— Ты всегда был романтиком, дорогой, — Белоснежка с улыбкой отложила своё шитьё на крошечный столик.
— Это не романтичность, — отрезал король, скрывая смущение. — Это расчёт. Зачем нам тратить время и силы, если судьба всё равно сведёт её с избранным в нужное время и в нужном месте?
— Мы это уже три раза обсуждали. Мы не можем позволить, чтобы Лорелея лишилась своего дара…
Король взмахнул рукой, призывая жену замолчать. Всё, что она могла сказать по этому поводу, он слышал уже миллион раз.
Белоснежка покачала головой. Она подошла к Ульриху и, обняв его со спины за выразительный живот, уткнулась лбом в плечо
— Дорогой, ты же знаешь. Моя семья триста лет заботилась о Лорелее, чтобы однажды она смогла оживить проклятые земли. Проклятие феи может повернуть вспять только другая фея. А малышка не придёт в силу, если не сохранить её до встречи с истинной любовью. Мы просто обязаны обеспечить ей безопасность.
— Вот видишь, — возразил король, — ты сама говоришь: до встречи с истинной любовью. Разве можно полюбить по-настоящему в условиях смотрин? Любовь так не делается, тебе ли не знать. Я считаю, мы должны были сохранить её пробуждение в секрете и дать время…
Белоснежка отстранилась.
— Те, кому особенно необходимо бессмертие, давно прознали о ней. Ты там не был, а я прожила бок о бок с гномами несколько долгих месяцев, и своими руками защищала Лорелею от незваных гостей. Теперь, когда её не ограждают непроходимые горы Тёмных Низин, готовься ждать новых охотников за бессмертием.
Король поцеловал жену в макушку и задумчиво погладил её по волосам.
— Если дело касается бессмертия, её не спасут никакие боевые маги.
— Именно поэтому нам нужно поторопиться. Почти все уже собрались. И да пребудет с нами Единый Одноликий.
Глава 4
Мои руки расслабились и опустились.
— Почему вы считаете, что я в опасности?
— Потому, дорогая моя, — миссис Каварелли обхватила меня за плечо и медленно повела к выходу, — что не просто так в этом мире не осталось фей. Но как только вы разделите своё бессмертие с любимым, охотников до вас поубавится. Да и, я надеюсь, к тому времени вы уже и сами сможете за себя постоять.
Дверь открылась, и я пошла следом за своей наставницей.
— Может, вы знаете, кто такой Эрик? — спросила я, торопливо шагая за массивной прямой спиной. Её шаги были такими длинными, что мне то и дело приходилось перебежками догонять Каварелли. — Это имя — первое, что я вспомнила, проснувшись. Может, он и есть моя истинная любовь? И если так…
— Нет, кто такой Эрик, мне неизвестно, — покачала головой Каварелли. — Впрочем, я знаю повара по имени Эрик, барона Эрика Йеменского и… позволь-ка припомнить… ах да, учился со мной в академии один Эрик, редкостный был заучка! — она хохотнула и закончила: — Но все они родились задолго после того, как ты уснула, так что не думаю, что кто-либо из них может быть твоим избранным.
Я невольно замедлила шаг, заставив Каварелли остановиться и обернуться.
— Дорогуша?..
— Простите, — слабо выдохнула я, вновь догоняя наставницу. — Просто подумала… Кем бы ни был этот Эрик, наверняка он не был бессмертным.
Миссис Каварелли со вздохом потрепала меня по плечу.
— Не торопить расстраиваться, дорогая. Он мог быть магом или получить бессмертие в дар за заслуги перед богом. Скоро память вернётся — и тогда мы отыщем твоего Эрика. А пока просто позволь избранным познакомиться с тобой.
— Если Эрик не умер от старости, — с трудом произнесла я, — то ему сейчас больше трёхсот лет. А мне как было девятнадцать — так и осталось. Триста лет! Это же пропасть! Он, должно быть, и сам давно забыл меня.
— Фею невозможно забыть, — миссис Каварелли улыбнулась неожиданно дружелюбной, заговорщицкой улыбкой. — Поверь, если он жив, то мы его отыщем.
— Спасибо, — выдохнула я, и мы остановились перед дверью, по обеим сторонам которой стояли высокие строгие стражники с алебардами. Оба смотрели ровно перед собой и словно даже не обратили на нас внимание, не скосили даже глаз, но я всей душой чувствовала, что они неотрывно наблюдают за нами и готовы среагировать при малейшем намёке на нарушение. Но, тем не менее, они легко позволили нам зайти внутрь.
— Вот вы где, хвала Одноликому, всё в порядке! — воскликнул полноватый мужчина средних лет, подскакивая с кресла. На плечи его падали золотистые кудри, а голову венчала невысокая корона, которая едва виднелась на фоне густых волос. Он широко улыбнулся, и густые усы вздёрнулись кверху. — Как добрались, леди Лорелея?
Я растерянно молчала. Как нужно было отвечать монаршей особе, которая интересуется о моём состоянии? Поклониться? Присесть в реверансе? Сказать «Спасибо, всё прекрасно»?
Но он уже подошёл и, низко склонившись, изящно поцеловал тыльную сторону ладошки, окончательно меня дезориентировав.
— Дорога была довольно утомительна, — честно призналась я. — В самый разгар дня, когда солнце особенно ярко светит, нам пришлось двигаться через поля, где совсем не было тени.
— Ах, простите, — король покачал головой. — Я хотел отправить за вами карету, но жена настояла, что два всадника на дороге привлекут меньше внимания, а лорду Дортмунду в случае чего будет легче вас защитить.
У меня мелькнула мысль, что они просто издеваются, прикрываясь высокими мотивами, но я успешно проглотила эту мысль и лишь степенно кивнула:
— Да, понимаю.
Вот вспомню всё — и сбегу отсюда куда-нибудь в южные Сансары.
Король с улыбкой посмотрел на меня задумчиво, а потом вдруг встрепенулся.
— Позвольте представить вам избранных, которых нам удалось отыскать, — он рукой указал в сторону дальней стены, вдоль которой стояли на подставках завешенные тонкими белыми тканями картины.
— Это что? — спросила я, приблизившись к картинам, но снять занавеску с ближайшей не посмела. За меня это сделал король.
— Это… хм, это кронпринц Кристиан Артаур Алоранский. Невероятное везение, что именно он оказался одним из избранных, но недаром говорят, что тех, кто родился под счастливой звездой, ждёт великая судьба!
Я вскинула бровь и внимательно всмотрелась на открывшийся моему взору портрет. Широкая сильная челюсть, острые скулы, добрые глаза с лёгким прищуром и кудри, короткие и светлые, но не слишком. Вполне подходящая для принца внешность.
— Талантливый маг огня, — продолжил король, заложив руки за спину. — Двадцать один год, пока не женат. Если у вас с ним… сложатся чувства, то с ним вы наверняка будете в полной безопасности.
— Выйти замуж за принца! — восторженно воскликнула миссис Каварелли. — Мечта каждой девушки!
Я улыбнулась. Наставница наверняка решила, что так я выразила своё с ней согласие, но на самом деле в голове были совсем другие мысли. Кронпринц, говорите? Почти уверена: он избалованный самовлюблённый нарцисс, который уверен в том, что каждая девушка должна падать в обморок от счастья, только поймав его взгляд. Ну уж нет, со мной такое не пройдёт.
— А это кто? — спросила я, сдёрнув занавеску со второй картины. С неё на меня смотрел аккуратно стриженый брюнет с выразительным лбом.
— Сэр Мерлин Британский, ректор Миркутанской академии магии, — охотно пояснил король. — Он попросил скрыть его возраст, но для мага такого уровня он и не играет особенной роли. Кстати, прибыл к нам из другого мира, но давно осел в академии, где увлечённо занимается постижением науки магии.
Я кивнула и перешла к следующему портрету. С Мерлином у меня вряд ли что-то сложится, ему может быть и сто, и двести, и триста лет, и между нами слишком большая разница в жизненном опыте. Он наверняка будет постоянно потешаться над моей неопытностью.
— Лорд Николас Бэримор, — представил король широкоплечего мужчину с гладко выбритой головой, острыми бровями и короткой бородкой. На удивление, и лысина, и бородка ему шли, совершенно не состаривая. — Городской распорядитель города Сент-Луис, что в Миркутане. Пользуется особым расположением своего государя. Двадцать восемь лет, хороший послужной список, но обычный человек.
Я на несколько мгновений задержалась перед портретом лорда Бэримора. Старше меня на девять лет, не такая большая разница, но более чем достаточная для того, чтобы чувствовать себя в надёжных руках. Простой человек, который привык исправно служить — значит, не избалован, трудолюбив и ответственнен.
Мысленно отметив для себя эту кандидатуру, я прошла дальше.
— Мистер Люциус Грей. Его я бы вам не советовал, но раз уж многоуважаемые астрологи и маги подтвердили его исключительное право на участие… Он вампир, немногим старше вас, триста двадцать восемь лет.
— Почему же мне его не рассматривать? — хмыкнула я.
— Он же вампир! — воскликнул король.
— Вампиры наши братья. Когда-то они тоже были феями и обладали теми же способностями, что и мы. Вы разве не знали, ваше величество?
— Знал, но… — король растерялся, а я, довольная всплывшими воспоминаниями, дёрнула занавеску последнего портрета.
И потрясённо застыла прямо перед ним. На меня исподлобья, строго и внимательно смотрели знакомые синие глаза под выразительными чёрными бровями.
— А это?.. — попыталась было спросить я, но голос меня подвёл.
— Господин Рэйнольд Огнерождённый, — со вздохом сказал Ульрих Седьмой. — Дракон.
Мне стало не по себе. Животный страх холодными угрями скользнул по позвоночнику, и я успела поклясться себе, что найду способ сбежать отсюда ещё до начала отбора, и плевать на возможную опасность, на охотников за бессмертием и прочие неприятности! Но потом меня охватила злость и обида. Казалось бы, не поделили ананас — пустяк! Но прощать я его не собиралась. Что ж, пусть рискнёт явиться передо мной, он пожалеет, что ввязался!
Портрет вспыхнул ревущим пламенем. Король от неожиданности сделал шаг назад и закрыл лицо рукой, я присела, словно это могло как-то спасти меня от огня, и лишь миссис Каварелли не растерялась. Она вскинула руку, и огонь тут же погас, оставив перед нами только оплавившийся, чуть дымящийся портрет.
— Вы бы поосторожнее со своим даром, леди Лорелея, — произнёс король с облегчённой улыбкой. — Так и дворец спалить можно!
— Простите, — сквозь зубы выдавила я. — Позвольте поинтересоваться, как именно этих избранных выбирают? Уверена, насчёт него произошла ошибка!
Король почесал затылок, скосив корону набекрень и, кажется, совершенно не переживая о приличиях.
— Я уточню, конечно. Но всех претендентов проверяли лучшие маги Семигорья, так что сомневаться не вижу причин.
— Каждый рождён под какой-то звездой, — пояснила миссис Каварелли. Она провела пальцем по оплавившемуся портрету и покачала головой. — Господа астрологи определяют, под какой звездой рождена фея и называют ряд дат, в которые могли родиться избранные. После чего уже маги проверяют претендентов на принадлежность к особого рода волшебству.
— Значит, и его проверяли? — недоверчиво спросила я.
Его величество повернулся к моей наставнице.
— Лиззи?
Та степенно кивнула.
— Я лично удостоверюсь.
— Что ж, — король вытащил из кармана свиток и, сверившись с ним, продолжил: — Ещё трое претендентов не смогли или не захотели предоставить нам портреты, с ними я познакомлю вас лично.
Я медленно прошла вдоль портретов, поочерёдно рассматривая каждый из них.
— Выходит, как ни крути, а одного из них я рано или поздно полюблю? Такова судьба?
Ответила мне миссис Каварелли.
— Не обязательно. Вы можете встретить истинную любовь и через сто лет, и через двести, столкнувшись с избранным, который ещё не явился на свет.
Я остановилась перед портретом обаятельного бритого мужчины, городского распорядителя Сент-Луиса, и улыбнулась, поймав себя на иррациональной симпатии. Обычный человек, без капли магии в крови… как он будет чувствовать себя среди всех этих магов, вампиров, драконов? Стушуется или наоборот, преисполнится созидательной злости?
— Нравится? — проворковала над моим ухом миссис Каварелли. — Настоящий мужчина, да?
Я обернулась на неё, пытаясь по выражению лица наставницы понять, шутит она надо мной или всерьёз. Но на лице блуждала мечтательная улыбка, так что я неуверенно кивнула.
— Но ты всё-таки на принца-то посмотри повнимательнее. Красавчик, да и по возрасту тебе ближе.
— Ага, он младше всего на двести девяносто восемь лет! — расхохотался Ульрих, и миссис Каварелли совершенно по-свойски хлопнула его по плечу.
— Молчите уж, ваше величество!
Они оба расхохотались, и я впервые за весь этот бесконечно длинный день почувствовала, как расслабились мои плечи.
Знакомство с избранными должно было состояться утром, сразу после завтрака. Миссис Каварелли театрально закатывала глаза, хваталась за свой выразительный бюст, изображая сердечный приступ, но всё же позволила мне и дальше ходить в лёгком и просторном голубом платье, которое привёз с собой лорд Дортмунд. Отпаривание его теперь не вызывало у наставницы проблем, особенно когда оно висело на вешалке, лишнюю влагу она также с самым деловым видом убирала с помощью магии. Мне оставалось только надеть его и позволить двум проворным юным служанкам уложить мне волосы.
— Они должны чувствовать твою неприступность, — наставляла миссис Каварелли. — А для этого ты должна быть неотразимой. Чтобы с первого взгляда влюбились и бросились демонстрировать все свои лучшие достоинства. Но ты никого к себе не подпускай. Одаряй их одинаково сдержанным вниманием, словно мысли твои где-то в других мирах, и занимает тебя вовсе не поиск истинной любви.
— Разве не лучше было бы заставить из проявить все свои пороки? — удивлённо спросила я. — Человек, обладающий огромным количеством достоинств, может скрывать в себе страшный порок.
— Ты прозорлива не по годам, юная леди!
— Мне больше трёхсот, — фыркнула я и отвернулась к зеркалу, наблюдая, как аккуратная служанка вставляет в причёску последние шпильки.
Когда с приготовлениями было закончено, мы подошли к выходу из комнаты, и я остановилась, ожидая, когда наставница снимет купол.
— Я немного его изменила, — сказала она вместо этого. — Теперь ты вполне можешь проходить сквозь защитную оболочку. Это немного странно, но ты попробуй.
Удивлённо вскинув брови, я нащупала невидимую стену, она была на месте. Но миссис Каварелли подбадривающе закивала, и я с силой надавила. Пузырь прорвался, выпустив ладонь наружу, но не лопнул. Закрыв глаза, я сделала резкий шаг вперёд, пузырь упруго сопротивлялся, но в конце концов выпустил и ногу, и голову, и всё остальное тело.
— Наконец-то вы закончили! — воскликнул Лорд Дортмунд, который в это время стоял неподалёку, прислонившись к стене возле встроенного подсвечника. Свечи оплыли, но не горели: коридор освещался огромными окнами с распахнутыми шторами. Некоторые створки были приоткрыты, и свежий прохладный ветерок приятно ласкал кожу.
Я радостно подбежала к Дортмунду и с трудом сдержала порыв обнять его. Словно встретила отца или любимого деда после долгой разлуки, и утро стало ещё приятнее.
— Рада вас видеть! — воскликнула я, подпрыгнув на пятках.
— А я рад, что у тебя всё хорошо, — ласково улыбнулся маг. Потом перевёл взгляд на миссис Каварелли, которая выпустила служанок с огромными корзинами в руках, и теперь запирала дверь моей комнаты на ключ. — Всё получилось?
— А ты сомневался во мне, О`Нил? — хохотнула та. Наставница подбросила в руке ключ и вручила его мне.
— Неужели моя безопасность вас больше не заботит? — удивлённо спросила я, убрав его в незаметный среди складок юбки карман.
— Не вечно же тебя взаперти держать! О`Нил?
— Да, я… — Дортмунд протянул мне небольшой кожаный мешочек. — Здесь два артефакта: подвеска меняет внешность, а брошь — сигнальная, если нужна будет помощь, достаточно с силой надавить на камень, и я тут же окажусь рядом.
— Никуда без них не выходи, — наставительно продолжила за него Каварелли. — Пока мы рядом, будешь мелькать своим милым личиком, скоро по всей округе станет известно, как выглядит Последняя Фея, и на простенькую черноволосую девчушку никто внимание обращать не будет.