И хотелось заглянуть на Полигон, и если такое возможно и там росло «совершенствование», то постараться силу, ловкость и выносливость догнать до сотни, а потом использовать кристалл с бандита, открывая «интуицию».
Чуть больше трех часов без происшествий настроили на оптимистический лад. Однако ненадолго.
Не доходя метров сто до постоялого двора Вилли, внимание привлек шум из примыкающего к улице проулка. Узкого, мрачного, но чистого. Здесь на Т-образном перекресте стояла дива из числа приданных нам новеньких и смотрела внимательно по сторонам. А за ее спиной троица, включая вторую мадам, с радостным гиганьем кого-то запинывала.
— Вали отсюда, до тебя тоже дойдет очередь… — заявила мне девка, как выплюнула, в ее голосе сквозило некое пренебрежение, чувство превосходства и еще чего-то.
Да дадут ли мне жить спокойно?
Суки!
1-17
— 17 —
Я не добрый самаритянин и не спасатель всех беззащитных, обездоленных и просто убогих, если бы не злобное квохтанье этой курицы в мой адрес — прошел бы мимо и забыл о происшествии. Точнее, взял бы на заметку, делая определенные выводы, которые диктовали правильность крайне жестких и решительных действий по отношению к одногруппникам. Теперь точно, даже в будущем, после прекращения приема «самообладания+», ни капли не пожалею об убитом в первый выход.
Кроме всего, неосознанно мадам проговорилась: «до тебя тоже дойдет очередь…».
И мысли вновь обрели сверхсветовую скорость, понеслись в три или четыре потока.
Нет, сукины дети, я без очереди!
Так, так, так…
Их здесь четверо и жертва произвола, а где-то бродили еще двое — Зюгерман с заместителем. И появиться они могли в любой момент. Поэтому…
А ведь как хотелось просто пройти мимо! Но лучше закрыть глаза, открыть и наконец-то проснуться, вырваться из этого чертового кошмара, растянувшегося на несколько суток. Заорать, хватит уже, мля! Хватит! Да, что я такого сделал-то?! За какие, мать его так, грехи?! Задавил панические мысли в зародыше. Пошли вы! Страх и слабость сломал через колено и отбросил их покалеченные тела в темные глубины разума всего лишь картинами собственной гибели. Едва яростно не прошептал вслух: «сидеть на месте, твари!».
План сложился моментально. Даже удивительно, столько всего получилось обдумать в какие-то доли секунды.
— Что ты сказала? Не повторишь? — лениво осведомился, вальяжно останавливаясь рядом с девушкой на расстоянии вытянутой руки.
Как нужно. И как задумал.
Насмешливо посмотрел в глаза возмутительнице спокойствия. Одновременно осуществляя привязку фалькаты, потому что не знал, чем все обернется в дальнейшем. А готовность биться до конца с впрыснутым в кровеносную систему адреналином стала настолько дикой, доминирующей, что о сопротивлении этому чувству не могло быть и речи. Проснулась веселая злость, бодрящая, просящая действия. Адреналиновый угар начинался.
— Покойников плодить нельзя! — внушал себе, повторяя и повторяя мысленно.
Если на меня еще минимум шестьсот пятьдесят тысяч повесят, уверен, по совокупному долгу за пару суток поставлю абсолютный рекорд, наверняка не только в клане «Север». Поэтому надо приложить все силы, чтобы не убивать, но при этом запугать врага насмерть. До дрожи поджилок и мокрых штанов. Задача задач…
А еще опять стало выползать подленькое маленькое малодушие, но настойчивое, повторяющее раз за разом: «Пока что ты можешь избежать драки. Надо уходить!».
Ага-ага.
Как только, так сразу!
Спустить все на тормозах, махнуть рукой, тонко пискнуть: «придурки!», и засеменить по своим делам с высоко поднятой головой и плевком на всю спину? Вряд ли отморозки стали бы преследовать — своих дел пока хватало, хохотнули бы самодовольно, потыкали пальчиками в мою сторону, и все. А вот потом… Да, будущее выглядело неприглядным.
Если я и уйду, то красиво.
Вопрос же курице задал лишь для одного — вырвать немного так необходимого времени.
Чуточку.
Кроху.
Каплю.
Все остальное — от Лукавого!
И девушка, хотя язык не поворачивался называть так это отродье, красивое надо отметить отродье, мне его предоставила.
— Ты глухой или тупой штА ли? Убивец… Так и знали — жополиз. Гнилая дешевка, вали отсюда, паадстилка! Беги к наставникам, паажалуйся… — затейливая нецензурная брань в конце фразы явно служила эдакой перчинкой. Приправой ли, к приготовленному с любовью и всем тщанием блюду — не зря старалась произносить слова гундосо в нос.
Отлично!
И сама мадам расслабленная, плохого не ждала и не подозревала. Как же, передо мной стояла хозяйка не медной горы, но положения. Царица. Королевна. Ну-ну… Сейчас ты проснешься, сука! Вернешься в реальность.
Одновременно отмечал краем глаза, как один из «бойцов» глянул в нашу сторону, криво усмехнулся, но не счел «беседу» чем-то достойным внимания, возвращаясь к запиныванию жертвы с еще большим рвением.
Я же продолжал вплетать последние аккорды в будущую арию победа. Или беды. Активация артефактов «Аура тени» и «Хамелеона». Запуск исследовательского дрона, взметнувшегося ввысь вместе с появившейся лентой системных сообщений, полет совпал с отрывающимся от плеч рюкзаком, к которому был приторочен лук. Нет, отличная штука — «быстросброс»!
Девка пока не понимала и не осознавала происходящего, да и при всем желании и наличии характеристики «предвиденье», не успела бы ничего противопоставить. Мои манипуляции заняли всего лишь пару — тройку секунд. Еще пара улетала на расстегивание подсумка на поясе.
А затем без всякой раскачки и распалительных речей провел прямой удар кулаком правой в открывающуюся пасть, которой очень и очень не хватало мыла. Ибо грязь изо рта текла далеко не ручьем, а неслась мутным грязным весенним горным потоком. На удивление не смазал, зарядив, вроде бы, как нужно. Клацнули зубы, встретившись с накладками на перчатках. Если бы не они, то в костяшки впилось бы не один и не два гнилых обломка. Хотя про кариес наговаривал, дама явно не забывала про стоматолога, следила за собой. Теперь придется посещать дантиста.
Оказавшуюся удивительно легкой бандитку отшвырнуло назад, она рухнула на спину, приложившись еще и ко всему прочему с каким-то хрустом затылком о тесаные камни. Здесь едва не обмер от подленького страха, ожидая появления кристалла. Порадовался — не убил, Наблюдать дальнейшее не стал — бабе точно пока хватало. И кровожадное — дернется, добавим от души! А она у меня широкая-широкая.
Поэтому резко обернулся в сторону команды, отмечая отсутствие в пределах видимости других оранжевых точек на миникарте. Вторая профура посмотрела в этот момент на меня, отвлекаясь от «развлечения», вот ее рот начал открываться, видимо, хотела крикнуть, предупредить товарищей.
Однако я уже вырвал карандаш магической светошумовой гранаты и метнул его в сторону врагов, отпрыгивая влево и падая плашмя на мостовую. Успел догнать какой-то невнятный восклик. А затем изо всех сил зажал уши ладонями и для чего-то прикрыл пальцами затылок.
Зажмурился.
И тут грохнуло мощно.
До противного звона в голове, и отсвет был такой силы, что, несмотря на принятые меры предосторожности, перед глазами на долю секунды все затопил ярко-желтый свет.
Едва он погас, как я вскочил на ноги, озираясь и оценивая обстановку, руки же рвали с пояса нагайку. Пришло твое время! Потешим душеньку казачью. Не зря в предках числились.
Девка, попавшая под раздачу первой, стояла на четвереньках и мотала головой из стороны в сторону, разбрызгивая вокруг кровь и слюни. Метнулся к проулку, желая по пути наградить бабу пинком в живот, но та вдруг вскочила и рванула вперед с диким надрывным и тонким-тонким воплем:
— Иииии!… Иииии!..
Шага через три врезалась в тумбу с рекламными афишами, снова свалились на спину, но не обратила на это досадное происшествие ни малейшего внимания, помогая себе руками, с низкого старта понеслась куда-то в сторону постоялого двора Вилли.
Вали-вали отсюда, курва!
Я тем временем рванул к четве…
К шестерке!
Итак, кто тут у нас?
Жертва насилия оказалась Сойером, замершим в позе эмбриона и чуть подрагивающим. Похоже, тот находился без сознания. Отметил походя, что он весь в пятнах крови, скорее всего, натекла та из разбитого носа.
Профура «спряталась» или заползла за большой ящик, толи под мусор, толи еще для каких-то непонятных целей. Девушка, сжавшись в комочек, не двигалась, закрывая лицо ладошками, зачем-то отметил тонкие изящные пальцы и любовно нанесенный маникюр закатного цвета на длинных ногтях.
Косматый огромный звероватого вида парень сидел на пятой точке и прижимал широкие толстые ладони к ушам. Покачивался вперед-назад, назад-вперед. А вот худой и жилистый мужик уже поднялся на четвереньки или оказался на них во время взрыва. Мотал головой, будто стараясь вытряхнуть из ушей попавшую в них воду. Тонкие струйки крови из левого разлетались каплями в разные стороны. Барабанной перепонке хана?
Неплохо им прилетело.
Все вроде бы живы. Бить или не бить вот в чем вопрос?
И кончено сдавленные стоны, крики, мат…
Но это все мельком, не заостряя и не останавливая взгляда. Внимание привлекли фигуры незнакомцев. Если первая принадлежала человеку среднего роста, распластавшемуся на животе без движения, то вторая или мутанту, или какому-либо антропоморфному существу. Балахон размывал очертания, чтобы определить точно. Да и не факт, что смог бы. Те же дьяволицы, например. При встрече с ними, до рассказа о существовании подобных дам, не отнес бы их к роду людскому.
Нечто лежало сейчас на спине, его морду не удалось рассмотреть. Кроме тени от глубокого капюшона, лицо скрывала маска, а может и шлем. Нижняя ее часть напоминала намордник-респиратор Саб-Зиро из культового кинофильма «Мортал Комбат». В прорезях для глаз горел ярчайший изумрудный огонь. Зрачки не просматривались. Из широких рукавов выглядывали длинные пальцы с небольшими, но явно острыми когтями.
Ба!
Да это же перчатки из какой-то чешуи. Каждую костяшку пятипалой ладони украшал небольшой черный шип. Навскидку непрошеный гость, попавший под раздачу вместе с криминальным элементом, ростом был около двух с половиной метров. И судя по болтавшейся, будто на пугале или вешалке, хламиде — очень и очень худым. Ремень в две ладони шириной, перетягивающий талию, только подчеркивал болезненную «стройность», потому что плечи казались почти в три раза шире.
Пояс выглядел произведением какого-то… извращенного демонического искусства. Уж не знаю, сколько на него пошло черепов больших и малых, до смерти они принадлежали неизвестным, но явно хищным тварям. А центральный, служивший пряжкой, казалось, готов был впиться острыми серыми зубами в пальцы любого, кто посмел бы его коснуться. И откусить их пусть не по локоть, но по запястье — точно. В мертвых глазницах, казалось, клубилась тьма, иногда вспыхивали багряные всполохи.
Из оружия, не скрытого от любопытного от взора, незнакомец имел кинжал сантиметров сорок. Ножны в отличие от оружия не приковывали взгляд. Обычные, слегка потертые темно-коричневые кожаные. Прямая гарда, рукоять обмотана чем-то черным. Навершием служил антрацитового цвета кристалл, ограненный в форме «капли», если ничего не путал в ювелирных названиях.
Это кто такие, мать их?
Магги не откликалась, не спешила радовать системными сообщениями. Такое ощущение, будто глаза меня обманывали. Или встретил элементы дизайна в игре, с которыми геймер не мог взаимодействовать. Интерфейсу вторил и исследовательский дрон, который четко транслировал картинку окружающего пространства. Четыре оранжевые точки одногруппников на месте. Углы зданий, очертания предметов, тех же уличных фонарей или сложенных друг на друга бочек в глубине проулка, — все он видел, кроме гостей.
И в специальном окне приближения детализированная, вплоть до трещин в камнях, мостовая. Пустая… Хотя тот же Сойер или другие участники четко высвечивались, как и их действия.
Незнакомцы продолжали оставаться без движения. Но судя по отсутствию кристаллов рядом — они оставались живы. Заглушило сильнее? До потери сознания?
Сменил нагайку на всякий случай на фалькату. Та с шелестом покинула ножны. Выставив впереди себя острый клинок, жалея, что глефу оставил в номере. Сделал один осторожный шаг вперед, не обращая внимания на приходящих в себя отморозков позади. Вряд ли они после такой встряски придут быстро в себя, но и наблюдал за их перемещениями на миникарте. Если что, мое оружие поставит точку в агрессивных поползновениях.
Приблизился еще немного.
Так…
Ничего не изменилось.
И тут внезапно антропоморфная фигура взмыла вверх из положения лежа. В воздухе она выпрямилась, будто от него же и оттолкнулась ногами, совершая сальто в мою сторону. Складывалось ощущение, что для гуманоида не существовало законов гравитации, физики или еще каких-то… Но это промелькнуло молнией в голове, когда я уже нырял вперед, рыбкой, делая длинный кувырок. И оказался на расстоянии вытянутой руки от спутника акробата, тот продолжал оставаться недвижимым.
Обернулся, чтобы успеть увидеть, как тварь, теперь уже никаких сомнений в этом не имелось, приземлилась на полусогнутые ноги рядом с пытающимся подняться жилистым типом. Из-под ступней вместе с искрами взметнулась каменная пыль и крошево. Но не это было важным. А появившийся черный, угольный росчерк, который пересек дважды фигуру бывшего бандита. Вдоль и поперек.
Очень и очень длинную секунду, казалось, ничего не происходило, а затем человеческое тело с невнятным хлюпаньем распалось на четыре части, и кровь с кишками и их содержимым выплеснулась, будто кто-то опорожнил ведро.
Появился кристалл.
Мертв!
Да и могло ли быть иначе?
О чем это говорило? Что пришелец убьет всех, не почесавшись. Да. Но самое главное, заключалось в другом. Изначально целью смертоносной атаки незнакомца выступал не я, находящийся ближе и представляющий большую опасность. Почему? Хотя бы потому, что двигался и вел осмысленную деятельность в отличие от пострадавших от взрыва гранаты. А вывод?
Тот меня не видел!
Работали, работали чертовы артефакты ниндзя! И давали неплохой шанс выжить. Оставалось только учесть ошибки предыдущего их владельца. А именно — стараться не двигаться и даже не дышать лишний раз.
Великан замер, будто прислушиваясь к чему-то, повернул голову в сторону людей. Только сейчас обратил внимание на полуторный меч с лезвием из серого металла, по которому, причудливо изгибаясь, словно ручейки и реки, к серебристой прямой гарде стекались черные-черные пульсирующие линии. Автоматически отметил и такой же, как у кинжала, только больших размеров, кристалл в навершие рукояти.
Чудовище вытянуло левую руку в сторону разноцветной переливающейся призмы, появившейся после смерти одногруппника. И от нее отделилась белесая дымка, которая втянулась в ладонь монстра, а хранилище душ исчезло.
Ничего себе…
А затем монстр размазался в пространстве, опять мелькнули антрацитовые росчерки и… Сидящий на мостовой новенький медленно с диким криком завалился на спину, заливая все вокруг кровью. Однако этот удар был не смертельный, человек оставался живым, он даже смог прижать руки к животу. Издать жалобный стон…
Фигура вновь замерла без движения. Я тоже. Затем пересилил себя и медленно-медленно, буквально по сантиметру, поднялся на ноги. Девчонке, скрывающейся за ящиком, видимо досталось меньше, чем ее товарищам, потому что она явно обрела способность видеть. И сейчас закусила побелевший кулачок, чтобы не пискнуть. Глаза были расширенны от ужаса.
Тварь не двигалась, словно наслаждаясь беспомощностью жертв, упиваясь их страхом, потому что Сойер уже пришел достаточно в себя, чтобы начать понимать обстановку. Он лежал, боясь пошевелиться, оставаясь также на боку, но по осмысленному взору, в котором плескался ужас, становилось ясно — успел, успел увидеть конец бывшего врага. Судорожно и рефлекторно тот сглотнул, судя по характерному движению кадыка.