Положив на колени голову, покорно осталась дожидаться. Время шло. Принц задерживался, а мне вспомнился давешний оборотень. И ясная, как погода в экзаменационный день, мысль озарила меня.
Оборотень и был тем самым принцем судьбы, а я, растяпа, его упустила! Конечно, немного пугало, что он оборотень. Все ж неконтролируемые обороты при полной луне и уязвимость от серебряных пуль — большие минусы. В книжках для полного счастья требовался эльф. И непременно светлый сын Владыки. Но небезызвестной Белле вообще вампир достался, так что мне грех жаловаться. Вот что за день такой, на свидание с Владом не попала, принца оборотней упустила!
Хотелось зареветь в голос. Я уже и всхлипывать начала. Но дав себе мысленного подзатыльника, взяла в руки и решила выбраться и догнать свою судьбу. Натянув лабутены, прислушалась к окружающей тишине. Ни звука не доносилось. В голове тут же нарисовались жуткие твари, поджидающие за углом, трещины и пропасти. Вставать было опасно. Посидев немного, решила, что жутики и кошмарики если и были, то закусили моим принцем. А, значит, мне ничего не грозит. Успокоив себя, смело поползла на карачках, ощупывая дорогу перед собой. Через какое- то время уперлась головой в гладкую каменную стену. Держась за поясницу, с трудом поднялась, разогнулась, стеная и проклиная упомянутого оборотнем турхана, и пошла вдоль стены. Шла минут пять, пока рука, скользящая по стене, не провалилась в пустоту. Проход был метра три в ширину, сколько не вглядывалась никакого намека на свет в конце тоннеля. Дала себе еще один тумак. Рано мне еще про свет в конце тоннеля думать. Сжав в руке флакончик с духами, смело ступила в коридор, наполненный сплошной тьмой.
Жди, мой принц, я уже иду!
Осторожно по стеночке тащилась со скоростью улитки. Оборотень, как и другой какой принц все не попадались, и моя решимость потихоньку испарялась. Тоннель часто круто сворачивал, всегда в одном направлении. Я поняла, что ищу выход из лабиринта. Но боковых ответвлений, по счастью, не оказалось, это обнадеживало, что рано или поздно все же достигну конца пути.
Привыкнув, я уже почти не спотыкалась. Пальцы рук попадали в пятна плесени, на слизняков, непонятный мох, во что-то мерзко копошащееся, в изобилии живущее на стенах. Я вскрикивала, отскакивала в сторону, отряхивая руки от ползучих гадов, содрогалась от омерзения, но упорно двигалась дальше. Мой слух ловил лишь шорох собственных шагов, да звук падающих на пол капель, срывавшихся с влажного потолка. Постепенно темнота рассеивалась, и я уже неясно различала неровную поверхность ближайшей стены. В воздухе появились пока едва различимые ароматы нагретой земли и летнего зноя.
Впереди, за очередным поворотом совершенно неожиданно послышался злобный крик, и следом за ним ругань и звуки ударов. Я замерла на месте и прислушалась. По доносившимся из-за каменного выступа звукам стало ясно, что там отчаянно дрались двое, перекидываясь скабрезными пожеланиями друг другу и многочисленной родне. Крадучись, стараясь не привлечь внимания, я подобралась к повороту и выглянула. Свет резанул по глазам. Впереди маячил тем самым вожделенным белым днем конец тоннеля. Кусок голубого неба и зелень листвы манили распрощаться побыстрее с сырыми стенами и их мерзкими обитателями. Меня и его разделяла парочка парней, решивших выяснить отношения в неправильном месте и в неправильное время. Но когда два здоровенных бугая могли остановить маленькую и слабую девушку?! Я, конечно, не моя бабуля, что авоськой с картошкой забьет любого хулигана, но тоже кое-что могу.
План созрел мгновенно, и был мной принят без раздумий. А как же иначе? Мгновенные планы — самые действенные!
Использую туфлю как оружие, подбираюсь вплотную к драчунам, наношу смертельный удар острой шпилькой одному из них по голове. Второй от неожиданности будет минуту в замешательстве. Пользуясь этой форой, выскакиваю на улицу и даю деру. Ждать конца драки бессмысленно. Если один из них пойдет в мою сторону и натолкнется, то потеряю эффект неожиданности. Опять же могут подойти другие сомнительные личности, привлеченные криками. А еще оборотни запахи чуют!
Все говорило за немедленное исполнение моего плана. Вглядываясь в дерущихся парней, пока обменивающихся тумаками, прикидываю свою жертву. После недолгих сомнений и споров с собой, выбрала того, что покрупнее. Он стоял на линии удара, ко мне спиной. Засунув за лиф пузырек с духами, я сняла туфли и зажала в обеих ладонях. Вышла из-за поворота, стараясь держаться в тени, медленно подбиралась к дерущимся. Увлеченные руганью и мордобоем парни не обращали на меня внимание. Сосредоточилась на крупной голове жертвы. Шаг, еще шаг… Вот уже коротко стриженный затылок на расстоянии замаха руки. Я заношу руку для удара, когда парень поворачивается, наклоняется и шумно вдыхает воздух. Оба каблука обрушиваются на темя жертвы. Амбала от неожиданности берет оторопь, челюсть отвисает.
Вау, карие моляры! А клыки нарощенные?!
Задерживаюсь, попутно осматриваю зубы, удивляясь отсутствию кариеса и крупноватым клыкам. Это профессиональное, не могу удержаться, когда кто-то открывает рот в моем присутствии. Рык из этой чудесной глотки приводит в себя. Запоздало даю деру, рысью пролетая мимо второго мужчины. За моей спиной слышится грохот падающего тела. Уже выскакивая из тоннеля, слышу в спину:
— Стой, дура! Куда?! Там обрыв…
Глава 2
Глава 2
Затормозить и наказать за «дуру» не успеваю, следующим шагом левая нога повисает над пустотой. Беспомощно взмахиваю руками, туфли вылетают из ослабевших пальцев, тело по инерции тянет магнитом вперед. Успеваю заметить багровый диск местного солнца, касающийся горизонта, закатное розово-лиловое сияние небес, упирающуюся в кромку темнеющего леса, длинную песчаную проплешину, украшенную рваной раной узкого ущелья, скалистого и голого, мрак которого готов принять мое тело. Вдруг предплечье резко дергает в другую сторону, чьи- то сильные руки обхватывают меня и прижимают к себе, не давая скользнуть вниз. Тяжело дыша, дрожащими руками ощупываю себя, не веря, что спаслась.
— Детка, ты просто маньячка какая-то… ощупываешь меня уже второй раз за день, — знакомый насмешливый голос оборотня возвращает способность трезво мыслить. — Пальчики у тебя шаловливые и нежные. Ты умеешь уговаривать, пожалуй, я соглашусь…
— Ты приду…! — открыв рот для возмущенной тирады, вспоминаю, что оборотень может быть потенциальным принцем, быстро меняю гнев на милость, — …предил, спас мне жизнь, спасибо…
Я поворачиваюсь, отступаю на два шага к входу в пещеру, быстро цепляю самую обворожительную из своих улыбок, бросаю томный взгляд на спасителя. Обворожительная улыбка трансформируется в отвисшую челюсть.
Незнакомец стоял, склонив голову набок, освещенный золотистыми лучами закатного «солнца». Высокий, широкоплечий, гибкий, загорелый, с красивым рельефом мышц и изящными, но сильными кистями рук. Каштановые волосы коротко острижены, в длинной, зачесанной назад челке выделяются светлые и рыжие прядки. Несколько тоненьких косичек за ушами спускаются до самых плеч. Ироничный прищур черных в обрамлении длинных ресниц глаз, смоляные брови с изломом, прямой нос и чувственные губы. Для принца на нем странный наряд: кожаные штаны, неряшливо обтрепанные края, которых едва прикрывают колени, ремень с ножнами, кожаная безрукавка нараспашку и мягкие сапоги до середины лодыжки. На шее болтается грубый серебряный медальон.
Видя мою оторопь, оборотень улыбнулся, мое сердце стоматолога и женщины делает сальто. От избытка эмоций подгибаются ноги и, покачнувшись, оказываюсь в объятиях оборотня. С восхищением разглядываю белоснежный ряд зубов, в который затесались приличные клычки. Парень мало похож на принца. С другой стороны, откуда мне знать, как выглядят принцы у оборотней.
— Как зовут моего спасителя? — похлопав ресничками, пропела медовым голосом.
— Элраниор Калле Джеффо, — представившись, оборотень чуть склонил в поклоне голову. — У нас не задалось знакомство, но ты выручила меня. Я бы сам справился с Олафом… немного позже, — он потер начавшую наливаться синевой скулу, кивнул на вход в пещеру, где все еще в беспамятстве валялся здоровяк, — но не хочу быть неблагодарным и предлагаю свою помощь…
От похабной улыбочки и грязных намеков, все мечты о принце тут же развеваются в дым. Парень словно подтверждая мои выводы, косит глазами на грудь, а руки уже давно бродят ниже талии. Высвободившись из объятий, к неудовольствию оборотня, сделала вид, что не понимаю его красноречивых намеков.
— От помощи не откажусь. Кстати, я Анжелика или Лика, — оправив платье, протянула руку для пожатия. — Можно твое имя сократить, или у вас это не принято?
— Элджей, запомнишь? — он с удивлением разглядывает руку: помяв, понюхав пальцы, лизнул ладонь. С задумчивым видом пожевал, пробуя на вкус, пожал плечами и недоуменно посмотрел на меня.
Я сморщилась, помня в какую мерзость, живущую на стенах, попадали мои пальцы, пока я шла в темноте. Вытерла ладошку о платье и сделала себе пометку, не целоваться с этим оборотнем.
— Элджей, что это за место? — я обвила руками пространство вокруг. — Это Земля?
— Нет, земли тут нет, песок один и камни…
Ага, понятно… Пойдем другим путем, попроще…
— А мир ваш как называется?
— Так же как и ваш, — хмыкнул парень. — Неграмотная что ли? А говорила леди…
— Я-то с Земли, но это… — я ткнула пальцем на тонкие серебрящиеся серпы двух спутников, — на нее совсем не похоже.
— Никогда не слышал о Земле. Иномирянка, значит. Жрец рассказывал о вас. Наш мир называется Элуран, страна Териания, — он с удовольствием оглядел местность, и, считая урок географии оконченным, провозгласил:- Я есть хочу. Поедим, отвечу на все вопросы. Темнеет, ночь скоро, съедобное зверье уляжется спать, а несъедобное начнет охоту на нас. Времени нет. Ты пока разведи костер.
Я опешила, в лесу ни разу не была. Зверей в зоопарке видела. Природа для меня, это бабушкина герань на подоконнике и попугайчик Кеша в клетке.
— Я не умею разводить костер, и у меня спичек нет, — развела руки в стороны.
Оборотень фыркнул, пробормотал что-то про безруких и бестолковых девиц, которые только для одного годятся, кивнул на пещеру.
— Что там уметь? Собери сухие ветки, сложи в кучу. Не знаю, что такое спички, огниво возьми у Олафа. Ему оно не понадобиться… пока… — взяв снисходительный тон, Элджей объяснял как ребенку. Покачав головой, заложил большие пальцы рук за ремень и отправился к выходу.
— Ты предлагаешь мне щупать незнакомого здоровяка в поисках огнива? — возмущенно фыркнула и отвернулась.
— Меня ты щупала… — оборотень рассмеялся. — И поторопись, Лика. Эо сядет, и на твой дивный аромат сбежится самое злобное зверье в округе. Костер их сдержит, пока я не вернусь.
Последние слова он произносил, исчезая за кустами. Я мысленно застонала, потом застонала вслух, когда нашла туфли и попыталась их надеть. Уставшие ноги требовали тапочки, голова — сна, тело — ванны, желудок — пищи. Скрутила им всем мысленную фигу. Услышав отдаленный вой, вспомнила про свой запах, опять застонала и рванула искать мифический сухостой. До леса топать далеко и небезопасно, вокруг ничего отдаленно напоминающего дрова не наблюдалось, желудок подпевал воющему в лесу зверью. Я подобрала все, что напоминало ветки и палки в радиусе двадцать метров и волоком тащила за собой. В ближайшем кустарнике послышался треск и сдавленные ругательства. Замерев, присела, озираясь по сторонам.
На оборотня не похоже. Он бы окликнул по имени. Может, это первые охотники на мой запах прибежали?
Бросив свой груз, прихватив палку потолще, осторожно подкралась посмотреть. Раздвинув упругие ветки, разглядывала возможную жертву. Кто бы там ни был, я решила отбиваться до последнего. Тем более здоровяк Олаф уже был в моем списке побежденных. Невысокий рыжеватый старичок в коричневом балахоне, подвязанном золотистым шнуром, с изящным золотым медальоном на шее рвал подозрительные алые плоды.
— Вечер добрый, дедуля! Как ваше «все-окей»? — я облокотилась на ветку и, поигрывая дубинкой, улыбнулась старичку. — Огоньку не найдется?
Дедушка нервно дернулся на голос, крупная дрожь прошла по его телу, он как-то сразу и весь сник, побледнел, попятился назад, причитая:
— Жасса, сколько еще ты будешь преследовать меня… я был молод, горяч, пьян… я не хотел тебя… вернее хотел, но… я не знал, что ты забеременела… вернее знал, но… откуда я мог знать, что дети мои, ты никому не отказывала… вернее отказывала, но… — дедок сбивчиво оправдывался, продолжая пятиться, и махал на меня туеском с плодами.
Ой! Похоже, меня приняли за какую-то Жассу.
Я уже открыла рот, чтобы объяснить все популярно, как ветка подо мной с оглушительным треском сломалась. Я, взмахнув руками, выпустила дубинку и рухнула спиной на упругие ветки. Дубинка, описав дугу, с глухим звуком приласкала лоб старика. Сверху на него посыпались перезревшие плоды, некоторые лопались и на лице и одежде оставляли яркие алые пятна мякоти и сока.
— Упс! — растерянно моргая, попыталась принять вертикальное положение. Подползла к старичку и проверила пульс. Дрожащими руками счистила часть мякоти с шеи, и нащупала артерию, проверяя пульс там.
Оборотень прав, мужики на ощупывание косяками прут!
— Лика, что ты делаешь? — от резкого окрика зазвенело в ушах, ощупывающую руку перехватили. — Ты проломила череп главе клана! — ужас, прозвучавший в голосе Элджея, заставил поежиться.
Хм, а дедок оказывается местный авторитет. А я его так не любезно.
— Я не убивала… оно само… — вытирая о дедушкин балахон испачканную в соке руку, лепетала я. Рука натолкнулась на золотой медальон. — Может взять, ему он теперь без надобности?
Элджей проверил пульс на шее и вздохнул с явным облегчением.
— Лика, это знак главы клана, — взваливая себе на плечо тело дедка, вздохнул Элджей, покосившись в мою сторону. — Его может снять только следующий глава.
— Жаль, стильная штука. А какого клана он глава?
— Лисы, — Элджей поправил тело, не оглядываясь, потопал в сторону пещеры.
Глава 3
Глава 3
Диск Эо скрылся за горизонтом, небо багровело на закате. Сумерки сползались со всех сторон, отвоевывая все больше территории у света. Поднявшийся ветер донес до меня чей- то отдаленный тоскливый вой. Кажется, так воют волки. Стало не уютно. Я поежилась, потирая обнаженные плечи.
Интересно, к какому клану принадлежит Элджей?
Не упуская оборотня из виду, поднялась и поплелась следом. Прихватив по дороге, собранную кучу хвороста, проклиная судьбу и всех принцев в придачу, спотыкаясь, постаралась не отстать. Олаф так и лежал, не подавая признаков жизни. Около него валялись две тушки кроликов. Рядом Элджей сгрузил старика. Обозрев этот «готический этюд», устало спросила:
— Где костер делать будем?
— У выхода… Лика, ты любишь жареных змей? — оборотень показывал на хворост, что я тянула за собой. — Это ядовитый щитомордник. Он не съедобен.
Глянув на кучу веток в руке, я увидела, как одна из палок шевелится, оплетая сухую ветку, ползет ко мне. Возопив так, что мне ответила волчья стая, я подальше отшвырнула ветки, и в доли секунды взлетела на руки к оборотню, вцепившись в шею.
— Ну-ну, Лика, ты чего? Я думал, ты мясо добыла нам, — он поглаживал меня по спине, пытаясь отцепиться. Я тихо поскуливала, уткнувшись в шею, и отцепляться ни в какую не хотела. — Двух мужиков завалила не моргнув, а тут змейки испугалась…
Сквозь всхлипы, почувствовала, как рука поглаживает далеко не спину.
Вот гад! Никогда своего не упустит!
От наглости вопиющей тут же пришла в себя, слетела с бессовестных рук и, надувшись, отошла в сторону. Элджей пожал плечами и занялся костром и едой.
— Элджей, он не слишком долго без сознания? Может помочь прийти в себя? — спросила, глядя на взбухшие шишки на голове Олафа.
— Сам очнется. Он же оборотень.
Послонявшись по пещере, заметила на поясе у здоровяка мешочек. Пощупав его, убедилась в мягкости, стянула с пояса, кинула у стены и примостилась сверху. Оборотень уже развел огонь, устроил импровизированную жаровню и разделывал тушу кролика.