— Давайте, давайте. Быстро, быстро. Скоро солнце спать, нам спать удобное место надо.
— Какой нахрен быстро! Ты что, крокодилов не видишь?! — чуть ли не с пеной у рта закричал Вова.
— Крокодил кушать рыба, человеков не кушать, — безмятежно ответил индеец.
— А сами крокодилы об этом знают?
— Знают, знают! — с довольной улыбкой закивал головой абориген.
Слуги энергично готовили оружие, вот только патронов было меньше, чем отдыхающих земноводных. Немного постояв, проводник с глубоким вздохом срубил стебель бамбука и перешел реку обратно.
— Ходите туда. — Показал братьям на другой берег. — Я крокодилы прогонять.
С этими словами индеец сильно ударил ближайшую рептилию по глазам, тот резко взвился и угрожающе раскрыл зубастую пасть. Однако последовал новый удар, и хищник благоразумно скрылся в воде. Берег очистился буквально в три минуты, но если раньше крокодилы мирно дремали на солнышке, то теперь из воды на братьев смотрели гневные глаза. Индеец бросил свое «грозное» оружие и направился через речку. Делать нечего, близнецы перекрестились и пристроились следом.
— В Африке крокодилы нападают на людей, а здесь — нет, — Амвросий задумчиво констатировал факт благополучной переправы.
— Они индейцев не едят! — буркнул Вова. — Вот распробуют белое мясо, так на города начнут стаями нападать.
Напряжение разом схлынуло, отряд дружно рассмеялся.
Братья с интересом рассматривали мелкие, похожие на речную гальку камешки. Рядом с управляющим с довольным видом сидели македонец Кензо Делчев и грек Грегори Леотсакис. Именно их отряды сделали неожиданные и многообещающие находки. Без сомнения, в руках братьев находились алмазы, а рядом на столе небрежной горкой лежали крупные самородки золота.
— Как же вас так угораздило? — с восхищением спросил Амвросий.
Начальники поисковых отрядов посмотрели на хозяев и, уловив безмолвное разрешение, заговорили:
— Мы решили проверить берега реки, что протекает восточнее форта, — начал Кензо.
— Буквально через сто километров от устья обратили внимание на маленький ручеек и сделали пробу на амальгаму, — продолжил Грегори.
— И нашли золото? — нетерпеливо спросил Амвросий.
— Нет, — степенно ответил Кензо, — амальгамация показала несколько песчинок золота.
— А дальше? — Учителям не терпелось услышать главное.
— Пошли по ручью и вышли в огромный каньон, где стены блестят от золотого песка, а под ногами, словно камни, валяются самородки.
— Ух ты! — Никодим не сдержал своего восхищения.
— Каменья-то как нашли? — подал голос Амвросий.
— Это дальше на юг, — продолжил Кензо, — после каньона начинаются холмы, которые переходят в горы.
— Аборигены называют это место Рорайма, — вставил управляющий.
— Решили проверить горную речку, — заговорил Грегори, — и уткнулись в водопад.
— Большой? — встрял Амвросий.
— Высота более двухсот метров.
— И там алмазы! — Амвросия прямо лихорадило от нетерпения.
— Нет. — Кензо сохранял невозмутимость. — По реке еще тридцать километров.
— Срочно собираемся и отправляемся смотреть, — засуетился Амвросий.
— Куда спешить? — удивился Саша.
— Еще спрашиваешь? — опешил учитель. — Там же золото! Каменья!
Саша только махнул рукой. Право первой ночи никто не отменял. Вот они, хозяева месторождений. Захотят начать разработки — братья слова поперек не скажут, их право. Но умный человек продаст это право, жадность никого не доводила до добра. А братьям в первую очередь предстоит построить крепость в устье реки. Ну а посмотреть, почему нет, посмотрим, и художников с собой возьмем, и картину пошлем в Толедо. Пусть герцогиня Элеонора Изабелла Пави-Габсбург повесит ее на стену.
Спровоцировав в Европе «золотую лихорадку», братья получат приток рабочей силы. Первоначально народ рванется за золотом, ну и пусть, вреда не будет. Вместе с золотоискателями приедут торговцы, перекупщики и прочие жулики. Кого-то повесят, другие сами остепенятся, а в целом регион заполнится людьми. Рядом, на Ориноко, много приисков, начато строительство рудников, плавилен и кузниц. Людей из Европы надо обязательно завлечь, а золото — наилучшая приманка.
«Варяг» и «Аврора» перешли в устье золото-алмазной реки. Место для закладки береговых укреплений вообще не пришлось искать. Возвышенность на левом берегу не только доминировала над устьем, но и контролировала подходы со стороны моря. Крепость на скале — что еще может быть лучше?
— Необходимо продлить укрепления в сторону гавани, — неожиданно заявил Микаэль Тоненнгарн, — построить несколько равелинов.
— Зачем? — удивился Саша. — Батарея на форте надежно защитит вход.
— Я полностью согласен с генералом Рамиро.
— Интересно, при мне дон Филипп Рамиро не выдавал никаких идей.
— Не могу говорить за других, но я разделяю его опасения.
— Опасения? В чем? Поясните свою мысль.
— За нашей спиной — огромные богатства, забрать которые попытаются очень многие.
— Мы это прекрасно понимаем, для чего и строим крепости, и хорошие крепости, позвольте заметить.
— Господа, не сочтите за дерзость… — Микаэль Тоненнгарн снял с головы свой черный колпак. — Но вы не учитываете возможность подлых приемов.
— Это как? — Вова вышел вперед. — Нас попытаются убить?
— И это тоже, но главная опасность таится в «случайных атаках».
— Не понял? — Вова оглянулся на брата. — Как это можно атаковать «случайно»?
— О, подобные ситуации не редкость, — улыбнулся управляющий, — особенно когда хотят прибрать к рукам чужое добро.
— Все равно непонятно. — Саша почесал свою донкихотскую бородку. — Корабли не смогут пройти мимо форта.
— Наивные, аки младенцы, — встрял в разговор Амвросий, — подлый люд зайдет в твой порт с улыбкой, а на берег сойдут одоспешенные рейтары.
— Брат атакует брата по «заблуждению», принимая его за врага, — снова улыбнулся управляющий, — а здесь — золото и чужаки.
Близнецы смешались, подобный вариант они никогда не рассматривали. А следовало бы обратить внимание на некоторую странность в размещении пушек и казарм в Нассау. Любая агрессия со стороны внутренней гавани окажется под двойным прицелом пушек. Город не защищен стеной, но и атакующие побегут по прибрежному песку. Теперь понятен смысл новой казармы для стражников, что построили рядом с ремонтными доками. Они соорудили причалы и склады, а барон Бреда обезопасил себя дополнительными пушками и ротой солдат.
Безымянная река оказалась не уже Невы и судоходной до того ручейка, что вытекал из «золотого каньона». До нужного места «Варяг» и «Аврора» прошли на веслах, помогая только бом-брам-стакселями. Учителя восхищались пьющими цветочный нектар колибри, а братья с тревогой смотрели за борт.
— В точности как в ролике о тропических гадах, — сжав плечо брата, прошептал Вова.
— Кто бы спорил, раскраска слишком приметная. Вон еще одна. — Саша показал на полуметровую змейку, что проворно гонялась за серебристыми мальками.
— Надо предупредить людей, эти ядовитые твари могут быть и на берегу.
— Только без паники, сначала встанем на якорь, затем я проведу инструктаж.
— Почему ты? Я адмирал, и мы на корабле.
— Пожалуйста, кто бы возражал.
Вопреки ожиданиям, моряки восприняли информацию о змеях равнодушно. Реалии XVI века не располагали к досужему любопытству, жизнь можно потерять не только от укуса водной змеи. Да и купальщиков-загоральщиков еще не существовало в помине. На первом месте стоял кусок хлеба, сытая жизнь для себя и своей семьи оставалась недосягаемой мечтой.
Поход в каньон больше напоминал марш-бросок. Оба экипажа уже знали о найденном золоте, добровольные носильщики буквально бежали впереди своих хозяев. Не составляли исключения и Амвросий с Никодимом. Братья со своим скепсисом оставались в гордом одиночестве. В истории освоения Америки нет никаких упоминаний о находке огромных запасов золота. Слухи об Эльдорадо регулярно будоражили Европу, но так и оставались беспочвенными выдумками. Испанцы не допускали чужаков в новые земли. Те же французские дворяне по приезду на новое место шли в церковь и давали вассальную присягу своему новому сюзерену. Правда, сейчас кое-что изменилось, азарт авантюризма и награбленное золото подвигли братьев на заселение новых земель разношерстной публикой со всей Европы. И если дворяне давали им вассальную клятву, то простолюдины и крестьяне становились зависимыми как бы на автомате.
К вечеру холмы заметно приблизились, а ручеек звонко журчал многочисленными крошечными водопадиками. Саша и Вова заметно отстали от основной группы, увлекшись разглядыванием деревьев калебасса, которые служили для индейцев поставщиками кухонной утвари. Действительно забавные деревья, никаких веток, листья растут прямо на стволе, но главным достоинством были плоды, более похожие на разнокалиберные бочонки. Оболочка плода походила на скорлупу и скрывала в себе черно-желтую, резкую на вкус мякоть. Аборигены содержимое выбрасывали, а скорлупу использовали как миски, плошки или кувшины.
— Ты посмотри! — воскликнул Вова, дергая брата за рукав.
— Что еще? — нехотя ответил Саша и замер.
Буквально в двух шагах рос роскошный алый цветок, по форме отдаленно напоминающий тюльпан. И если сам цветок был великолепен, то порхающая над ним колибри выглядела просто уморительно. Крошечная пичужка зависла кверху хвостом и, засунув в бутон длинный клюв, лакомилась нектаром.
— Забавно, не правда ли? — улыбнулся Саша.
— А теперь замри, — прошипел Вова, — и медленно поворачивайся к ручью.
На берегу сидел ягуар и смешно, по-кошачьи ловил лапой рыбу.
— Господин губернатор, почему вы не выдали своему верноподданному брату даже маленького пистолета? — осипшим голосом попытался пошутить Вова.
— Пистолет получится не меньше ракетницы и стрельнет на десять метров.
— Я и на пять метров согласен.
— Да он же маленький. — Саша попытался сделать шаг назад.
— Сам вижу, ненамного больше зоопарковской рыси. Не чета африканским леопардам.
— Не дрейфь, прорвемся.
— У тебя хоть ножик есть?
— Только зубы.
— Тогда оскалься.
В этот момент зверь заметил людей, поджал уши и присел. Братья замерли, а ягуар неожиданно зашипел. Услышав знакомый с детства звук перепуганной кошки, юноши невольно улыбнулись и уставились хищнику в глаза. Гляделки продолжались с минуту, затем ягуар демонстративно зевнул, попятился и, мелькнув пятнами, исчез. Колибри продолжала пить нектар, потешно выруливая растопыренными перышками своего миниатюрного хвостика. Птичка ни в чем не виновата, братья осторожно отошли и в темпе бросились догонять ушедший отряд.
Пронесшийся над деревьями многоголосый вопль сообщил о выходе к заветной цели. Да! Впечатляющая картина! В вечерних лучах солнца стены каньона сверкали на зависть любой новогодней елке. Близнецы оказались правы в своих предположениях. Роса влажного воздуха обмывала песчинки золотистого кварца, создавая иллюзию стен из сплошного золота.
— Хорошая приманка. — Вова ощерился довольной улыбкой. — Народ попрет как на бесплатный цирк.
— И Грегори, и Кензо прекрасно знают цену своей находки, — усмехнулся Саша.
— Заметил уже. Вмиг скисли, заметив наше равнодушие.
— И где же золото? — спросил Саша у рудознатцев. — Это цитрин. Жаль, если с алмазами будет аналогичный прокол.
— Месторождение где-то рядом, — промямлил грек, — самородки собраны в каньоне.
— Насчет алмазов не извольте беспокоиться, — затараторил македонец, — мы честные люди.
— Ну-ну. — Вова грозно посмотрел на поникшую парочку.
Братья отошли в сторону.
— Жулье! — возмущенно воскликнул Саша. — Обвели бы вокруг пальца, не читай мы умных книг.
— Золото где-то рядом, добровольцы быстро найдут. А вот камешки — под вопросом.
— Я вообще не слышал про американские алмазы.
— Даже не интересовался подобными темами.
— Прошу прощения, Панове. — К братьям подошел Ежи Ковалевский.
— Что, Ежи, нравится каньон?
— Очень нравится, я хочу просить у пана губернатора дозволения писать в Польшу своим друзьям.
— Пиши. — Саша пожал плечами.
— Если пан губернатор разрешает, я позову их сюда за золотом.
— Шляхтич на промывке золота перейдет в общий разряд. — Вова счел необходимым предупредить своего артиллериста.
— То есть не важно, — отмахнулся Ежи, — лучше быть сытым с кайлом, чем голодным с саблей.
— Пиши, — повторил Саша, — всех примем.
Довольный артиллерист побежал к своим морякам.
— Надо бы сюда привезти одного из фон Хагенов, — заметил Вова.
— На реке заложим порт и форт, а Эрика фон Хаген поставим командиром.
— Он заставит золотоискателей ходить строем, — засмеялся Вова.
— И порядки заведет, как в казарме, — поддержал Саша.
— Еще дон Бобо пригодится.
— Он не закончил свои интриги на изумрудных шахтах, но прогресс очевиден.
— Читал отчеты, — улыбнулся Вова. — Братва занялась выяснением отношений и переделом собственности.
— А что, давай отправим нашего спеца по интригам в Кенигсберг?
— Хочешь открыть южноамериканский филиал Тевтонского ордена?
— Тьфу на тебя! Рыцари маршируют строем, а дон Бобо из-за угла: «Хочешь мешок золота?»
— В твоих словах есть мысль. В любом случае нам придется лезть в тот гадюшник, а сеньор Карио способен подготовить въезд на белом коне.
— Так вместе с белым конем и угодишь в тайную ловушку. Будет на выходе конно-губернаторский фарш.
— А если переговорить с доном Хуго Циснерос?
— На какой предмет?
— Купим ему патент магистра Тевтонского ордена.
— Брось, рыцари выбирают своего главаря.
— Это вряд ли, демократия красива только в кино.
— Мне нравится твоя идея. — Саша задумчиво погладил свою бородку. — Решено, озадачим дона Бобо.
— А я возьму на себя сеньора Хуго, родовитый и нищий дворянин должен грезить о возвышении.
— Кстати, о поляках. Ты, помнится, читал какую-то книженцию о польских путешественниках в Америке.
— Да так, ерунда. Природа, злобные индейцы и добрые белые.
— Я о другом. Вроде бы в Америке были польские поселения.
— Выкинь из головы все, что было. Для нас важно то, что будет.
На самом деле в истории освоения Америки есть и польский след. В 1928 году Пилсудский решил выселить крестьян из Малопольши и отдать освободившиеся земли «истинным» полякам. Для этой цели во Львове создали Польско-американский колонизаторский синдикат, который возглавил некто Мечислав Лепецкий. Украинцам пообещали бескрайние плодородные земли и посадили на транспортные суда. Всего успели сделать восемь рейсов, когда поселенцы неожиданно взбунтовались. Крестьян Львовщины высадили в Перу, у самых истоков Амазонки. До ближайшего населенного пункта — 1700 километров, и все по горам. Доведенные до отчаяния люди захватили очередной транспорт и самовольно расселились на плодородных плоскогорьях Аргентины. История получила широкую огласку и международное осуждение, у Юзефа Пилсудского случился инфаркт и правосторонний паралич. В дальнейшем от имени диктатора Польшей правили приближенные к нему генералы.
Стоянка в «золотом» каньоне могла продолжаться до бесконечности. Моряки рыли землю с настойчивостью неразумных детишек. Пришлось применить власть и продолжить путешествие теперь уже на десантных шлюпках. Моряки ритмично и монотонно работали на веслах. Вдоль борта сонно журчала мутная, слегка коричневатая вода, тишину необъятных просторов разрывали резкие крики птиц да скрип уключин. Абсолютно безлюдная река, не видно даже традиционных нутрий. Зато на фоне девственной природы выделялись восклицательными знаками следы от стоянки предыдущего поискового отряда.
— А Кензо Делчев и Грегори Леотсакис основательно провели свои изыскания.
— Молодцы, ничего не скажешь. — Саша посмотрел на остатки лагеря, говорившие о продолжительном проживании.
— Как ты думаешь, они продолжат поисковые походы или уедут после получения выкупа за находки?
— Вероятнее всего, останутся.
— Да, надежда на богатый приз многих приводила к беде, — философски заявил Вова.
— Ты к чему это?
— Здесь не живут индейцы, поэтому мы не знали о месторождениях.
— Ну и что? Пройдут дальше по реке и найдут другие месторождения, может, еще более богатые.
— Или погибнут. Не зря же место пустынное, всякие кусачие твари, змеи и прочие гадости.