- МИ челонка значительно уступает мне во всех отношениях, - ответила хранительница корабля. - В его базе данных были лишь программы относительно бывших членов корабля. И не оказалось ничего о подходящих твоему виду разумных протезах.
- Ну не зна-а-а-ю, - в раздумьях протянул я. - Был бы я немного впечатлительнее, точно с катушек соскочил бы от такого приобретения. Уж лучше тогда было бы вообще без руки очнуться.
- Дело в том, что МИ был настроен на психологический образ мыслей крайгов, - появнила Светлана. - А вот у них именно потеря какой-либо конечности, а не приобретение чуждой вызвало бы практически гарантированный шок. Так что МИ реализовал в его понимании максимально доступный вариант для сохранения нового члена экипажа в нормальном психическом состоянии.
- Да уж... - усмехнулся я. - Чуть было не случилось фатальной ошибки.
Кроме протеза я, наконец, получил полноценный блок медицинского контроля и поддержки, сконструированный и выращенный специально под меня, который Светлана называла "БМКП". Не знаю, куда встроили новый симбиот, но старый модуль, который висел доль всей спины от шеи и до копчика, исчез. Светлана сказала, что сканирование выявило некоторые блоки, установленные то ли вследствие эволюции, то ли искусственным путем на некоторые физиологические процессы организма. Обсчитав параметры возможных изменений и сымитриовав последствия для организма, часть блокировок была снята. В соответствии с новыми программами организма, ему пришлось сразу слегка перекроить скелет. С чем это было связано, и что именно переделали, я не стал уточнять. Процесс все ранвно был не завершен, и Светлана намеревалась держать развитие изменений до входа организма в штатный режим под контролем и при необходимости вносить коррективы. "Зашлифуем окончательно наждачкой, когда крылья с рогами и хвост отрастут", - пошутила она. Лично я никаких бросающихся в глаза изменений не нашел и сразу забыл об этой ненаучной фантастике. Кроме возврата к природной конфигурации в организм был внесен ряд изменений, затрагивающий мои будущие профессиональные требования. Частично были докалиброваны практически все исистемы орнанизма, но больше всего дополнительных изменений получила нервная система. Организм, по словам Светланы, приводился к балансу и наиболее благоприятному состоянию для внедрения симбиотов. Сами симбиоты решено было ставить позднее после уточнения моих предпочтений и возможностей после окончания подготовительного периода. Вышел я из медблока другим, человеком. Только точно человеком ли? Не буду описывать, что да как у меня должно было стать лучше, определяться до конца пришлось еще довольно долгое время, да и на адаптацию тела к новым условиям функционирования ушло какое-то время.
Вторым номером пошел Санек. Нужно сказать, ждал он этого, просто как девственник того самого первого раза. Мечта о возвращении ноги ела его как крыса хлебную корку.
Пока я сканировался и переделывался Санек денно и нощно тренировался в виртуальных боях, иначе его специализацию было не развить. Светлана отмечала продвижение его тренировок как удовлетворительное. По ее мнению он постоянно циклился на мечтах о восстановленной ноге, это заметно мешало. На боте Сашке привели в норму все "потроха", но ноги там не было, ввиду отсутствия базы данных. Так что все должно было решиться именно тут.
- Привет, Сергуня, - радостно и немного дергано пожал мне Саныч руку. - Тебе руку отрастили?
- Ну не совсем, - повертел я протез у себя перед глазами. - Это пока протез. Рука и глаз еще только "зреют". Светик обещала довести их до ума через несколько дней, тогда и пришлепают на положенные места.
- Да? - Саныч удивленно ошупал мой протез. - А так и не понятно, как будто настоящая. Больно?
- Нет, конечно, - я удивленно поглядел на Саныча. - Ты же уже общался с местной техникой.
- Ну мало ли, - нервно буркнул мой друг. - Я бы и потерпел.
- Иди уже, а то все губы обкусаешь, - шутливо я подтолкнул бывшего вояку к "кроватке".
На время сканирования и наладки Саныча мне предстояло тренироваться. После парочки виртуальных полетов я попробовал пилотировать настоящий корабль. Пилотировать "Ботаника" оказалось поистине напряжно, особенно в психологическом плане. Хоть весь процесс и проходил под чутким контролем МИ, мне постоянно казалось, что я сделаю что-то, и огромный по меркам землян корабль рухнет на мою родную планету. Вообще пилотирование корабля оказалось столь необычным, что все понятия о нем, касательно обычной земной техники были бы неверны. Пилот в этом процемме был интуицией, интеллектом и совестью системы, МИ - вычислительными мощностями, реакцией и базой данных. Симбиотное управление давало просто поразительные результаты. МИ обрабатывал в активном режиме даже запросы моего подсознания, я в этот момент казался себе воистину всемогущим. Я одновременно мог прикинуть "на глазок" с десяток вариантов подхода и посадки на планету. При прогнозировании сближения с целью мог прогнозировать "на тот же глазок" положения сотен объектов к концу процесса. В моем распоряжении были защитные поля корабля и орудие главного калибра со спаркой носовых орудий систем звщиты. Принципиально я мог управлять всем вооружением корабля, но тогда при "глубоких" расчетах сознание начинало давать сбои. И чем дольше я находился в таком режиме управления, тем больше таких сбоев наблюдалось в системе. Экспериментально было установлено, что работа "на полную катушку" без глюков давалась мне в течение 3-4 минут, уставал я при этом просто жутко. К примеру, в том же пилотском режиме на пределе при скоростном маневрировании в поясе астероидов с целевым сближением я мог находиться не один час. За тренировками пролетело четыре дня.
Наконец из медицинского заключения выпустили Сашку. Осматривая приобретенную ногу, он светился он как новая копейка. Правда, ходил он еще не очень уверенно, но тут проблема была не в качестве протеза, а в том, что за довольно долгое время отсутствия ноги, мозг немного отвык от руководста этой частью тела. В результате чего из медотсека до кают-компании Саныч скорее не шел, а ковылял, как раненная на все ноги кобыла. Не смотря на это, он, похоже, был на максимуме своего санычевского счастья.
- Ладная штука, - осматривал мой друг новый протез. - Серёнь, ты прикинь, я ведь чувствую этой ногой почти все, что и своей родной, даже холод и тепло различаю. Ходить, правда, как-то непривычно, но это не в ней проблема. Вот техника у зеленых человечков, так киборга от живого не отличишь. Значит я этой ногой танковую броню прошибать смогу...
- Это не совсем техника, - поправила Саныча появившаяся голограмма Светланы.
- Тьфу ты, зараза, чтоб те косо было, - Саныч в миг оказался на ногах и даже ловко отпрыгнул с переборке. - Ты Что ж творишь-то!? Разве ж так подкрадываются за спину?
- Что, милчеловек, Светка за задницу укусила? - прыснул я в кулак. - Не расслабляйся, она у нас такая.
- Ну не кусила, конечно, - успокоился Саныч, - просто я ж думал, что тут мы с тобой только.
- Протез не является чисто техническим решением, - как ни в чем ни бывало продолжил МИ корабля. - Чисто техническим оставлен только каркас конструкции, мышечные волокна, как и кожное покрытие, собраны из находящихся в данный момент в симбиозе с организмом живых существ. Предел допустимой нагрузки установлен на уровне двадцати пяти процентного превышения запаса прочности имеющейся аналогичной конечности.
- Фигасе, - Саныч удивленно потрогал ногу. - А они того... не переберутся ко мне в мозги? Скорее бы уже родную ногу прилепили. Когда она уже?
- До окончания процесса вызревания утраченной составляющей тела осталось ориентировочно девяности четыре часа, - ответила хранительница корабля. - Опасаться побочных эффектов при работе протеза, повода нет.
- Ну ладно, уже легче, - выдохнул мой друг. - Только ты того, не подкрадывайся что ли...
Не знаю, что чувствовал Александр, ожидая своей ноги, но процесс общения с новым протезом, похоже, весьма пошел ему на пользу. Сразу после второго обретения утраченной когда-то конечности Саныч смог вполне сносно ходить. В общей сложности ему понадобилось недели полторы, чтобы окончательно свыкнуться с полностью укомплектованным телом. Но все началось, как и положено у русских с праздника. Светлана ничего против решения капитана не имела, а я, как тот самый капитан решил, что переживания друга вполне достойны хороших посиделок. Начали мы, как водится за здравие, а закончили практически упокоем. Хваленый БМКП от зеленых человечков все же не смог справиться с убойной русской водкой. Хотя, может, просто мы с Александром превысили все допустимые меры приема этого продукта. Лично я "умер" совершенно основательно, имея последним воспоминанием ударившее меня в лицопокрыте палубы кают-компании.
- Хорошо, что тут нет утра, - хмуро произнесла вторшаяся в мою каюту слега опухшая морда, чем-то напоминающая мне Сашу. - Утро всегда было самым хреновым последствием любого приличного застолья.
- Это... А с чего ты взял, что у нас не утро? - поинтересовался я, неувернно производя мысленную инвентаризацию организма. - Разве утро наступает не тогда, когда прилично выпивший человек нашел в себе силы открыть глаза?
- Утверждение на счет глаз спорно, - отрезал Саша. - Утра нет, потому что у меня нет повода опохмеляться. В другое время я бы подумал, что водку недостаточно паленой сделали, а сейчас я не уверен, что у нас с тобой вчера был праздник. Серж, у меня в кои-то веки башка с похмелья не болит! Это "сегодня" вообще какое-то странное со всех сторон, как будто у нас и "вчера"-то не было.
- Саныч, разве ты не знал избитую истину, что "сегодня - это завтра, только вчера", - пробурчал я. - Давай потише радуйся, и вообще, какого лешего ты сюда приперся?
- Так это... Мы ж с тобой вчера намечали ознакомление с кораблем, - неуверенно сказал Саныч. - Ты, как капитан, дал распоряжение, а интеллект, то есть Светка, меня и разбудила, как ты приказал.
- Оп-па нам... - удивился я. - А меня чего не разбудила?
- Так вот я и бужу, типа, - нашел Саныч точку опоры. - Вот притащил пива, может, у тебя голова того... Болит.
Голова у меня тоже не болела, только вот простыни были все мокрые от пота. Скорее всего, встроенная система медицинского контроля всю ночь боролась за мой организм, и даже имела некоторые успехи на этой ниве.
*****
Вторым номером нашей программы стала собственно подготовка к тому делу, ради которого нас взяли на борт. Ознакомление с кораблем, который должен был стать нам на неопределенно долгое время домом, началась настороженно. В моем понимании разведчик, как ни крути, ассоциировался с чем-то мелким, шустрым и по возможности незаметным. А из всего этого могло вытекать, что про экипаж в таком раскладе думали в последнюю очередь. Не знаю, что на этот счет думал мой друг, но лично я опасался, что мы будем заперты в высокотехнологической консервной банке.
"Ботаник" вопреки моим опасениям порадовал и размерами и отношением конструкторов к экипажу. Палуб на корабле было три. На первой размещались боевая, она же ходовая рубка, научные отделы и лаборатории. Вторую палубу занимали отсеки экипажа, все, что относилось к отдыху и досугу, медицинский отсек, хозблоки, ангар с "Клопом", он же шлюзовая камера, и всякое прочее. Третья палуба была занята исключительно "машинерией": всем тем живым, квазиживым и совсем неживым, что двигало, обеспечивало и защищало корабль. Там же базировались запасы биомассы и накопители энергии. В общем, ходить туда без надобности не стоило, ибо там и без нас там было кому и чему обслуживать корабль. Прочие элементы корабля, относящиеся к боевой начинке, были расположены по всему кораблю. Эти отсеки могли перемещаться в различные положения в зависимости от конфигурации корабля. На каждой палубе имелась своя бригада охранно-ремонтных единиц, они задействовались в аварийных ситуациях или в случае возможного проникновения противника на борт корабля. В процессе ознакомления с кораблем нам попадались киборги различной формы, которая, скорее всего, зависела от функциональных способностей или обязанностей. Чаще всего встречались сияющие серебряными переливами веселенькие многоногие, а может, многорукие, паучки, иногда солидно проплывали обычные зеркальные капли "металла" различной формы и окраски, но больше всего меня умиляли серебряные шары сантиметров семьдесят в диаметре. Весил такой шар весьма немало и состоял, как говорила Светлана, частично из живой материи, по типу вольдов. Шар, собственно, и оказался базовым состоянием киборгов, которыми при необходимости принималась одна из заложенных в их память форм.
Как и "Клоп", "Ботаник" имел несколько возможных конфигураций. Боевая была самой оптимальной и предназначалась для боевых действий, планетарная оптимально подходила для посадки на планеты, исследовательская - соответственно изысканий, курьерская - для скоростного перемещения. Была у корабля и транспортная конфигурация, но на памяти Светланы ее ни разу не разворачивали, ибо перемещение больших грузов явно выходило за рамки задач разведчика. Время трансформации было значительно больше, нежели у "Клопа", доходило до двух-трёх часов в случае самой сложной курьерской конфигурации. Форма корабля соответственно зависела от конфигурации. В данный момент "Ботаник" был в боевом виде, и должен был иметь форму четырехсторонней пирамиды, которой по всей длинне усекли один из углов основания.
После окончания сканирования Александра начались наши совместные и сольные тренировки как в режиме полета на "Клопе", так и в режиме полета на "Ботанике". В процессе осовения навыков боя выяснилось в принципе давно известная истина, что даже думать удобно более короткими именами. Александр стал Санычем, Светлана - Светом, я - Сержем. Эти клички-прозвища перешли в нашу повседневную жизнь и со временем практически стали нашими первыми именами во всех даже не критических ситуациях.
По прошествии эйфории о новообретенной ноге, Саныч стал значительно более собран на тренировках. Светлана эту особенность сразу учла, перекроив ему график занятий. В симуляторах у меня все уже вполне сносно получалось, но я постоянно терялся, когда управлял реальным кораблем. Светлана на это сдержанно отвечала, что процесс идет нормальными темпами. Так что вынужденное мое отвлечение от тренировок для замены протеза на созревшую руку, мне показалось весьма уместным.
Наконец, настал и столь сильно ожидаемый моим другом день. На мой взгляд все прошло вполне буднично, потому что за прошедшее время я уже вполне привык к ходящему на двух "ногах" Санычу. Вернее будет сказать, я вообще не успел привыкнуть к нему одноногому. Отмечать, как положено, событие мы не стали, ограничившись "два по пол" пива.
Тренировки на симуляторах и реальной матчасти возобновились, как будто и не было перерыва, разве что Саныч стал регулярно появляться вместе со мной в небольшом спортзале на обязательную тренировку. Судя по всему, у Саныча дела шли немного лучше моих, потому что он даже по прошествии добрых двух недель после обретения новой ноги, находился в приподнятом настроении.
Постепенно, как и говорила Светлана, у меня появилась уверенность даже при управлении реальным кораблем. Как будто почувствовав это, наша фея тут же сменила тематику и режим тренировок. Мы с Санычем прошли некий ознакомительный курс по полному управлению кораблем в случае "выхода из строя" второго члена экипажа. Собственно, я уже пробовал в одиночку вести бой на "Ботанике". Теперь мы попробовали и ситуацию с управлением кораблем одним "стрелком". В режиме боя Саныч со Светланой смогли удержаться с приличными показателями до наступления глюков минут пять-семь. Без пилотской адаптации, к сожалению, его способности к пилотированию были весьма скромными, мои наверняка в управлении вооружениями еще скромнее. Я как-то спрашивал у Светланы про возможность прохождения второй адаптации по программе "стрелок". Тогда же получил полный и безоговорочный отказ. По Словам нашей новой подруги мой разум мог просто не выдержать такой процедуры. Даже одна адаптация, затрагивая глубинные потоки сознания, была сильным напряжением для сознания. Обычно смена специализации делалась только после полного снятия "старой", да и то после прошествия довольно значительного периода "свободного плавания" после удаления старой программы.