От размышлений меня оторвал мальчишка. Он опять стоял передо мной в прежней позе, держа в одной ручонке нож, а в другой мешок своих краденных ништяков. Но теперь не тыкал в меня ничем острым и не ругался. Вместо этого пытался что то произнести. Наконец то у него что то получилось.
— Помощь! — на очень ломанном английском произнес бессмертный. И тыкнул пальцем в меня.
— Помощь! — с важным видом тыкнул я пальцем в себя, потом указал на него и твердо ответил, — Нет!
Пацану такое не понравилось. Он злобно прошипел что то нецензурное, явно борясь с желанием тыкнуть меня ножом. Понимания, что такое взрослый человек, класс монаха и как глубоко я ему могу пропихнуть все его пожитки, у него явно не было. Оказывать этому типу хоть какую то поддержку я не собирался. Как и покушаться на его вещи тем или иным образом. Мало ли чем от них можно заразиться…в Статусе.
— Я…очень…важный…человек, — тщательно проговаривая слова, произнес воришка. Глядя на меня своими выпуклыми карими глазами, он с нажимом и убежденностью вещал дальше, — Я близок…к шейху! Ты поможешь мне выйти из компьютер, я дать много денег!
— Ты — никто. Преступник. Вор. — Мое знание английского позволяло оперировать лишь простыми фразами, — Я не буду тебе помогать. Оставь меня.
Близкий к шейху ворюга так и не унялся. Чередуя слова на английском и родном он убеждал, приказывал, угрожал. Под конец, отчаявшись, даже начал предлагать мне стыренные у какого то несчастного вещи! Хотя, судя по богатой вышивке и отделке кинжала, он явно грабанул кого то из знати. Какие то подштанники, ожерелье, пару колец, золотая шкатулка. Надпись "ворованное" я на предметах не видел, что тоже было ценной информацией. Наконец, поняв, что от меня ничего добиться не выйдет, юный отрок ушел назад к Хозяину Дома. Сочувственно покивав…джинну, я решил валить дальше по дороге жизни и возможно с песней. А то ножик у бывшего араба хороший, жизнь у меня трудная, но поддаюсь искушению с трудом. Пока что.
— Жди! Я с тобой! — внезапно услышал я за спиной. Глубоко вдохнул…выдохнул, усиливая циркуляцию Ки по телу, сосредоточив некоторую ее часть в глазах и голосовых связках. Обернулся.
— Пойдешь за мной — убью. — Сказать получилось внушительно, аж от стен срезонировало. Хороший фокус, интересно, а как на Лилисанну накачанный Ки и мотающийся перед лицом хер то подействовал? Я провел большим пальцем по горлу, чтобы Махмуду…Намиру…Фашаду все было предельно ясно.
Закрывающаяся дверь заглушила детские визги и проклятия.
Глава 6. Дивный мир
Слышался неторопливый плеск волн пока еще безымянной реки, шумела молодыми листьями роща раскидистых деревьев невдалеке, прохладный ветерок шаловливо обдувал тело. Чуть пригревало полуденное солнце. Отличное время и место для того, чтобы успокоить дух, отбросить суетные мысли и проникнуться жизнеутверждающим величием буйно растущего растительного мира вокруг.
Но я этого не замечал. Раззявив до границ возможного рот, я пялился на гигантских размеров термитник, самостоятельно обгладывающий молодое деревце. До этого момента мое сознание довольно инертно относилось к происходящему. Новый мир, бессмертие, пара лун в небе со своей атмосферой — все эти вещи мало перекликались не с пониманием, а с ощущением всего, со мной произошедшего. Но вот наблюдение за тем, как здоровенное строение насекомых, покрытое ими же, жрет дерево, отрастив от своей основной массы сравнительно тонкую ложноножку, заставило проникнуться до глубины души.
Сам термитник не очень напоминал дома своих мексиканских собратьев — или где там термиты строят себе высокие, пустотелые хоромы, напоминающие стволы мертвых деревьев, покрытые песком. Он больше был похож на землистого цвета пирамиду, расположенную на очень солидном, бесформенном фундаменте. Древоядная конечность здания как раз и выходила из этой части строения. Жильцы тоже внушали — каждый из товарищей насекомых являлся муравьем длиной чуть меньше моего локтя. Угольно черные тварюшки деловито ползали по родной хате, явственно шевелили траву у ее подножия и особо густо осыпали ложноножку…конечность…не знаю что. Приближаться для более детального осмотра достопримечательности я разумно не стал, оставаясь по пояс в воде. Надеюсь, они не водоплавающие…
Тем временем термитник догрыз дерево, оставив от него общипанный ствол, встал и пошел к следующему. Мне показалось это несколько неправильным и удивительным, проще говоря — охренел как никогда. Строение тем временем не спеша двигалось, задрав свою рабочую конечность повыше.
В один момент этот отросток соизволил пошевелить своей верхней частью и я увидел глаза.
Это была черепаха! Огромная, высотой со старый двухэтажный дом, черепаха, на спине которой покоился термитник!
Массивную рептилию практически не было видно из под муравьев и их дома, но такие мелочи гиганта явно не волновали — он дошагал до следующего деревца и начал его с упоением жрать. Какая то длинноногая птица размером с крупного аиста решила поживиться муравьем-другим и приземлилась почти на самую верхушку термитника, там где жителей было особенно мало. Однако закусить хотя бы одним насекомым ей было не суждено — длинная гибкая шея молниеносно метнула к птахе довольно маленькую по сравнению с туловищем голову, молниеносный укус и останки неудачливого охотника валятся вниз, где ими тут же начинают заниматься черные трудяги. Что оказалось для меня особенно любопытным, так то, что гигант замер почти на пять минут с открытой пастью, пока его арендаторы тщательно проверяли пасть на предмет крови, ошметков и перьев. Полноценный симбиоз, надо же. Потрясающе.
Только вот почему здоровенная рептилия пристально смотрит на меня и трава начинает колыхаться все ближе и ближе?
Как только первый из черных муравьев соскочил на воду и бодро побежал ко мне по ее поверхности, я с полузадушенным воплем моментально кинулся уплывать. Изо всех сил уплывать. Быстрые повороты головы показывали мне, что черная река насекомых, высыпавших из травы, умеет перемещаться по любой поверхности. Хорошо, что не так быстро как я плаваю. Тем не менее, преследователями они себя показали упорными и целеустремленными, плыть пришлось полностью плюнув на тот факт, что в глубинах могут водиться не менее опасные твари.
Гребя подальше, вниз по течению, я со временем понял, что муравьи преследовали меня ровно столько, сколько меня видела черепаха. Видимо, я здорово ошибся с первоначальной оценкой, такое управления своими постояльцами указывало на прямой мысленный контроль. Только вот откуда у черепахи мозги, ее голова как у миниатюрного диплодока!
Выйдя на берег никем не сожранным и испытывая по этому поводу сильное облегчение, я углубился в небольшой лесок, росший вдоль течения. Интересно, почему муравьи на меня напали? И напали ли? По словам Системы, опасностей в определенном радиусе от поселений разумных смертных сейчас быть не должно. Но предпочту все таки верить собственным ощущениям, тогда они мне диктовали драпать!
Мимо по стволу дерева пробежала…белочка. Существо вцепилось передними четырьмя лапками в толстую ветку и с любопытством на меня уставилось. Я ответил ей тем же, потому как оставшиеся восемь или девять пар лапок, вместе с длинным туловищем обвивали ствол толщиной с мой охват почти полностью.
Да, такая после пьянки придёт и всё. Или не после, а вместо.
По лесу я шарахался аккуратно и скромно, стараясь не хрустеть ветками и не колотиться лбом об стволы деревьев. Такая осторожность сама собой прорезалась после встречи с черепахой, вместе с огромными сомнениями в абсолютной безвредности окружающей меня среды. Что не замедлило окупиться — к полянке, где чем то были заняты почти два десятка седых негров я вышел незамеченным. Едва заметив присутствие гуманоидов, тут же сполз в пожухлую листву и предпринял меры по аккуратному окапыванию себя любимого.
Тощие седые чернокожие тем временем явно устраивали привал, разводя костер, раскидывая лежаки и устанавливая котелок на треногу. Большая их часть, одетая в одинаковые белые туники, сидела на земле с повязками на глазах и оживленно вертела головами. Таких седоков я насчитал чертову дюжину. Меньшая же, одетая в нечто наподобие очень легких металлических лат с глухими шлемами, деловито ходили по округе, занимаясь хозяйством и периодически ныряли в едва видимый с моей позиции овраг. Они явно никуда не торопились.
Я прищурился, разглядывая их статусы. Ааа. Темные эльфы. И судя по повязкам и шлемам — подземные жители этого мира.
Хозяйственно-бронированная часть народа могла похвастаться уровнем за шестидесятый и были смертными, если к таким долгожителям применимо подобное слово. Они были вооружены длинными трехгранными кинжалами, чем то наподобие клевцов и нагрудными перевязями с ножами, скорее всего метательными. Также возле вещмешков лежало пять небольших, но выполненных из металла арбалетов. Если кто то из этих ребят меня увидит или учует, врядли даже вякнуть успею.
Начав медленно отползать задним ходом, я бросил взгляд на сидящих эльфов в туниках и с повязками. Вот это да! Бессмертные! Поголовно! Да еще и все, как на подбор "пустые" и что удивительнее всего — десятого уровня! Вот это да…с чего бы им такое счастье?
Но подумаю об этом на досуге и в безопасности, пока нужно аккуратненько сделать ноги. В отличии от сомнительного поведения черепахоподобной повелительницы муравьев, разумных совершенно не сдерживала безопасная территория. И то, что раса, везде и всюду описываемая как крайне злобная, решит меня приютить, обогреть и приодеть, я не верил от слова совсем.
Процесс отступления проходил гладко. Я мышью отполз от лагеря метров на двадцать, встал на карачки и тихой сапой принялся удаляться в сторону реки, искренне радуясь тому, что вышедшие из подземелья личности сейчас в больших неладах с собственной сенсорикой. Им явно требовалось много времени на адаптацию, что смертным, что бессмертным — зрение и слух должны были "переключиться" с родного режима.
Что меня и спасло.
А нет, не спасло. Что то кинулось мне на спину и начало уверенно душить, захлестнув каким то ремешком через голову. Раздалось тихое утробное рычание. Я от неожиданности дернулся вперед, нога проехала по листве, под которой явно был жирный слизняк, и неловко упал на бок. Вокруг горла чувствовалась все усиливающаяся пульсирующая боль. Особо не соображая, что делать, я попытался ударить локтем за спину, несколько раз. Безуспешно. Либо противник был очень мал, либо ловок. Помогло катание на спине, пока пальцами я судорожно пытался оттянуть удавку от горла — мой душитель явно не хотел быть раздавленным, поэтому выскользнул из под меня и отскочил в сторону.
Противостоял мне щуплый и низкий темный эльф, с кожей почти пепельного оттенка. Он пригнулся к земле, растопырив руки, в которых был вытянутый из за пояса нож и что то вроде пращи, которой меня и пытались задушить. Очень длинный уши, торчащие горизонтально к поверхности, оскаленный рот с мелкими белыми зубами и два открытых без всяких повязок глаза, которыми тот на меня смотрел без всякой душевной теплоты, дополнялись чем то вроде намордника, полностью закрывающего рот. А еще у этого чахоточного существа была роскошнейшая грива белоснежных волос, доходящая аж до лодыжек, перехваченная в нескольких местах ремешками. Впрочем и вся одежда эльфа состояла из разнокалиберных ремешков, сокрывающих в принципе только срам.
Я со всей доступной скоростью вскочил на ноги, едва успевая уклониться от молниеносного тычка ножом в лицо. За первый тычком тут же последовал второй, оставивший мне знатный порез на предплечье. Третий я остановил, просто схватив левой рукой рукоять кинжала поверх сомкнутых на нем пальцев и сжав как следует. Хруста не раздалось, хотя глаза моего оппонента тут же расширились от боли. Раздумывать было некогда, поэтому я вздернул кинжал, руку и ее владельца в воздух, а свободной правой рукой снизу вверх врезал агрессору в солнечное сплетение сжатым кулаком. Глаза у эльфенка выпучились, он захрипел и задергался. В растерянности, не понимая, что делать дальше с противником, я предпринял действия, показавшиеся мне разумным компромиссом — не опуская руки, прислонил его к толстому стволу дерева и еще три раза врезал туда же. Идея "если выживет, то будет точно не в состоянии поднять тревогу" дала течь, грудь странного эльфа вмялась внутрь тела.
Сзади раздалось похожее шипение, я обернулся, как ужаленный в зад кот, не догадавшись выпустить тело из руки. В грудь прилетел небольшой округлый камень. Больно. Выпустившая камень эльфийка, выглядящая как близнец свежеотбитого мной в мясной продукт эльфа, отличалась от него лишь наличием двух мелких острых сисек и чуть более темного оттенка кожи. А еще тем, что на ее ременной сбруе болтались три увесистых тушки зайцев. Девчонка стояла, снова разматывая в воздухе пращу.
Мыслей убить ее у меня не возникало, поэтому я поднатужился, кинул навстречу девчонке тело ее товарища или кем он ей там был и дал деру со всех ног. Кто знает, сколько еще таких охотничков в одних ремнях бегает тут по окрестностям?
Бег по лесу босиком занятие не менее рискованное, чем мытье яиц в бассейне с крокодилами. Только повреждения ты себе обеспечиваешь сам. Вот я себе и обеспечил, поскользнувшись на какой то влажной ереси и приложившись мордой лица о толстенный корень дерева. Собирая мысли в кучу и хлюпая напрочь разбитым носом, я обалдело раскорячился, неловко пытаясь встать. И тут же подпрыгнул от острой боли в заднице, куда угодил выпущенный из пращи камень. Угрожающее шипение послышалось в третий раз.
— Твою то мать, — обреченно прошептал я, разворачиваясь. Белогривая эльфийка тем временем отбросила пращу и достала нож. В другой руке она сжимала такой же, видимо подобранный у павшего спутника. Зайцев она тоже не забыла срезать, видимо, для повышения своей скорости. Девушка сделала два скачка по направлению ко мне, остановилась и закатила глаза, пустив из под своей глухой полумаски пену. А потом крест накрест провела ножами по своей невеликой груди, пуская ручейки крови и разрезая ремешки. Я оторопело выдохнул, брызгая кровью и утер нос, отдающий ценную жидкость как отечественные продавцы неликвидное дерьмо в Черную Пятницу.
Атака темной эльфийки ничем не отличалась от похожих действий ее собрата, но шуровала она кинжалами с обоих рук настолько часто, что перехватить их было нереально. Приходилось враскорячку осторожно отскакивать, молясь, чтобы не поскользнуться и водить по сторонам взглядом во время очень кратких передышек, в поисках какой нибудь удобной коряги. Я хрипел и фырчал носом, девчонка шипела, оба истекали кровью по разным причинам из несерьезных ран. Наконец она снова храбро скакнула вперед и с тихим оханьем припала на колено, видимо напоровшись ступней на какой то сучок. Я не упустил возможность схватить оба пучка ее шикарных волос за кончики и сильно дернул за них, окончательно лишая опасную личность равновесия. На всякий случай дернул еще пару раз, заставив девушку пропахать носом по земле где то с метр и начал взглядом искать дерево покрепче. Планы были просты — раскрутить и ушибить об дерево, но видимо, эльфийка умудрилась как то прочитать мои мысли, поэтому молниеносно отчекрыжила себе волосы намертво зажатым в руке ножом и подскочила с места. Голая, грязная, окровавленная, с новой прической, она вытаращила на меня глаза и забулькала что то явно нецензурное. К ее сожалению, слишком близко от моей персоны, поэтому получила простой удар ногой в уже пострадавшую грудную клетку. Но достаточно сильный, чтобы сверхлегкую тушку унесло назад, заставив несколько раз перекувыркнуться.
Я начал оглядываться в поисках ножа, который оставила пущенная в полет спартанским приемом эльфийка, но мои планы резко изменились, когда из чащи выскочил бронированный темный эльф и разрядил в меня арбалет. К счастью мимо, но намек, что пора убегать, я принял как родной, рванув прочь без оглядки, лишь дав себе указание не прерывать бег даже в случае острой боли в ногах, имевших все шансы найти себе что нибудь неприятное в густом лесу. Крики или звуки преследования я не слышал, но вполне обоснованно полагал почему — разведчики не орут и двигаются даже по незнакомой территории куда лучше и бесшумнее городского жителя, пусть даже и в вполне атлетичном теле.