Мюллер с подхалимажем, ответил:
- Нет величайший! На вас даже мухи боятся садиться!
Геринг охотно согласился:
- Я и сам любого придавлю как муху!
Мюллер тонко, хихикнул:
- Мы будем толочь, мух!
Девушка-воительница, покачивая роскошными бедрами, взяла и чуть-чуть сместилась! Вид грозного зверя, с оскаленной пастью внушал ей опасения. Лев рявкнул еще раз и стал приближаться. Геринг щелкнул толстыми потными и липкими от крема и пролитого вина пальцами Мюллера по лбу:
- Что же делаем ставки господа!?
Мюллер подобострастно спросил:
- И на кого великий вы хотите поставить?!
Геринг, немного его, с хмельных глаз водило, поколебавшись, хлопнул ладонью своего заместителя в делах развлечений по лбу:
- На льва! - И громко икнув, добавил. - Царя зверей! А я есть зверь!
Окружение сразу оживилось. Идоль заявил:
- И я тоже на льва!
Фельдмаршал семидесяти двух летний, герой еще первой мировой войны Рудерштарм, как личность более благородная( аристократ в десятом поколении!), возразил:
- А я на милую девушку!
Шелленберг опасаясь хмельного вепря, ответил:
- Это очень глупо ставить не на того, на кого приказал фюрер!
Геринг, стараясь показать свою демократичность, поправил:
- Я не давал никакого приказа! Делайте свободные ставки!
Мюллер бодрым тоном подтвердил:
- Бой честный ничего заранее не подстроено!
Шелленберг вкрадчиво и шипя голосом кобры, сообщил:
- А я все равно на льва, чтобы быть вместе с любимым фюрером!
Геринг вскинул толстую руку:
- Зин Хайль! Ставки совершенно свободны!
Лев тем временем бросился на девушку. Та ловко царапнула хищника трезубцем и отскочила в сторону.
Геринг уже более мягким тоном похвалил арабскую девчонку:
- А она довольно ловкая!- И тут рыкнул. - Но я не могу проиграть!
Шелленберг который, сильно нервничая и, сам умудрился принять на грудь лишнего, предложил:
- Перцу этой бабе в анальное отверстие!
Геринг охотно согласился:
- Давно пора!
Лев снова прыгнул, ему удалось лапой сорвать со смуглой девчонки набедренную повязку, обнажив крепкие ягодицы. Фюрер провыл:
- Вот так лева молодец!
Девушка-воительница рассвирепела. Стыд придал её новые силы и меткость, и она ловко набросила сеть, и лев запутался в ней. Зверь отчаянно попытался распутаться, но запутывался еще больше. Его дерганье приобрели истеричный характер.
Геринг словно кликуша, провопил:
- Ну, ты и ловка дуреха! Так льву и надо!
Девушка-воительница со всего размаху попробовала пронзить своего противника трезубцем. Но острие было причем вероятно такое оружие ей выдали специально, недостаточно острым, чтобы пробить толстую львиную шкуру. Зверь лишь получал царапины и ревел в ответ. Монстр даже попытался даже перемещаться ползками, волоча за собой по снегу сеть. Он рассчитывал добраться до настырной девчонки, которая окончательно утратила чувство страха, и даже несколько раз сильно двинул голой ногой в нос, вызвав легкое кровотечение.
. ГЛАВА ? 3
На арене царил настоящий кошмар, но зато жестокая публика в восторге. Столько шума воспроизводил это зверинец. Тут даже присутствовал великий стратег армии США генерал пяти звезд Нимиц, но это никого не смущало и в первую очередь разумеет самого генерала.
Герингу естественно было очень весело:
- Ни и умора! Вот это я понимаю бой!
Шелленберг скалясь и восхищаясь, ответил:
- А храбрая чертовка!
Фюрер согласился:
- Очень храбрая!
Мюллер, у которого пробудилась совесть, предложил:
- Может бросить ей другой трезубец!
Геринг, глупо хлопая глазами, тряся тройным подбородком, спросил:
- А что этот так плох?!
Мюллер охотно, кивнул:
- Туповат! Комар нос не подточит!
Геринг уже, который сотый раз, отмахнулся:
- Нет! Я люблю наблюдать длительную агонию жертвы!
Мюллер тут с готовностью бравого солдата Швейка, ответил:
- Пускай помучится! У царя зверей и муки царские!
Девушка-воительница вертелась, продолжала отскакивать, и колоть льва, всаживая трезубец. Она вынуждена была все время перемещаться, так как холод кусал ее за босые пятки. И все же сделав несколько яростных выпадов, и лупясь с разных позиций в одну точку, она смогла серьезно зацепить льва. Полилась довольно густая и очень ядовитая на цвет кровь:
Геринг, широко раскрывая пасть, заметил:
- Вот она моя любовь к животным!
Миллер очень глупо захихикал, явно стараясь угодить шефу произнес:
- Может, высечем бабу!
Геринг жестко возразил:
- Не надо!
Мюллер спросил очень ехидно:
- Почему великий?
Наконец и Геринг проявил милосердие и благородство:
- Потому что она храбрая!
Девушка-воительница продолжала прыгать, ее ноженьки уже стали синеть от холода, тело содрогалось.
Шелленберг как знаток расовых теорий, заметил:
- Образцовый экземпляр арабской культуры!
Геринг, глупо хлопая глазами, спросил:
- Арабской?
Глава тайной полиции гордо подтвердил:
- Да мой повелитель!
Гитлер сказал очень сильно, словно горилла кривясь:
- А мне нравятся арабы! Их религия не такая тупая и пацифистская как христианство.
Шелленберг охотно и с поклоном согласился:
- Верно, она обещает рай воину Аллаха.
Геринг хрустнул о стол бокал:
- А наши христиане отнюдь не учат, тому, что нужно воевать и драться за Рейх, за Германию!
Шелленберг от этого выкрика, даже отстранился, но затем жестко произнес:
- Они ни чему не учат! - Пьяный глава тайной полиции все больше и больше заводился. - Особенно вредят делу фашизма тупые свидетели Иеговы. Не секта, а сплошной, выродок предателей!
Геринг согласился и проорал низким басом:
- Мы будем их вешать!
Шелленберг подхалимствуя, заметил:
- Вешать мало! Нужно сажать на кол!
Геринг очень обрадовался:
- Правильно! Сажать на кол!
Мюллер, уже перебираяnbsp;Фельдмаршал семидесяти двух летний, герой еще первой мировой войны Рудерштарм, как личность более благородная( аристократ в десятом поколении!), возразил:
бумаги, поднесенные босоногой секретаршей, ответил:
- Мы приготовим подобное распоряжение для свидетелей Иеговы.
Геббельс подтвердил и дополнил:
- И Адвентистов Седьмого Дня! Это жидовствующая секта субботников должна быть стерта с лица вселенной.
Шелленберг свирепо, как шелудивый шакал, оскалился:
- Мы накормим Адвентистов свининой!
Постепенно движения льва замедлялись. Зверь терял все больше крови, а его противница все сильнее страдала от холода. Она попала льву в глаз, с ускорением вышибив ока острием. Потом снова расцарапала корпус льву.
Геринг, хихикнув, заметил:
- Девушка мучается!
Мюллер растерянно спросил:
- Помочь ей или нет о великий?!
Геринг с зевком ответил:
- Да видите олухи, как закоченели ее ноги. Прижгите ей пятки раскаленным железом. Малышке станет теплее.
Мюллер сразу же обрадовался:
- Ну-ка прижгите этой суке пятки чем-то раскаленным.
Два громадных эсесовца заскочили в аквариум. Они размахивали раскаленным железом и явно пытались поджарить девушку.
Та отскочила, и эсесовец промахнувшись растянулся перед ней. Тут спутанный лев совершил последний бросок и всадил свои, крупные зубы в плечо фашисту. Тот дико завопил, отчаянно, отбиваясь.
Геринг сильно обрадовался:
- Ну вот, а я так хотел увидеть растерзанное человеческое тело!
Мюллер быстро и с ревом заявил:
- Если хотите майн фюрер мы сколько угодно прямо сейчас растерзаем!
Геринг отмахнулся:
- Я хотел видеть именно растерзанное львом!
Мюллер громко захихикал:
- Ваша мечта, фашист сбылась!