Меня накрыло в утреннем душе.
Проснулась я раньше своих соседок, что позволило мне занять ванну первой. Как обычно приняв душ и умывшись, я, завернувшись в полотенце, стояла перед запотевшим зеркалом ванной и чистила зубы. Дико хотелось спать, я постоянно зевала, но надеялась, что после завтрака меня отпустит.
И вроде бы всё оставалось таким же, как обычно. Всё те же зелёные глазища, те же тёмно-рыжие волосы, те же несколько едва заметных веснушек на носу… но именно в этот момент я поняла, что окончательно приняла себя, как Лилию Каркарову. Прямо здесь и прямо сейчас.
Это было так странно, возможно даже немного нелепо, но это произошло.
Настроение было странным. Эйфория быстро прошла, так что я, пребывая в приподнятом расположении духа, вышла из ванной. На уже заправленной мною же постели лежала школьная форма, которую я приготовила до ухода в душ.
Когда я уже заплетала вторую французскую косу, моё внимание привлёк к себе тихий кашель сбоку от меня.
— Доброе утро, — поздоровалась со мной миловидная девочка с русыми волосами.
— Доброе, — я улыбнулась ей, перевязывая косу лентой и исподволь разглядывая одну из соседок.
Если мне не изменяла память, это была Алиса. Алиса Розье, я видела пару раз её мать — кажется, они достаточно неплохо общались с Наной. Удивляюсь, как мы ещё с ней не познакомились до школы.
— Алиса Розье, — подтвердила мои догадки девочка, слезая с собственной постели и являя мне себя, облачённую в милую ночную рубашку. — А ты…
— Лилия Каркарова, — кивнула я, всё так же улыбаясь; мой взгляд упал на пушистые волосы девочки, которые растрепались за время сна. — Помочь с причёской, Алиса?
— Если можно, — кивнула она и принялась заправлять кровать.
Какое-то время тишина в комнате нарушалась лишь сопением ещё одной девочки, которую я пока не знала. Впрочем, что-то мне подсказывало, что в каноне она тоже отметилась. Кто знает, может и вспомню…
Пока Алиса умывалась, я складывала учебники. Итак, сегодня у нас по расписанию: Трансфигурация и Зелья, они пойдут перед обедом, после приёма пищи поставили ещё ЗОТИ и Травологию. Каждый урок похож на институтскую пару или школьный модуль — ну вот и отлично, всегда считала, что это наиболее оптимальное время для занятий. Значит, мы три часа будем заниматься, а из этого следует, что перед обедом у меня будет кое-какое время на поход в библиотеку. Замечательно, мне уже нравится эта школа.
— Который час?
Я резко обернулась, так что кусочек ленты ударил по моему плечу. Что поделать, у меня всё ещё был пунктик на неожиданные появления или реплики — паранойя не дремлет, так сказать.
На меня с растерянностью взирали огромные шоколадные глаза довольно милой девочки.
Костеря себя за проваленное первое впечатление, я наколдовала Темпус и пожала плечами.
— Половина восьмого… а что?
— Кажется, пора вставать, — хмыкнула девочка и спрыгнула с кровати; оглядев меня, она протянула мне руку. — Марлин МакКиннон.
— Лилия Каркарова, — я улыбнулась и осторожно пожала протянутую мне ладонь. — Будем знакомы.
— Это точно… ванная свободна?
— Уже да, — раздался позади нас голос Алисы. — Алиса Розье.
Русоволосая девочка подошла к нам, теребя в руках расчёску.
— Марлин МакКиннон, — повторила шатенка и усмехнулась. — Подождёте меня? На завтрак тогда пойдём вместе.
— Без проблем, — я пожала плечами и кивнула в сторону высокого табурета, стоящего у достаточно старого туалетного столика. — Садись, Алиса, сейчас мы что-нибудь придумаем с твоими волосами…
***
Теперь, когда я достаточно выспалась и отдохнула, замок открывался передо мной совершенно с другой стороны.
Это, безусловно, было безумно старое и интересное здание. Нельзя было назвать его просто красивым — нет, он был величественным, грандиозным, поражающим… все эти витражи, кованные поручни, ниши и многочисленные каменные коридоры, все они создавали определённую атмосферу — атмосферу какой-то пафосной средневековости, да позволят мне филологи такое странное определение. Здесь хотелось быть леди. Хотелось говорить о погоде, пить кофе по утрам, заплетать сложные косы и носить длинные юбки. Именно здесь всё очарование прошлого завладевало с чудовищной силой.
Именно в этот миг я поняла, за что боролись чистокровные маги. За эту бесконечно дорогую атмосферу, которую больше чувствуешь душой и сердцем, чем умом. Подобное нельзя объяснить ни на пальцах, ни в огромных философских трактатах. Впервые я осознала всю силу фразы «зов крови».
Впрочем, в облаках витать было некогда. Тараканы в моей голове уже вовсю потирали тоненькие лапки, предвкушая веселье. Естественно, сильно палиться было нельзя, но задница уже чуяла предстоящее веселье. Но ведь на самом деле: это место было заполнено подростками, так что даже атмосфера у вполне себе жилых помещений была соответствующая, буйная и яркая.
Гостиная Гриффиндора ожиданий моих не оправдала. Я, грешным делом, думала, что это будет эдакое «золотисто-алое безобразие», однако здесь было вполне себе уютно. Тёмно-бордовые шторы с золотистыми лентами и гардинами, гобелены на стенах, несколько больших каминов, а также множество столов, кресел и диванчиков — всё это создавало благоприятную, домашнюю атмосферу. Здесь был уголок для посиделок с друзьями, как раз у камина, где были живописно разбросаны подушки, было и место для чтения, а круглые столы в одном из углов словно приглашали присесть за них. Были и книжные полки, и ковры, и множество чужих питомцев.
Кстати о питомцах… где моё чудовище?
Словно вторя моим мыслям, навстречу мне выбежал Мефистофель. Я рассеянно погладила его, потрепала за ушком и выпрямилась, хмурясь. А кто их кормит? Домовики, наверное… но лучше уточнить.
— Идём? — спросила, видимо, меня появившаяся рядом Марлин; Алиса, стоящая рядом, кивнула, но как-то рассеянно.
Уже в Большом зале я встретилась с потенциальными Мародёрами. Ремус тоже сидел среди них и робко улыбался. Девочки на секунду затормозили, видимо, размышляя, куда им сесть, так что я решила взять дело в свои руки.
— Сириус, Джеймс… доброе утро, — солнечно улыбнувшись, я устроилась на длинной скамье, занимая свободное место рядом с Поттером; девочки переглянулись и устроились рядом.
— Доброе, Лилс, — ответили мальчишки нестройным хором и переглянулись. — Познакомься, это Ремус.
— Ремус Люпин, — добавил милый мальчик и неуверенно мне улыбнулся.
Он был очень худым для своего возраста, выглядел даже каким-то замученным. Впрочем, неудивительно, учитывая то, что он являлся носителем ликантропии… эх, лекарство бы ему найти. Но это планы, которые заходят слишком далеко вперёд, так что, как говорится, поживём — увидим. У мальчика были тёмно-русые волосы, медового цвета глаза и множество шрамов. Выглядел он до боли мило, его хотелось тут же обнять и успокоить. Поняв, что мой взгляд слишком смущает ребёнка, я принялась болтать со своими ближайшими соседями, постепенно втягивая в разговор и Ремуса. Почему-то при нём я чувствовала какое-то обострившееся желание заботиться о других людях. Вообще-то странно, раньше за мной подобного меценатства не наблюдалось… ну да ладно.
— Готовились как-то к первым урокам? — поинтересовался Сириус, уже доевший свою порцию овсянки и теперь пытающийся хоть чем-то занять себя, пока его друг активно поглощал кашу.
Кстати говоря, кормили тут действительно неплохо. Овсянку накладывали большими порциями, хорошо сдобренными маслом, подавали несколько видов джема, тосты и чай. Мне, по крайней мере, понравилось. Я с удовольствием поедала тосты с вишнёвым джемом и допивала чай, наблюдая за будущими однокашниками. И наблюдения, стоит признаться, пока радовали.
— На самом деле, если только дома, — ответила Алиса и пожала плечами. — Вчера уже не было сил.
Ремус согласно кивнул. Ребёнок явно чувствовал себя не в своей тарелке — оно и немудрено, ведь он-то в курсе, чем отличается от других.
— Мы вчера полистали учебник Трансфигурации, — сказал младший Блэк и пожал плечами. — Для тех, кто хоть немного занимался дома, там нет ничего сложного. Maman заставляла меня зубрить Трансфигурацию с шести лет, хотя практическую часть я начал отрабатывать только с девяти.
— Повезло, — вздохнула Алиса, — меня заставляли больше всего времени уделять Зельям и Травологии, а я просто ненавижу копаться в земле.
— А у тебя что, Лилс? — с интересом спросил Джеймс; все знали, что Поттеры натаскивали своего ребёнка в Чарах, готовя его к профессии артефактора, но за столом об этом не упоминали, словно подобное знание было само собой разумеющимся.
— Боёвка, — мрачновато заключила я, залпом допивая свой чай и ставя стакан на стол. — Пока лишь теорией, но с этого года начну и практику.
Сириус присвистнул.
— Определённо, ты бы понравилась моей матери, — деланно серьёзно заключил мальчик, хотя его тёмно-синие глаза искрились смехом. — Она всё пыталась утянуть меня в боевую магию, но мне как-то больше артефакторика…
Это было бы забавно, если бы не было так грустно. Мы были детьми, но не могли ими быть из-за наших семей. Чистокровные маги взрослели рано, так что мой менталитет и прошлый жизненный опыт не особенно бросался в глаза среди сверстников.
— Кстати, о твоей маме, — вспомнила я. — Как она отреагировала?
— Лучше, чем я думал, — весело ответил мальчик, взлохмачивая и так растрёпанные волосы. — Она, конечно, не в восторге, но вроде бы спокойна. Кстати говоря, сказала, мол, если уж Каркаровы и Поттеры закрыли глаза на то, где их дети, то ей не остаётся ничего, кроме того, как смириться.
Джеймс хихикнул и пожал плечами, молчаливо соглашаясь с другом, а меня уколола совесть. Я настолько замоталась вчера, что забыла отправить письмо родителям… нужно сделать это до обеда, определённо. А библиотека никуда не убежит.
***
Уроки проходили, по моему скромному мнению, шикарно. Начнём с того, что первой парой у нас стояла Трансфигурация. Серьёзная и собранная МакГонагалл оглядела свой класс и первым делом представилась. Далее мы должны были записывать под её диктовку технику безопасности при работе в её кабинете.
— Запомните, — вещала женщина, строго оглядывая всех в общем и каждого в отдельности. — Главное здесь — не махать без разбору палочкой; никто ведь не хочет оставить своего товарища без глаза, не так ли?
В оставшееся время мы писали конспект и разбирали первую тему — Основные законы Трансфигурации. Видно было, что Минерва умела общаться с детьми, находить к ним подход, так что я не сомневалась в её компетентности, как преподавателя. Единственный минус — я пока не поняла, что её держит рядом с директором, какая сила заставляет эту сильную личность находиться постоянно рядом и слепо поддерживать его.
Сидела я вместе с Алисой и Марлин. Сзади нас, переговариваясь и шурша, расположились Сириус и Джеймс. Ремус, как ни странно, пересел ближе к нам с Алисой и старательно писал аккуратным разборчивым почерком.
Честно говоря, из всей дружной компании Мародёров он понравился мне больше всех. С ним хотелось дружить, хотелось обмениваться книгами и конспектами, хотелось болтать о какой-нибудь чепухе. И я надеялась, что в какой-то момент мои фантазии станут реальностью. Сейчас главное ничего не испортить, а дальше прорвёмся.
На перемене, которая длилась пятнадцать минут, я отделилась от компании ребят, а, дойдя до нужного кабинета Зелий, уселась на подоконник и принялась листать учебник по Зельям. На самом деле, необходимости в этом особенно не было, но мне хотелось занять себя чем-то полезным в то время, как остальные дети развлекались.
— Можно? — голос, раздавшийся левее от меня, заставил поднять глаза и приветливо улыбнуться.
Передо мной стоял Люпин.
— Садись, конечно… Ну, как тебе первый урок в новой школе?
Мальчик уселся на подоконник и тоже достал книжку — у него она была немного более потрёпана, чем у меня. В голову почему-то пришла мысль о том, что книга раньше принадлежала его родителям. Почему-то это показалось мне милым.
— Да вроде ничего, — сдержанно ответил он, будто бы стараясь не выглядеть особенно восторженным. — МакГонагалл вроде неплохая…
— Вроде бы… Интересно, как будет со Слизнортом… Это наш профессор Зельеварения, Гораций Слизнорт, — объяснила я, видя оттенок непонимания в глазах собеседника.
Мальчик рассеянно кивнул и посмотрел в окно.
— Так странно… и как они выдерживают такое давление?
— Какие-нибудь заклинания, наверное, — я пожала плечами.
— И правда…
Мальчик почему-то покраснел. Наверное, подумал, что выглядел сейчас глупо. Улыбнувшись, я прижалась ладонями к стеклу, вглядываясь в мутную воду.
— Как думаешь, тут есть русалки?
Словно в подтверждение моим словам, прямо мимо окна пронесся русал, напоследок ударив хвостом по стеклу, отделяющему нас от таинственного существа. Ремус тихо рассмеялся и тоже прилип к стеклу.
Почему-то мне показалось, что начало дружбы положено.
Последующий урок Зельеварения мне понравился. Слизнорт был вполне себе дружелюбным, но разительно отличался от строгой и суровой МакГонагалл. Он тоже заставил писать нас технику безопасности, но сделал это как-то добровольно-принудительно, шутя и смеясь. Немного рассказал о Клубе Слизней, в который мы могли вступить через «пару-тройку лет», если будем достаточно талантливы и хороши в учёбе, упомянул о ждущих нас через пять лет экзаменах.
На Зельях я села с Северусом, единственная нарушив факультетскую расстановку. Джеймс Поттер, завидев своего соседа, подхватил свои вещи и пересел ближе к нам. Поскольку строгого правила рассадки попросту не существовало, мы с Севом уселись на задние парты, и как-то исподволь туда же переместилась вся моя «компания», тоже как-то исподволь собранная ещё утром. Она состояла из меня, Джеймса, Сириуса, Алисы, Марлин и Ремуса. Против подобного общества я не имела ровным счётом ничего, так что была более чем рада, что всё сложилось так удачно.
Как я и говорила ранее, Зелья были интересным предметом, так что время для меня летело незаметно. Я действительно любила писать, писала быстро и разборчиво, ведь использовала не стандартные перья, которыми пользовалось подавляющее большинство учеников, а перьевые ручки. Ну, а что, правилами не запрещено, а подобное намного удобнее. Кстати говоря, нужно купить ещё прытко пишущее перо, пригодится на Истории Магии: мне уже сказали, что её ведёт призрак, а так же предупредили, что будет скучно. Очень скучно.
Ну, сегодня я не смогу в этом ни убедиться, ни опровергнуть подобные заявления. Если мне не изменяет память, Историю Магии нам поставили завтра… но я не уверена.
Когда порядком уставшие первачки выползли после звонка в коридор, я постаралась как можно более незаметно и быстро улизнуть от ребят. Нет, их общество меня вовсе не напрягало… но они догонят меня в гостиной, а я хотела поглядеть на замок одна.
Стоит сказать, что я даже не заплутала, так что до гостиной Гриффиндора я дошла довольно быстро. Моих будущих — или уже настоящих? — друзей пока что не наблюдалось, чему я была даже немного рада. Хотелось написать письмо родителям в более-менее спокойной обстановке. Захватив из спальни пергаменты и конверты, я устроилась за одним из столов в гостиной.
Сначала я набросала достаточно короткую записку Эвансам. Сказала, что со мной всё в порядке, и что я доехала до школы. Так же пообещала отписываться раз в неделю, если они хотят получать от меня письма. Ответ просила прислать с моей же совой, оговорила, что пришлю её за ним вечером.
Письмо же Нане и Игорю получилось намного длиннее, чем я думала. Я рассказала о первом впечатлении о преподавателях и замке, поблагодарила за личную сову, ведь это намного удобнее школьных, рассказала о друзьях. О ликантропии Ремуса решила пока что не писать, нечего волновать и без того переживающих родителей. Так же предупредила, что писать буду два раза в неделю, во вторник и в пятницу, так что пусть не волнуются. Закончив своей аккуратной подписью и пожеланием всего наилучшего, я с удивлением поняла, что уложилась буквально минут в пятнадцать-двадцать. Ну оно и верно: писать пока что особенно было не о чем, плюс я корила себя за то, что не написала раньше.