Танец завершен.
Губы Рагнара дрогнули в улыбке. Последнее движение выглядело как обещание, особенно после того, как Эльвир подмигнул ему – а альфа не сомневался, что этот жест был только для него.
Несколько секунд все молчали, пока Эльвир пытался восстановить сбившееся дыхание. А после были слышны только крики, свист и восторженное улюлюканье зрителей – они остались довольны.
Но настало время переходить к более важной части праздника. И Эльвир взволнованно выдохнул.
— Выйдите вперед все желающие! – громогласно произнес вождь, когда шум стих, и на площади наступила полнейшая тишина.
Когда вперед выступило больше полдюжины крепких альф, красивых как на подбор, но и настроенных очень серьезно, глава клана спросил у остальных:
— Все ли выступили, готовые бороться за этого омегу?
Несколько мгновений все ждали, и тогда вождь стал объявлять о начале «Битвы желающих». Народ загалдел, подбодряя. Эльвир же, не найдя в желающих желанного, был готов разреветься прямо на месте. Ведь… он боролся только ради этого дня.
— Я желающий!
Все обернулись на властный голос, и на секунду все стихло. Альфы замерли, не зная, правильным ли будет уступить сильнейшему среди них оборотню или же стоит биться. А Рагнар в это время стремительно приближался к безуспешно пытающемуся улыбнуться Эльвиру. Схватив его за руку, мужчина скинул со своего плеча теплую накидку и быстро укутал ею растерянного омегу. Этот жест представлял собой многое, но самое главное, наверное, это то, что вещи с плеча отдавали только самым близким людям.
— Имею ли я право забрать этого омегу по праву сильнейшего из клана-хозяина или мне нужно сначала сразиться с ними? — крепко держа за руку Эльвира, спросил Рагнар у вождя, кивнув на ожидавших исхода своих альф-соперников.
Все здесь понимали: бейся не бейся, сражайся не сражайся, а победит все равно Рагнар. Говорили, он всегда участвовал в частых набегах на троллей и других врагов, нередко отправлялся в дальние плавания, да и что бы ни делал, всегда оставался в выигрыше. Не зря он вожак своей стаи. Даже чисто внешне он выглядел крупнее своих собратьев, но это было не так важно, важнее то, что он действительно оправдывал эти слухи поступками. Более того, в этом году именно Пустынные оборотни могли взять замуж того, кого захотят сами, минуя соревнование.
Вождь не успел ничего ответить. Чуть вперед вышел один из желающих и сказал с разочарованием в голосе:
— Мы не смеем вставать против тебя в этой неравной борьбе, Рагнар. Сегодня мы отступим, — на что Рагнар благодарно кивнул. — Но только если ты поклянешься заботиться об этом мальчике, — и неизвестный альфа указал на стоявшего рядом с Рагнаром Эльвира. — Пусть мы не сразимся за него, но нам нужны гарантии, что ты сделаешь его счастливым.
Эльвиру часто было не по себе, когда он наблюдал за тем, как за некоторых омег бьются альфы, и всегда очень грустил, когда один из соперников проигрывал – ведь он тоже боролся за свое счастье и делал это осознанно, со всей серьезностью. На Дне Обретения не бывало желающих, которые дрались просто из-за охоты заработать себе лишние ссадины, каждый стремился заполучить того, кто ему на самом деле приглянулся и с кем хотелось провести жизнь.
Вожак Пустынных оборотней прищурился. Потянув на себя омегу и с нескрываемым удовольствием ощутив податливость его тела, Рагнар громко, чтобы все до единого слышали, произнес, глядя прямо в глаза Эльвира:
— Клянусь защищать, ценить и заботиться. Обещаю сделать тебя счастливым и не допускать твоих слез.
Пораженный, Эльвир выдохнул прямо в губы наклонившегося к нему Рагнара. Пока все это казалось одним лишь сном. И слова, и сейчас…
— Но все же я бы не отказался когда-нибудь провести с тобой спарринг, — сказал все тот же альфа с тактичным смешком. — Интересно ощутить на себе, каково это, драться с сильнейшим.
А дальше все пошло как по накатанной. Вождь, подтвердив новый союз, отпустил пару, продолжая праздник. Рагнар, все так же не отпуская хрупкой руки, повел омегу в сторону своего жилища, предпочтя идти длинной дорогой и по пути рассказывая присказки о том или ином предке-оборотне, когда они шли вдоль тропы. Казалось, омега проявлял настоящий интерес к этим похожим на вымысел невероятным историям. А Эльвир до сих пор не мог поверить в свою удачу и, наверное, так бы и не верил до последнего, пока замолчавший Рагнар не остановил его под одним высоким деревом и не поцеловал так, что весь дух выбило.
Оставшаяся дорога к дому осталась незамеченной Эльвиром, в голове все будто заволокло туманом, глаза не хотели открываться, а руки – отпускать крепкую шею. Рагнар и не был против, он сам давно мечтал ощутить в руках это упругое стройное тело, взять его на руки и, крепко прижав к груди, понести в свое логово – прямо как сейчас.
Там они едва вписались в дверной проем и уже не глядя упали на кровать, укрытую теплыми шкурами, не в силах оторваться друг от друга. Пол в одно мгновение оказался устелен элементами праздничной одежды, клочками тканей и бусинками от разорванных украшений.
Эльвир откинулся на подушки и потянул за собой мужчину, водя руками по его спине, с каким-то скрытым удовольствием сжимая плечи и обвивая его ноги своими.
Рагнар начал с легких поцелуев в лоб, но постепенно его горячность нарастала, и он спускался все ниже, касаясь глаз, щек, подбородка. Огибал губы, заставляя тем самым омегу тихо рычать, но и сделать Эльвир ничего не мог, зажатый между крупным телом альфы и широкой кроватью. Вскоре требовательные поцелуи стали покрывать торс юноши, пальцы нежно водили по шее, а взгляд время от времени устремлялся к ожившему органу. Эльвир, оказавшийся на удивление очень чувствительным, реагировал буквально на каждое прикосновение то стоном, то сдавленным вздохом, то мелкой дрожью.
Решив попробовать омегу на вкус, Рагнар коснулся его небольшого члена языком и вдруг заглотил целиком, отчего Эльвир задохнулся и железно вцепился в длинные светлые пряди. Доведя Эльвира почти до грани, Рагнар с трудом остановился, но решил, что сделает так, что его желанный улетит в небеса. И он не успокоится, пока этого не случится.
Раздвинув белые ноги, Рагнар устроился между соблазнительных бедер, из-за которых у него сегодня разве что не дымилось, и, коротко чмокнув Эльвира под пупком, медленно погрузил внутрь него первый палец, совсем немного, по фалангу, а затем осторожно – предельно осторожно – вошел до конца. Было так невыносимо узко и жарко, что Рагнару срывало крышу, когда он представлял те ощущения, когда будет в нем. А это еще только начало.
Дерзкий и в то же время невинный Эльвир заводил Рагнара с пол-оборота. Уже все четыре пальца разрабатывали дырочку, попеременно поглаживая тесные гладкие стенки, готовя к вторжению, и гортанные стоны парня заставляли только желать мучить его подольше. Влажно поцеловав его в шею, Рагнар быстро перевернул расслабленного Эльвира на живот. Мелкими жалящими поцелуями он прошелся по всей ровной спине, неожиданно цапнул за мягкое полушарие, после чего заработал громкий «Ай!» и хлопок по руке.
Язык, коснувшийся уже влажной дырочки, разжег где-то внизу живота Эльвира настоящий огонь. Напирая, альфа наслаждался едва ли не сладостными криками и частыми вздохами. Юноша изо всех сил сжимал в руках подушку, пытаясь сдержаться, но жалкое хныканье вкупе с тонким скулежом так и срывались с губ.
Поцелуй, запечатленный на покрасневших и припухших губах, остался тем последним моментом, который Эльвир запомнил четко. А дальше…
Альфа приподнял его за бедра, провел языком влажную дорожку до шеи. Укус в загривок, глухой крик – и он весь внутри. Почти сразу Рагнар начал двигаться, сначала размеренно и плавно, а потом все быстрее, и быстрее, и сильнее… И глубже… Привкус крови во рту от прикушенной губы больше не волновал омегу, перед глазами мелькали звезды, когда Рагнар толкался особенно мощно.
Мужчина иногда сжимал омегу так, что тому едва удавалось дышать. Эльвир мог царапаться, кусаться, но прижимался спиной к нему все же тесно-тесно, отвечая с той страстью, с которой только мог.
Они не слышали ни шума на улице, ни радостных криков и поздравлений, доносившихся с праздника – они слышали только друг друга, видели только друг друга.
Толчок, и Эльвир вскрикнул. Еще толчок, и опять вскрик, но уже громче. Почувствовав, что его мальчик на пределе, Рагнар ускорился: ужасно хотелось поцеловать омегу, но тот, уткнувшись лицом в подушку, только стонал и подавался назад. И тогда Рагнар стал вбиваться в натянутого как струна Эльвира, буквально вколачивая его в кровать, а тот только принимал его в себя и жарко отдавался. И… Миг – Эльвир, забившись в руках альфы, кончил, а Рагнар, зарычав, излился следом…
Утомленный, заботливо укрытый тяжелой шкурой и прижатый к груди альфы Эльвир рисовал пальцами одному ему ведомые узоры на теле Рагнара и тихонько разморено вздыхал. Ведь все было просто прекрасно. Он чувствовал эту трогательную нежность и ласковые укусы, любовные объятия и жадность рук. Так почему же Рагнар поначалу отказался от него? Почему он так изменился за год?
Кажется, Эльвир задал эти вопросы вслух, потому что Рагнар, мгновенно нахмурившись, нехотя заговорил:
— В нашем клане строго запрещается касаться не достигших зрелости омег. В некоторых случаях это карается смертью. Касаться вас… чревато последствиями, — Рагнар выразительно окинул взглядом их ложе.
Минута молчания даже альфу заставила понервничать. И тут Эльвир громко и весело рассмеялся, напрыгивая на удивленного Рагнара и с любовью целуя его. Значит, он не по своему желанию оттолкнул его тогда! Боги, как же он счастлив!
Они подремали, греясь в объятиях друг друга, позже быстро обтерли тела от пота и спермы, нехотя перекусили фруктами и снова отправились в постель. Ближе к вечеру Рагнар все-таки соизволил подняться и, оставив сладко сопящего Эльвира одного, вышел из своего жилища.
Когда омега проснулся, то ожидаемо не обнаружил рядом с собой Рагнара и совсем не испугался его отсутствия. Он замотался в длинную ткань, чтобы не бегать по дому обнаженным, и стал прибираться после их любовных утех. После протер пыль, аккуратно разложил все вещи и даже приготовил кое-что из еды на ужин, но альфа так и не вернулся. В конце концов он просто лег обратно на облюбованное местечко и принялся ждать, снова закутываясь в шкуры словно в кокон.
— Эльвир! Ты проснулся? — наконец почти через час из-за двери возникла голова Рагнара. В волосах его были листочки и маленькие ветки, запутавшиеся там с виду очень прочно, как мог догадаться Эльвир. — Закрой глаза!
— Зачем? — предвкушающе спросил парень, ерзая на постели и подтягивая шкуру на себя.
— Все-то тебе надо рассказать, — язвительно заметил Рагнар.
Фыркнув, омега прикрыл веки. Послышалось тихое шебуршание, ровные шаги. Эльвир понял, что Рагнар встал прямо перед кроватью.
— Апчхи!
Эльвир утер зачесавшийся нос пальцем.
— Эльвир… Малыш, я хотел задать тебе очень важный вопрос. Но для начала я хотел бы…
— Апчхи!
— Но я хотел бы тебе признаться… Год назад, когда ты впервые подошел ко мне, я был просто очарован. Очарован той невинной красотой и ангельским личиком, нежным робким голосом и смущенным румянцем.
Рагнар перевел дыхание, смотря на легкую улыбку мальчишки.
— Ты и представить себе не можешь, как я изводил себя на тренировках после нашей встречи, пытаясь забыть тебя хоть на какое-то время. У меня не вышло, — хмыкнул альфа.
— Апчхи! Апчхи!
Теперь Эльвир уже хмурился, продолжая держать глаза закрытыми: почему он так расчихался, да и еще в такой ответственный момент?!
— Эльвир, мой ангел, ответь правдиво, прошу. Ты согласен стать моей парой до скончания веков?
Эльвир замер и резко открыл влажные глаза. Как и был, полностью голый, он с радостным визгом выпрыгнул из постели и обвил руками шею своего альфы, нет, лучше – теперь уже своего жениха! И тут Рагнар, с тихим смехом коротко чмокнув его, вытянул из-за спины… О нет!
— Рагнар, апчхи! Ты такой милый… Но у меня аллергия на… Апчхи! На азалию.
Рагнар недоуменно уставился на букет безобидных цветов в руке, который он с таким трудом достал, ведь азалия росла только в соседней деревне. Осознав всю ситуацию, он чертыхнулся, выпустил из объятий Эльвира и вышел из дома, выбрасывать бывший сюрприз.
— Но это было очень романтично! — крикнул ему вдогонку омега, вдоволь повеселившийся. Если бы еще не этот аромат…