не посылаю деньги.
Я лишь усмехнулся. О сложной ситуации в семье Елены знал мало и не любопытствовал. Захочет — сама расскажет, а лезть в чужую душу — как бы выказывать желание помочь, взять на себя какие-то дополнительные обязанности. К этому я был не готов. А вот её престарелую мать охотно взялся подлечить: залатал хрупнувшую шейку бедра и заставил вырасти новый межпозвонковый диск. Старушка, жившая тут же, в Воздвиженском, уже не чаяла снова встать на ноги. Можно было с уверенностью сказать, что она ещё много лет проживёт, вполне обходясь без посторонней помощи, если вернуть ей возможность ходить. Что я и сделал.