Насекомое не выдержало и напало на меня за следующим камнем. Я не успел среагировать, попытался ударить ножом, но тварь сама промахнулась, и задела меня только телом. Нож проскрипел по твердому панцирю.
– А-а-а, – меня откинуло вбок, прямо на камень, и я снова приложился затылком. Нож выпал, я свалился и оперся на раненую руку.
– А-А-А!!! – я заорал от дикой боли, едва не потеряв сознание.
Сверху навалилось что-то, по телу застучали твердые ножки. Мотая головой, я отпихнул тварь, но она уже прицепилась, задирая кожу зазубринами на лапах. Я подтянул колени к животу, и стал отпихиваться уже ногами. Раскинув руки, я вдруг нащупал раненой рукой нож.
Блин, пальцы не двигаются! Не могу схватить.
Многоножка щелкнула челюстями, и нога ниже колена отозвалась дикой болью. Я извернулся, открыв спину врагу, и кинулся к ножу здоровой рукой. В лопатки уперлись острые лапы, закапала слюна.
Я наконец схватил рукоять и, заорав, резко развернулся. Многоножка завалилась набок от моего движения и сорвала мне кожу со спины. Я рванулся к ней, навалился сам сверху, и загнал нож прямо в морду, прижав сверху еще больной ладонью.
– Н-на! – лезвие вошло по самую рукоять, а я так и напирал сверху, крутил его как сверло, – Сдохни, тварь!
Многоножка проскребла мне по груди лапой, оставляя ссадину, и затихла. Через миг вспыхнул светлячок и влетел мне в грудь. Стало чуть-чуть получше.
Я отвалился от трупа чудовища и с облегчением выдохнул.
« А ты молодец!»
– Спасибо, – сказал я, корчась от боли, – Что ж ты молчала, даже не помогла.
«Это бы отвлекало тебя».
Я усмехнулся и подтянул к себе правую ногу. Чуть ниже колена красовался глубокий порез. Вот же дрянь!
«Зато ты получил дух. И теперь чуть-чуть ближе к первой мере».
– Насколько я тебя понял, это может быть всего лишь капля в пустом ведре.
«Будь оптимистом».
Я попытался встать. Рука не слушалась, нога болела нещадно. Я усмехнулся – да, теперь я точно не боец.
Пещеру прорезал дикий крик, прилетевший из темноты. Вздрогнув, я обернулся. Крик был человеческим, и шел с той стороны, куда я еще не дошел.
«Ну вот, как я и боялась. Одного Скорпиона уже нет».
Хромая, я поскакал к тому месту. Нога не давала идти ровно, но, опираясь на камни, я все-таки прошел еще метров пятьдесят.
Ридар лежал у самой стены грота. В пяти шагах от него открывался вход в темную пещеру, и туда вели кровавые следы. Много лапок.
– Блин, что за тварь это сделала? Он же вторая мера.
Грудь юнца зияла огромной дырой, будто из него «Чужой» вырвался. Меч валялся рядом.
«Так я и думала».
Я, с опаской посматривая на темный вход, приблизился к парню.
– Что ты думала? – прошептал я.
«Все животные в Регнуме – первая мера. Но у них в мере ступеней бесконечное количество».
– Та-а-ак, – протянул я, понимая, куда клонит спутница, – Продолжай.
Я осторожно положил нож и ухватился за пояс молодого скорпиона, стал развязывать ремень. Хватит уже голышом бегать. Ботинок у него тоже не было, в это мире много кто босиком бегает, как я понял.
«Если животное достигает восьмой ступени, или еще выше, оно уже может сразиться со зверем на равных».
Стянув штаны, я кое-как надел их. На моем дрище они висели, как мешок, и затянуть пояс одной рукой у меня не получалось. Мучаясь, я на всякий случай подтянул меч. Тяжеловат, но по любому лучше ножа.
– Я понял, – прошептал я, – Какая-то тварь в этой пещере достигла такой силы, что юнцов режет на раз два.
«Да».
– А что же старшие Скорпионы? Им не жалко молодняк отправлять на убой?
«Они придут убить ее. Но только когда заметят, что из пещеры не возвращаются».
Я попытался еще раз затянуть пояс. Поврежденная рука вообще не могла ничего держать.
«Ты не сможешь сражаться».
– Да, я знаю, – кивнул я, пытаясь надрезать чистые лоскуты на рубахе убитого Ридара.
«Я исцелю тебя, но ты же знаешь, что будет дальше?»
– Да, ты отключишься.
«Рука или нога?»
Ясное дело, что руку надо чинить. Но я представил, что опять останусь один, даже без голоса в моей голове, и мне стало неуютно. Я замотал головой.
– Не, так справлюсь, – я зубами попробовал подцепить лоскут с рубахи, стал осторожно надрезать.
В этот момент дикая боль скрутила раненую руку, и я замычал, чуть не свалившись на пол. Муки продолжались секунд двадцать, а я сжимал зубы, боясь заорать. Мало ли как далеко это чудовище.
Но вот боль отпустила, и я сразу позвал.
– Эй, ты тут?
Спутница молчала. Все-таки она сделала это.
Я сразу поднял левую руку. Тыльную сторону ладони покрывали свежие розовые шрамы, но крови больше не было. Я осторожно сжал и разжал кулак.
– Охренеть! – вырвалось у меня.
Не теряя больше ни секунды, я затянул пояс и распорол рубаху Ридара, орудуя уже двумя руками. Правая штанина напиталась кровью, но я задрал ее и быстро перевязал рану.
Затем я встал, сунул нож за пояс и поднял меч. Ну, вот так можно и выжить.
Я покосился на темный вход, но поковылял обратно, к площадке с убитыми многоножками. Пинком я свалил с панциря убитую тварь, затем вогнал меч в сочленения и стал раскачивать его.
Время от времени я останавливался и прислушивался. Пока было тихо.
Скоро я услышал хруст и поднажал еще. Панцирь развалился на две части. Через некоторое время я отделил пару приглянувшихся мне сегментов. Внутри они были выеденными и высохшими. Примерив один и второй, я выбрал тот, в котором удобнее.
Теперь, похожий на черепашку-ниндзя, я попробовал махнуть мечом. Сильно движения не сковывало, но было не совсем удобно выхватывать нож. Но такая броня была лучше, чем ничего.
– На кого ж ты меня покинула, – проворчал я, обходя большой грот по кругу. Я обрадовался, не встретив насекомых крупнее пауков, но расстроился, когда понял, что выходов только два – туда, откуда я пришел, и туда, где скрылась неведомая тварь.
Кто опаснее? Снор или неведомая тварь?
Взвесив все за и против, я решил вернуться назад. Меч у меня есть, и можно попробовать сразиться с наглым юнцом.
Я подошел к пещере, ведущей ко входу, где нас запустил Торбун. Нога наступила в жидкость, и я остановился. Оттуда текла холодная вода, и поток явно усиливался. Я помнил, что там были гладкие стены, но тогда подумал, что это дело глубокой древности.
Усиливающийся поток говорил об обратном.
В текущем ручье начали уже появляться высокие бурунки, штанины стали мокнуть, и я поспешил обратно. Странно, где-то река, видимо, имела связь с пещерой. Но вот от чего зависело, что вода появлялась только время от времени я не знал.
Я быстро пересек грот, пролетев мимо расчлененной многоножки. Когда я подходил к другому выходу, меня опять ждал сюрприз. Тело Ридара исчезло. Кровавый след тянулся в темноту пещеры.
– Вот же… – прошептал я.
Я мысленно потянулся к молчаливой спутнице. Вдруг получится разбудить? Неужели опять на две недели заснула?
Молчит.
Грот наполнили звуки текущей воды. Я глянул наверх. Метрах в трех надо мной виднелась темная полоса, сверху камень был намного светлее. Значит, вода добирается только до такого уровня.
Я выдохнул и вступил в темноту. Вытянув перед собой меч, я прошел несколько шагов, пока хватало освещения из грота. Скоро нога наступила на что-то мягкое.
Наступив и пощупав стопой, я даже не стал это поднимать. И так понятно, что это часть тела. Меня передернуло.
– Нулячья твоя мера! – прошептал я, – Неужели сдохну тут?
Я продолжал идти вперед. Несколько раз наступал во что-то склизкое. Через пять минут кромешной тьмы впереди показался свет.
Мне сначала показалось, что я вышел во второй такой же грот, но неожиданно передо мной разверзлась пропасть. Тоннель вывел в огромную пещеру, у которой не было дна. Сверху нависали сталактиты, а внизу, в бездне что-то светилось, будто тлели раскаленные угольки.
Я взошел на небольшой уступ, вдоль стены ведущий к большому плато на той стороне пещеры. На поверхности камня виднелись глубокие следы, которые могла оставить кирка или лом. Будто что-то твердое втыкалось туда, и эти отверстия двойным рядом шли прямо туда, куда я направлялся. Что тут, группа альпинистов карабкалась?
– Я не боюсь высоты, – твердил я себе в тех местах, где приходилось прижиматься к стене, чтобы пройти.
Пришлось смотреть наверх, чтобы голова не кружилась. Опора под ногами крошилась, и с тихим шелестом камешки уносились в пропасть. Через пару минут я все-таки оказался на твердой земле.
Плато представляло собой огромный каменный язык, торчащий над пропастью. Здесь тоже были навалены обломки камней, из-за слабого освещения всюду лежали густые тени, и тут вполне могли прятаться обитатели пещеры.
Передохнув пару минут, я поднялся и, выставив меч перед собой, пошел вперед. Напоследок я обернулся, чтобы посмотреть, какой-путь я проделал по узкому уступу.
– Вот же нулячья мера, – выругался я.
Отсюда было прекрасно понятно, что те отверстия – это следы огромного насекомого, которое по стене проползло прямо сюда. Кое-где на стене было видно кровавые мазки от унесенного тела Ридара.
Каждый камень я обходил на расстоянии, опасаясь внезапной атаки. Иногда я останавливался, чтобы прислушаться. Что-то гудело на дне пропасти, иногда доносился тихий треск камешков, но звуков, издаваемых животными, я не слышал.
Я резко напрягся, почуяв опасность. За одним из камней жирная тень шевельнулась, и оттуда на меня полетела многоножка. Я еле успел отпрыгнуть, и рубанул мечом.
Клинок врубился в морду твари, брызнула зеленая кровь. Трепыхающаяся туша, перебирая лапками, упала к моим ногам. Жвала попытались достать мою ногу, но я всадил меч сверху в голову, пробив тонкий хитин, и провернул.
– Однозначно лучше ножа, – улыбнулся я, вытаскивая меч.
Тут меня резко толкнули в спину, и я полетел вперед, споткнувшись об труп насекомого.
Жвала второй многоножки только скрипнули по моему доспеху, не причинив вреда, и я, сгруппировавшись, перекатился и вскочил на ноги. Меч я в этот раз не выронил.
Огромное насекомое угрожающе подымало голову, стучало челюстями и не спеша переползало через труп мелкого сородича. Я тихонько отступал назад, держа наготове меч.
Эта многоножка была невероятно крупной, почти как та, панцирь которой я таскал на себе.
– А тебя не учили, что нападать со спины нехорошо? – спросил я.
Тварь мне не ответила, только заверещала, прыгнула сразу на полметра вперед, стала изгибаться, выбирая точку для атаки. Я неотрывно следил за ней.
Вдруг насекомое встрепенулось, с ужасом засвистело, десятки его глазок расширились, и оно, прижав голову к земле, стало отступать.
– Что, испугалась? – я усмехнулся.
Многоножка, не издав ни звука, резко развернулась и убежала прочь, исчезнув за камнями. И в этот момент по моей спине пробежали мурашки, предупреждая о новой опасности.
Глава 10. Сильный враг
Прежде, чем обернуться, я отпрыгнул вперед на пару шагов.
За спиной, в трех метрах от меня, стоял скорпион. Не человек, именующий себя зверем из рода Зеленых Скорпионов, а членистоногое чудовище. Каждая его клешня была длиной с мой меч, бронированное тело покоилось на метровых ногах, а огромное жало нависало сверху, намного выше моей головы.
Его панцирь был до того толстым, что покрылся роговыми наростами. Россыпь глаз смотрела на меня, не мигая. Клешни и жало до сих пор были измазаны в крови. Из пасти между челюстями раздавался уже не свист, а утробный рокот.
— Охренеть, — вырвалось у меня, – Это просто невозможно.
Еще со школы я помнил, что без внутреннего скелета передвигаться такие огромные насекомые не могут. Но нет, вот, стоит передо мной, и прекрасно себя держит.
– Привет, – выдавил я из себя, пытаясь совладать со своим страхом.
Вроде только что сражался с многоножками, не должен бы бояться, но при виде этой твари вся моя смелость куда-то улетучилась. А ведь наверняка ядовитый.
Монстр зашевелился, утробно рыкнув. Он двинулся ко мне, перебирая лапами, и, когда он наступал на мелкие камушки, они крошились в пыль.
Я сразу отпрыгнул назад, и, развернувшись, побежал между камней. А где-то здесь еще и многоножки прячутся. Проскочив пару валунов, я нырнул в тень за самый большой, и с дуру врезался во что-то живое и твердое. Рядом истошно заверещала еще одна тварь, я испуганно рубанул мечом. Но прятавшаяся в темноте многоножка отпрыгнула, резко развернулась, и дала деру.
Почуяв опасность, я тоже кувыркнулся вперед, и сзади будто выстрел грохнул – огромное жало воткнулось в камень, брызнув во все стороны обломками.
— Да твою же, — я, чуть не спотыкаясь, понесся вперед.
Сзади будто артиллерия заработала — скорпион, набрав скорость, долбил жалом по земле в метре за моей спиной.
Я ощутил толчок в спину, послышался треск моего доспеха, и что-то царапнуло по лопатке. Я посунулся вперед, бешено заработав ногами, толкнул землю рукой, и все-таки устоял.
— А-а-а-а!!! – я кричал, разбежавшись до предела.
Впереди лежала пропасть, и у меня мелькнула шальная мысль. Заприметив на краю более-менее надежный камень, я взял на него курс. Добежал до самой пропасти и, резко затормозив и оттолкнувшись ногой от камня, поменял курс. Инерция понесла в сторону, я опасно затанцевал, ощутив ногами край скалы, но все же не сорвался, и свалился на землю.
Скорпион не смог так резко затормозить, зарокотал, попытался зацепиться за камень, от которого я оттолкнулся, но тот сдвинулся под его весом. И огромная туша чудовища через миг скрылась за краем пропасти, напоследок рубанув жалом по скале.
– А ты молодец, — подбодрил я сам себя, – Прям красавчик.
Я полежал немного, собираясь отдохнуть, но тут послышались всхлипы. Я повернул голову. Всего в паре метров от меня, в тени огромного камня, сидел Снор. Рядом валялся его меч, измазанный в зеленой крови, а юнец уткнул лицо в коленки и плакал.
— Эй, -- я привстал и окликнул зверя, – Вставай, нормально все.
Парень поднял голову и пронзил меня взглядом. У меня сразу екнуло сердце. Столько ненависти!
– Ты думаешь, я струсил, да? – он кивнул на то место, откуда свалился огромный монстр.
Я промолчал, поднимаясь. Этот Зеленый Скорпион явно находился в истерике, и нормального разговора не получится.
Снор медленно подтянул к себе меч, не сводя с меня глаз. Он дышал тяжело, будто загнанная лошадь. Встав, он направил на меня клинок, держа его одной рукой.
– Еще хоть слово, и ты сдохнешь, Ноль!
Я не ответил, а просто осторожно сделал шаг в сторону. Надо отойти от опасного края пропасти. Кончик меча Снора неотрывно следовал за мной.
– Думаешь, я трус? – истерично спросил юнец, – Я по глазам вижу, что думаешь, говно нулячье!
– Да ничего я не думаю, – ответил я, – Я просто хочу уйти.
– Чтобы другим рассказать, какой я трус, да? Никуда ты не уйдешь.
Он сделал шаг ко мне, я напрягся до предела. Вторая мера, второе жало. Десятник Торбун третье жало, и я вообще ничего не смог ему противопоставить, да он наверняка еще и жалел меня. Этот не пожалеет.
– Это животное достигло десятой ступени! – голос Снора сорвался на крик, – Понимаешь? Десятой!!!
Я быстро подсчитал в уме, как научила моя соседка в голове. Десятая ступень первой меры. Семь ступеней плюс три. Получается третья ступень второй меры. Да, за этим монстром скоро пришли бы старшие, ведь юнцы перестали возвращаться из Пещеры Правды.
Снор вдруг перехватил меч двумя руками и понесся ко мне. Я сразу прыгнул в сторону и побежал. Оказавшись на том месте, где я стоял, Снор остановился и сплюнул на землю:
– Бежишь, да?
Я замер в нескольких шагах от него. Пол подо мной был в глубоких царапинах – здесь монстр-скорпион цеплялся за жизнь, стараясь не свалиться.
– Да ты сам трус! Это ведь ты настоящий трус, – рот юнца не затыкался.
С бешеным лицом Снор снова ринулся в атаку, покрыв расстояние между нами за мгновение. Я едва успел отпрыгнуть, как меч воткнулся туда, где я стоял. Все-таки он реально вторая мера.
Снор скакнул следом, его меч свистнул совсем рядом, я едва успел отмахнуться своим. Но клинок юнца вдруг остановился, и мгновенно полетел назад. По моему клинку прилетело, зазвенела сталь, и я чуть пальцы не разжал от дикой отдачи.