Услышав позади себя слабое шебуршание, Ранна слабо улыбнулась самой себе. Повернувшись от окна, она стала свидетельницей того, как ее дочурка пыталась высунуться из-под одеяла, которое для малышки оказалось явно великовато. Наконец, Сумару сумела совладать с непослушным куском ткани и высунула голову из-под нее, с интересом оглядываясь вокруг в поисках матери. Ее заспанное, слегка припухлое детское личико озарилось радостной улыбкой, когда наконец она заметила Ранну, стоящую у подоконника.
- С добрым утром, мамочка! - с энтузиазмом огласила малышка.
- С добрым утром, - ласково ответила ей женщина, подходя поближе и усаживаясь на кровать. - Хорошо спала?
- Да, - бодро кивнула она. - Мне много-много-много снилось разного!
- И чего же? - нежно погладив девочку по голове, спросила Тау'Лика.
- О папе! - радостно огласила малышка, подпрыгнув на кровати. - У него теперь много-много друзей! А еще он сказал, что скоро нас найдет! Ой, а еще какая-то нехорошая тетя пыталась папу убить, но папа ей не дался и победил, вот! А еще, какие-то плохие люди хотели чтоб папа делал что-то плохое, но он не согласился и убежал от них! А еще...
Сумари все продолжала и продолжала говорить, пока Ранна внимательно ее слушала и периодически кивала. В глазах дочери горел неподдельный огонек, когда она пересказывала содержание своего сна. В ее голосе звучало столько радости и позитива, что мандалорка даже не думала прерывать сбивчивый и непоследовательный рассказ девочки. Может именно из-за этого оптимизма, на душе молодой женщины становилось не так тоскливо и словно загоралась слабая надежна на светлое будущее. Она не знала, что и думать, когда Сумари с такой уверенностью говорила о том, что Кид все еще жив и здоров, что он наконец свободен и опять вляпался в какое-то дерьмо. Тви'лека искренне хотела верить, что все так и есть, но как-то слабо представляла, что клон вдруг сумел убежать из тюрьмы, или что его помиловал суд. Что-то здесь не складывалось, но слабая надежда упрямо отказывалась покидать ее сердце. В конце концов, может быть у них установилось что-то на подобии связи? Ведь эта "Сила", о которой вечно талдычил Кил, для Ранны оставалась чем-то непонятным и неестественным. Но если с помощью нее удастся вновь встретится с ним, то пожалуй стоит этим воспользоваться, даже если шансы на успех мизерны. Но это потом, а пока...
- Так, юная леди, быстро умываться и к столу, - схватив дочурку подмышку, объявила она. - И никаких "но".
- Но мама! - отбиваясь и брыкаясь, капризничала девочка. - Не хочу мыться! Тут водичка холодная!
- Тогда не получишь брэдиса на завтрак, - шутливо пригрозила та.
- Неееет, не честно! Не честно! - страдальчески протянула Сумари, покорно повиснув в объятиях родительницы. - А вот папа бы все равно бы дал мне вкусненького!
- Даже Ракс умывается по утрам, - прибегла к небольшой уловке женщина, пересекая комнату в сторону ванной.
- Не правда, - хмуро отозвалась ее дочь, но все же подозрительно покосилась в сторону плюшевой игрушки. - Он тоже не любит мыться здесь!
- А вот и нет, - девушка приподняла ребенка поближе к умывальнику, держа одной рукой, пока второй набирала воды в ладони. - Каждый день он встает раньше тебя и моется.
- Предатель, - пробурчала в ответ Сумари.
Ранна лишь беззаботно рассмеялась.
Глава 18.
- Стандартный армейский набор - ни интеллекта, ни обаяния, - недовольно фыркнула светловолосая девушка, опираясь на костыль. - Какого хатта он нам нужен, учитель?
- Не стоит судить так строго, Кали, - дипломатично одернул свою юную подопечную Финвэ, стоя перед емкостью с кольто, в которой умиротворенно плавал их новый гость. - Во всяком случае, его боевые навыки не вызывают нареканий.
- Просто повезло, - буркнула блондинка, вдруг с интересом начав разглядывать что-то в районе своего живота. - Мы не можем ему верить. Он в любой момент может наброситься на нас.
- Не набросится, - уверенно заявил сефи, аккуратно поглаживая жиденькую бороду. - Мы ему нужны. Тем более, для нашего дела этот юноша может оказаться полезен.
- Да, учитель, - покорно прошептала девушка, болезненно дотронувшись до правой скулы, которая тут же отдала резкой болью.
Кид меланхолично разглядывал двоих посетителей, которые о чем-то не слишком активно переговаривались. По лицу девчонки можно было сказать, что та не слишком в восторге от их нового "специалиста", в то время как старик видимо выступал в его защиту. Что же, в принципе логично. Тем более юная ученица явно не разделяла энтузиазма мастера, учитывая, как 47-й отделал ее в последнем бою. Судя по всему, ее ранения оказались не настолько серьезными, как опасался солдат. Всего-то наложили повязку, закрывающую почти всю правую половину лица, да выдали костыль - ничего такого, ради чего стоило переживать. Впрочем, если бы она случайно преставилась, то договориться с местной герильей оказалось бы куда как сложнее, если вообще возможно. В этот раз получилось разглядеть юную ученицу куда лучше и дольше. Глаза ее были не просто голубыми - они словно были выкованы из голубой стали. Плюс короткие золотистые волосы и очарование линий тела, не скрываемое даже под слоями одежды и плащем. Невольно клону захотелось сравнить ее с ножом, завернутым в мягкую ткань.
Еще раз оглянув пришедших, Кид перевел взгляд на обстановку, которая уже порядком его задолбала. Вообще, странно было наблюдать, как посреди сырой пещеры оказался раскинут импровизированный госпиталь местных борцов за свободу. Помещение вообще напоминало места обитания пещерных людей, если бы не считать двух десятков камер с раствором кольто, половина из которых оставались заполнены не слишком везучими пациентами. Доктора в белых халатах периодически проводили проверку, снимая показатели с кучи мигающих лампочек и мониторов, установленных у каждой "колбы". Впрочем, непонятно, зачем они вообще этим занимались: толи действительно переживали за жизнь раненных, толи мелькали перед пациентами, чтобы тем было не скучно, а может вообще принялись за исконно людское мероприятие - изображение бурной деятельности перед начальником. Как и следовало ожидать, представителей людей или же более-менее родственных им рас среди персонала было немного, всего три-четыре на почти десяток врачей. Если учитывать, что на Тассендии не-человеческие расы оставались как минимум гражданами третьего сорта, которых в школы и больницы пускают без энтузиазма, не говоря уже про университеты, можно было предположить, что как минимум половина "местных" медиков не являлись таковыми. Впрочем, кому какое дело? Если подумать, то процесс лечения казался не таким уж плохим времяпровождением: спи, отдыхай, наслаждался покоем и просто жди, пока целебное вещество поставит на ноги. На первый день так и было, на второй начало понемногу утомлять, а на третий уже неудержимо хотелось разбить головой стеклянную стенку камеры. Одно слово - скука. От нечего делать, клон увлеченно пересчитывал факелы на стенах (хотя, "факелы" были довольно-таки специфичными - вместо ровного пламени, освещающего свой пятачок земли, у этих на конце были прикручены какие-то стеклянный сферы, внутри которых азартно полыхал светло-голубой огонек, дающий мягкий успокаивающий свет), а когда и это надоедало - пытался запомнить в лицо местный персонал, который периодически показывался в зоне видимости (особенно приглянулась одна молоденькая медсестра с добротным третьим размером).
Хотя, было бы странно рассчитывать, что доктора успеют полностью его залатать за пару-тройку дней, даже если бы у них оказалось оборудование, отправленное прямым рейсом с Корусанта. Кид вполне представлял себе, в каком состоянии его запихнули в емкость. И он бы не удивился, если после выписки сказали, что все его внутренние органы превратились в малоаппетитный фарш. Можно сказать, что этот чертов "эльдар" спас его шкуру, хотя и определенно к своей выгоде. Впрочем, если уж 47-й хотел покинуть этот радушный мирок, требовалось наладить контакты с кем-нибудь, у кого была хоть какая-никакая, но власть. Судя по всему, этот дряхлый джедай обладал немалым авторитетом и влиянием среди повстанцев. Его подчиненные даже не поморщились, когда Финвэ приказал опустить оружие. Что ж, выход оставался один - сотрудничество. Причем сотрудничество довольно взаимовыгодное: Кид натаскает парней Нолда до более-менее приемлемого уровня и провернет пару-тройку операций, а старик в ответ снабдит его деньгами и кораблем, способным потянуть гиперпрыжок. Фактически это был своего рода контракт, как у любого обычного наемника.
Судьба обладала поистине оригинальным чувством юмора. Даже в своих самых страшных и извращенных фантазиях Кид не мог предположить, что когда-нибудь свяжется с герильей. Это была своего рода старая семейная традиция, берущая свои корни еще с прошлой жизни солдата. Прадед Томаса на Земле успел отметиться во время высадки 7-й пехотной дивизии на Атту, состоял в первой волне десанта на Окинаве, и даже сумел настрелять приличное количество фрагов в Инчхоне. Дед, в числе первых "тоннельных крыс", выкуривал гуков из "Железного треугольника". Отец участвовал в боях за Хафджи в 91-м. Впрочем, и у бывшего мастера-сержанта морской пехоты тоже было, что предъявить голожопым уродам: Ирак и Афганистан надежно засели в мозгу даже после смерти. Короче, все мужчины в семье ныне покойного Томаса партизан люто, бешено НЕНАВИДЕЛИ! Поистине, ирония судьбы, мать ее.
Впрочем, у них была и еще одна довольно своеобразная традиция, куда менее славная. Прадед за свои заслуги был представлен к Медали Почета, а через неделю умудрился поскользнуться на камнях и каким-то неведомым образом раскрошить себе череп в демилитаризованной зоне. Дед много чего навидался в тесных темных тоннелях и также был представлен к награде, но успел начистить морду какому-то штабному офицеру и вышел в отставку, а через месяц получил заточку меж ребер в пьяной кабацкой драке. Отца наградили Серебряной Звездой за то, что лично сжег четыре бронетранспортера, а в итоге его вместе с матерью завалило обломками Всемирного Торгового Центра. Сам Томас благополучно словил выстрел РПГ, когда ротный только-только заикнулся о включении его в наградой список. В общем, хреновая тенденция и уж очень не хотелось, чтобы она повторно "выстрелила", или еще хуже - перекинулась на кого-то из его близких.
На такой убаюкивающей ноте Кид незаметно для себя провалился в сон.
***
Когда он открыл глаза, то первым, что успел заметить, был свет медицинской лампы. Но едва какое-то явно грязное ругательство успело соскользнуть с языка, как он понял, что находится не в чертовом стеклянном гробу, а мирно развалился на кушетке, прикрытый какой-то белой простыней. Окружающая обстановка тоже изменилась: вместо сырой пещеры кое-как оборудованной для лазарета, солдат обнаружил себя в небольшой, но хорошо освещенной белой комнате. У стен стояли многочисленные столы, на которых находились различные приборы и приспособлений, целая куча колб и мигающих лампочек. В общем, стандартный набор любой лаборатории. Впрочем, было и еще кое-что: по носу ударил резкий кисло-протухший запах, словно въевшийся в кожу. Чертово кольто! Не успел он как следует выругаться, как один из приборов пронзительно запищал, привлекая внимание солдата, а уже через несколько секунд в палату ворвалась встревоженная зеленоволосая медсестра, которую Кид успел заприметить, когда барахтался в колбе с раствором.
- Вам еще нельзя вставать! - требовательно произнесла женщина, буквально толкая 47-го на кушетку. - Еще впереди целая куча тестов!
- Очаровательно, - тяжело прошептал клон. - Опять скука.
- Лучше не разговаривайте, - недовольно проворчала та, поворачиваясь к каким-то приборам, висящих над головой солдата.
К его большому сожалению, вместо привычно-карикатурного образа смазливой медсестрички с большим вырезом и аппетитными ножками, дамочка перед ним хоть и была весьма недурна собой, но оказалась буквально закутана в свой халат с головы до ног. Даже посмотреть теперь не на что. Обидно, черт возьми!
- Вас хотели видеть, - не глядя в его сторону бросила женщина. - Лежите и не дергайтесь.
Едва он хотел открыть рот, чтобы спросить, кто придет по его душу, зеленоволосая быстро юркнула в сторону двери, скрывшись из виду. Вот действительно облом.
Хорошо, что ждать пришлось не больше получаса, когда наконец дверь отворилась и в палату чинно зашел уже знакомый сефи, опираясь на витиеватую деревянную трость. Только сейчас Кид понял, что старик не носил привычную джедайскую робу, а примерил на себя какой-то явно национальный костюм серебренного цвета, похожий одновременно на мантию и парадную военную форму с эполетами с определенно религиозными или философскими символами, вышитыми темно-зеленой нитью.
- Здравствуйте, молодой человек, - спокойно поприветствовал его старик, слегка поклонившись. - Как вы себя чувствуете?
- В голове немного шумит, - пожал плечами Кид, - И как-то болезненно хочется жить и трудиться. А в остальном - неплохо.
- Рад, что вы уже пришли в себя.
- Меня трудно убить, даже самому себе, - усмехнулся в ответ 47-й, шутливо отсалютовав пришедшему. - Судя по тому, что я жив и тому, где нахожусь, наш договор еще в силе?
- Разумеется. Я не нарушаю данного слова.
- Это радует, мастер Нолд.
- Не стоит, - джедай тут же одернул собеседника, подняв ладонь. - Я уже давно отказался от своего титула в Ордене.
- Позвольте спросить, почему?
- Это...- слегка смутившись, произнес Финвэ. - Это долгая история.
- Не буду настаивать, - пожал плечами клон. - Приступим к делу?
- Конечно, - согласился тот. - У меня есть идеи по тому, как применить ваши таланты. Бой с моей учинение показал, что у вас есть потенциал.
- Это радует, - усмехнулся в ответ солдат, свесив ноги со стола. - Так что вам нужно? И что могу сделать я лично?
Старик медленно вздохнул, словно что-то обдумывая. Посему было видно, что хоть он и заявлял, что уже имеет некое задание для 47-го, но еще окончательно не пришел к какому-либо выводу. Это порядком напрягало.
- Итак, от вас требуется....
***
За всю свою недолгую жизнь Кид побывал в разных ситуациях: от откровенно дерьмовых до сказочно прекрасных. Причем доля первых почему-то всегда была заметно выше, чем вторых. Впрочем, он уже давно привык к подобным поворотам судьбы. Задачка, подкинутая престарелым сефи, оказалась не из лёгких, но собственно и припомнить, когда всё проходило как по маслу, ему удалось далеко не сразу. Солдат в сотый раз рассматривал данные в планшете, который ему предоставили для подготовки к операции. Личные дела членов группы, список доступного вооружения, маршруты и зоны выброски, краткая информация о численности составе сил противника - в общем, все как всегда. Если не обращать внимания на мелкие нюансы, то данные ничем не отличались от тех, которые ему выдавали во время службы в составе ВАР. Правда, не обращать внимания на "нюансы" оказалось весьма и весьма сложно. Во-первых, люди, что были переданы ему в подчинение (или для наблюдения, смотря с какой стороны посмотреть). Нет, команда оказалась подобрана вполне себе неплохо: снайпер, несколько штурмовиков, медик, поддержка и гранатометчик. Стандартный состав группы, что уже должно было радовать, но почему-то упрямо отказывалось это делать. Наверное, смущали сами кандидаты и их личные дела. Во-вторых, ни у одного из его новых сослуживцев вообще не было никакого опыта миссий подобного рода! Ну, и в третьих, тот, кто составлял список группы видимо специально формировал его так, чтобы предоставить людей с максимально неподходящим психологическим портретом! Шутник, мать его! Все как один частенько плевали на приказы начальства, открывали огонь по всему, что движется, отклонялись от заранее намеченного плана. Одно слово - сброд!
Кид устало обвел взглядом семь персон, что стояли перед ним. Одного взгляда на них хватало для того, чтобы бывалый солдат едва не переходил на крик. Посреди небольшой голой пещеры, освещаемой несколькими "факелами", вразвалочку кто стояли, а кто и сидели его новые подопечные. Как он уже понял, база повстанцев была своего рода комплексом из обжитых и не очень пещер, соединенных целой сетью тоннелей (причем в некоторых до сих пор водилась всякая гадость, до которой у хозяев не дотягивались руки), а над головой находилось примерно сто-сто пятьдесят метров скальной породы, что представляло собой некую подобию природного бомбоубежища. Но вернемся к делам насущным. Одеты новоявленные рекруты были в какие-то обноски с признаками отдельных элементов амуниции, и чуть ли не в домашние тапочки. Без боли, на эту извращенную пародию на кадровых военных, смотреть было решительно невозможно. И с этим отребьем ему предстоит идти в бой.