Еще при Петре I гвардейцам вменялось в обязанность играть в лапту и я не упускал случая поучаствовать в игре или хотя бы судить. Старался сталкивать команды из разных рот. Думаю, к концу лета можно устроить соревнование между полками.
До появления Игоря Семенова Петр II был большим любителем конной езды и одним из первых деяний после воцарения на престол - стала организация открытого манежа на Царицыном лугу. В реальной истории это произошло на пять лет позже, но мне это показалось хорошим способом себя показать и народ развлечь. Договорился со знакомыми учителями верховой езды, выделили место на лугу, и скоро уже не было отбоя от желающих обучиться верховой езде и от зевак, которые наблюдали за этим.
Дальше - больше, как-то, понаблюдав за тренировками лейб-регимента пообещал приз тому, кто быстрее всех объедет три раза Царицын луг. Участвовать могли все желающие, но большую часть отсеяли в ходе предварительных заездов на один круг. В итоге победил один из жокеев Меншикова на его жеребце арабской породы. Светлейший был доволен, и теперь я понимаю, почему он так легко согласился на трату из казны призовых денег! Зато хмурились фельдмаршал Сапега и князь Черкасский, чьи кони немного не дотянули до победы.
Планы сближения с солдатами других полков, расквартированных в Петербурге пришлось отложить. Помимо почти семи тысяч представителей двух гвардейских полков и Лейб-Регимента, в столице квартировали два полевых полка и четыре гарнизонных. Это еще восемь тысяч солдат. Для сорокатысячного населения города очень много. Похожая ситуация была в соседнем Кронштадте, где квартировали больше двадцати тысяч моряков.
Большая часть негвардейских полков была занята на строительстве обходного канала вокруг Ладожского озера, что меня вполне устраивало. Дело в том, что один из двух полевых полков (бывший Ингерманландский а ныне Первый Петербургский) создавался Меншиковым и за его лояльность императору в случае усиления конфликта с временщиком я не мог ручаться. Нужно было только чтобы генерал-аншеф Миних, командующий строительством каналов, не выпускал ингерманландцев в город.
В среду и пятницу в моем расписании значилось присутствие на заседаниях Верховного Тайного Совета. На первом заседании присутствовали все, даже цесаревны. Посвящено оно было 'раздаче пряников'. Меншикову - звание генералиссимуса, Остерману - чин обер-гофмейстера (управляющего моими делами) вместо уходящего обер-гофмейстера Екатерины Матвея Олсуфьева. Алексею Долгорукому - чин обер-гофмейстера сестры Натальи, которой создавался наконец свой собственный двор. Дочерям и сестре Меншикова - Ордена Святой Екатерины. Сашке Меншикову младшему - чин обер-камергера сестры и Орден Андрея Первозванного.
На сегодняшний день кавалерами ордена Андрея Первозванного являлись человек тридцать (из тех, что еще не умерли). Половина - иностранные монархи и их министры и военачальники. Статут ордена пока утвержден не был, но на практике вручался только мужчинам (исключение - Екатерина I). Кроме шестерых мужчин, входивших в Верховный Тайный Совет, орденом были награждены московский генерал-губернатор Ромодановский (сын знаменитого Князь-кесаря), генерал-фельдмаршал Михаил Голицын (командующий украинским корпусом), генерал-аншеф Василий Долгоруков (командующий персидским корпусом), Борис Куракин (посол в Париже), Петр Шафиров (президент коммерц-коллегии), Павел Ягужинский (бывший обер-прокурор Сената, ныне отосланный в Польшу послом), генерал-фельдмаршал Сапега (отец фаворита императрицы), 'пенсионеры' генерал-фельдмаршал Брюс и генерал-аншеф Алларт. Еще конечно я сам. Да, забыл еще скучающего на корабле в Кронштадте Карл-Августа бискупа Любекского и присутствующего на заседании голштинского министра Бассевича. Ну еще в Петербурге этим орденом были награждены посол Австрии Рабутин и посол Пруссии Мардефельд. Петр Толстой уже ордена лишился, а Иван Бутурлин сидит под арестом и дожидается той же участи.
Орден Александра Невского учрежден недавно. За пару лет его вручили шести десяткам человек, русским и иностранцам. Если Андрея Первозванного вручали чиновникам, придворным и военным 1го и 2го ранга, то Александра Невского можно было получить и с 3м рангом.
Женский Орден Святой Екатерины имел статус второго после ордена Андрея Первозванного и до сих пор его кавалерами стали девять человек: сама Екатерина, цесаревны Анна и Елизавета, три дочери царя Иоанна V, моя сестра Наталья, жена Меншикова Дарья и опять же Александр Меншиков младший. По этому поводу я уже не раз над ним насмехался. В этот раз он получил более весомый орден Андрея Первозванного, а его сестры Мария и Александра и тетка Варвара Арсеньева - ордена Святой Екатерины. Ещё дожидалась совершеннолетия Анна Леопольдовна, так как только Великие княжны получали орден при крещении.
Все три ордена предназначались для элиты общества, в основном от генерал-лейтенанта и выше. По Табелю о рангах от 3-го класса, а таких в стране меньше сотни человек. Для средних и нижних чинов постоянных наград не было, но при моем деде было розданы двенадцать 'патретов' за разные сражения и памятные даты:
1. За штурм Нотебурга, 1702г
2. 'Небываемое бывает' за захват шведских фрегатов в устье Невы в 1703г
3. 'За верность и мужество' за битву при Калише 1706г
4. 'За Левенгауптскую баталию' (битва при Лесной 1709г)
5. За Полтавскую баталию 1709г.
6. За взятие Вазы 1714г
7. 'Прилежание и верность превосходит сильно' за Гангутское сражение 1714г
8. За захват трех шведских судов у Гогланда в 1719г (такая же как за Гангут)
9. 'Прилежание и верность превосходит силу' за Гренгамское сражение 1720г
10. 'По потопе Северныя войны' в память Ништадского мира 1721г
11. За поход на Баку
12. В память коронования Екатерины I 1724г Тринадцатая медаль была отчеканена уже после смерти деда.
13. В память кончины Петра Первого 1725г
При первой возможности придется ввести ордена для чинов более низкого ранга чем 3й за выслугу лет и боевые заслуги как офицерам, так и солдатам и чиновникам. Что-то вроде орденов Святого Георгия, Владимира и Анны. Или медали 'За отвагу'.
Все награждения решили произвести 25 мая, во время церемонии моей помолвки с Марией Меншиковой и бракосочетания цесаревны Елизаветы Петровны и Карл-Августа епископа Любека. Возник вопрос, почему бискуп сидит на корабле в Кронштадте. Я объяснил, что у меня предчувствие, что он заразится оспой и умрет, если сойдет на берег раньше 19го мая. Сановники странно на меня поглядели, но спорить не стали.
Заседание закончилось, но я, к удивлению вельмож, решил задержаться и начать инспекцию коллегий.
Правительственные учреждения еще не перебрались на Преображенский (Васильевский) остров в строящееся здание двенадцати коллегий и располагались в районе Троицкой площади на Городском острове. По моим подсчетам это около двадцати коллегий и канцелярий. Самыми важными считались Сенат, Синод, военная и адмиралтейств-коллегия и камер-коллегия. Возглавлялись коллегии (кроме Сената и Синода) президентом, вице-президентом и несколькими советниками.
Сенат до появления Верховного Тайного Совета являлся высшим государственным органом, заменяя царя во время его постоянных отлучках из Петербурга. Сейчас вертикаль власти проходила мимо него от Верховного Тайного Совета к коллегиям и губерниям. Сенату остались только мелкие дела, которых впрочем было очень много. В результате верховники спихивали рутину в Сенат, а сенаторы не имели власти решать вопросы. При первой возможности постараюсь перейти к министерской системе управления с персональной ответственностью министров за свои направления. Управлял работой Сената обер-прокурор Матвей Воейков, но аппаратный вес его был не велик, чтобы повлиять на сенаторов, половина которых была постоянно в других городах (послами или представителями сената в Москве). Пятерка сенаторов все же могла посещать заседания (мой воспитатель Алексей Долгоруков, военные Салтыков, Юсупов, Дмитриев-Мамонов и крупный землевладелец Черкасский). Именно ради них я старался почаще бывать в Сенате, так как надеялся взрастить в них оппозиционные настроения против верховников.
В Синоде, главой которого являлся я, управляли трое архиепископов: Феофан (в миру Прокопович), Георгий (Дашков), Феофилакт (Лопатинский). Здесь шла борьба между 'реформатором' Феофаном и 'консерватором' Георгием. Мне, с моими планами, Прокопович был гораздо удобнее и я старался выражать ему свои симпатии как на заседаниях Синода, так и в посещении его частной Семинарии.
В военной коллегии всем заправлял Меншиков. Здесь я старался сидеть тихо, прислушиваться к разговорам, приглядываться к посетителям. Смотрел бумаги, задавал вопросы советникам (Ивану Трубецкому, Семену Салтыкову и другим) или секретарям. Меншиков косился на мои записи, но я старался не скрывать, что просто пытаюсь разобраться как работают государственные учреждения.
В Адмиралтейств-коллегии президентом был Федор Апраксин, но последние годы он практически отошел от дел, разочарованный упадком флота. Делами управляли Сиверс (вице-президент), Вильстер (директор морской академии), Змаевич (командир Петербургского порта), Гордон (командир Кронштадтского порта), Головин (генерал-кригскомиссар флота, то есть основной 'хозяйственник'). В адмиралтействе мне пришлось выслушать много жалоб на плохое состояние дел. Я кивал, записывал себе кое-что, просил оформить жалобы в письменном виде. В общем старался не спешить вмешиваться в управление, хотя и очень хотелось.
Камер-коллегия занималась государственными доходами. Возглавлял его Дмитрий Голицын. Здесь я проводил очень много времени, пытаясь понять, как работает финансовая система страны. А работала она плохо. Бюджет страны составлял около 7 миллионов рублей. Большая его часть шла на содержание армии и флота, причем снабжались полки напрямую с определенных губерний и городов. Видов налогов и сборов было больше тридцати, но основными были подушная подать (треть) и таможенные сборы (еще треть). Таможнями впрочем, занималась коммерц-коллегия. Подати же собирались тяжело. На один рубль, поступивший в казну - два разворовывались. В результате недоимок уже накопилось на пятнадцать миллионов и большое количество писем в коллегии были жалобами на оскудение и разорение крестьян.
Коммерц-коллегию возглавлял Петр Шафиров, недавно реабилитированный после коррупционного скандала. Другой руководитель коллегии, Александр Нарышкин попал в опалу по за попытку расстроить помолвку мою и Марии Меншиковой. Вице-президентом коллегии был Генрих фон Фик, один из главных организаторов всей системы коллегий. С ним мы много рассуждали на темы сравнения государственного устройства Швеции, Лифляндии и России. Вообще эта коллегия сейчас поглощала постепенно другие. В прошлом году - штатс-контору Нарышкина, занимавшуюся госрасходами, в феврале - мануфактур-коллегию. Честно говоря, я не заметил чтобы это пошло на пользу делу.
В юстиц-коллегии президентом был Петр Апраксин, брат генерал-адмирала. С нею тесно связаны были юстиц-коллегия лиффляндских, эстляндских и финляндских дел и вотчинная коллегия. Поток дел здесь был большой, но меня больше интересовала работа Уложенной комиссии, которая работала над кодификацией законодательства страны. Последнее уложение датировалось 1649 годом и с тех пор были приняты тысячи новых указов. Превратить все это законодательное море во что-то логичное и понятное и пыталась комиссия. Даже подготовили пару лет назад неплохой проект, но Верховный Тайный Совет пока не решался его принять. Мне кажется ему просто было не до законов. Проект Нового уложения состоял из четырех томов и я начал кропотливое его изучение.
В Берг-коллегии занимались в основном горными заводами. Буквально несколько лет назад начала работу первая угольная шахта Донбасса. Правда, сейчас ее уже закрыли, как и многие другие петровские начинания. Об этом мне пожаловался горноразведчик Григорий Капустин. Лучше остояло дело с подмосковным каменноугольным бассейном, в открытии которого он тоже принимал участие. Сейчас шахты в Рязанской губернии организовали купцы Рюмины. Порадовала недавняя находка нефти в Ухте горноразведчиком Григорием Черепановым. Это было гораздо ближе к Петербургу, чем бакинская нефть. Много месторождений было открыто на Урале и в Сибири, но меня больше интересовало то, что поближе. Пока воздержался от намеков где следует искать.
В медицинской канцелярии занимались организацией карантинов от чумы и управлением госпиталями, которые при Петре начали организовываться в городах и армии. И опять же... знакомился с людьми, интересовался делами и молил Бога о прощении, что пока я бездействую, умирают от оспы, холеры, родовой горячки взрослые люди и тысячи детишек не доживают до совершеннолетия.
Почтой управляли Остерман и почтдиректор Федор Аш. На текущий момент российская почта состояла из регулярных маршрутов 'немецкой' почты с почтамтами в крупных городах и нерегулярной ямской почты на большинстве остальных направлений.
Тайная канцелярия, занимавшаяся расследованием уголовных и политических дел, в Петербурге была закрыта в прошлом году. В Москве однако оставалось головное отделение сыска - Преображенская канцелярия Ромодановского.
Главный магистрат, заведовавший городским хозяйством и полицией Петербурга заодно являлся аппеляционной инстанцией для магистратов других городов. Но после ареста генерал-полицмейстера Девиера магистрат находился на грани ликвидации.
Малороссийская коллегия занималась украинскими делами и там же территориально находилась.
Общее впечатление у меня сложилось противоречивое. Система управления в стране еще только налаживалась. Функции ведомств плохо понятны, ответственность размыта, связь коллегий с учреждениями в провинциях и губерниях часто отсутствовала. Руководство вызывало сомнения в своей компетентности. Канцлер Головкин, например, не владел иностранными языками. Дмитрий Голицын считал ниже своего достоинства разбираться в цифрах финансового ведомства. Меншиков категорически отказывался заниматься писаниной, вызывая подозрения в собственной грамотности. Остерман, дорвавшись до управления, запутывал дела так, что кроме него никто ничего не мог решить. Соберутся Голицын и Головкин на Верховный Тайный Совет, да без Андрей Ивановича ничего решить не могут. Посидят, попью винца и разойдутся по домам.
Вторая беда - нехватка финансов. Огромная армия требовала денег, а вместо денег давали возможность собирать подати, которых не хватало. И занимались армейские комиссары выжиманием из крестьян денег для полков и для себя любимых. Из-за отсутствия финансирования закрывались многочисленные петровские начинания, та же шахта в Бахмуте, которая в Донбассе. На этом фоне необходимость выплаты приданного Анне Петровне в виде целого миллиона вызывала у меня зубовный скрежет. А еще на подходе свадьба её сестры!
Я прилежно записывал в свой дневник наблюдения, пытался систематизировать хотя бы для себя всю систему управления. Знакоился с чиновниками, секретарями, посетителями, пытаясь распределить окружающих на дельных, преданных, влиятельных, опасных, вредных и т.д.
Моё внимание к чиновничьим делам привело к всплеску служебного рвения. Одно из следствий которого - возрастание потока бумаг и писем для меня от подданных. Старался не влезать в их разбирательство самостоятельно, а поступать как настоящий чиновник - записывал краткое содержание писем, автора и дату, потом передавал их Верховному Тайному совету. Пусть дальше они разбираются, а я попозже проконтролирую.
Глава 4. Интриги.
Уже неделю в Купеческой гавани Кронштадта стояла пара кораблей из Любека: тяжелый фрегат сопровождения и богатая яхта под голштинским флагом. Пассажиры и матросы не сходили на берег и скучали на борту. Поэтому шлюпка с посетителем, причалившая к трапу вызвала сильное оживление.
На палубу поднялся человек в одежде немецкого покроя и представился подошедшему капитану.
- Граф Бассевич к Его Светлости!
Стоявший рядом с капитаном придворный поклонился.
- Рад видеть вас, Геннинг!
- Взаимно, Фридрих!
- Пойдемте. Его Светлость ждет вас.