Мик и Шел заулыбались. Не всем бесправным доставалась возможность увидеть такое шоу, туда охране тоже проплачивать билеты надо было, а таковые отнюдь не дешевка! Этот фестиваль проходил раз в году и шел целую неделю, доставляя удовольствие обычным людям. Бесправных, как правило, там было столь мало, что зачастую говорили, что их и вовсе не пускают. Пускают, куда же без них, только плата за это соответствующая.
По приезду их разместили в гостинице, откуда был прекрасный вид на огромную площадь, заставленную палатками и сценами, невероятные механизмы и поражающие воображение красоты! Чего здесь только не было! От мини-садов, где жили даже маленькие животные и пели миниатюрные живые птицы, до огромных водных горок с виражами и большими воздушными бассейнами внизу.
– Так, только не теряйтесь, хорошо? – поймав Мика за руку, попросил Максимиль. Его сын кивнул и с еще большим рвением начал вырываться в ту сторону, где увидел что-то необычное. Пришлось поддаться. Шел ходил в основном тихо, за везунчиком, и только уже будучи вблизи необычной вещицы, начинал говорить свое мнение или восхищаться.
Принцу тоже нравилось, только вот, вокруг было столько людей, которых он знал! С семьями, друзьями, любовниками! И он не единожды ловил на себе испуганный взгляд. Это настораживало и не давало расслабиться. Пусть они все отдыхают, а он последит, чтобы никто не помешал бы им своим назойливым вниманием. На нем больше нет ошейника, он стал полноправным и все, кто его когда-либо мог знать, должны были понять, что это значит. Он здесь с семьей, с мужем!
– Зююю , какой милый! – ворковал Мик над помесью хамелеона и летучей мыши. Зрелище было еще то! Изменяющий свой цвет дракончик, разве что не извергающий пламя.
– Мне кажется, что он думает, как бы откусить тебе палец, которым ты перед ним водишь! – ухмыльнулся ему на ухо Шел. – Вон то, не то пес, не то попугай и то миролюбивее смотрит!
– Зная тебя, милый, я отталкиваюсь от мнения, что чем милее создание – тем опаснее, чем оно наивнее улыбается – тем больше оно хочет тебя слопать! Этот вообще не улыбается, ему, кажется, насрать, что я и где я! – бросил везунчик продолжая свою нехитрую игру.
Шел поржал и ушел за Максимилем к соседней лавке. В некоторых лавках вели еще и лекции, которые Шел слушал с большим интересом, а вот Мику это было не так интересно, его больше заинтересовывал сам предмет на возможность полапать, пооткрывать и поломать!
– Слышь, ты, раб, свали с дороги! – не единожды бросали им с Миком, требуя пропустить сыночка или доченьку какого-нибудь бугая-богатея. Арон и Макс, конечно, закрывали своих детишек, но за ними же хрен уследишь. А больше всего бесило то, что эти же люди чаще всего были клиентами принца, и такое вот выгораживание детей, родившихся от тех, кому они изменяли, коробило.
В один из таких наездов принц не выдержал и потребовал, чтобы Шел не пропускал их, пусть ждут своей очереди! Все здесь люди, если бы не ошейник на шее, то и вообще никаких претензий быть не должно. Только вот снимать его здесь было очень опасно! Люди с коммуникаторами легко могли зарегистрировать «бродячего пса» и вызвать полицию. Тому, кто провел сюда бесправного, да еще и без хозяина, грозил огромный штраф. А с рабом могли поступить как угодно. В общем, и так и сяк все было не то! Но Шел уже не обижался, он молча отступал, стараясь не принимать близко к сердцу. С ним всегда так поступали, он давно привык, но сейчас, теперь, когда ему открылась доброта и любовь полноправных, казалось, будто его тыкают в грязь, напоминая свое место.
– Арон? – мужчина, чьему ребенку не дал пройти остановленный Шел, не сразу признал принца.
– И тебе привет, Инь! – аловолосый приобнял серебро ШКА и гордо воспротивился недовольному взгляду. – Будь человеком, не наглей!
– Ты?...
– Слов нет? Жаль, а я так хотел поболтать! – собираясь уже полностью вернуть все внимание представлению, бросил принц.
– Стой, ты здесь с мужем?
– Да, с Максом, а что?
– А это…
– Это можно сказать мой сын! Приемный, разумеется. Он хоть и бесправен, но мы его очень любим, так что не настраивай меня против себя, ты же знаешь, какая в моей голове хранится информация!
Опешив от его слов, мужчина кивнул и повел дочку уже в другую сторону, да в общем, ребенок был только за.
– Вот ведь козел! В свое время он мне такие секс-марафоны с ролевухой устраивал, а теперь вот за дочуркой бегает, да еще что-то вякать пытается! – прошипел в затылок Шелу Арон.
– Вижу полезно все же быть шлюхой, иногда… – ухмыльнулся котенок.
– О да, у меня компромат на очень больших шишек есть! Хоть я им не хвастаюсь, но главное правило всегда со мной: запоминай все и всех, пригодится!
Шел был с ним солидарен. День подходил к концу, время они проводили просто превосходно, но пришел момент, когда все достаточно утомились и решили, что пора бы уже возвращаться в отель. Здание отеля было сплошь и рядом усеяно балкончиками, казалось, что даже вместо отдельных комнат они предпочли сделать балконы, смотрелось это изящно и уютно. Семейство разместилось в двухкомнатном номере с большой лоджией. Цветы, хоть и были искусственно выведены, но смотрелись прекрасно.
– Я наелся! – довольный и накормленный Мик улегся на низенькую кровать. «По-моему, это вообще только один матрас на голом полу, и то… тонкий матрас».
– Шел, прекрати, от того, что ты так на него смотришь, в полноценную кровать оно не превратится! – ухмыльнулся из дверного приема Арон.
Котенок смиренно сел, отвернулся в другую сторону и начал изучать свои ногти. Арон удалился. Мик же только приподнял голову, чтобы предложить Шелу немного прогуляться, как оказалось, непослушное животное опять взялось за свое!
– Мам, он опять за свое! – заорал везунчик.
Самое забавное, что влетело после этого только Мику! Котенка, конечно, отчитали за такой ненормальный интерес, и то, Макс вообще велел отстать от него, пусть изучает, а вот обладателю волос цвета латте прилетело за «мам»!
– Пап, мы пойдем погуляем, хорошо? – спросил Мик, стоя уже одной ногой в коридоре.
– Куда? – вышел к ним Максимиль.
– В парк, внизу который. Он небольшой, мы быстро вернемся!
– Ладно, я не против!
Парни ушли, а Макс вернулся к мужу.
– Чего они хотели?
– Пошли погулять, в парк.
– Это опасно!
– Да ладно, это же частный сектор!
О Боже, как же они были не правы, доверяясь слухам, что в частном секторе никогда не происходит похищений. Такие взрослые, а наивные!
Прошло с два часа, а о Мике и Шеле не было ни слуху, ни духу.
– Половина двенадцатого, Макс, сходи за ними! – пнул своего обожаемого Арон. Тот кивнул и даже встал, но прежде чем отправится на поиски заплутавших или, что более вероятно, сведенных с ума друг другом детей, поцеловал аловолосого. Они не так торопились, потому что знали, что эти двое могли в этот момент где-то заниматься не самым веселым делом.
– Эм… милый, кажется, у нас проблемы! – посмотрев на часах приблизительное местонахождение детишек, с трудом выговорил Максимиль.
Казалось бы, смысл кого-то похищать, если его все равно найдут по стуку сердца? Это же банально! Но нет же, все равно похищали, правда, чаще всего рабов, потому что за их убийство ничего не будет! Особенно стоило защищать тех, кто был близок богатым, влиятельным людям. Конечно же, хозяева в конце концов разбирались, где их бесправные, но скорее всего было уже поздно: либо они были мертвы, либо спрятаны так, что добраться до них было невозможно. Это было давление на людей, способ напомнить о том, что бесправные ничто, и не стоит с ними вообще связываться.
У Арона и Макса теперь были большие проблемы, и чем быстрее они их решат, тем больше вероятность, что Мик и Шел все же вернутся домой.
====== Эпизод 2: Развлечения. Глава 6 (часть 3). ======
POV Шел.
Праздник был замечательный, мы веселились, и пускай было несколько обидных случаев, все равно было здорово. Рука лишь изредка ныла, давая о себе знать, а так я чувствовал себя просто прекрасно! Правда, до поры до времени. И черт дернул Мика пойти погулять! Я пытался сопротивляться, но аргумент, что я тогда буду вообще на полу спать, помог мне быстрее решить, что надо пойти. Все же сна действительно ни в одном глазу не было! Привык я отрабатывать ночью.
Мы вышли в коридор, тихий, спокойный. Красные ковры на полу, одинаковые двери привычно древесного цвета. Ничто, как говорится, не предвещало беды. Мы спустились вниз и, пройдя мимо ресторанчика, в котором обедали, вышли в маленький, но очень красивый парк. Хотя, это скорее садик, просто запущенный, там выросли кусты и деревья, там на пруду живут две утки с красными светящимися глазами… камеры что ли?
– Эх, а в прекрасных историях, должно быть, еще видно звездное небо! Эх-эх-эх… – вздохнул Мик, так же восхищаясь красотой.
– Хм, увы, звезды можно посмотреть только в планетарии. Здесь слишком много световых загрязнений!
– Шел, поменьше правды, побольше романтики! – посоветовал братик, наградив меня скептическим взглядом.
– Может мне еще надо было сделать вот так? – я схватил его за руку, дернул на себя и, словно в старом танце, наклонившись над ним, поцеловал в губы, кротко, почти что по-детски. Парень в шоке заулыбался и, вернувшись в исходное положение, согласился:
– Так тоже можно почаще практиковать!
Мы улыбнулись друг другу и пошли дальше, уже тихо посмеиваясь. Это было глупо! Черт меня дернул. Но ему понравилось, следовательно, прием можно использовать! С ним так спокойно, можно творить все, что в голову ударит, словно две стихии, не способные навредить друг другу. Я был рад тому, что у меня есть этот чудак с красивыми глазами цвета темного кофе с молоком, гордой осанкой, незатейливыми манерами и волосами цвета латте.
В итоге, насмотревшись на однообразный пейзаж, мы решили, что пора возвращаться, и начали уже уходить из рощицы, как неожиданно наступила тьма.
Очнулся я от головной боли, мутило, я дышал очень тяжело, было холодно, плохо. Гадство! Что же это за черт такой? Руки не слушались, они были закованы за спиной. Я сразу понял, это ощущение уже никогда ни с чем не спутаю, в цирке за повинности часто так оставляли голодать. Рот завязан, а глаза слезятся из-за звона в ушах. Как же хреново! И… где я вообще?
Отключился, пришел в себя. Жарко, все тело пронзала боль, градом тек пот. Что же это такое? И где Мик? Мик?! Мик, черт, где же он!? Я еле разлепил глаза и чуточку приподнялся. Парень лежал рядом, связанный, прикованный наручниками к трубе, без сознания. Темно, точно, для всех остальных, пожалуй, были видны лишь два моих глаза. Комната была большой, в ней никого кроме нас не было, наверное, это даже хорошо. Но, увы, ненадолго.
Тяжелая железная дверь медленно начала открываться, я тотчас закрыл глаза, пусть лучше не знают, что я очнулся, целее останусь.
– Смотри-ка, еще спят! А ты говорил: крепкие-крепкие, этот препарат и слона скосит! – смеялся мужчина, заходя в комнатку. У него были очень тяжелые шаги, видать бугай еще тот, да и бас такой.
– Ты этого слона-то когда-нибудь видел? – хмыкнул второй. Его говор тоже был не приятным уху, тоже тяжеловес. Даже если выпутаюсь, одного-то уложу, а вот на второго меня не хватит уж точно! Да и не выпутаюсь без их оплошности. – Как думаешь, сколько за них дадут?
– Ну, судя по тому, на какой они машинке приехали, мы с тобой сможем даже в ШКА сходить на пару тройку представлений!
Тьфу ты, да везде это ШКА! И… так, хотите сказать, что они даже не посмотрели, кто наши хозяева? Во идиоты! Внезапно послышался стон Мика, тому явно было так же хреново, как и мне, когда я очнулся. Он что-то попытался сказать, но повязка на его губах не позволила, он зашебуршился, явно осознав, что что-то не так. Боги, хоть бы пронесло! Пожалуйста!
– О! Цыпа проснулась! Говоришь хилые? – хмыкнул тот, что вошел вторым. – Странно только, что тот, что с белым ошейником не оклемался еще. Белый ошейник все же на бойцов одевают!
– Их сейчас одевают не только на бойцов. Мода, чувак, нам ее никогда не понять, – он подошел в Мику и присел на корточки. Не нужно было видеть, чтобы понимать, что происходит. Слух быстро находил аналоги, и воображение скоренько приписывало действия. – Какой сладенький мальчик! – Мик замычал. – Хочешь что-то сказать? – видимо ответом был кивок, потому что бугай начал снимать с его рта повязку. – Давай только без криков, оки?
– Кха… – Мик несколько раз тяжело вздохнул и так же шумно выдохнул. – Что происходит?
– О Боже, невинный одуванчик! Неужели сам не догадываешься? – бугай игрался, в его голосе не было ни угрозы, ни предосторожности, значит, шанс есть!
– Похитили? Нас… похитили! – судя по всему, он повернулся в мою сторону, потому что источник голоса стал громче. – Братик… что с ним?
– Ничего, он просто спит. С ним все хорошо!
Тут я решил подключиться к игре, застонал, поморщился, со страдальческим лицом приоткрыл глаза. Не сомневаюсь, они сверкнули в полумраке. Два больших мужика смотрели на меня, тот, что чуть подальше без эмоций, а этот… а этот явно задумал какую-то гадость! Сделаем так: тот, что подальше, второй вошедший, будет зваться ноликом, этот… крестиком. На нем реально крест можно ставить, кроме мускулов ничего нет.
– О! Второй очнулся! – заулыбался крестик.
Я пораженно замер, будто бы осознавая всю серьезность ситуации. Мик же смотрел на мой театр с выражением полного пофигизма, ему ли не знать, что я веду себя неестественно. Я бы, конечно же, первым делом кинулся к нему, а потом еще долго пытался бы высвободиться, чтобы освободить парня, но сейчас я вел себя эгоистично, и везунчик понял, что это фальшь. Ну, надеюсь, что понял, хотя судя по беспокойству, поразившему его лицо в момент, когда я очнулся, он точно понял!
– Что-то ваши папки не спешат! – вздохнул нолик. – Видать, вы гулены.
– Тогда развлечемся, оки? – загорелся идеей второй, скорее спрашивая у своего напарника. Мик прошептал мне одними губами: «молчи!». Я едва заметно кивнул, точнее даже не так, просто передвинул вперед голову.
Похищения в наше время не редкость. Рабы для многих разменная валюта, играть на чувствах людей, на их слабостях было привычным делом! Смерть бесправного не несла за собой уголовной ответственности. Удобно и выгодно! Ловушка, капкан!
– Ну давай развлечемся! – согласился нолик, похотливо улыбаясь. – Чур этот, серый, мой!
– Стой! – подал голос Мик, сглотнул. – Он… не трогайте его, прошу! Я удовлетворю вас обоих! Как только угодно! Какими угодно способами! Пожалуйста!
Я хотел было возразить, но один только его меткий взгляд придавил меня к месту. Нет, я не хочу, чтобы он… он жертвовал собой! Нет! Не хочу! Но было поздно.
– Ну ладно, сученыш, постарайся! – ухмыльнулся нолик, отстегивая его от трубы.
Я до крови закусил губу, когда они отошли к центру, и Мик сам подставился под манипуляции. Я хотел это предотвратить, но… не мог. У меня не было шансов вырваться из оков, даже сказать я ничего не мог. Мое мычание разочек уже заглушил везунчик. Тот явно пытался не допустить моих комментариев, выставляя меня эгоистичным уродом, но мне на это было насрать. Пусть видят, что хотят, однако внутри меня закручивалась спираль ненависти, ярости, бешенства! Как же страшно было видеть, как они спокойно используют его! Трахают, имеют, заставляют унижаться. Я знал, что ему больно, однажды он уже разуверил меня в том, что шлюхи все бездушные куклы, из-за этого для меня все это было мукой. Его идеальное тело во власти двух уродов, не знающих ни границ морали, ни понятий чести и справедливости! На голом полу, холодном, твердом, я уже сейчас видел, какие увечья ему наносили уверенными ударами или вдалбливанием. В том-то все и дело, что Мик все выдержит, он перенесет любую боль, не сдастся еще и потому, что защищает меня, отводит от меня их внимание. Глупо, что там моя честь? Это только деньги для Джереми, зачем так мучиться из-за меня? Не я ли обещал его защищать всеми правдами и неправдами? Не я ли?...
Не помню, как опять потерял сознание, помню только стоны всей троицы, вскрики Мика от боли, которые он пытался заглушить или замаскировать за стонами. Это было бесконечно долго, я смотрел, но не видел, чувствовал, но не ощущал. Голова раскалывалась, словно ею забивали гвозди, сверху что-то давило так сильно, что я не мог пошевелиться. Мне было уже все равно, только глубокая терзающая боль, происхождения которой я не знал, расплывалась от сердца по всему телу.