Судя по бурной реакции толпы, этого человека они ждали с нетерпением. Гул голосов нарастал. Незнакомец в капюшоне тут же вскинул руки и наступила тишина. А через мгновение он заговорил:
— Братья! — его голос отразился от уцелевших колонн и улетел в темноту. — Наконец мы дождались этого момента! Много лет вы воевали друг с другом в битве за урожай, но теперь настало время единения! Вы! — Он повернулся в сторону «кукурузоголовых». Последние обрадовано стали размахивать зажатыми в кулаках початками. — Всегда считали что для обеспечения хорошего урожая нужно ритуальное совокупление с девственницей символизирующей богиню плодородия Ненкос. И чем больше мужчин выпустят своё семья в её лоно, тем богаче будет урожай. Что же касается вас. — Оратор перенес свой взор на «солнцеликих», которые одобрительно вскинули в воздух кинжалы. — Как верующие в солнечного бога Лучерада вы знали что для того что бы поля зазеленели нужно пролить кровь целомудренной жертвы посвященной сияющему лику. И тогда земля наполнится силой способной принести хорошие и обильные плоды.
— Так и должно быть! — Заявил один из «солнцеликих, явно лидер группы.
— Но поскольку храм всего один, вы всегда враждовали. Но теперь это все окончено. Сегодня мы впервые проведем совместный обряд, в котором будет принесена одновременная жертва Ненкос и Лучераду.
Взгляды служителей культа тут же устремились на Катю. Девушка нервно захихикала сквозь кляп, хотя для находившихся вокруг это наверное больше звучало как попытка мольбы о пощаде. В любом случае волшебнице было весело, поскольку в поисках девственницы его похитители явно совершили ошибку. Да и было бы интересно узнать как ей собираются пускать кровь после многочисленных соитий. Но как выяснилось, данный вопрос интересовал не только её.
— Девушка всего одна, — заявил лидер „солнцеликих“ — И как же мы будем её делить? Получается если они возьмут её первой то нам она достанется не девственной.
— А если первой её возьмут они, — возмущенно начал низенький и полноватый лидер „кукурузоголовых“. — То нам придется совокупляться с трупом. — Хор возмущенных голосов за спиной тут же выразил свою поддержку. Обстановка резко накалилась и похоже готова была перелиться в открытый конфликт, но тип в капюшоне явно знал свое дело.
— Первой её возьмете вы, — мягким голосом обратился он к „кукурузникам“, со стороны солнечников послышались крики возмущения но главный тут же повернулся к ним. — Что же касается вас, то формально жертва достанется вам как раз невинной и целомудренной.
— Это еще почему? — послышались возгласы удивления.
— Сказано же в Книге Ненкос, что избранная быть воплощением богини будет сохранять свою невинность пока будет длится её служение! Разве прекрасная Алудара не отдавалась своему мужу тысячу раз. И каждый раз он брал её невинной девой! А если вспомнить историю принцессы Кулиад, которая была женой тридцати могучих царей. И каждый из них подтвердил её целомудрие. Ну и наконец, — тон человека в маске внезапно стал мягким и коварным. — Если принести в жертву живое воплощение богини, разве это не больше порадует Лучерада, чем какая то первая попавшаяся девка?
— Точно!
— Это выход!
— Как мы раньше не подумали! — со всех сторон понеслись возбужденные голоса. Речь лидера явно сумела разрушить атмосферу недоверия и теперь обе группы смотрели друг на друга с куда большим дружелюбием.
— Так начнем же обряд! — воскликнул главный жрец хватая с алтаря брошенный туда ранее деревянный символ кукурузы. — Этим жезлом плодородия я посвящаю сию невинную деву в живое воплощение богини Ненкос! Да снизойдет она к нам! — И прежде чем Катя успела что то сообразить он раздвинул ей ноги посильнее и засунул деревянный початок внутрь.
Девушка охнула от боли. Несмотря на то, что заклинания Гордаза значительно облегчали проникновения, делая секс реально приятным занятиям, подобный инструмент оказался весьма большим даже для неё. Правда через несколько секунд она ощутила волну блаженства. Неровная поверхность жреческого фаллоимитатора очень приятно ласкал её изнутри и Катя томно закрыла глаза наслаждаясь процессом. Последний правда долго не продлился. Жрец весьма быстро прочитал молитву и резко извлек свой инструмент, вызвав очередной гневный стон. После чего повернувшись к своей пастве провозгласил.
— Возрадуемся, ибо богиня с нами! Она снизошла со своего небесного чертога и теперь готова почтить всех своих мужей! Кто хочет назвать себя мужем, разоблачайтесь!
Бурный вопль восторга был ему ответом. Все „кукурузники“ и несколько видимо на время сменивших конфессию „солнцеликих“ принялись сдирать с себя одежды, оставаясь в одних масках. Катя тут же невольно уставилась на их обнаженные тела. Большая часть собравшихся не могли похвастаться накачанными фигурами, будучи весьма худощавыми. Но тем не менее отличались своеобразной крепостью. Зато лидера „кукурузников“ выделяло весьма неприятное, белое, свисающее брюшко. Девушка поморщилась представив как „это“ будет залезать на неё. Кроме того в толпе обнаружился еще один подобный толстяк, а так же тип с явно выраженным кожным заболеванием. По крайней мере Кате его пятна по всему телу абсолютно не понравились.
Волшебница почувствовала нарастающий в душе гнев, а вместе с ним и прилив сил. И пусть заклинание Гордаза сводило её с ума, вызывая желание отдаться всей это толпе, остатки гордости не могли допустить, что бы её тела касались руки подобных личностей. Глаза девушки злобно сверкнули, а через мгновение с неба ударили молнии, на месте испепелив всех не соответствующих её стандарту. Тело лидера „кукурузоголовых“ впрочем не пострадало, зато его маска разлетелась на куски, обнажив лысую башку, что вызвало у Кати очередную гримасу.
На мгновение толпа в ужасе оробела. Пронеслись шепотки о гневе богов и кое-кто похоже вознамерился удрать. Но главный жрец вовсе не собирался так позорно заканчивать церемонию. Несмотря на явную неуверенность в голосе он постарался успокоить свою паству.
— Богиня сделала свой выбор, — прокричал он. — Ей нужны сильные мужчины не испоганенные лишним весом, уродством и болезнями! Остались только избранные ей!
Бегство тот час же прекратилось и избранники богини медленно потянулись назад. Вокруг Кати снова выстроилось кольцо на этот раз из неуверенных в себе мужчин. Судя по переглядываниям никто не хотел быть первым и каждый стремился уступить эту честь своим товарищем.
Как ни странно, но первые добровольцы потянулись из рядов „солнечников“. Девушка даже в нетерпении заерзала, стремясь улечься поудобнее, насколько ей позволяли путы. Тело служителя культа нависло над ней и навалилось всей массой. Прорезях маски сверкнули пылающие глаза и Катя резко охнула. Через секунду она снова застонала но уже больше от разочарования. К её удивлению, религиозный насильник явно не знал что делать с её телом. Он ёрзал, пытаясь попасть внутрь, но получалось из рук вон плохо.
Из толпы послышались едкие смешки от чего „солнцеликий“ начал нервничать, совершая еще больше ошибок. В итоге после нескольких неудачных попыток его в буквальном смысле слова стащили с тела жертвы дабы уступить место новому кандидату. Следующий „муж богини“ явно дел знал н расслабиться девушке все равно не дал. Едва Катя успела настроится как вдруг почувствовала что её партнер уже все закончил. При этом по внутренним часам девушки прошло чуть больше минуты.
Страшная правда озарила её разум. Под масками суровых жрецов и насильников в развалины храма притащилась толпа страдающих спермотоксикозом подростков, явно стремящихся замаскировать свою извращенную деятельность под религиозный обряд. Ну а суровые условия жизни в этом мире изрядно исказили возраст, заставив Катю думать что имеет дело с более взрослыми личностями. Нет, возможно среди них и присутствовали уже бывалые мужчины, но парочку из них девушка уже прибила а остальные пока не спешили проявлять себя.
За последующие пять минут через тело волшебницы прошло еще три человека, двое из которых повторили подвиг второго насильника, а один первого. Неумелые юноши либо не знали, что делать с телом девушки либо перевозбудившись сразу кончали. Катя почувствовала как в её душе снова начинает зарождаться гнев. Но на этот раз ей не хотелось смерти, нет. Она желала только одного, проучить этих наглых мальчишек, что бы они впредь знали как стоит обращаться с девушками.
Очередного кандидата в мужья внезапным порывом ветра снесло с его законного места. По остальным как пытавшимся так и ожидавшим ударили плети потоков воздуха. Катя войдя в раж наносила удары один за другим и тела визжащих служителей культа покрывались шрамами, синяками и порезами. Особенно досталось главному жрецу, пытавшемуся успокоить разбегавшуюся паству. Удары ветра прошлись по его спине подобно плети, превратив в сплошной кровоподтек, до тех пор пока жертва не свалилась без сил в обморок.
Попутно девушка сыпала проклятиями, правда, не зная сработают они или нет. Не имея возможности озвучить их вслух, она ограничивалась мысленными позывами. Похитителям стоило посочувствовать. Разгневанная Катя имея в своем распоряжении могучий артефакт насылала на них вечную импотенцию, пассивный гомосексуализм и зоофилию. А тому самому первому неудачнику, не знать женщины пока не сумеет довести до оргазма первое попавшееся дерево.
Впрочем даже в этом море хаоса оставались островки спокойствия. Лидер „солнцеликих“ с парой своих помощников, в самом начале безумия успел скрыться за колонной и теперь внимательно за всем наблюдал. В какой-то момент в руках у всей троицы мелькнули клинки и они, пригнувшись, дабы оставаться незамеченными ринулись к алтарю.
Их задумка удалась. Катя все еще продолжала гонять ребятню, когда прямо над ней выросли три фигуры и со злобой занесли свои кинжалы. Девушка взвизгнула осознавая что не успевает, но в этот момент лидер отлетел в сторону. Его напарники недоуменно оглянулись. Топор в голове их командира говорил о том что в дело вступили вполне земные силы, но осмыслить этого жрецы уже не успели. Один за другим в глазу у каждого из них выросло по арбалетному болту и парочка „солнцеликих“ с глухим звуком свалились на землю.
Катя восторженно оглянулась. Из темноты развалин выскочила широкоплечая фигура Модо, дабы забрать свой топор. Следом шел, помахивая арбалетом, со своей неизменной ухмылкой Вальдемар, явно забывший про свое условие не вступать в битвы. А вот Зандукея к великому сожалению девушки с ними не было, хотя она как раз и мечтала о том что именно отважный паладин станет её спасителем. К этому моменту на площадке не осталось ни одного человека и оба спасителя весьма вальяжно остановились подле Кати.
— А хитро они продумали, — начал гном. — Пошумели в одном месте, что бы наши основные силы ушли в погоню, а затем заслали самых шустрых парней с тыла. Хорошо Лазурель сразу сообразил что к чему но тебя к этому времени уже захватили.
— Модо виноват, — пробормотал варвар, хотя Катя хорошо понимала что она не причем.
— Следы искать в темноте гиблое дело, поэтому разделились на команды, — продолжал гном. — Нам повезло, увидели огни, подобрались поближе и успели как раз к началу собрания. Веселое скажу было представления. — В этом месте Катя недоуменно вытаращила глаза. Её товарищи предпочитали наблюдать, как неизвестные мучают её не предпринимая при этом ничего.
— Модо хотел спасать, — варвар словно прочитал её мысли. — Но гном велел ждать момента.
— Ну дождались же, — отмахнулся вор. — Зато и повеселились хорошо. Жаль под масками их рож не видно было. Кстати Модо, иди найди Лазуреля и передай что пропажа нашлась. — Варвар тут же согласно кивнул и, подхватив своё оружие, удалился в лес. Катя нахмурилась, чувствуя недоброе, и тут же осознала, что оказалась права. Её браслеты внезапно засветились знакомым светом, а гном принялся раздеваться. — Ну а пока наши спасители шастают по лесам. — Пробормотал он вкрадчивым тоном. — Почему бы нам дорогая немного не повеселится.
Лишь протяжный стон был ему ответом. Но вор уже привык к такой реакции девушке и, ухмыляясь, приступил к своему грязному делу.
*
Демоны не плачут, для них этот процесс физически невозможен. Но в данный момент Мантузор жалел об этой невозможности. Стрептидор и Лиздаран так же стояли склонив головы исподлобья изучая небольшой обугленный комок который еще недавно был Гаторуфом. Командир лишь молча скрипел зубами, что обычно выражало крайнюю степень гнева. И самое страшное, что в гибели товарища он мог винить только себя.
Забрав у Серафимы её силу, он даже подумать не мог к каким последствия это может привести. Считая что огонь не может быть врагом огню, он просто забыл про то что даже внутри одной стихии могут существовать враждебные составляющие. И отряду демонов пришлось познать это на своей собственной шкуре.
Уже на окраине города пламя защиты вдруг стало нестерпимо жечь. Демоны даже потеряли над собой контроль и лишь самоотверженность Мантузора спасла их. Загнав всех своих подопечных на дно глубокого оврага, расположенного неподалеку от города, он сумел на скорую руку соорудить какое-никакое убежище, после чего сам свалился без сил.
Два дня вся четверка изнемогала от боли, наполняя окрестности жутким ревом. Хорошо хоть место оказалось достаточно глухое. Разве что пара крестьян проходили мимо, да и те поспешили сбежать. Сами демоны ничего вокруг не замечали, корчась в судорогах, пытаясь побороть чужую силу. И в очередной раз им пришлось положиться на знания командира.
Мантузор так же как и все кричал, метался, завывал, но какой то долей разума изучал враждебную энергию. На исходе вторых суток он сумел найти нужную закономерность и начал подстраивать токи своих жизненных сил под колебания пламени Серафимы. На третий день он сумел встать и разъяснить своим товарищам что именно требуется для того что бы выжить, после этого дела пошли на подъем. Увы правда не для всех.
Насилуя воительницу, Гаторуф излишне переусердствовал и вобрал в себя слишком много пламени „лучезарного“. Его организм мужественно боролся но увы, силы оказались неравны и на утро четвертого дня, его тело окончательно обуглись а жизнь дарованная пламенем „инферно“ покинула юного демона. К этому моменту остальные уже успели полноценно прийти в себя и были вынуждены лишь беспомощно наблюдать, как погибает их товарищ.
— Он погиб, — наконец устало пробормотал Мантузор. — Мы еще не достигли цели а потеряли уже двоих.
— Мы должны отомстить! — рявкнул пылающий праведным гневом Стрептидор.
— Кому? — устало отмахнулся командир. — Нам самим что забрали силу которую не знали как контролировать? — Демон тут же поник, осознав праведность слов начальника. Но тут же взял слово Лиздаран.
— Мы не должны сворачивать с нашего пути. Владыка ждет от нас результата.
— Задание отменять нельзя, — жестоко ответил Мантузор. — Продолжаем путь.
— Но нам нужны силы, — простонал демон. Три дня борьбы и отсутствие пищи сильно ослабило троицу. Несколько попавшихся под руку кроликов не могли насытить порождений „инферно“. Им требовалась духовная пища. — Мы даже взлететь не сможем…
— Рядом город… — прошептал Стрептидор. — Много душ.
В иное время Мантузор возразил бы. Их миссия требовала скрытности и незаметности. Но гнев душил его, требовал разрядки, и отсутствие сил являлось достаточным поводом, что бы нарушить режим скрытности. Командир молча оглядел своих подчиненных и согласно кивнул. И бросив последний взгляд на то, что когда то было телом их товарища, тройка порождений „инферно“ направились к городу, благо идти было не далеко.
Стражи у ворот Головешки оказались первыми жертвами. Огненные хлысты пронзили их тела, прежде чем те успели что-то предпринять, и по пламенным потокам в тела демонов хлынула так нужная им энергия. Конечно обычные человеческие души давали не так много сил, но теперь тройка охотников могли действовать в открытую.
В первую очередь Мантузор поджог пару домов. Оттуда с воплями и визгами тут же хлынули их обитатели, даже не подозревая кто их ждет на выходе. Стрептидор и Лиздаран мерно наносили удары, за секунду выпивая душу очередной жертвы и тут же разворачивались в сторону новой. Пара людишек выбравшихся через окна достались командиру.
Но даже этого было мало. Изможденным телам демонов требовалось еще больше пищи и те продолжили свой кровавый поход. Дома вспыхивали один за другим, и паника охватывала небольшой город. Люди разбегались в разные стороны пытаясь найти безопасное место, но стремительные огненные хлысты настигали их повсюду. Недаром Мантузор так много времени уделили на развитие своих магических способностей. Теперь он при желании мог видеть сквозь стены и чувствовать души разумных существ даже на значительном расстоянии.