- Это тоже часть ритуала! Посмотри, - Юрген ткнул за окно. – Все делают это сейчас.
- Ну, Юрген, - произнёс Лириэль уже совсем грустно и, выпутавшись из объятий альфы, отступил назад. – Я не хочу делать это только потому, что так делают все… Мы же лучше их, разве нет?
Юрген скрипнул зубами и какое-то время мрачно смотрел на него.
- Хорошо, - процедил он наконец.
- Хорошо?
- Ты хочешь сделать это после свадьбы, я правильно тебя понял?
- Да, Юрген, да!
- Собирай вещи. Я жду тебя на посадочном поле через час.
- Что?
- Свадьба будет завтра, Лириэль. Я не могу больше ждать.
========== Часть 6 ==========
Всё происходившее дальше показалось Лириэлю разноцветным ураганом, в котором смешались лица родителей, родственников, друзей и недругов семьи Розенкрейцер.
У его родителей тоже было несколько друзей – в том числе крёстный Лириэля, по которому тот успел соскучиться за годы обучения. И всё время, которое он посвятил размышлениям о свадьбе, он представлял себе, как наденет мантию, расшитую звёздными брызгами и выступит в ней перед всеми ними, пригласит всех, кто знал его когда-либо, и всех, кто его не понимал, в том числе. И, конечно же, пригласит своего крёстного, пожилого интеллигентного бету Виргила Лоэнграма.
Теперь об этом не могло быть и речи.
Около двух часов, проведённых на корабле, Лириэль был предоставлен самому себе – Юрген всё это время провёл в обществе Ризы, так что отношения Юргена с этим омегой заиграли для Лириэля новыми красками. Риза, безусловно, подходил Юргену куда больше. Он был таким же наглым, таким же невоспитанным и так же заразительно улыбался – только у Лириэля при виде этой улыбки на душе скребли кошки. Он уже понял, что Юргену не нравится его внешность – в этом, впрочем, не было ничего удивительного, его внешность не нравилась никому. Но, кроме того, Юргену, похоже, было попросту интереснее с Ризой, и Лириэлю он не собирался давать ни малейшего шанса его заинтересовать. Лириэль, впрочем, очень хорошо понимал, что заинтересовать такого, как Юрген, ему всё равно нечем – Юрген видел другие планеты, видел знаменитых людей, о которых Лириэль не читал даже в журналах, и наверняка он знал куда больше, чем сам Лириэль. Так думал омега, сидя в своей каюте и сжимая от злости кулаки, но и не думая ничего предпринимать.
Два часа пролетели, впрочем, довольно быстро – и хотя Юрген после посадки в Эрдоукаре всё так же был далек, как луна, он когда-то успел вызвать целую бригаду стилистов и портных, которые тут же взяли Лириэля в свои руки, принялись кромсать, утюжить, красить и завивать. Сколько бы Лириэль не кричал, что не хочет никаких кудрей, это не возымело силы. Казалось, его не слышит здесь вообще никто. И спустя два часа Лириэль стоял перед зеркалом, разглядывая отражавшуюся в нём незнакомую фарфоровую куклу.
Нет, то, что он видел, было куда лучше того, что парой недель раньше сотворил с ним Виен. Здесь не было ни бантиков, делавших его похожим на маленькую модную собачку, ни завитков, делавших его причёску похожей на шар. Просто то, что он видел в зеркале – был не он. Это было не его лицо, не его волосы и не его шею держал в тисках высокий белый воротник – как он и мечтал, украшенный десятками маленьких звёздных брызг.
Лириэлю стало почему-то невыносимо обидно, и на глаза навернулись слёзы, пока он смотрел на эту чужую фарфоровую маску, потому что теперь он понимал, что чтобы стать красивым, привлекательным для Юргена – ему придётся полностью уничтожить себя. Лириэль не был к этому готов. И ещё, думая о том, каким был он сам, каким сделали его Виен и стилисты, и как легко и быстро Юрген расчесывал его волосы рукой меньше чем сутки назад, Лириэль к своему стыду понял, что больше всего ему понравилась работа Юргена. Вот только Юрген и не думал уделять ему хоть капельку времени с тех пор, как забрал из Сайликского монастыря.
Расплакаться Лириэль так и не успел – двери распахнулись, и на пороге показались сразу трое. Одним из них был Юрген, а двух других – немолодых уже альфу и омегу – Лириэль видел только на фото. Это были супруги Розенкрейцер.
Лириэль подобрался невольно, но тут же почувствовал тяжёлый взгляд Юргена у себя на лбу – там, где поверх маски из грима от волнения выступила капелька пота.
Юрген быстро шагнул к нему и, взяв под руку, прошипел в самое ухо:
- Ты можешь хотя бы при родителях себя прилично вести?
Лириэль покраснел под пудрой и тут же начал потеть ещё сильней.
Он внимательно разглядывал Розенкрейцера-старшего и его омегу. Отец Юргена явно был зол, супруг его, напротив, улыбался довольно радушно, но в глазах его, тем не менее, сквозил колкий лёд.
Лириэлю стало страшно почему-то, когда он подумал, что этим людям он теперь будет принадлежать телом и душой, в эту семью отдаст всё, что осталось ему от родителей, но назад пути уже не было.
Родители Юргена пожали ему руку по очереди и удалились, а Юрген с Лириэлем с облегчением вздохнули.
- Всё из-за тебя, - сообщил Юрген.
- Что? – Лириэль непонимающе посмотрел на него.
- Отец бесится, потому что многих не успел пригласить. А во всём виноват твой каприз.
- Но, Юрген… - хотел было возразить Лириэль, но тот провёл в воздухе рукой, обрывая его на полуслове.
- Мне всё равно. Главное, что сегодня ты станешь моим.
И не желая слушать больше ни возражений, ни оправданий, вышел прочь.
Юрген был на взводе с самого момента отлёта из Сайликского монастыря – потому что полёт начался с непростого разговора с отцами, и он не смог бы сказать, с кем говорить оказалось трудней. Если альфа-отец просто рычал на него, как делал это всегда, когда Юрген разбивал аэромобиль или проигрывал деньги в казино, то в глазах омего-папы появился вот этот самый холодок. Он будто смеялся над Юргеном, и от этого выражения наследнику Розенкрейцеров было не по себе.
Масла в огонь не замедлил подлить и Риза, который появился в рубке, едва Юрген закончил разговор. Риза явно был настроен позитивно и открыто насмехался над ночной неудачей Юргена.
- Нашему королю отказала серая мышь, - пропел он, пристраиваясь бёдрами на пульт.
- Да пошёл ты…
- Тш-ш! – Риза приложил палец к губам. – Скоро твоя яхта станет моей.
- С чего-то это вдруг?
- Моя интуиция. Она не подводит никогда. Кстати, Юрген… Как я узнаю, что секс действительно был?
- Что?!
- Ну, ты же можешь мне просто соврать, разве нет?
Юрген сначала побелел, потом покраснел, но так ничего и не сказал. Риза умел его бесить. Но вестись на это не было смысла – это Юрген прекрасно знал.
- Как ты хочешь, чтобы я доказал? – процедил он после долгой паузы.
- Камера, Юрген, - Риза переместился на подлокотник его кресла и вплёл пальцы в густые волосы альфы, а затем провёл ноготками по чувствительным точкам, так что тому захотелось мурлыкать.
- Какие ещё камеры? – поинтересовался Юрген, жмурясь и откидывая голову назад.
- Камеры у тебя над кроватью. Или под. На месте решим.
Юрген резко распахнул глаза.
- Ты в своём уме?
- А почему бы и нет? – мурлыкнул Риза и, наклонившись, цапнул зубами краешек уха альфы, вырывая из горла того протяжный стон. – Думаешь, я не видел в действии твой поджарый зад?
Юрген задышал тяжело. Сопротивляться Ризе порой бывало тяжело.
- Хочешь, посмотрим на него прямо сейчас? – поинтересовался Риза и, не дожидаясь ответа, скользнул вниз, рванул в стороны колени Юргена и устроился на корточках между ними. Провёл руками выше, вдоль бедер, к напрягающемуся с каждой секундой паху, а затем наклонился и подцепил зубами замочек молнии и дёрнул его вниз.
Юрген выдохнул, услышав тихое "вжик".
- Просто скажи: «Хорошо», - мурлыкнул Риза и потёрся о пах Юргена щекой, а затем отстранился и серьёзно посмотрел ему в глаза.
- Хорошо, - выдохнул Юрген и, поймав его за затылок, резко заставил уткнуться лицом себе между ног.
Теперь они с Лириэлем стояли под куполом звёздного храма. Лириэль, побывав в руках профессионалов, стал, наконец, пригодным для демонстрации семье – но вот мысль о том, что с этим существом предстоит спать – мало того, ещё и жить до конца дней – по-прежнему не вызывала у Юргена ни капли энтузиазма.
Лириэль же, оказавшись в храме, впал в некую романтическую задумчивость. Да, многое происходило не так, как бы он хотел. И тем не менее он вступал в брак! Он, ухоженный и торжественный, стоял сейчас в самом центре, и он был центром внимания всех – Розенкрейцеров, их партнёров и конкурентов, друзей и врагов. И даже камеры, порхающие у проходов к дверям, были устремлены на него.
- Ты, Лириэль Лоэнграм, готов ли стать законным супругом Юргену Розенкрейцеру, быть его путеводной звездой и охранным маяком, быть его надеждой и солнечным светом в его парусах?
Сердце Лириэля замерло. Он зажмурился, проверяя не спит ли, открыл глаза и сказал:
- Да.
А потом Юрген склонился к нему и нежно коснулся губами губ. Лириэлю показалось, что он вот-вот потеряет сознание, такими тёплыми и сладкими показались губы альфы. Тело само отзывалось на поцелуй, выгибалось и льнуло к Юргену, и только когда тот отстранился резко, и Лириэль увидел перед собой его равнодушное лицо, омега немного отрезвел.
После церемонии они поздоровались с теми, кто прибыл лишь на вторую часть венчания, а затем Юрген оставил его, сказав, что Лириэлю предстоит учиться «развлекать гостей». «Развлекать гостей» в Сайликской семинарии учили, но это был далеко не самый любимый для Лириэля предмет, потому что на нём оценивали умение улыбаться, не чувствуя радости, и пожимать руку тем, от кого хочется отвернуться.
И, тем не менее, он умел справиться с собой. Навесив на лицо вежливую улыбку, Лириэль двинулся вдоль зала, приближаясь то к одной группке, то к другой, спрашивая, удачно ли угощение и не требуется ли что-то гостям. Он успел перездороваться с доброй половиной зала, когда на подходе к очередному кружку его перехватил Риза. Перехватил в буквальном смысле – поймал за локоть и потащил прочь.
- Что вам нужно? – пробормотал Лириэль вполголоса, когда они оказались в пустынном коридоре вдвоём.
- Нужно с тобой поговорить!
- О чём?
Риза закусил губу.
- Мне неприятно говорить, но Юрген хочет над тобой подшутить.
- Что? – Лириэль стремительно покраснел до кончиков ушей.
- Это неправильно, Лириэль. Мне стыдно за него. И я не хочу быть соучастником того, что он собирается делать.
- Что он хочет сделать, Риза, говори быстрей!
Риза перевёл дух, выдерживая драматическую паузу, затем склонился к уху Лириэля и выпалил театральным шепотом:
- Он установил в вашей спальне камеру! Он хочет заснять вашу первую ночь и показать друзьям!
Лириэль отшатнулся от него, и Риза тоже отодвинулся, внимательно разглядывая выражение его лица.
- Ты не в своём уме! – выдохнул Лириэль.
- Все так говорят! – обиделся Риза тут же. – И никто не верит мне!
Лириэль замешкался. Слова Ризы звучали довольно искренне.
- Я не буду тебя убеждать, - протянул Риза всё ещё обиженно. – В конце концов, верить или нет дело твоё. Но я бы советовал тебе прийти в спальню раньше его и проверить полку, на которой стоит бюст Розенкрейцера-основателя.
- Ты откуда знаешь? – не сдержался Лириэль.
- Я помогал ему её устанавливать! – признался Риза, и на сей раз слова его звучали абсолютно искренне.
Лириэль сжал кулаки, а в следующую секунду в другом конце коридора послышались шаги.
- Всё, надо идти! – бросил Риза торопливо. – Не говори ему, что я тебе рассказал! Не хочу, чтобы он отыгрался на мне!
И, договорив до конца, Риза втолкнул Лириэля обратно в зал, а сам скрылся за углом.
Остаток вечера был безнадёжно испорчен. Как ни старался, Лириэль больше не мог заставить себя заговорить ни с кем – просто стоял в сторонке, потупившись и повесив плечи, пока часы не пробили полночь, и к нему не подошёл Фердинанд Розенкрейцер, старший омега дома и отец Юргена.
- Иди, - он кивнул Лириэлю на дверь. – Тебе понадобится время на подготовку, - а затем усмехнулся и добавил, нарушая всякий этикет: - Не завидую я тому, кому придётся прожить с моим сыном всю жизнь. Но ты держись.
Лириэль благодарно улыбнулся ему, поклонился, как требовали того приличия и направился к дверям.
Если бы не Фердинанд, вряд ли он решился бы зайти в спальню Юргена первым, но теперь получалось, что он уже стоял у дверей и светиться в коридоре, переминаясь с ноги на ногу, было попросту глупо.
Он глубоко вдохнул и открыл дверь. Шагнул внутрь и остановился, разглядывая место, в котором оказался. Спальня Юргена была точно такой, какой он её представлял – здесь не было ни завитушек, ни бархатных драпировок, которыми был отделан праздничный зал. Только широкая кровать, застеленная голубым покрывалом и… У Лириэля перехватило дух, когда он посмотрел на потолок и увидел огромное зеркало. Щёки его в который раз за вечер налились краской, когда он представил себе, что в этом зеркале скоро будет отражаться он сам, обнажённый и распалённый любовью, и тут же предупреждение Ризы всплыло в его памяти абсолютно отчётливо.