В принципе, пыль пришла сразу после взрыва, поэтому даже я, возможно, принял йодид калия слишком поздно и сейчас в моей щитовидке происходят процессы злокачественных новообразований. Это убьёт меня не сразу, но, с текущим нулевым уровнем медицины, наверняка. Одна надежда на Босха!
Босх, если вы не знаете, признанный мастер, самый загадочный из живописцев Запада. Его картины просто босхжественны!
Как-нибудь вам стоит почитать его биографию и посмотреть на его картины.
— Это что, АИ-2? — повертел Сашкин-старший аптечку в руке.
— Нет, их больше не производят, — покачал я головой. — Это АИ-4, в ней нет запрещённых веществ.
— И слава Господу! — ответил на это Сашкин-старший.
— Вот, это три комплекта ОЗК, — презентовал я ему три резиновых свёртка. — Пользоваться умеете?
— Резиновые дни не забуду никогда, — улыбнулся Александр Сашкин, отец семейства. — Спасибо тебе, Георгий Мартынович!
— Да не за что, это моя работа, — отмахнулся я от ненужных благодарностей.
Что за, нахер, «резиновые дни»? БДСМ-щик, что ли?
— Не соглашусь! — покачал головой Сашкин-старший. — Что-то я не вижу ни врачей, ни фельдшеров, помимо тебя. Не могли они все умереть, а это значит…
— Могли, — прервал я его грубо. — Я видел.
— О, прошу прощения, — зачем-то начал извиняться Сашкин-старший. — Куришь?
— Есть такой грешок, — ответил я.
— Тогда угостись, — протянул он мне пачку очень дорогих когда-то сигарет «Венатор». — Пройдём в соседнюю квартиру, я там курю обычно.
Зашли в прихожую. Жутковато вот так просто заходить на чью-то частную собственность, даже зная, что хозяева уже мертвы и не вернутся. Здесь кто-то спал, ел, мечтал, тосковал, радовался, уходил отсюда на работу, жил… А если из родительской квартиры кто-то сейчас устроил курилку? А я ведь дома так и не побывал! Сука!
Нервно закурил. Ладно, домой я схожу. Теперь по актуальным вопросам.
— Что-нибудь знаете о происходящем в гипермаркете «Магнетит»? — спросил я у задумчиво курящего Сашкина-старшего.
— А? — поднял он взгляд. — Да, знаю. Какие-то панки собрались там, специально привлекают мертвых и рубят, расстреливают, сжигают…
— Я тоже подумал, что они не случайно ночные концерты устраивают, — кивнул я. — Опыт?
— Он, само собой, — криво усмехнулся Сашкин-старший. — Сейчас всё вокруг него крутится. Я раньше охотился, неплохо стрелял. Но когда внёс в «Огнестрельное оружие» тридцать очков навыков, меня будто на стрельбище армейское отправило! Из всяких автоматов, пулемётов, винтовок стрелял — и всё это за секунды какие-то! Ухват ружья, оказывается, у меня не совсем правильный был, теперь правильно берусь. А когда взял «Чутьё штурмовика», вообще жуть какая-то началась! Я из своей двустволки теперь, когда стреляю, примерно знаю, как ляжет картечь. Обычно дело это не всегда предсказуемое, а сейчас я будто понимаю как оно будет наверняка. И всегда это оказывается правдой. Сверхъестественная штука…
— И сильно помогает? — поинтересовался я.
— Да вообще без этого не знаю как жил! — усмехнулся Сашкин-старший. — Могу согласованной картечью и за сто пятьдесят метров, если постараться, мертвеца достать. Это необъяснимо, но просто теперь знаю, как стрелять так, чтобы большая часть картечин оказалась во враге. Дальше по дистанции эффект меньше, а потом картечь убойность теряет.
— Что думаете о «панках»? — спросил я. — Они меня спасли, когда я на дерево от шустрых мертвяков забрался. Приглашали заходить.
— Не знаю, — пожал плечами Сашкин-старший. — Не доверяю я таким…
Понятно. Просто видел, сделал свои выводы и больше не интересовался. А ведь мог хотя бы аккуратно выйти на контакт. Мало ли, вдруг неплохие ребята?
Сходить стоит. Не станут же они мочить меня, раз спасли? Нет, вариант того, что меня оставили «на развод» тоже не стоит исключать…
Блин, лучше не рисковать… Ну их нахер, этих панков…
Нет, я спать не смогу, если не передам эти ОЗК и аптечки!
Похер, пойду. Пристрелят — я подохну за правое дело!
— Как думаешь, это НАТОвцы ракеты запустили или наши? — спросил вдруг Сашкин-старший.
— Наши, — уверенно ответил я. — От НАТОвцев и нам чего-нибудь сверху обрушилось.
— Тоже верно, — кивнул отец семейства. — А эти, ядерные зимы, осени и вёсны будут от такого? И если будут, то когда?
— Могут, — ответил я на это. — А когда — сильно зависит от того, какое количество зарядов скинули, какой мощности были заряды, сколько пыли поднимется в атмосферу, вообще там куча факторов, вплоть до сезонных направлений ветра. Есть ненулевой шанс, в свете текущего сезона, что всю пыль северными ветрами сдует на территорию соседнего Казахстана, а потом к Гималаям, а уже оттуда, обратными ветрами, обратно к нам. В этой ситуации сильно не везёт Казахстану. Но и мы тоже не самые счастливчики: посевное окно микроскопическое, а даже если кто-то засеется, то ядерная зима прикончит посевы посреди лета. И не будет никто сеяться, как я думаю…
— Ну да, мертвецы же… — вздохнул Сашкин-старший. — Какие вообще прогнозы на будущее?
— Нет уже будущего, но мы просто обязаны продержаться как можно дольше, — ответил я на это. — Иначе, какой смысл в принесённых жертвах?
— Тоже верно, — произнёс Сашкин-старший и замолк.
Повисла тишина, прерываемая тихим потрескиванием сигаретных затяжек.
— Ладно, пойду я к панкам, — засобирался я. — Мой долг как медицинского работника — передать им ОЗК и аптечки.
— Рискованно это, — покачал головой Сашкин-старший. — Зря голову можно сложить…
— Я не могу иначе, — ответил я на это утверждение.
— Вот такие как ты и сгорали первыми во время пика пандемии… — непонятно, то ли осуждающе, то ли одобрительно произнёс Сашкин-старший.
— Всё, я пошёл, — уронил я сигарету в пепельницу из жестяной банки из-под изрядно подза№%авшей меня кукурузы.
— Удачи тебе, доктор, — пожелал мне Сашкин-старший.
Итак было понятно, что мужик он не рисковый и подставляться из-за сомнительного удовольствия выполнения гражданского долга не будет. А ведь мог хотя бы предложить помощь, я бы всё равно отказался.
Покинув хрущёвку, взялся за поручень бельевой тележки и покатил её дальше.
Спустя час был в районе гипермаркета. Пришлось обойти стадо мертвяков, залипших у мурала в честь медработников, погибших в период пандемии. Неизвестный мне художник изобразил врача в окровавленном защитном костюме, причём так реалистично, что аж мертвяки залипли…
Третьей дорогой обогнув «ценителей искусства», добрался до гипера.
— Эй, стой! — окликнул меня неизвестный через громкоговоритель. — Ты кто такой? Военный что ли?
Это, видимо, из-за ОЗК. Ну да, б№%дь, ведь только военные их носят…
— Я привёз вам защитные костюмы и аптечки против радиации! — громко сообщил я невидимым пока обитателям гипермаркета.
Повисла тишина. Я оглянулся и заметил троицу до чёрной корки обкоптившихся где-то мертвяков, которые решили не покидать город и попытать удачу на его пустынных улицах.
Вытащил из поясной перевязи офисный скрамасакс и направился к ним. Три удара — три окончательных трупа.
+300 ед. опыта
— Подходи к главному входу! — донеслось до меня.
Я вытер скрамасакс одноразовой маской, набор которых таскаю в кармане, а затем взялся за тележку и покатил её к гиперу.
По пути обратил внимание на присыпанные песком лужи частично запёкшейся, частично подгнившей крови. Явно мертвецкая, я такое уже видел. Именно она воняет тухлятиной, причём сразу при покидании дохлого организма мертвяка.
Подъехал ко входу, навстречу мне вышел крепыш в камуфляже паттерна ВС РФ, с АК74М на плече. Угрозы во мне он не видел. Ну и правильно. Стал бы я угрожать тем, кому привёз средства защиты от радиации?
— Здоров! — приветливо оскалился он. — Как звать?
— Георгий, — ответил я.
— Меня родаки назвали Михаилом, но откликаюсь на Баца, — назвался парень.
Выглядел он как какой-нибудь страйкболист, так как знаков отличия у него на камуфляже не было, физиономией типичный славянин: кожа светлая, нос прямой, со шрамом на переносице, лицо широкое, глаза голубые, волосы русые, губы тонкие — обычный, говорю же, такого в метро увидишь и хрен запомнишь. Рост где-то метр семьдесят шесть, сложен крепко, но это может быть следствием «прокачки», а не естественным путём обретённая мускулатура.
— Кликуха есть, Георгий? — поинтересовался Бац.
— Не, не обзавёлся, — ответил я.
— А зря, — неодобрительно покачал головой Бац, так, будто я потерял пару очков в его глазах. — Чем занимался до БП?
— БП? — не понял я.
— Большой П№%дец! — заулыбался Бац. — Где и кем работал?
— Врачом я был, — ответил я. — И сейчас, вроде бы, тоже врач.
— О, доктор! — ещё шире заулыбался Бац. — Отныне будешь Доктором! Чего принёс?
— Сорок семь комплектов ОЗК и восемьдесят восемь аптечек АИ-4, против радиации, — перечислил я привезённое.
— Это которые с тареном? — нарочито равнодушным тоном, который уже сам по себе был подозрительным, спросил Бац.
— Нет, тарен уже давно в аптечки не кладут, — разочаровал его я. — Здесь вместо него Пеликсим АЛ-85.
— Очень прискорбно, — вздохнул Бац.
— Что, пробовал когда-то? — спросил я.
— Нет, но братец рассказывал, что глюки цветные, — признался Бац. — В памяти провалы потом, но кайфово…
— Где бы твой братец его попробовал… — сказал я на это. — Все советские АИ-2 уже просрочены, поэтому тарен из них может накрыть только от силы самовнушения.
— Давно это было… — Бац выплыл из пучины воспоминаний. — Что хочешь взамен комплектов и аптечек? У нас есть просто до№%я патронов и оружие! И еда! Икру хочешь лососевую? Дадим хоть сколько!
— В смысле взамен? — не сразу врубился я. — Да не надо мне нихрена! Эти комплекты и аптечки я и так должен выдать уцелевшему населению.
— Чего? — не сразу врубился Бац, а потом напрягся. — То есть, ты от правительства, что ли?
— Какое, на№%й, правительство?! — раздражённо спросил я. — Я из больницы. У нас есть установленные правила, по которым я сейчас действую. И по№%й мне, что никто не проконтролирует исполнение, я себя х№%во буду чувствовать, если прокачу вас с положенной помощью. И торговать чужим я не буду. Берите, б№%дь, или покачу обратно, а потом начну искать других уцелевших, кому нужнее!
— Полегче, Доктор! — приподнял руки в примирительном жесте Бац. — Мы возьмём все, ты заходи давай, с нашим старшим поговоришь.
Вот п№%доры! Уже по-шакальи зажили! Чтобы я, б№%дь, как продажная крыса торговал бесплатным госимуществом, предназначенным для спасения граждан?! Я что, главврач, б№%дь?!
— Веди, — холодно ответил я.
Вошли внутрь. Кассы представляли из себя баррикады из мешков с песком и заточенных арматур с колючей проволокой — серьёзный подход.
Решётки над стеклянными дверями были подняты, но с подъемным механизмом кто-то поработал, поэтому они могут в случае чего упасть за секунду.
Обошли баррикады. Дальше пошёл торговый зал. Стеллажи с продуктами длительного хранения, всякими бесполезными сейчас щётками, мылами, маслами, шампунями…
Дошли до мебельного отдела, судя по табличке. Тут панки из досок и гвоздей соорудили комнаты.
В одну из них мы и зашли.
— Здоров, — приветствовал меня бородатый дядька кавказской наружности. — Я — Гувер, лидер нашего небольшого коллектива. Ты?
— Георгий, — представился я. — Врач из Мольской районной больницы.
— Доктор, значит, — решил для себя Гувер. — Короче, Доктор, нам нужен свой врач. Обещаем…
— И речи быть не может, — прервал я его. — Я просто привёз вам аптечки и ОЗК. Ни к кому я присоединяться не собираюсь. Нужна будет помощь — тащите пострадавших в больничку, помогу, чем смогу.
— Чего хочешь за аптечки и ОЗК? — спросил Гувер.
— Да не надо мне за них ни№%я! — взбеленился я.
— Ты это, полегче, Доктор! — предупредил меня Бац. — Гув, он, походу, двинутый на теме, говорил мне, что халява это всё, что обязан выдать уцелевшим аптечки и защиту.
— То есть всё бесплатно? — не до конца веря, переспросил Гувер.
— Я чужим не торгую, — ответил я холодно. — Просто заберите аптечки и ОЗК, лишние останутся, раздайте другим уцелевшим. Таблетки из белого пенала, подписанного как «Радиозащитное средство № 2» выпейте сразу. Может быть, что уже поздно, но вдруг? Йод-131 уже должен быть здесь, однако есть шансы, что кто-то не успел надышаться пылью.
— Б№я-а-а! А я ведь говорил, что надо хотя бы респираторы надеть! — простонал Бац.
Я с удивлением посмотрел на него. Не совсем пропащий, но явно не сумел передавить авторитет Гувера.
— Ты бы, б№я, убедительнее объяснял! — прикрикнул на Баца Гувер. — Ладно, всё сделаем. Слушай, у нас тут раненые есть, окажешь помощь? Отдаримся. Ты ведь подарки от пациентов принимаешь?
Ох, сукин сын, умеешь убеждать! Я в деле!
Примечания:
1 — Альфа- и бета-частицы — частицы, образующиеся, в данном конкретном случае, в результате термоядерного взрыва. У подобного происхождения частиц, как правило, высокая кинетическая энергия, в диапазоне 1,8-15 МэВ (мегаэлектронвольт)… которая падает в процессе. Эти частицы вместе с пылью, несомые ядерным ураганом, удаляются от места взрыва, чтобы попытаться поразить человека, но врезаются в его «непреодолимый и чудовищно стойкий» омертвевший слой кожи или слой резины общевойскового защитного костюма и опадают к хренам на землю или смываются водой с ОЗК. Совсем другое дело, если они попадают в дыхательные пути или пищевод… Тогда начинается лучевая болезнь, разрушается кишечник, опадают волосы, отслаиваются лёгкие и человек банально не доживает до рака. Для защиты от этого придумали такие замечательные вещи как респираторы или ОЗК. Именно против таких подлых, но слабеньких снаружи частиц и были придуманы подобные защитные средства. От гамма-излучения эти средства не защитят, но нехрен было в эпицентр соваться, уважаемый! Конкретизация: йод-131, стронций-90, цезий-137 и америций-241. Йод-131, цезий-137 и стронций-90 — продукты бета-распада, то есть образуют бета-частицы, которые вообще п№%дец. Йод-131 накапливается в щитовидке, так как организм всегда рад халявному йоду, а стронций-90 в костях, так как чем-то похож на кальций, а цезий-137 — в мышцы и печень, так как хрен знает почему, ибо я проспал эту часть лекции. А америций-241 накапливается во всех вышеуказанных местах.
Глава десятая. Мастер спорта по хирургии
Что тут у нас дальше?
Опять пулевое ранение грудную клетку, в районе сердца. Как этот типчик до сих пор жив?
— Как он до сих пор жив? — задал я вопрос наблюдающему за процессом лечения Гуверу.
— Да мы сами не знаем… — ответил тот с тяжёлым вздохом. — Вроде перевязали, антибиотики колем, какие есть… Слон ещё держится…
— А пулю вытащить не смогли… Мхм… А если… — я начал прикидывать, как это всё можно устроить.
Оперировать вслепую в грудной клетке да ещё и в области сердца? Ищите другого долбо№%а!
— Как у вас дела с электричеством? — поинтересовался я.
— Нормально, — ответил Гувер уверенно. — Мы два генератора привезли из пожарной части, а также спи… нашли целую фуру с дизельным топливом.
— Никто ведь не пострадал? — на всякий случай уточнил я.
— Кроме мертвецов — никто, — заверил меня Гувер.
Я долго-долго вглядывался ему в глаза, будто пытаясь выявить ложь в самой глубине его панковской душонки… Тот не дрогнул. С определённой долей вероятности он не п№%дит.
— Тогда сейчас собирай отряд из десятка крепких ребят, а также одну тачку большой вместимости, чтобы съездить в больничку и притащить ряд хреновин, которые мне помогут сделать операцию вашему пареньку и остальным. — дал я дальнейшие инструкции.
Самое хреновое — за счёт внутреннего резерва лечить не предлагают, а значит, придётся поработать окровавленными ручками и скальпелем с зажимами. Не люблю, но, в некоторой степени, умею.