— Нет, — качает головой Лена. — Напоминаю. Безопасность равно прямые угрозы правящему режиму, конституционному строю, людям, технологиям, объектам. Если нет прямой угрозы, то безопасности контроль вектора развития не по подведомственности. Это я тебе, кроме прочего, как офицер этой самой безопасности говорю. Пусть и почётный, и пусть лишь сегодняшней, которая местами бледная тень… Ещё — как родная дочь своего отца, — добавляет она. — Поверь, сейчас я очень хорошо представляю и его функционал тогда, и пределы прав и полномочий.
— Хм, логично. До меня только что дошло, что служивые не будут взваливать на себя ту работу, которая им, гхм, «факультативна». Наоборот, все и всегда от волонтёрства стараются уйти, — размышляю вслух.
На что Лена разражается громким смехом.
— Ты даже не представляешь, насколько, — всхлипывает она. — Все и всегда пытаются уйти от волонтёрства. Иначе говоря, от непрофильных задач…
— И уж о качестве контроля речь идти не будет, — медленно киваю.
— Не просто не будет, — качает головой она. — Смотри. Безопасность, на уровне республики, тоже очень здорово из национальных кадров. Которым интереснее не эфемерные векторы центра, и родные, привычные, домашние векторы. Как думаешь, на чьей стороне, случись конфликт интересов, они будут играть реально?
— На стороне местной, республиканской элиты? — бросаю догадку.
— Точно. Что возвращает нас к вопросу о механизмах контроля, а то и управления… Так есть идеи?
— Дублирующая структура? — предполагаю. — Вернее, даже не столько дублирующая, сколько смежная…
— Точно, — перебивает меня Лена в третий раз.
— Но при чём тут я? — искренне удивляюсь такому повороту в беседе. — Меня же в проекте не было, когда эта ваша империя распалась?!.
— Ну, есть мнение, что сети той дублирующей структуры никуда не делись с распадом Империи, — философски пожимает плечами Лена. — И первые несколько лет даже по инерции функционировали на Центр, с опорой, опять же по инерции, на местные аппараты безопасности. Как минимум, фрагментарно, поскольку личных связей и сработанности годами никто не отменял…
— А я при чём? Мне шестнадцать, — напоминаю, скептически глядя на неё.
В этот момент у Лены звонит телефон, и она предостерегающе поднимает руку.
— … Есть же агенты второго, третьего поколения, — поясняет она, закончив говорить со своей матерью. — Уже родившиеся от первого поколения. А спецподготовку, в усечённом виде, получившие от родителей.
— Да ну-у, какой бред, — теперь брови вместе свожу я. — И в чём она, эта спецподготовка, в моём случае?
— А на твоём уровне, достаточно было бы отличной памяти всех видов, — не сдаётся Лена, — коммуникабельности, скорости анализа и скорости адаптации. А вот как раз эти навыки и в твоём возрасте можно иметь прокачанными настолько, что… Средства связи и прочая техническая лабуда, мой батя говорит, сегодня почти не актуальны. С точки зрения продуктивного функционирования в этой роли.
— Блин, какая-то шпиономания, — говорю через минуту молчания. — Мне дико.
— А мне не дико от тебя твоё выслушивать? — Лена вспыхивает ответным весельем — Я же чувствую, что что-то не так… Ищу рациональное объяснение. В рамках либо привычных мне категорий. Либо — в рамках хотя бы местами знакомых, когда привычных категорий для анализа не хватает. Ладно, ты лучше скажи, почему в итоге решил всё-таки мне всё рассказать?
— Есть мнение, что от своей половины секретов иметь не стоит. — Пожимаю плечами. — И даже не так… Знаешь, у нас там я понял, что любовь — главная ценность. И я сейчас не об инстинкте размножения, а о слове с большой буквы. Я могу не ответить кому-либо на вопрос, который мне не нравится. При этом, близким людям — гораздо менее, чем чужим. Но я никогда не буду врать, понимаешь? Думал, что это заметно.
— Да. Заметно. А что, там, у вас, совсем не было лукавства?
— Люди везде одинаковые, — повторяю второй раз за сегодня. — Но именно у нас всё было просто и "прозрачно". Люди с людьми у нас не воевали никогда, по крайней мере, именно у меня дома. Потому что хватало внешней угрозы. Человечество на планете было едино. Ну, почти едино… А тут внешней угрозы у человечества просто нет. И люди истребляют друг друга больше, чем все внешние факторы вместе взятые.
— Ты только что запнулся. Что насчёт единства человечества там? Так однозначно не бывает, это я тебе как профессионал говорю.
— Ну, была вторая группа, — неохотно углубляюсь в детали. — Они считали, что с экосферой нужно не воевать, как мы. И не подавлять её, как вы тут и мы же там. А интегрироваться, на манер тутошних самоедов. Но до войны наши разногласия нас всё равно не доводили. Просто игнорировали друг друга, за исключением взаимовыгодных торговых операций.
— Правда что ли? — удивлённо косится на меня Лена.
— Правда. Так, чтобы один периметр, государство по-местному, собрался, вооружился, и пошёл осознанно убивать людей другого периметра — такого однозначно не было. Да даже любых других людей, не то что из периметра. Ты сейчас просто недооцениваешь ксено-угрозы. Потому что не знаешь, что это такое. И особенно когда она выкашивает население быстрее, чем рождаемость восполняет отток населения. Это не тут у вас… вы просто с жиру беситесь…
Когда мы подъезжаем к дому родителей Лены, первые пять минут не заезжаем внутрь.
Вместо этого, Лена паркуется на обочине; и минут пять мы просто держимся за руки, потом ещё пару минут целуемся.
Глава 6
Внутрь ограды заезжаем через ворота, которые Лена открывает автоматическим пультом прямо из машины. Запарковавшись, вылезаем из машины, переглядываясь и решая, куда направиться: в беседке на подвесной скамейке-качалке сидит Зоя Андреевна и о чём-то разговаривает с Асель. А за теннисным столом Роберт Сергеевич режется в теннис с Юрой Крематорием, если это можно так назвать (шарик не держится «на столе» больше двух-трёх касаний; играющие ходят за слетевшим шариком больше, чем непосредственно играют).
— М-да. Как-то однообразно у них, — говорю вслух, но очень тихо, чтобы не было слышно даже на расстоянии пяти метров. — Это ж они не наиграются, а нанаклоняются.
— Наоборот, самое то, — уверенно, но так же тихо, отвечает Лена. — Им как раз двигаться полезнее. Чем за спортивными достижениями ломиться…
— Куда пойдём?
— Кивнём маме, а пойдём к бате: там явно веселее. Мать с Аськой явно на околопрофессиональные темы общаются. Мне не интересно, а ты наверняка вообще не поймёшь ничего. Кстати, интересно, а где Вовик?..
В итоге, так и делаем. Вовик оказывается отправленным в какую-то командировку в один из филиалов на три дня, и Лена, смеясь, роняет в адрес Асели:
— О-о-о, это хорошо. Очереди в ванную с утра не будет…
Асель в ответ локтем задвигает ей по рёбрам.
— Там же в доме два санузла, — вскидывается Зоя Андреевна, уже оповещённая, что мы ночуем тут. — Какие очереди?
— Это она о том, что со мной с утра сможет в мой санузел, — чуть хмуро поясняет Асель. — Раз Вовы нет. А Саша в их ванной. — Асель выдерживает двухсекундную паузу, потом почему-то эмоционально добавляет:
— Вот ты эгоистка! — и повторяет свой выпад локтем в адрес рёбер Лены.
Под недоуменный взгляд Зои Андреевны.
— Не волнуйтесь, — обращаюсь к Лениной маме. — Это у них регулярно такое.
— Ну, ещё и из-за мужского пола, — нейтрально кивает в ответ она.
Около теннисного стола нам удаётся пробыть совсем немного: оказывается, отец Лены ждёт сегодня то ли каких-то посетителей, то ли каких-то знакомых или друзей; в общем, они с Юрой на площадке исключительно в ожидании ещё четверых или пятерых мужиков. Которые начинают прибывать буквально сразу за нами.
— Батя, но мы гостевой дом сегодня занимаем с Шуриком, у него вся семья приехала, — Лена чуть наклоняется над ухом отца, когда первые из приехавших, оглядываясь по сторонам, начинают маршировать от калитки к теннисному столу.
— А зачем ты мне это говоришь? — роняет в её сторону, не поворачивая головы, Роберт Сергеевич. Приветливо улыбаясь вошедшим и разворачиваясь в их сторону.
— Я думала, ты кого-то в малый дом заселять планируешь, — поясняет Лена, задумчиво и оценивающе оглядывая всех прибывающих. — На ночь. Судя по бутылкам, — в пакетах, которых входящие несут с собой, явственно звенит что-то стеклянное.
— Нет, максимум двоих, — коротко роняет Ленин отец. — В гостевых комнатах в большом доме… Всех приветствую!
Роберт Сергеевич направляется к вновь вошедшим, а Юра, положив свою ракетку на стол, подходит к нам:
— Ну, привет молодым! — Он за руку здоровается с Леной, затем смотрит на меня (пожимая руку и мне), после чего сводит брови вместе и добавляет, — какие проблемы? Какие вопросы? Чем помочь?
— С чего? — удивляется Лена, кладя руку на моё плечо. Затем брови вместе сводит и она; переводит взгляд с меня на Юру и обратно, и продолжает. — Э-э-э, что за альянсы? За моей спиной. Почему я не в курсе?
— Да мне только сейчас в голову вступило посоветоваться, — честно отвечаю я. — Вот как Юру увидел, сразу в голову и пришло. До этого почему-то не думал на тему.
— Ну а я вижу, что у него глазки вспыхнули и забегали, — нейтрально отвечает Юра. — Видно же, что какая-то эврика. Но с оттенком озабоченности…
— Читатель эмоциональных тонов по взглядам? — Лена поворачивается к Юре и продолжает чуть насмешливо. — Почти дипломированный психолог?
— Не-е-ет, — абсолютно не напрягаясь под её взглядом (кажется, даже не выходя из состояния комфорта), смеётся Юра в ответ. — Просто, Леночка, практический опыт. — Крематорий поднимает вверх указательный палец. — Он иногда подороже диплома будет. А во взгляде же всё видно. Если хотеть видеть… Я вот этих твоих слов умных не понимаю, но что человек чувствует, видно же.
— Согласна, это я так… по-бабски. — Не спорит Лена, продолжая хмуриться. — Саша, а у тебя надолго это разговор?
— Как пойдёт, — чуть недоумеваю в ответ. — А что, у нас в планах на сегодня забег на скорость? Куда-то торопимся?
— Не хочу одна бродить по дому, не зная, чем заняться, — простецки признаётся Лена. — А вы с Юрой сейчас как засядете… Кстати, а где вы упадёте? — спрашивает она, указывая взглядом на друзей Роберта Сергеевича, оккупирующих пространство беседки около неё; втянувших в шумную орбиту общения и Зою Андреевну, и почему-то повеселевшую Асель. — Беседку вот заняли, и наверняка надолго, блин…
— Давайте в малом доме сядем? — удивляется в ответ Юра. — В зале. Нет?
— Да без проблем, но я думала, ты с ними? — Лена снова кивает в сторону беседки.
— Не-е-е-ет, я с Робертом. Просто он с ними сейчас как переговорит, мне скажет, что они решили либо предлагают — Отмахивается Юра. — Я с ними разговаривать не буду. Я только обдумаю результат. Результат того, к ему они совместно придут.
— Так это надолго, — Лена оценивающе смотрит на появляющиеся на столе беседки из пакетов бутылки, закуски, посуду (извлекаемую Аселей и Зоей Андреевной откуда-то из недр стоящего рядом ящика из нержавейки). — Юрик, я тебе всегда рада, но если ты думаешь получить ответы на свои вопросы, то это не полчаса. И не час.
— Так я никуда и не опаздываю, — простодушно улыбается Юра. — Что, погнали к вам?
— М-м-м, а тут пусто! — С удивлением констатирует Лена на правах хозяйки, уже в «малом» доме склоняясь над холодильником. — Во блин… Видимо, Вовик не первый день как укатил. А Аська без него «альконей» питается…
— Что есть алконя? — оживляется Юра. — Что-то китайское? Мясо? Рыба? Птица? Всё знаю, такого не слышал.
— Лапша быстрого приготовления, — просвещаю Юру, кивая на мусорное ведро. В котором несколько пустых упаковок из под «алькони» как раз и лежит.
— А-а-а, доширак, — тут же теряет интерес к теме Юра. — Понятно… Но это, молодёжь! Я-то есть не сильно хочу. Так что, если вы обо мне радеете, то не надо. Я есть сейчас точно не буду, даже из вежливости. Это если вы сами голодны…
— Да мы тоже только из-за стола! — тут же взвивается Лена. — Тьху ты…
— Ну и всё, — Юра хлопает себя ладонями по бокам. — Вон минералка есть на столике, погнали… Так о чём разговор-то будет? — обращается он ко мне после того, как мы с ним занимаем два кресла возле журнального столика в зале «малого» дома, а Лена уходит в дальнюю комнату (откуда через минуту начинает раздаваться какая-то достаточно громкая этническая музыка).
— Знаешь, я и раньше бы к тебе пришёл, именно что за жизнь потрепаться, но то времени не было, то это, то другое, — собираюсь с мыслями. — А сейчас оглянулся по сторонам — и чувствую себя как минимум большим дураком. Ну или энтузиастом, не из умных. А своего ума, в привязке к сложившейся обстановке, не хватает.
— Интригующее начало, — ржёт Юра в ответ. — По молодости, впрочем, бывает. Продолжай.
— До недавнего времени, это всё ещё и конфиденциально было. Но сейчас, во-первых, сам завод заработал, — продолжаю. — А во-вторых, китайцам я давать какие-либо подписки и обещания как не собирался, так и не стал.
В течение следующих двух минут рассказываю Юре подробности о китайском вирусе (который уже ни для кого в мире не секрет, спасибо новому веку и современным телекоммуникационным технологиям). О производящем лекарства заводе в зоне Хоргоса, начавшемся с мини лаборатории по тестированию вариантов противовирусного и некоторых сывороток. Про китаянку ЯньАнь, с которой у меня дружеские отношения, и которая управляет этим самым заводом.
На территории которого я, по инерции, продолжаю из-за собственного энтузиазма натаскивать двух китайских специалистов их традиционной медицины (в своё свободное время).
При их полной благодарности, уважении, но «проседая» как по времени, так и в деликатных материальных вопросах.
— Общая картина ясна, — загорается энтузиазмом Юра, выслушав вводные. Затем встаёт из кресла и начинает ходить от окна к двери, заложив руки за спину. — Так это, а хочешь-то ты чего?
— С удовольствием выслушал бы совет, — ровно напоминаю цель своей беседы.
— Саня, а тебе на тему чего совет-то нужен? — Юра терпеливо и глубоко вдыхает, выдыхает, наклоняя голову к плечу. — Как завод под себя отжать? Как его под себя отжать за период короче отчётного месяца? Как с китайцев начать деньги брать за их обучение, или что? Цель-то у тебя изначально какая? Ты ж не говоришь, чего хочешь! Ты сейчас рассказал, как оно есть. Ну, спасибо, если так: было познавательно, я такие истории люблю слушать; век живи — век учись… Ты рассказал, кто что имеет в итоге, и кто что будет иметь в перспективе. Исходя из сложившегося сегодня статус-кво (ух ты, я и не думал, что Юра такие слова знает). Здорово, — Юра разводит руками. — Но ты сам-то чего ждёшь?! От этого всего? Насколько я успел заметить, бабло тебе постольку-поскольку. Соответственно, акционерные доли и прочее — если говорить об этом, то разговор будет также мимо сада. Если я правильно вижу твою мотивацию. Допустим, я понимаю, чего бы я хотел, будь я на твоём месте. Но у меня б и не вышло так, что я ишачу, как проигранный, за всех!.. предприятие при этом генерирует какую-то прибыль!.. а я при этом за бензин до Хоргоса и обратно два раза в неделю из своего кармана плачу!.. В стойло, Саня, надо ставить сразу. И у меня бы это было сделано «на берегу», до начала этого всего…
— Да теперь-то оно понятно, — признаю очевидное, перебивая Юру. — Но на первом этапе, банально ни опыта не хватило. Ни времени. Да и не казалось это тогда важным, если честно, понимаешь? Когда люди гибнут тысячами…
— …святые люди считают кощунством поднимать материальные вопросы, — гогочет Юра заканчивая мысль за меня. — А более опытные, как я, или изначально лучше прошаренные, типа этой твоей китаянки, берут бразды и снимают урожай! Со всего, выращенного такими, как ты. А-га-га-га-га…
— Ты прямо как Бахтин сейчас, — морщусь. — Конское ржание и никакого такта… Но Бахтин хоть даёт конструктивное резюме обычно. После того, как проржётся.