Но все же… Надо будет все время что-то делать, чтобы не светиться. А это, черт возьми, будет разрабатывать его каналы и улучшать уровень силы. «А, придумаю что-нибудь». Пока, как мистер Фосетт напутствовал, хватит и того, что он будет заряжать свое «хозяйство». Мальчик погладил ободок двух скромных колечек на левой руке. «Моя прелесссть», — и усмехнулся про себя.
Как подкатиться к Поттеру и Блэку, было уже вполне ясно. С Лили общий язык найти было проще некуда, она, вон, даже наконец Люпина разговорила, видимо, волчонок расслабился, когда наелся.
Надо ее еще про Снейпа расспросить. И он повернулся к девочке. Но вместо этого наконец познакомился с Ремом, который принял его настороженно, но быстро успокоился. Что ж, такого и в соседи можно.
— Рем, ты не храпишь, надеюсь?
— А что? Вроде, нет. Зачем тебе?
— Ну, думаю, пора себе соседей выбирать. Кто поспокойнее. Ты как?
— Если поспокойнее, я за, — улыбнулся ему мальчик.
Пит осторожно тронул за руку Лили, увлекшуюся десертом:
— Лили, а твой приятель, говоришь, что уже умеет?
— У него мама в зельеварении разбирается.
— А сам он уже что-то варил? Ты не знаешь? А зелья в пище он может определять?
Лили удивленно вскинула брови:
— А зачем…
— А вдруг кто-то пошутить захочет? Или, наоборот, разозлится и…
— У меня чутье хорошее, — поделился Люпин.
Ого… А парнишка уже готов быть полезным! Споемся…
— А давайте я вас с ним познакомлю! — девочка явно прониклась. Видимо, тоже уже знала, что зелья бывают разные…
— Конечно, давай! Знаток зелий — это нужный человек в компании! И нюхач! Рем, я прям завидую…
Лили тихонько толкнула их обоих: слизеринцы начали подниматься из-за столов. Они быстро подскочили к Снейпу, но девочка едва успела их представить — старосты не хотели ждать, пока первокурсники наговорятся. Да еще кто? Слизерин с Гриффиндором!
И никто не заметил внимательный взгляд поверх очков-половинок…
Комментарий к 7. Начало трудового пути Чтобы не было вопросов и споров по датам смотрите Поттервики.
Люциус Малфой – 1954 г.р. – в 1965 поступает в Хог и в 1971 заканчивает – он сейчас семикурсник.
Нарцисса на год младше.
Регулус Блэк (1961 г.) поступит на следующий год.
А еще Трелони и Локонс.
У остальных “знакомцев” учиться могут в это время только родственники. Дальние.
Квирелл обретается в старшекурсниках воронов.
====== 8. Обживая свой угол, или позиционная война ======
После ужина задерживаться никто не хотел. Старосты распределили новичков по комнатам так, что первокурсники даже мяукнуть не успели.
«Наплевать, — подумал Петр. — Всегда можно поменяться, если припрет. А пока — на горшок и в люльку!»
Но не успел он вслед за Люпином войти в свою новую комнату, как ванную и туалет мгновенно оккупировали их соседи.
— Как думаешь, Рем, переживем мы этих? — спросил Пит скривившегося, как от лимона, Люпина. В комнату они попали вчетвером: вместе с Поттером и Блэком.
— Покоя не видать… — вздохнул в ответ Ремус.
— Может, что-нибудь придумаем?
И услышал еще один тяжелый вздох от нового приятеля. Как говорится, комментарии излишни. Горбатого могила исправит.
К счастью, их соседи за долгий день успели подрастерять свою кипучую энергию, и глазки у них слипались точно так же, как и у всех. Они быстро освободили «удобства», наспех познакомились с соседями и мирно залегли по кроватям. Дети совершенно справедливо решили, что на общение у них будет еще целых семь лет. Определенно, успеется.
«С одной стороны, удобно. В любом случае, общаться придется, и довольно тесно. Для того, чтобы влиять на мальчишек, — идеально, — думал Петр, укладываясь спать. — Но отдыхать-то когда?! Мародеры в комплекте? Вот уж фиг ва-а-ам…» — сладко зевнул он, и сам не заметил, как уснул.
Первый день не принес никаких особенных сюрпризов. Проснулся Питер первым, десяток раз отжался и присел, умылся, оделся, мысленно отмечая, что Люпин смотрит на него из-под ресниц. Но стоило только шевельнуться Поттеру, Рем тут же полетел в туалет. Вскоре он вышел, и соседи встали — тоже вполне спокойно. Сотрясал воздух только Блэк, но вполне себе безобидно и даже приятно: он просто пел. И, надо сказать, весьма прилично. Питер с удовольствием прослушал кусочек «Дурака на холме»(1) в его исполнении, пока в спальню не заглянул староста и, похвалив всех за своевременный подъем, не посоветовал выйти в гостиную, где собирали всех новеньких, чтоб отвести в столовую.
Старосты обещали сопровождать их по замку в течение двух недель, так что, если ворон не ловить, потеряться не светило. Хотя у Петра и был вполне определенный план по обследованию замка. Надо бы еще как-то схемы рисовать, а то он в этом деле, мягко говоря, не айс. Припрячь соседей, что ли? Найдется кто-нибудь из них «художественно одаренный»?
Первым он спросил, конечно, Люпина: они как-то мигом распределились по парам, двое «золотых» мальчиков и двое — попроще. Ремус удивил, вместо ответа показав последнюю страницу своей тетрадки с великолепным шаржем на… МакГонагалл. Петр даже с трудом сдержался, чтобы не присвистнуть, только прошептал приятелю: «Супер!».
Кстати, о тетрадях: в них практически все и работали, от первокурсников до преподавателей, на пергаментах перьями писали только специальные контрольные и некоторые домашки. И что там народ выдумывал насчет прогрессорства с канцтоварами?
«На зубок» пробовать соседей начал, конечно, Блэк. Произошло это уже на следующий день. Питер с Ремусом вернулись из библиотеки чуть позже и застали в комнате «чудную картину»: Блэк завалил свою кровать разными шмотками и уселся на Питерову.
Петр про себя хмыкнул. Бывал он и в скаутских лагерях, и в военном приходилось… Недолго, правда, — всего лишь сборы после окончания универа. Так что прекрасно знал, что все это означает. Он слегка подобрался, схватил гору сириусовского шмотья, что-то уронил, остальное донес и вывалил на сокурсника. Люпин усмехался, глядя на них со своей кровати. Поттер и Блэк, видимо, дружно прифигели и даже ненадолго дар речи потеряли. Когда Сириус, наконец, выкарабкался из-под груды собственных шмоток, Питер уже валялся на его кровати, закинув ногу на ногу. Ботинки, правда, снял: иначе в картину не вписывалось. Хотел еще что-нибудь насвистеть… Ну да ладно, и так сойдет.
— Ты че, вконец офигел?! — заорал, наконец, Сириус
— А что случилось, Блэк? Ты ж сам захотел кроватями поменяться, не?
Поттер тихо заржал.
Питер улыбнулся ему радостно и открыто… и увидел, как тот меняется в лице.
Он едва успел собраться, когда Блэк бросился на него. Рожа у того была… специфической. Просто, как говорится, «шторка упала». Хорошо хоть их кровати стояли в разных концах комнаты, успел сориентироваться. Когда тому оставалась пара шагов, Пит резко бросился вниз, подбивая ему ноги. Блэк с размаху влепился башкой в край собственной кровати и затих.
Секунд десять парни молча сидели с круглыми глазами, не исключая виновника.
— Сири, ты как? — Поттер подскочил и приподнял голову друга с пола, но тут же измазался: — Вот дерьмо, да тут кровищи! Че делать будем? Петтигрю, ты попал.
— А че я попал-то? Я с кровати упал с перепуга, — зло ответил Петр.
Поттер вытаращил глаза.
— Скажешь, это я его ударил? — Пит сжал кулаки.
А пальцы на автомате уже сматывали из носового платка плотный тампон.
Поттер мотнул головой, как бы сам себе не веря. И Петр не выдержал, моментально подсев к пострадавшему. Пульс ровный. Дышит. Капает… Он осторожно заткнул рану, придерживая его голову с другой стороны.
Кровь, по крайней мере, капать перестала.
— Люпин, дуй за врачом! Ну че ты на меня вылупился, Поттер? Бинт есть? Нет? Тьфу. Есть что порвать на длинные узкие ленты?
— Зачем?
— Вот эта фигня кровь остановила. Если отвалится, может снова потечь, — объяснил он, как ребенку.
Что, тут, в Англии, детей совсем за идиотов держат?
Сириус застонал и открыл глаза. Петр буквально впился в них взглядом и вскоре облегченно вздохнул. Зрачки были одинаковые, белки чистые. Смотрел болезный тоже нормально, не косил.
— Достань нос пальцем.
— А?
— Правую руку подними. Так. Нормально. Теперь левую. И дотронься пальцем до кончика носа, сможешь?
Блэк, к общему удивлению, проделал все, что просили. Питер облегченно выдохнул:
— Фууу, нормально все будет.
— Это что было? — поинтересовался Люпин.
— Это был тест, нет ли кровоизлияния в мозг.
— Это как? — вскинул глаза от лица друга Джеймс
После пятиминутного ликбеза на медицинскую тему Сириус поморщился:
— Тошнит… И башка болит…
— Давай в туалет. Придерживай его, Поттер.
Мадам Помфри, едва переведя дух, успела оценить профессионально оказанную первую помощь, влила в пострадавшего пару склянок чего-то и даже в медицинское крыло с собой не забрала — велела только сутки соблюдать постельный режим. Уложили, кстати, на его же кровать.
«Слава богу, легко отделались», — подумал Петр. А вслух сказал:
— Хороший у тебя череп, Блэк. Добротный такой.
— Завидуешь?
Сириус злился, но понимал, что если бы не этот вредный пацан, валяться ему в больничном крыле. И ведь… он его так и не ударил. А знает тот немало интересного, похоже.
— Возможно. По идее, если так хряпнуться, можно овощем остаться.
— Это каким еще овощем?! — начал было заводиться Джеймс, но был остановлен продолжением лекции по медицине.
— Интересно рассказываешь, Петтигрю.
— Ну так само по себе любопытно ведь. Мало ли, что случиться может.
— На целителя пойдешь?
— Наверное. Мне нравится. Лечить мне нравится больше, чем калечить.
И внимательно посмотрел на Блэка.
— Это радует, — поморщился тот. Голова почти не болела, но все еще немного подташнивало.
Но наутро, только встав, устроил очередную пакость, приклеив ботинки Питера к полу каким-то заклинанием.
— Блэк, ты что, жаждешь остаться в моей компании на весь день? — хохотнул Питер, доставая из чемодана любимую обувь.
Ботинки он мог и отрезать с кусочком верхнего слоя ковра — подумаешь! Мог и амулет активировать, специально был зачарован под руководством маминого патрона. Видимо, тот хорошо помнил, какие заклинания у школьников в ходу. Но ботинки стояли почти по центру комнаты, и ни Блэку, ни Поттеру мимо них никак было не пройти. Питер просто ждал, чем же закончится дело. А заодно, узнав, как долго заклинание продержится, он просветится насчет силенок заклинателя, тоже не лишнее. Хотя… могли они сделать это вдвоем?
Поттер округлил глаза, глядя, как сосед затягивает шнуровку:
— Это что у тебя?
— О, это кеды! Я тебе скажу — вещь! Спортивная обувь вообще…
Сириус только ревниво проследил, как его друг, развесив уши, ушел на занятия с этим мелким, невзрачным пацаном.
После уроков, заходя в спальню за тетрадкой по зельеварению, Пит едва успел поймать Блэка, запнувшегося о его же ботинки. Хотя как поймать — придержал просто, чтобы тот снова башкой не треснулся. Не тот у него размер, чтоб такого здорового парня удержать. А тот снова в пол тем же местом метил, ага. Серединой лба. Шрама уже не было, как ни странно. Хотя… магия, сэр!
— Ну что, за что боролись, на то напоролись?
— То есть?
— Блэк, ты мазохист?
— Кто?
— Да что вы темные-то какие. Тебе словарь подарить? Ты книг вообще никаких не читал? Приключения там, хорроры, фэнтези?
— Маггловские книги? У Блэков? Ты не попутал ничего, малыш?
— Я Блэкам не представлен и в библиотеку приглашен не был.
— Ой, мля, я приглашаю! — заржал Сириус. — Погляжу, как тебе понравится.
— Заметано. А я тебе тогда пару книг подкину. Из запрещенной литературы.
Блэк аж подпрыгнул.
«О, как глазки-то загорелись! — подумал Петр. — Теперь буду знать. Что бы ему подкинуть? Интересно, „Девять принцев Амбера“ уже вышла?»
— Ну что, Блэк, мир?
— Мир.
— Давай отклеивай тогда. Самим же неудобно.
Парень… покраснел? Он что, не знает, как? Весело.
— Не получается. Я уже пробовал. Сразу, как только ты в этих… кедах учапал.
— Ну так давай старшаков позовем?
— Ржать будут.
— И че? Думаешь, они первый раз такое увидят? Приклеенные ботинки! Чудо чудное! Диво дивное! Первый раз в Хогвартсе за пять, шесть, семь лет вашей учебы! Спешите!
Здоровый смех парней вселял надежду. Смеются — значит, не все потеряно. Смеются — значит, есть надежда на лучшее. А то и просто — вот оно, лучшее, что париться-то…
Несмотря на то, что злобность у Блэка по отношению к Питу изрядно поумерилась, пакости тот еще периодически строил. Так что Петр через недельку плюнул и решил тряхнуть стариной, в перерыв быстренько смотавшись до спальни и засунув под простыню Блэка длинную нитку. Вечером, когда все улеглись и наконец засопели, встал, дотянулся до кончика, пристроенного им к ножке кровати, привязал еще одну нитку, улегся обратно к себе, активировал отвод глаз и потянул…
А после наслаждался Блэковскими воплями, а главное, тем, как он «мышковал» по собственной постели. Тот хлопал руками по своему ложу, подпрыгивая на нем на карачках, сдвинув балдахин, который в конце концов свалился тому на шею… Ржали они с Люпином, а потом и Поттером, чуть не до потери пульса. Блэк был готов придушить, но троих разом… Природа оказалась против.
— Как ты это сделал, сволочь?
Питер только широко улыбнулся. Но тут к расспросу присоединились Джеймс и Люпин, так что пришлось достать нитку.
— Просто нитка? И совсем без колдовства? — недоумевал Блэк.
— Я хочу попробовать! — решился Джеймс. — Давай ко мне положим!
— Я тоже хочу, — засмеялся Ремус.
Минут через десять старшекурсники из соседней комнаты пришли успокаивать слишком разошедшихся «перваков». Секрет им никто не сдал, отчего все в комнате почувствовали себя кем-то вроде заговорщиков.
— И правда, давайте, чтоб никому! — начал командовать Джеймс.
— Да ладно. Будто ты не знаешь — то, что знают больше, чем двое, знает и свинья.
— Давайте клятву дадим! — Сириус, как и в каноне, страдал максимализмом. Или это он им так наслаждался? Петр так и не понял. Впрочем, времени разобраться у него хватит.
Что дуракам закон не писан, а Блэк вообще «существо особенное» (или, все же, из-за того, что он тогда так смачно о кровать… того), Питер понял давно, но очередной придурочной выходки не ожидал. Целых три дня все было ровно, и они даже стали почти повсюду ходить довольно дружной четверкой. И начали составлять план замка, пара на пару, тот же Сириус тоже оказался неплох в рисовании. Правда, Ремус был более талантлив. Но, может, потому, что он больше старался. Блэк же не мог подолгу ни на чем сосредотачиваться, что Петр и отметил. Эх, рано он расслабился, надо было держать ухо востро.
Закончив домашку, он опустился было на свою кровать.
Что-то хрупнуло, и попе стало мокро и прохладно.
Водяная бомбочка?
Пит встал: на штанах расползалось здоровенное чернильное пятно…
Сириус ржал.
— Блэк!!! Сука! Надоело! — рявкнул Петр и дал ржущему соседу в челюсть хороший хук с правой.
Тот ответил, и понеслось…
Несмотря на то, что Питер был как минимум на голову ниже соперника, его ловкости можно было позавидовать. Хотя и противник был не только силен. А когда они в раже смели со стола вещи Поттера, тот присоединился к общей свалке, лупя обоих. В конце концов, не выдержал и Люпин, когда Пит налетел на его кровать своим чернильным задом и изрядно ее запачкал.
Спустя четверть часа все были измазаны вусмерть и остановились перевести дух.
«Детский сад… Нет, пионерлагерь», — подумал Петр, глядя на разукрашенные чернилами и фингалами морды, и… заржал.
— Сириус… Конь педальный! В яблоках!
— Джейми… Джеймс — синие уши! — помирал Сириус.